***
- Юхууу! Даша на полном ходу высовывается из машины. - Дура, не вывались! - Юлик хватает её за куртку. Девушка падает обратно на сиденье. - Держись крепче, бейби! - машина на полной скорости заходит в крутой поворот. Даша визжит и смеётся. Под скрипящими колёсами накаляется асфальт, пока машина заходит в новый вираж. Парень достаёт из-под сиденья ещё одну бутылку шампанского и вытаскивает пробку зубами. Перед глазами плавают красные и жёлтые пятна. Сквозь пелену опьянения он чувствует адреналин и безграничное веселье. Инстинкт самосохранения уже давно отрубился. Машина резко тормозит на обочине и Юлик проливает шампанское на сидение. - Чё стоим? - возмущается сквозь смех девушка. - Да я заебался. Хош, сама порули. Девушка, хихикая, наклоняется к рулю и бьётся о него головой. Гудок сливается с женским стоном. От резкого звука вздрагивает Милена на заднем сидении, но вскоре затихает. - Как там она? - приподнимая голову интересуется Даша. - Уж похуже чем ты. Это ж надо так нахуяриться и пропустить самую веселуху? Но нам же это только на руку? - парень, улыбаясь, толкает девушку к своему паху. Поднося бутылку ко рту, Юлик думает, что трахаться в машине, рядом с бухой подругой, и пить дешёвое шампанское, это явно не то, что нужно для счастливой жизни, но в блаженстве закрывает глаза.***
Даша с трудом разлепляет веки. Она приподнимается, и, отворачиваясь от бьющего в лобовое стекло солнца, сползает обратно по сиденью. Рядом, упав головой на руль, спит Юлик. Сзади ворочается Чижова. В сползших джинсах, расстёгнутом лифчике, лохматая и матерящаяся спросонья, Даша явно не походит на ответственную старосту класса. Она достаёт из-под стонущей во сне Милены сумку, а оттуда клубничную жвачку и таблетку цитрамона. Запить нечем. Каждое движение отдаётся стреляющей болью в голове, а после и по всему телу. Под ногами пара бутылок, пустых и не очень, запить таблетку от головы пивом? - Отличная идея, как минимум, потому что альтернативы нет. Жвачка отвратительно-сладкая, и не помогает избавиться от мерзкого привкуса во рту. Даша выплёвывает её на пол, там же она находит и свою футболку. - Юлик... Онешко, блять! - мы на сколько тачку арендовали? - Дура... это моего отца машина, отьебись, - стонет парень, отворачиваясь. - Юлик... - девушка снова толкает его в плечо. - Ну хотя бы домой отвези, Юлик! Попутку ловить страшно. Девушка устало перебирает в голове, кому можно позвонить. Она же даже примерно не знает, где находится. Вымучено закрывает глаза. Спустя минуту, не придумав ничего лучше, достаёт из заднего кармана мобильник. Думать, как он вообще выжил, некогда. Слух режут гудки. - Ало, Лиз? Это Даша... - Зарыковская, блять, я же сказала тебе не звонить! Не буду я сдавать деньги на эти мифические шторы! - человек, записанный как «Лизон» не здоровается, и собирается уже сбрасывать, но слышит от Даши мат, что напрягает сильнее, чем усталые и вымотанные интонации в вечно весёлом и громком голосе. Что-то подсказывает, что однокласснице и правда нужна помощь. - Похуй на шторы... Мы вчера нахуярились и укатили куда-то на машине отца Юлика... Я подумала, вы же с ним бухали, может ты знаешь его логику или типо того... - Чеево? Что вокруг? - на том конце слышно шуршание и звон бутылок. - Кашин, заткнись блять! - Ну... лес. Километрах в трёх от нас ларёк должен быть, мы там алкашку докупали вроде... Это всё. - Оглядись получше, остановка с огромным баннером сбербанка есть? Даша с трудом вываливается из машины. Сделав пару шагов пошатывается и садится на землю. - Да. Вон она. - Ага! Всё понятно. Вы в пригороде. Девушку выворачивает на землю на словах «Да ладно, блять, а то я не поня...». Голова кружится и слишком яркий дневной свет выжигает сетчатку. - Эй?.. Даш? Всё нормально? Даша обнимает колени руками и утыкается в них носом, хныкая. Так хотя бы не видно ебаного солнца. Телефон, лежащий рядом нервно помигивает. - Уууу, блять. Как же тебе повезло, что мы рядом! До остановки можешь дойти? Даша! - в ответ нечленораздельное мычание. - Сиди там, слышишь? Никуда не уходи! Хотя куда она уйдёт... На этом звонок обрывается. Спустя минут двадцать подъезжает чёрный тонированный внедорожник. Из него с непередоваемой грацией выскакивает русая девушка в чёрной кепке. Картина открывается прекрасная: побитое жизнью серебрисное корыто, с помятой крышей, на которой недавно явно танцевали, криво припарковано на обочине, за рулём спит парень лет семнадцати, я рядом метрах в трёх сидит в грязи и блевотине девушка, уткнувшись носом в коленки и, кажется, плачет. Переднее стекло машины опускается и из него высовываетчя водитель - щекастая девушка в тёмных очках. - Ну чё там, Лизк?***
Поездку Даша помнила смутно. Помнила, как ей помогали забраться на заднее сиденье вместе с одноклассницей. Обрывками помнила, как обнимала Лизу и вяло признавалась ей в любви, отключалась и включалась снова, помнила эмоциональные разговоры на фоне, но на смысле сфокусироваться не могла. Помнила картавый голос, угрожающий закопать, если Даша испачкает сиденья, и ещё один, смутно знакомый, но не женский, предлагающий высунуть Дашу в окно, что бы, если что, она блевала туда. Очнулась она на жёстком диване. Рядом стояла тумбочка, а ней таблетка и стакан воды. Даша чуть не расплакалась от такой заботы. Еле привстала, выглушила одним глотком стакан воды и уже в полусидячем положении начала оглядываться. Квартира была незнакомая, настолько же, как и пейзаж за окном. В соседней комнате негромко переговаривались, время от времени ржали, топали и постукивали стеклом. Спустя минуту всматривания в потолок с неровно висящей советской люстрой, девушка таки сползла с дивана и начала аккуратное движение на звук. На кухне сидели трое. Лиза, которую девушка сразу узнала по спине, Кашин, которого она узнала не столько по веснусчатому, перекошенному смехом лицу, а скорее потому, что они с Лизкой всегда и везде таскались вместе, и девушка, которую Даша не знала. Они общались, мирно попивая пиво из бутылок, и явно не о Зарыковской, о которой все уже наверное забыли. Даша прислонилась к дверному косяку. Она чувствовала себя получше, чем утром, но тело пронизывала жуткая слабость и девушка чуть не валилась с ног. - О! Какие люди! Даша Зарыковская, если не ошибаюсь? Заходи раз пришла, чё стоишь. - Девушка, очаровательно выговорив Дашину фамилию, пнула свободную табуретку. - Яичницу будешь? - Не самое подходящее блюдо для многоуважаемой старосты класса, но чем богаты, - Усмехнулся парень. Лиза засмеялась. - Самое подходящее блюдо для неё, походу, водяра из горла или чем вы там нажирались? - Она оглянулась на Дашу. - Шампанским... - Щёки старосты налились румянцем. Она хотела было взять попить, что бы занять чем-то руки, но Лиза ударила её по ладоням. - Э, чё удумала! Пивком догоняться? Жизнь тебя ничему не учит? Не умеешь пить, не берись, - Девушка взяла бутылку и чокнулась с друзьями. - Оставь это профессионалам. Пока Зарыковская генерировала обидную шутку о том, что ей есть у кого поучиться, Лиза с самодовольной улыбкой сделала всё за неё.***
Даша испуганно оглядывается. Последние несколько дней, а может быть месяцев, прошли как в тумане, но в этот конкретный момент девушка будто очнулась и нервно пыталась сорентироваться. Из колонок ебашит музыка, в противоположной стене тёмное окно, в котором отражаются пьяные дрыгающиеся тела. В руке стаканчик с какой-то выпивкой, взгляд потеряный, а в голове пусто. Ни единой мысли. Но что-то нужно. Девушка чувствовала, как утекает что-то невероятно важное. Одновременно теряется что-то глобальное и более мелкое, но такое же нужное. Что-то делать. Куда-то идти. Что-то искать. Не стоять на месте. Даша аккуратно протискивается наугад, сквозь толпу совершенно незнакомых людей. В итоге ей везёт, она попадает на кухню и встаёт в дверях, услышав смутно знакомый голос. - Что, алкашка-то закончилась?! - это не он, слишком писклявый и требовательный. - Алкашка это ты, а Спиртное в этом доме никогда не заканчивается, - в груди у Даши ворочается что-то тёплое и родное. Да, именно этот голос она искала. Это именно то, ради чего она здесь. На кухне слышен скрип табуретки, кряхтение и звон тары. - Хуясе у тебя заначка! Толкая Дашу в плечо, на кухню забегает какая-то блондинка. - Чё, чё, пьёте без меня, да? Как не стыдно! - Ой, Хоффман, моя любимая женщина... - это снова писклявый. - Вообще-то, это моя любимая женщина! Даша пытается рассмотреть, что происходит. На неё не обращают внимания. Девушка наконец-то видит участников беседы. На шее у блондинки висит низкая девушка в кепке, которой и принадлежит хрипловатый хмельной голос. Рядом, пытаясь отцепить девушек друг от друга, прыгает ещё одна, сильно накрашенная и писклявая. - Чижова, угомонись! Лизк, задушишь... - Нет, Ксюх, ну ты скажи, ну ты скажи ей, что между нами любовь, да? - Лиза! Так нечестно! Мы с ней дольше знакомы! - Никогда не думала, что за меня будут драться две бабы... - договорить этой, казалось, самой адекватной, но не самой трезвой девушке не дали. Лиза накинулась на неё с поцелуем, а Даше и Милене оставалось только безмолвно за этим наблюдать. Впрочем, Чижова быстро что-то заверещала, а вот Даша молча ретировалась, чувствуя, будто её очень сильно наебали, и кусочек, который она безумно долго и трепетно подбирала, всё же не подходит к паззлу. - Ало, Юлик? На том конце знакомый шум, но разобрать что-то крайне сложно - Да! Дашенька, ты что ли?! - парень орёт в трубку, стараясь перекричать остальных. Пьяный, слава богу. Значит, он будет ей рад. - Бухаете? - Бухаем! Подъезжай к нам! - Скоро буду. Чмок. - Даша сбрасывает. Тут же приходит сообщение с координатами. И, надеясь, что если не хорошо, то хотя бы сносно проведёт ночь, она топает сквозь тихую, обволакивающую, молочную ночь. Она не белая, нет, чёрная как уголь, но воздух кажется таким свежим и вкусным, будто после тёрки рядом с кучей потных и пьяных овощей, и литров алкоголя, она хлебнула молочка. Из одного шума в другой. Из ада в ад. Надеясь на рай. Даша даже не успевает нормально догнаться, с порога на неё накидывается Юлик. И уже нет сил, времени, а главное смысла думать, чья это хата, чья комната, чья кровать. Вечно холодные руки снова блуждают по животу, а острые зубы требовательно прикусывают и сминают. С Юликом всегда так - больно, быстро, по пьяни. С ним всегда просыпаешься вся в синяках и одна. От него всегда сбегаешь под утро. - Даша, Дашенька, моя... В ответ лишь стон. - Моя, только моя, ничья больше... никому... Девушка всё никак не привыкнет к этим рыкам. Всё время кажется, будто он всерьёз. Так искренне звучат эти несвязные реплики, будто он взаправду дорожит ею. Он никогда не интересуется, как она. Ему бы побыстрее расправиться, будто с жертвой, укусить, пометить, получить удовольствие и сбежать, оставив не добивая, чтобы зверёк зализал раны и пришёл в следующий раз. Только вот зверёк не железный. - Тебе как? По крайней мере, так думает Даша. - Классно, - улыбаясь сквозь слёзы бессовестно врёт она.***
Что заставляет её каждый раз приходить, когда он зовёт? Об этом девушка думает, лёжа одна, в кровати на смятой простыни. Раньше было весело. Можно было забыться и отдохнуть. А ещё раньше и забываться не приходилось. Но это раньше. Мир - хуёвая штука, думает Даша, переворачиваясь на другой бок и жмурясь от боли. А потом что? Потом она осознала, что на свете всё не так просто и наивно, говорят, повзрослела. Перешла в новую школу полная мечт и амбиций, но познакомилась с Юликом. И Лизой. Лиза... Девушка не хочет думать об этом сейчас. Лиза слишком сложная для понимания. Вот Юлик простой. Он её ни во что не ставит, называет только по фамилии, курит крепкие сигареты, выглядит взрослее своих лет и хамит старшим. А потом что? А потом и это перестало помогать. Появилась в их гулянках какая-то фальшь, будто всё, что её окружает - громоздкие декорации, и всё не так, как должно быть. Да, ей прощали все прогулы, да, её так же любили учителя, да, шампанское так же ударяло в голову, а платья так же обтягивали бёдра, но что-то было не так. Юлик такой Юлик. Напивается, ебёт, трезвеет и ничего не помнит. Для него Даша всего лишь шлюха на одну ночь, которая точно приедет. Но почему она всегда приезжает, он не задумывается, а она не может понять, как ни старается. - Ало, Лиз? - Даша не уверена, она ни в чëм уже, чëрт возьми, не уверена, но, кажется, это второй раз в жизни, когда они нормально говорят по телефону. Обычно одноклассница сбрасывает, по привычке, прежде, чем Даша успевает сказать что-то о школе, хотя Даша-староста уже давно не звонит. Если она и существует вообще, то явно находится при смерти. Звонит настоящая, живая, человеческая Даша, но Лизе до этого нет никакого дела. - Слышишь, Лиза? Нам нужно поговорить.***