Burning Up

      Тони еще никогда прежде не умирал по-настоящему.       В Афганистане его спас Инсен, задержав смертоносную шрапнель на пути к его сердцу. Да, этот автомобильный аккумулятор был ненадежен, но Тони научился чинить машины еще в пять лет, тем более механизм ни разу не барахлил достаточно долго, чтобы серьезно ему навредить.       Но вот Камни Бесконечности — они его убивают.       Тони определенно чувствует себя умирающим.       Минутой ранее он ощущал, как от правой руки по венам растекается жидкий огонь, чувствовал, как охваченное мучительной болью тело не выдерживает и обугливается под натиском космической энергии. Примерно этого Тони ждал, когда тестировал на себе Экстремис, прежде чем стабилизировать Пеппер, и именно такую боль, согласно рассказам, ощущал Стив при активации сыворотки Эрскина: будто бы все тело охватывает огонь.       Тони горел изнутри, в то время как все его величайшие радости и глубочайшие сожаления заполнили его сердце и тесно сжали горло, не давая ему попрощаться со своими любимыми, что наблюдали за его угасанием.       Тело Тони выжгло из себя жизнь. Его душа покинула тело.       Но даже освободившись от боли искалеченного тела, Тони все еще чувствует себя так, словно горит. Ему кажется, что он обращается в пепел, точно как армия Таноса несколько мгновений назад.       А смерть вдруг ощущается, как сила, как свобода, как полет… — и его воспламенение внезапно ощущается прекрасно. Он сбрасывает осыпающуюся оболочку своей брони и взмывает в небо над полем битвы, потягивается и гнется, охваченный пламенем. Что-то внутри него трескается, окончательно ломая все ограничения, и Тони полыхает.       Радостно, великолепно, блистательно, он полыхает.       Он удивляется, увидев, что люди внизу наблюдают за восторженным полетом его духа. Он мертв, так какого черта они вообще его видят?       Почему смерть заставляет его чувствовать себя настолько живым?       Почему, рисуя в небе огненный след, он чувствует себя так, словно наконец-то вернулся домой?       Дэнверс взлетает вслед за ним, оставляя далеко внизу их друзей, которые отсюда выглядят, как муравьи в кучке пепла.       — Интересный у тебя новый имидж, — сообщает она ему, окруженная бело-золотыми всполохами собственной силы.       — Теперь хорошо прожаренный и супер хрустящий? — спрашивает Тони, кивая вниз на место своего упокоения. — Ну конечно.       Однако он не ожидает услышать звучный аккорд в своем на удивление мелодичном голосе, словно бы он разговаривает и поет при помощи нескольких глоток. И тогда он оглядывает себя — сначала собственными глазами, а затем с помощью камер, которые, инстинктивно осознает он, находятся на спутнике Старк Индастриз на орбите Земли.       Руки Тони выглядят как высокие стены огня. Нет. Это крылья. Он чертова гигантская птица, и он горит.       Какого хрена?       В этом странном мире ему с головой хватало колдунов и пришельцев, а теперь еще и он превратился в… это.       Жар-Птица? Феникс? Кто он теперь вообще такой?       Нет. Нет. Тони человек, и он выглядит не так. Он пытается придать себе прежнюю, привычную форму, призывая свой летающий костюм из глубины собственной кожи, потому что откуда-то знает, что способен это сделать, и формирует реальность своего тела при помощи той же воли, что сделала его Железным Человеком.       Тело Тони прекращает гореть. Перестает лететь.       И начинает падать.       Конечно же, его ловит Дэнверс и аккуратно опускает на Землю, как и в первую их встречу.       — Только пусть это не станет привычкой, ладно? — говорит он, криво ухмыляясь.       Питер врезается в него спустя секунду с такой силой, что это должно было опрокинуть его, однако ощущается легче, чем прыжок Морган ему на руки.       Пятница связывается с ним через спутник — он слышит облегчение в ее голосе внутри своей головы. Его броня лежит в пятидесяти футах кучей металлолома, но в ней нет тела. Тони шокировано выдыхает и обнимает Питера, делая мысленный запрос, на который откликается вся техника мира. Он видит, как люди обнимают друзей и любимых, вернувшихся домой. Весь мир празднует. Мстители… и остальная компания — черт побери, здесь собрались люди со всей Галактики — тоже празднуют. Все исчезнувшие вернулись домой, а армия Таноса повержена.       Стрэндж подходит, когда Питер, Пеппер, Роуди, Стив и Тор наконец заканчивают обнимать Тони.       — Ты не мог меня предупредить? — обвиняюще спрашивает Тони, считая это справедливым, ведь вместо того, чтобы умереть, как нормальный человек, он оказался возрожден внезапно активировавшимся Экстремисом, который он использовал на себе несколько лет назад, а затем стал совершенно невероятной пылающей птицей.       — Если бы я сказал, что ты феникс, ты бы мне не поверил, — говорит Стрэндж. — Я решил не тратить время зря.       Значит, феникс. Мифическая птица, которая использует смерть, чтобы стать чем-то новым и восстать из собственного пепла.       Тони множество раз сталкивался со смертью, и каждый раз он перестраивал себя, чтобы смерть не могла настичь его прежним способом. Феникс, да? Ему следовало догадаться раньше.       Тони возрождался из пепла разрушений всю свою жизнь.