те же ошибки

Луи слышит три коротких гудка, прежде чем низкий голос в трубке произносит тихое «привет». — Когда ты собирался мне рассказать? — нетерпеливо выпаливает Томлинсон, пропуская момент с приветствием и вежливым «как дела?» в начале. — Луи, мне не очень удобно говорить сейчас, — неловко произносит Гарри, отчего он начинает злить парня ещё больше. Учитывая, как его вывели из себя фотографии, которые он увидел в статье, сброшенной ему Лотти, уход Гарри от разговора был точно не уместен. — Почему я узнаю об Оливии из статьи? — он повышает голос, и слышит невнятное бормотание в трубке. — Я правда не могу говорить сейчас. Я тебе все позже объясню, — отвечает Стайлс, и, прежде чем Луи может предъявить ему ещё что-то, сбрасывает трубку. Луи вздыхает, стараясь успокоить себя, потому что он уже успел настроиться на скандал. Но происходящее так сильно раздражает его, что эмоции берут верх. Он кидает телефон на кровать и направляется в ванную, чтобы умыться холодной водой и привести мысли в порядок. Луи всегда был очень ревнивым. С самых первых дней существования группы и ещё задолго до того, как их с Гарри отношения стали официальными. Его бесили излишние прикосновения остальных парней из группы, хоть он и знал, что Гарри относится к ним лишь по-дружески. Бесило излишнее внимание в его сторону, когда все начали называть Стайлса секс-символом. Последующее за этим поддержание его образа бабника Луи тоже бесило. Хоть он и знал, что это лишь образ, к которому, между прочим, очень негативно относился и сам кудрявый. Когда менеджмент стал заводить им подставных девушек и заставлять совершать «прогулки» для заказных папарацци, парни завели маленькое правило — предупреждать о таком заранее, чтобы другой знал, чего ожидать. Гарри его нарушил. И дело даже не в этом дурацком правиле, скорее — в подорванном доверии. Парню приходится ходить в напряжении целый день. Гарри в Лос-Анджелесе, занимается неизвестно чем и игнорирует все его звонки, пока Луи заточен в стенах их дома в Лондоне. Они не виделись уже больше двух недель. Иногда это невыносимо. Особенно при таких обстоятельствах. Лишь к вечеру, на телефон старшего приходит от парня сообщение «можно позвонить?», и тот сдерживает себя, чтобы не написать «наконец-то, придурок». Несколько гудков, и он поднимает трубку. Все, чего хочется сейчас Луи — объяснений. Все, на что он фокусирует своё внимание — попытки держать себя в руках. Он безумно вспыльчив и часто обижает этим Гарри, говоря в порыве злости вещи, которых говорить не стоило бы. После их паузы в отношениях, ссориться стало куда тяжелее. Кажется, будто одно неправильное слово может разрушить всю эту хрупкую конструкцию. — Ты дома? — спрашивает Луи. Голос какой-то сильно холодный. Гарри он напрягает. — Да, почему ты спрашиваешь? — с недоверием произносит Стайлс. — Ну вы же с Оливией теперь у нас сладкая парочка, — язвительно говорит он, и слышит громкий по ту сторону. — Давай ты успокоишься, и мы начнём разговор не с конфликта? — О, так это во мне теперь проблема? — Луи заводится ещё больше. Он контролирует себя, чтобы не слишком повышать голос, но вот ограничивать себя в высказываниях он явно не собирается. — Собираешься перекладывать свою вину на меня? — Нет, потому что моей вины ни в чем нет, — он замечает, что и Гарри начинает заводиться, и его это раздражает ещё больше, потому что у того нет никаких поводов. Все, чего Луи хочет — это уважения к себе. — Знаешь что? Можешь пойти рассказать это Оливии. — Чёрт, да что с тобой не так? — перебивает кудрявый. — Между нами ничего нет. Мы просто друзья. — Если по-твоему нормально ходить с друзьями за руку, чтобы потом появилось миллион статей о ваших отношениях, то я тебя не понимаю, — тараторит он. Его так бесит, что вместо простых извинений, Гарри пытается ещё найти какие-то объяснения, которые выставят его в лучшем свете. — Она — просто друг. Фотографии с нами появляются так часто из-за промо к фильму, — старается размеренным голосом обьяснить Гарри, но Луи перебивает его. — Да? И в твоём вкусе она тоже «просто случайно»? — фыркает Томлинсон. — В моем вкусе ты, — отрезает он, прекрасно зная, что Луи проводит аналогию с Камиль. Когда они с Луи расстались из-за частых ссор и скандалов, в большинстве своём связанных с менеджментом и нуждой скрывать свои отношения, Гарри довольно быстро познакомился с Камиль. Она стала человеком, который смог отвлечь Гарри от самокопания. Переживать разрыв было тяжело. Учитывая, что это были первые серьезные отношения Гарри и первая настоящая влюблённость. Первое время казалось, что его жизнь закончилась. Она больше не имеет смысла. Луи так долго был тем, кто заполнял собой все аспекты, приносящие Гарри счастье, что, когда он перестал всегда быть рядом, младшему начало казаться, что он не заслуживает быть счастливым. Он может сказать, что по-настоящему любил Камиль. Просто эта любовь была разной. Девушка показала ему, что ему не нужен человек рядом, чтобы Гарри мог быть наполненным. Она помогла ему на пути к раскрытию себя настоящего. Именно с ней он начал находить нового себя и понимать о себе гораздо больше. Луи же — был чем-то загадочным. Непонятным самому Гарри. Иногда их отношения напоминали что-то нездоровое — зависимость, в основном. Но если в их случае это работало, то почему стоило от этого избавляться? Луи заставлял его чувствовать себя живым. Он был солнцем, наполняющим комнату каждый раз, когда он улыбался. Гарри влюбился в него ещё в шестнадцать, в каждую его морщинку или родинку, каждый шрам, изгибы, выражения. Луи для него был чем-то вроде искусства. И одновременно чем-то близким и родным. Казалось, что жизни без него просто нет, потому что Луи — и есть часть Гарри. Они неловко молчат после этой фразы Гарри. Луи не знает, что сказать, потому что его вроде как, поставили в тупик. А Гарри больше не вынужден оправдываться перед парнем. — Я собирался рассказать тебе, — наконец произносит Стайлс. — Все произошло очень быстро. Я думал, что пойду на свадьбу к Джеффу один. — Ладно, — выдыхает Луи. — Прости, что накричал на тебя. — Прости, что не предупредил о фото. — Сколько будут длиться ваши отношения? — спрашивает парень. — Не знаю, — признаётся Гарри. И это правда. — Когда ты прилетишь? Я скучаю. — Постараюсь на следующей неделе. Я тоже соскучился по тебе, малыш. Настроение разговора меняется так быстро. Гарри не терпится поскорее увидеть Луи и заключить его в долгие объятия. Ему часто так не хватает этого, с тех пор как распалась группа и они стали проводить намного меньше времени вместе. Раньше у них действовало правило «двух недель» — они не расставались на промежуток дольше чем четырнадцать дней, но в последнее время соблюдать его стало значительно тяжелее. Да, наличие всяких правил тоже порой смущало их, но в условиях их работы, они были необходимы.

***

Луи наконец прилетает в Америку. Конечно же, фанаты сразу же замечает его в аэропорту, поэтому менеджменту придётся создать какую-то историю, прикрывающую настоящие причины его приезда. Возможно, выйдет несколько статей. Луи готов к этому, в любом случае. Иногда ему хочется быть простым человеком. Настоящим раем было бы, если бы все забыли о его существовании на какое-то время, чтобы он мог просто насладиться простыми вещами, которыми не может сейчас. Ему бы так хотелось, чтобы Гарри встретил его в аэропорту с цветами, они бы обнялись, поговорили за чашкой кофе в каком-нибудь ресторане. Без лишних глаз, папарацци, обсуждений, и миллиарда скандальных статей. Вместо этого, он направляется в дом в чёрной машине с тонированными окнами, и каждый раз чувствует себя каким-то преступником. Он так устал от этого. Он открывает двери и зовёт Гарри, но никто не отзывается, поэтому сразу же пишет ему сообщение «ты не дома?». «Буду через пару минут. Ты уже прилетел? хх» «Да, жду тебя <3» Улыбка невольно появляется на лице Луи, когда он откладывает телефон в задний карман. Иногда он чувствует себя влюблённым подростком. До сих пор. Иногда даже похлеще, чем десять лет назад. Но оно и понятно, он не видел Гарри довольно давно, поэтому ему не терпится наконец обнять парня. Томлинсон слышит, как замок открывается, и на пороге появляется кудрявый. Он в секунду вскакивает с дивана и подбегает к кудрявому, буквально запрыгивая к нему в объятия, и слыша его тихий смех в ответ. Он несколько раз чмокает Луи в губы и с улыбкой смотрит на него, прежде чем вновь заключить его в объятия. В такие моменты, его не хочется отпускать. — Я соскучился по тебе, — бормочет Луи ему в шею, сцепив руки на его талии, пока Гарри гладит его волосы. Он вдыхает знакомый аромат, который приносит ему чувство дома. Такой сладкий. — Я тоже, малыш, — улыбается Гарри, после чего целует парня в макушку. — Голодный? — спрашивает он, слегка отстраняясь, и Луи с улыбкой кивает. — Можем что-нибудь заказать. Или порыться в холодильнике, но сомневаюсь, что там есть что-нибудь съедобное. В конце концов, через полтора часа они сидят, окружённые пустыми коробками из-под пиццы, пока Луи доедает последний кусок пепперони. Его ноги покоятся на коленях у Гарри, а по телевизору идут какие-то глупые телешоу, на которые они особо-то и не обращают внимания. — Тебе нравится Оливия? — внезапно спрашивает Луи и сталкивается с недоумевающим взглядом Гарри. — Да, она хороший человек, — отвечает кудрявый. В комнате растёт напряжение и оба чувствуют это. Также, оба понимают, в чем кроется настоящая проблема, но никто сначала не решается поднять эту тему. — Я люблю только тебя, Луи, — чувствует он необходимость напомнить, чтобы мысли об Оливии наконец покинули его голову. — Но вы ведь дружили до того, как завязалась вся эта история с фейковыми отношениями? — пожимает плечами он, глядя на Гарри каким-то даже расстроенным взглядом. — Да, и она прекрасная девушка, но я воспринимаю её только как друга. — Ладно, — кивает шатен, опуская взгляд. Он не до конца понимает, что чувствует, и как эти чувства можно выразить. Гарри же аккуратно скидывает ноги Луи, и ложится, слегка нависая над ним. — Мне никто другой не нужен, — шепчет он, целуя Луи в нос, после чего накрывает его губы своими. Луи нуждается в Гарри. В данный момент, это чувствуется, как жизненная необходимость, и, возможно, их отношения неправильны, а, возможно, они слишком сильно влюбленны, даже спустя десять лет. Ни одного это не волнует сейчас. Томлинсон обхватывает ладонями лицо кудрявого, чувствуя отросшую щетину, и углубляет поцелуй. Губы Гарри такие мягкие и родные. Не чувствовать его поцелуев такое долгое время — просто пытка. Но, если они будут вот так целоваться после каждого расставания на какой-то период, возможно, это даже будет того стоить. Луи только сейчас понимает, что за эти две с лишним недели он начал отвыкать от этого всеобъемлющего тепла, исходящего от Гарри. Возможно, он просто слишком сильно его любит, а может, кудрявый и вправду оказывает такой эффект на всех. Он просто солнце. И он снова выбирает Луи. Немыслимо. Он смотрит на парня, когда слегка отстраняется от его лица. Тот идеален. Его идеальные губы целуют шею Луи, а идеальные руки обхватывают его талию, и он просто не может поверить, что этот парень правда его. В какой-то степени, Луи всегда остаётся начеку. Может быть, в один день Гарри проснётся, и больше не выберет его. Именно поэтому сейчас он хватается за кудрявого, словно за последнюю возможность. Руки Гарри пробираются под его футболку, вызывая мурашки по телу Луи, и тот жаждет от неё избавиться. Он поднимает руки, давая Гарри знать, что ему делать с его одеждой, и, уже в следующую секунду, футболка летит на пол. Мимолетно, он замечает улыбку Стайлса. Он очаровательный, горячий одновременно. Луи дотрагивается до ямочек на его щеках, отчего те углубляются. Луи влюблён. Влюблён до беспамятства. Томлинсон откидывается на подушку, наблюдая за тем, как Гарри дразняще медленно расстегивает пуговицы на своей рубашке. Половина верхних все равно не были застегнуты с самого начала. Он сам тянется к ремню Гарри, и поспешно его расстегивает, желая почувствовать его всем своим телом без барьера из ткани. Гарри же в свою очередь, опускается вниз, прокладывая дорожку из влажных поцелуев по торсу парня, доходя до ткани, и легко расправляясь с спортивными штанами. Кудрявый отдаёт ему всего себя. Это чувствуется так хорошо. Особенно в эмоциональном плане. Проблема лишь в том, что голова Луи забита вовсе не тем, чем должна быть. Гарри целует его все ещё вялый член, облизывает головку и смотрит самым соблазнительным взглядом на свете, и Луи так много всего испытывает, но между ними все равно будто какая-то неизвестная пропасть. Стайлс начинает гладить его грудь и торс руками, целует внутреннюю сторону бедер, и поддерживает зрительный контакт практически все время. Он такой нежный, заботливый и соблазнительный. Почему-то, Луи все равно не становится тверже, и Гарри заметно разочаровывается. Он не перестаёт целовать все его тело, останавливаясь на груди и шее, вновь прильнув к губам. — Ты меня не хочешь? — растерянно произносит он. Луи тяжело вздыхает. Он впервые видит в глазах парня такую неуверенность в себе. Главное то, что в этом вовсе нет его вины. Он — самый сексуальный на свете в глазах Луи. — Конечно хочу, Хаз, — бормочет он ему в губы, вновь притягивая к себе, и поглаживая его сильную спину. — Дай мне немного времени. — Ладно, — неуверенно произносит он, и продолжает свои попытки возбудить Луи. Этого не происходит и в последующие несколько минут, пока Гарри, наконец, не отстраняется. — Что происходит, Луи? Тот заметно замешкался, прежде чем ответить, и Гарри это явно не нравится. — Я просто… У меня из головы не выходит Оливия и та ситуация с Камиль, — он слегка отодвигается от Гарри и садится на диване, ловя на себе неоднозначный взгляд парня. Кудрявый хмурится, убирая волосы со лба. Он даже не знает, что на это ответить. Казалось, он уже несколько раз все объяснил, и Луи согласился с тем, что проблемы никакой и не было. Почему все начинается заново? — Оливия — моя подруга. Всё, — произносит он, четко выделяя каждое слово. Его раздражённость очень чувствуется, хоть он и пытается ее скрыть видимым спокойствием. — Я знаю, — кивает Луи, убеждая в этом больше себя, чем Гарри. — Что насчёт Камиль? — спрашивает он. Признаться честно, его очень удивило, что Луи все ещё не перешагнул через этот этап. Гарри казалось, что о ней больше никто не будет вспоминать. — Ты начал отношения с ней буквально сразу же после того, как мы расстались, — неуверенно начинает Луи. — Это чувствовалось, как измена. — Этой не было изменой. Я не обманывал тебя. — Знаю, просто тогда… Тогда я думал, что я недостаточно хорош для тебя. Ты заменил меня так быстро. И она была намного лучше меня. — Солнце, я никогда не любил никого больше, чем тебя, — с неким отчаянием произносит Стайлс. Он разглядывает лицо Луи, стараясь понять, что тот сейчас чувствует и о чем думает. Он кажется просто разбитым по причинам, неизвестным самому Гарри. Очевидно, он переживает из-за девушек, но это не может быть настолько серьёзным. Возможно он раздул проблему в своей голове до невероятных масштабов. — Иди сюда, — он притягивает старшего в объятия, и тот расслабляется, кладя голову на его плечо, пока Гарри гладит его волосы. — Ты веришь мне? Луи и сам не до конца понимает, что происходит в его голове. Он думал об этом. Он чувствовал, что Гарри каждый день выбирает его. Но та неуверенность после перерыва в их отношениях настигает его с каждыми новыми слухами и возможных девушках Гарри. Он и сам себе не может этого объяснить. Луи вроде и знает, что парень никогда бы не обманул его, он полностью доверяет ему, но, в то же время, по неизвестным причинам, он чувствует, будто тот может бросить его в любой момент. — Веришь мне, Лу? — повторяет он, и Луи отвечает тихое «да». Они идут в кровать спустя некоторое время, и каждый засыпает со своими мыслями, не покидающими их голову. Этот момент ничего не решил. Неуверенность все также будет тянуться за ними дальше, порождая новые ссоры. Может быть, они так и не вынесли ничего из прошлого расставания? Может быть, они повторяют те же ошибки? Единственное, в чем уверен Гарри, это то, что в этот раз он не позволит себе так просто отпустить Луи. Он наполняет его жизнь смыслом, просто лёжа рядом, и посапывая во сне. Луи же знает, что попытается сделать все прежним. Когда они не заботились ни о чем, кроме как о полном погружении в эту атмосферу друг друга.