На улицах творится полнейший хаос, поскольку люди, решившие сегодня готовиться к празднику, скупали с прилавков довольно много продуктов, а на дороге скапливались автомобили, которые этим самым создавали пробку длиною в несколько километров. И навряд ли кто-то успеет приготовить всё до наступления рождественской ночи.
Все скверы были уже две недели украшены различными гирляндами, игрушками, бусами и, самое главное, пышной ёлкой, на верхушке которой красовались большие звёзды или ангелы. В магазинах продавали украшения, которые вмиг скупали клиенты, готовящиеся к Рождеству.
В пятиэтажном здании, в котором находился торговый центр, был один бутик, где продаются самые лучшие игрушки для детей. Обычно люди приходят сюда, заказывают что-то своему ребёнку, и уже через несколько часов можно забрать подарок, заплатив продавцу. Но в последний момент что-то пошло не так, и подарок для одной девочки оказался с ничем не поправимым дефектом. И, надо же, какое невезение! Сейчас Тэхён пытается уладить ситуацию вместе с продавцом, выслушивая разные предложения и осматривая аналоги той самой игрушки.
Тэхён вырвался сюда за три часа до начала вечеринки своей младшей сестрёнки, которая даже не подозревает, как тяжело даётся каждое мероприятие для её брата. Но в этот раз всё совсем по-другому — произошёл какой-то сбой в системе, и Тэхён просто в отчаянии, а на носу уже Рождество, подводить никого не хочется.
Он уже просмотрел все игрушки в этом злосчастном магазине, но так и не нашёл ничего лучше, чем заказывал до этого. Чёрт бы побрал доставщика, который привозил подарок из другого города, потому что в Сеуле его не было.
— Я сожалею, но больше нет той игрушки, которую Вы бы не видели, — отчаянно дёргает плечами продавец, глядя на Тэхёна снизу вверх из-за невысокого роста. — Может быть, возьмёте эту? По скидке? — он указывает на большого плюшевого мишку, а затем берёт его и ставит на кассу, демонстрируя ещё раз со всех сторон.
— Не то. Совсем не то, — нахмурившись, отвечает Тэхён, ища глазами что-то особенное, но внезапно замечает за прилавком то, что ему нужно. — Вот это! — выкрикивает он, а продавец отходит от прилавка на пару шагов и глядит туда, куда указывает его клиент.
— Не могу, — сочувствующе мотает головой он, и Тэхён возмущённо смотрит в ответ, уже готовый возразить. — Этот кукольный домик уже куплен и скоро будет доставлен девочке, которая и так будет праздновать Рождество в одиночестве.
Тэхён сменился в лице, явно не ожидая такого ответа, но возражать не стал, а просто вышел из магазина, поздравив продавца с наступающим. Он мог бы наехать на этого мужчину за некомпетентность, но Тэхён не был таким скудным и ворчливым, чтобы портить человеку праздничное настроение. Да и девочка, про которую он сказал, была бы в полном отчаянии, не получив хотя бы подарок. Хотя Тэхён не хотел расстраивать свою сестрёнку, ему пришлось оставить тот кукольный домик, а сам он возьмёт вину на себя, купив какой-нибудь другой подарок.
Не то, чтобы она избалованная девочка, просто Тэхён не хочет, чтобы она знала что-то о плохом мире, поэтому задаривает её прекрасными игрушками, билетами в кино, купоном в магазин за хорошей одеждой или ещё чем-то. Не так часто, конечно, но происходит это обычно в какие-нибудь праздники. И деньги на эти подарки он берёт со своей зарплаты на подработке барменом в ночном клубе.
Обычно Тэхён не работает на каникулах, да и в принципе. Но иногда ему приходится выходить на работу, чтобы получить деньги на какой-то подарок для родных, а брать их у родителей как-то абсурдно.
На его телефон пришло сообщение от аниматора, который написал, что не сможет сегодня прийти в костюме Санты Клауса, и Тэхён просто взвыл от безыходности. То этот доставщик, у которого руки из одного места растут, то Санта, которого они заказали. Нет, всё совершенно не так, как звучит на самом деле. Родители Тэхёна воспользовались услугами Санты, и… Пожалуй, остановимся на том, что к сестре Тэхёна должен был прийти Санта Клаус, чтобы развлечь её… В общем! Он аниматор, который заболел прямо перед приходом к ним домой!
Он вышел из торгового центра, направившись в сторону сквера. Погода была довольно тёплой, и снега, как и всегда, выпало мало. Тэхён остановился напротив ёлки в парке, взглянул на самый верх и поклялся, что видел точно такую же сине-белую звезду где-то, только меньше в размерах. Достав из кармана телефон, Тэхён нашёл номер своего приятеля и позвонил. Долго ждать не пришлось, потому что он всегда отвечает на звонок, где бы ни находился и что бы ни делал.
— У аппарата Ваш покорный слуга, — раздался его озорной голос по ту сторону вызова, и Тэхён усмехнулся. — Чем обязан?
— Чонгук, ты опять за своё?
— Ну, а что? Сегодня Рождество, можно и подурачиться, представить, что ты — мой господин, и…
— Чон Чонгук! — выкрикнул он, не собираясь слушать дальше то, что творится в голове у младшего. И Тэхён готов поспорить, что Чонгук убрал телефон от уха на секунду, потому что его крик был слышен, наверное, во всём парке.
— Ну, что, что? — смеётся.
— Болван, Рождество завтра, а не сегодня.
— Ну, фактически, через семь часов.
— Вот именно, — Тэхён закатывает глаза, а затем вспоминает, зачем звонил другу в этот час. — Я думаю, что это Рождество будет провальным, — отчаялся он, опустив голову, а затем услышал несколько вопросов и взволнованный голос Чона. — Да потому, что сегодня день пошёл коту под хвост, и подарок, который я тебе показывал, доставили сломанным, а Санта Клаус вообще заболел! Санта! Зимой!
— Вот чёрт, — досадно ответил Чонгук, и Тэхён шмыгнул носом. — Ты что, плачешь?! — взбудоражился он, немного удивившись. — Мы сейчас же что-то придумаем! Не пережи…
— Нет, Чонгук, я не плачу. Это сопли из-за холода лезут, — успокаивает его Тэхён, усмехнувшись. — Ты думаешь, я из-за такой ерунды ныть буду?
— Но это ведь важно, поэтому я подумал, что… Подожди, дядя вернулся.
Чонгук прервался, видимо, положив телефон, а Тэхён просто ждал, рассматривая уже не ёлку, а прохожих, которые спешили то ли домой, то ли в магазин, то ли на вечеринку. На их лицах не было никакого напряжения, лишь весёлые, слегка усталые за сегодняшнюю суматоху глаза. Этот день отличался от других тем, что незнакомые люди желали что-то друг другу, готовились с семьёй или друзьями к вечеру, делились незабываемыми историями, были дружелюбны. Тэхён как раз за это и любит Рождество. Многие думают, что чуда не будет, ничего не случится и не изменится, с уже заведомо плохим настроением. И Тэхён не понимает их, потому что какая разница изменится что-то или нет, люди сами могут творить чудеса, просто пожелав кому-то счастливого Рождества и подарив, например, пряник. То, что люди сплочаются, дарят улыбку другим, а те в ответ, — и есть чудо.
— У меня хорошие новости, господин Ким Тэхён, — раздаётся весёлый и многообещающий голос Чонгука, и он даже не дожидается вопроса, продолжив: — Я нашёл Вам Санту с подарком.
— Твой дядя? — смеясь, предположил он, но в ответ услышал протяжное мычание.
— Кое-кто получше. Жди через час у себя этого Санту и веди себя хорошо.
— А то что?
— Тебе лучше не знать, — Тэхён чувствует, что Чонгук сейчас подмигнул, но просто согласился и отключил вызов, позволив ему руководить.
Тэхён сразу исключает тот вариант, где переодевается в костюм, потому что его сестра довольно проницательна и запросто сможет узнать в Санте своего брата. Поэтому вариант Чонгука ему кажется не таким абсурдным, если в роли Санты Клауса не будет его дядя. Дядя Чонгука работает ведущим на корпоративах, и он повидал много разных костюмов, наверняка, в его сфере работают ещё люди, которые могут помочь Тэхёну. А сам он не нравится Тэхёну только из-за его способностей развлекать публику. Он шумный, а это точно не их вариант. И Тэхён надеется только на лучшее.
Когда время подходит к появлению Санты Клауса, Тэхён уже находится дома, и ему не терпится поскорее впустить аниматора, но он ещё не пришёл, и Тэхён не находит себе места. Нервничает. Хотя его сестрёнка веселится со своими друзьями в своей комнатке, он всё ещё не уверен, что она не будет разочарована, если никто не придёт.
Тэхён суетится вокруг родителей на кухне, пытаясь расслабиться тремя стаканами сока, но это не помогает. Ему нужно что-то покрепче и явно не апельсиновый сок. Родители выглядят совершенно спокойно, словно ничего сверхъестественного не произойдёт. Хотя так и есть, просто Тэхён слишком волнуется. Если бы был хотя бы подарок, он был бы спокоен.
Внезапно раздаётся стук в дверь, и Тэхён на секунду замирает, а потом быстро мчится ко входу, отперев её.
— У нас дверной звонок работает, если что, — тараторит Ким, толкнув дверь. — Здравству… — он замирает, когда видит перед собой совсем не того Санту, которого ожидал.
Перед ним оказался Чонгук, который довольно улыбнулся, покрутив на кончике пальца свою бороду. На его голове был красно-белый колпак, а сам он одет в рубашку Санты длиною чуть ниже бёдер, затянутый на поясе кожаным чёрным ремнём, и в такого же цвета штанах. Костюм был явно не дешёвым, ведь был плюшевым, мягким и сидел так смешно на теле Чона, что соседи чуть не прыснули от смеха, когда увидели в подъезде. Его можно было узнать только по добрым глазам, борода скрывала часть лица, как и опущенный на лоб колпак. В руках он держал большой красный мешок с подарками — и как только дотащил до этого дома?
Тэхён вылупил на него свои глаза, приподняв брови, всё ещё держа дверь за ручку и разглядывая парня с ног до головы. Немыслимо. «Да он чокнутый», — подумал Ким, едва моргая.
— Пропусти, хён.
— Чонгук, ты тупой? — шёпотом спросил Тэхён и вышел за дверь, чтобы никто не услышал их. — Она узнает тебя, — прошипел он, нахмурившись, но Чонгук лишь ухмыльнулся, поставив мешок на пол.
— Ни за что, — он подошёл чуть ближе, невольно заставив Тэхёна прижаться к двери и оглянуться по сторонам. — И да, я не тупой.
— Ещё какой, — шикнул Тэхён, а затем взял его за бороду, притянув к себе. — Но чертовски соблазнительный.
Тэхён коснулся его губ своими, и тот поиграл бровями прежде, чем ответить на поцелуй. Целоваться с Сантой Клаусом-Чонгуком оказалось очень возбуждающе, но эти белые усы ужасно мешали, и нос от этого нещадно чесался. Тэхён отстранился первым, когда терпеть уже не мог, и чихнул в рукав, уронив телефон из рук. От громого чиха и удара телефона об пол на лестнице остановился один сосед, который спускался вниз. Он взглянул на этих двоих с неким равнодушием, а затем хмыкнул, заметив, как Чонгук повернул голову к нему.
— Опять вы? — удручённо вздыхает он и спускается дальше, махнув рукой. — Гомосеки, — Тэхён на это вскипает и оттолкнув от себя Чона, подбегает к лестнице.
— Чёртов Пак Чимин! Ты следишь за нами? — кричит он ему вслед, уже не видя его, но прекрасно слыша удаляющиеся шаги.
— Иди нахуй! — отвечает тот, а затем внезапно останавливается, громко охнув. — Ты уже, — он продолжает спускаться, пока Тэхён громко возмущается вместе с Чонгуком в ответ.
— Если я его ещё раз встречу, то набью рожу, — угрожающе подытоживает Тэхён, а Чонгук лишь смеётся, соглашаясь с ним.
Знакомьтесь, Пак Чимин — сосед Тэхёна и гомофоб, который уже практически смирился с тем, что в его подъезде живёт самый настоящий гей. Каждый раз, когда Чимин выходит из своего дома в кой-то веки, видит этих парней голубых кровей, которых постоянно ловит с поцелуями. Хотя Тэхён и Чонгук не целуются в каждом месте, их всё равно удаётся застукивать, и не кому-то, а именно Пак Чимину. Каждый. Божий. Раз. Он уже и не рассчитывает на то, что сможет выйти на улицу без двух главных героев романа-триллера «Геи и гомофоб», которые оказываются то ли на лестнице, то ли в лифте, то ли на крыше, когда Пак приходит туда после трудного дня, чтобы успокоить свою душу. Он просто ненавидит этих двоих и надеется, что когда-нибудь они исчезнут с лица Земли ровно, как и все остальные геи.
Чонгук подбирает с пола мешок с подарками, поправляет бороду, переглядывается с Тэхёном, мысленно настраивая себя на лучшее, и переступает порог его дома. Он заходит с хорошим настроением, сразу же громко приветствуя всех в квартире, хоть и не видит никого, а Тэхён, закрыв дверь, бесшумно идёт за ним, скрестив на груди руки. Благо, Чонгук не видит переливающиеся мышцы на его руках, потому что идёт впереди, иначе он бы забыл про обязанность аниматора. Тэхён надел чёрную футболку с короткими рукавами, и его бицепсы очень заметны, вот только Чонгук даже не заметил это, когда увидел его, концентрируясь на роли Санты.
Из комнаты выбежали трое детей — один мальчик был в костюме человека паука, другой — рыцарь и девочка, которая оказалась хот-догом. Чонгук чуть не засмеялся в голос, когда увидел её в этом костюме, вся надежда была только на его накладную бороду, которая должна была скрывать его истерическую улыбку. Тэхён не мог не пнуть этого наглеца в заднюю сторону колена, отчего Чонгук вскрикнул и повернулся к нему, нахмурившись. Ким дал понять своим взглядом, чтобы он не устраивал тут сцены, а вел себя нормально.
Родители Тэхёна вышли из кухни, любопытно разглядывая пришедшего аниматора, который искал четвертого ребёнка. Они смерили его проницательным взглядом, а затем ушли обратно, так ничего и не сказав. Тэхён не понял, почему его сестрёнка не выходит, поэтому зашёл к ней в комнату и увидел, как она сидит у шкафа и что-то ищет.
— А кто это тут у нас сидит в одиночестве? — он встал на входе, прислонившись к дверному проёму.
— Я кое-что ищу, — не глядя произносит она, продолжая перебирать вещи в шкафу.
— Тебя там кое-кто ждёт.
— Поэтому я ищу то, что мне нужно, — не поддаётся девочка, показывая свою упрямость.
Тэхён хотел что-то добавить, но сзади послышалось кряхтение, и он непонимающе дёрнулся, когда его с огромной силой ударили по плечу и встали слева. Чонгук довольно растянулся в улыбке, посмотрев на Тэхёна так, будто отомстил за колено, а затем протиснулся между ним и дверью, заставив того недовольно пробормотать что-то себе под нос.
— Ким Юна, ты вела себя хо…
— Прочь из комнаты, Санта Клаус! Я ищу кое-что, и ты не смеешь заходить сюда, пока я не найду это! — внезапно перебивает опешившего Чонгука девочка, вставая с места и выпихивая старших из комнаты, а потом закрывает дверь.
Чон шокированно стоит перед закрытой дверью и удивляется, как такая маленькая девочка может вести себя в точности, как её брат — упрямый, своевольный и командующий. Ну, разве не прелесть? Чонгук так и подумал, ведь эту девчонку он любит не только за это, но и за то, что она безмерно обожает Тэхёна, как и он сам, в общем-то.
Дети позади них тянут Санту за рукава, чтобы он показал всем, что в мешке, но Чонгук решает не торопиться и дождаться сестрёнку Тэхёна, чтобы подарить подарки всем одновременно. Тэхён не сдерживает улыбки, когда видит, как Чонгук бережно обращается с детьми и веселит их, отправившись с ними в гостиную.
Пока Чонгук возится с детишками, Тэхён заходит в свою комнату: здесь было довольно просторно — он не любит, когда в помещении много вещей, а особенно беспорядок, — светодиодная гирлянда была закреплена по периметру потолка, на подоконнике стоял ночник в виде полумесяца и лежал мягкий белый плед, где Тэхён обычно любил сидеть и глядеть в окно, иногда даже засыпал; большая двуспальная кровать была аккуратно застелена, и на ней лежали разные кабели, зарядки и наушники, потому что Тэхён кинул это всё в спешке туда после прихода; белый шкаф, заполненный его вещами и различными декорациями. Любимый предмет, находящийся в его комнате, стоял на одной из полок в шкафу, на этот предмет он часто смотрит, когда чувствует себя морально истощённым или хочет вспомнить что-то из прошлого. Фотография в рамке.
Он зачарованно посмотрел на неё, улыбнувшись как-то по-детски, а затем вышел, закрыв за собой дверь. Никто и никогда не заставит Тэхёна выбросить эту фотографию, даже он сам. Она дорога ему так же, как и воспоминания с этим человеком.
— Тэхён, будь умничкой, выброси мусор, — просит мама, увидев выходящего из комнаты сына. Она что-то аппетитно жевала, причмокивая, пока папа сидел за столом и собирал пазл. Ну и развлечения.
— Да, конечно, мам, мне же только этим и суждено заниматься, — саркастично отвечает он, когда заходит в кухню, берёт мешок с мусором, и на его глаза случайно попадается отец, который просто бьёт баклуши. — Барин, — тихо произносит себе под нос Тэхён, усмехнувшись и выходя из кухни.
— Ты сказал что-то?
— Слушаюсь и повинуюсь, госпожа! — уже у выхода кричит он, слегка схитрив.
Он надевает тапки, в которых обычно выходит в подъезд, чтобы быстро принять у доставщика еду или подняться на крышу, чтобы посидеть там с Чонгуком и поговорить, и которые обычно стоят в самом углу обувной полки. Тэхён устало потирает веки, выбросив мешок в мусоропровод, и уже хочет вернуться обратно, как слышит неприятный скрежет чего-то острого по металлу. Всё сжимается внутри, мозг будто готов лопнуть, а сердце выпрыгнуть из груди, даже зубы невольно скрипели от услышанных звуков. Он с плохими намерениями пошёл вверх по лестнице, примерно на два этажа выше, и остановился, когда увидел того, кто этот неприятный скрежет создавал.
Пак Чимин сидел на ступеньке, вычерчивая какие-то линии на железных перилах. Его взгляд был таким пустым, безжизненным и даже, может, затуманенным, что Тэхён не хотел мешать и уйти, надеясь остаться незамеченным.
— Опять ты? — равнодушно произнёс Чимин, не желая слушать никаких оправданий или посланий свыше, что они снова встретились. Тэхён соизволил остановиться, но не решался идти к нему, хотя расстояние между ними было всего в один этаж. — Я пересёкся с тобой уже столько раз, что научился различать по шагам, — Тэхён удивлённо приподнял брови, поскольку присутствие своего соседа он так и не научился распознавать. — А что ещё хуже, так это то, что ты из
этих.
Чимин внезапно перестал ковырять перила гвоздём и опустил неприязненный взор на соседа, который, казалось, стоял очень близко, но одновременно далеко. Тэхён почувствовал себя неловко из-за пронизывающего душу взгляда, что даже не смог подобрать слов, хотя был так возмущён. Чимин неожиданно встал, хрустнув коленями от того, что так долго сидел в одной позе, и направился вниз, а Тэхён уже приготовился к тому,
как будет смотреть на него, когда тот подойдёт ближе.
Тэхён, можно сказать, впервые видит его так близко и может разглядеть каждую деталь: например, ярко-выраженные пухлые губы, подчёркнутые тенями глаза, чёрную чёлку, зачёсанную вверх, — будто Чимин готовился специально к Рождеству или вечеринке. Хотя ничем непримечательная белая футболка и такого же цвета брюки не были чем-то праздничным. Правда, Тэхён и сам-то выглядел почти так же.
— Просто проваливай.
— Ты просто невыносим, — Тэхён разворачивается и быстро спускается на свой этаж, чтобы не видеть ухмылку того наглеца, который возомнил из себя невесть что.
Чимин остаётся на лестнице и закатывает глаза, удерживая себя, чтобы не погнаться за ним и не врезать по бесящей физиономии. Ох, как он был бы рад. Но сегодня канун Рождества, а портить его семье настроение не очень-то и хотелось.
Когда Тэхён заходит в дом, сразу же направляется в гостиную, чтобы посмотреть на своего Санту, который успешно развлекал детишек, среди них была и Юна. Оказывается, Чонгук уже вручил всем подарки, в том числе и родителям. Тэхён опустил ошеломляющий взгляд на кукольный дом, который был отставлен на пол, и посмотрел на сияющего Чонгука, который, кажется, его даже не замечал, увлёкшись игрой с детьми. Он и понятия не имеет, откуда Чонгук раздобыл тот самый подарок для сестры, но был безмерно благодарен. Тэхён прислонился плечом к дверному проёму в гостиной и улыбнулся, когда увидел, что кто-то из друзей Юны потянул Чонгука за ухо, но тот не показал вида, что ему больно, только шире улыбнувшись. Когда Санту потянули к ёлке высотой до самого потолка, он заметил своего хёна, который тут же сделал вид, будто рассматривает что-то в прихожей, повернув туда голову. Чонгук мило закатил глаза, встав на колени перед ёлкой, чтобы быть на одном уровне с детьми, и Юна внезапно радостно завизжала, отчего Чонгук испуганно отпрянул, похлопав ресницами.
— Тэхён-оппа! — она вмиг оказалась у его ног, сложив ладони в замок и по-сказочному взглянув на брата. Тэхён вопросительно взглянул на неё и уже хотел опуститься немного ниже, но она резко схватила его за руку и потянула за собой к ёлке. — Ты должен загадать желание с нами! — она остановилась возле Санты Клауса и развернулась к брату, потянув вниз несколько раз.
— Что? Почему я? — недоумевал он, слегка наклонившись, потому что плечо уже стало побаливать, и Тэхён слегка скривился в лице. — У вас есть Санта Клаус, — пытался свалить всё на него он, но Чонгук прищурился, будто принимая вызов и заставляя его пожалеть о своих словах.
— Поэтому на колени,
малец, — произносит приказным тоном Чонгук и одной рукой, которую положил на плечо Тэхёна, лишает его равновесия. Ким Тэхён с болью оказывается на коленях и шипит, но показывать недовольное лицо сестрёнке не хочется, поэтому он вытягивает уголки губ и косится на Чонгука слишком уничтожающе.
— Потом ты об этом пожалеешь, — губами даёт он понять Чонгуку, что пощады не будет, не произнеся ни единого слова.
Чонгук играючи ведёт бровями, а когда к нему внезапно поворачивается ребёнок, то быстро замирает, даже не моргая. Тэхён удерживает себя от того, чтобы не засмеяться очень громко, поэтому просто смотрит на сестру. Она скомандовала всем молчать и заставила всех пожелать что-то на новый год, сложив руки в замок и закрыв глаза. К удивлению, даже дети последовали её примеру, поэтому двум взрослым ничего не оставалось, кроме как сделать то же самое во избежание проблем.
— Пожелайте то, чего вы так сильно хотите. Но не забывайте верить, — напоследок даёт советы Юна, а потом замолкает.
Тэхён приоткрывает один глаз и видит, что Чонгук тоже закрыл глаза и что-то безмолвно шепчет, искренне веря в это. Тэхён не знает, что пожелать, в голову лезут самые разные мысли, даже проскакивает тот бездушный сосед, который сидел в полном одиночестве и…
Тэхён знает. Он понял, что именно нужно пожелать, поэтому сосредоточился и закрыл глаза, думая только об этом.
«
Пусть Пак Чимин будет счастлив»
Почему он? Ну, наверное, потому, что Тэхён так хочет. Неважно сколько боли принёс и неприятных выражений бросил он в сторону Тэхёна, он не зол. Тэхён не держит обиды, не хочет, чтобы плохие мысли затуманили его разум. Увидев грустного, задумавшегося Пака, он и подумать не мог, что у того могло быть на уме ещё с самого начала. Тэхён даже не замечал тоскливые глаза каждый раз, когда с ним встречался. Там не было ни жизни, ни утешения, ни радости. Даже его гомофобные, едкие выражения никогда не излучали никакой эмоции, кроме безразличия. А едкими их считал лишь Тэхён. Что, если не все так открыты и добры, как он сам? Что, если не все могут рассказывать о своих чувствах другим? Что, если ему когда-то крупно не повезло и теперь он не знает, куда деться и как себя вести, поэтому травит своего соседа? Но делает он не из-за того, что ему так нравится, а потому, что не знает, как начать общение?
Тэхён открывает глаза и сразу видит перед собой Юну, которая, наверное, уже давно стоит вот так и пялится на него. Ну, конечно, любой бы не упустил такую возможность и разглядывал Ким Тэхёна вблизи, словно мраморную статую, изучая каждую деталь.
— Оппа, зажжём те огоньки? — посмотрев щенячьими глазками, попросила Юна, взяв его за руку. Её ладонь оказалась такой маленькой, что она могла обхватить полностью лишь три пальца.
— Я же тебе сотню раз говорил, что они опасны, — взвыл Тэхён, не желая давать ей ничего такого, потому что в прошлый раз из-за этого загорелся мамин любимый ковёр. Тогда он был ужасно наказан и провёл остаток каникул в компании с грязной посудой и полами. Ему пришлось несколько дней наводить порядок не только в своей комнате, но и во всей квартире, а там очень много пространства. — Бенгальские огни делает непонятно кто, а потом очень жжёт руку.
— А если мы выйдем на улицу? — не успокаивалась она, после чего Чонгук сочувствующе взглянул на неё, а потом укоризненно на её брата. Тэхён покосился на него, потому что рассказывал о той истории.
— Обещаю, когда мы выйдем на улицу… — начал Чонгук, но Тэхён вовремя ткнул его локтем, пока Юна отвлеклась на него. — Когда
вы выйдете на улицу, тебе принесут эти огоньки, — он подмигнул, и девочка радостно запрыгала на месте, побежав к своим друзьям, сидевшим на диване и рассматривающим свои игрушки.
Тэхён и Чонгук остались у ёлки почти наедине, дети были всего в трёх метрах от них, но это не помешало старшему упрекнуть Чона.
— Не обещай того, что не выполнишь.
— Кто сказал? — не понял Чонгук. — Я привык выполнять обещания, — он гордо поднял подбородок, но получил подзатыльник и с возмущением вскрикнул.
—
Я сказал, — буркнул Тэхён. — Ты будешь занят другим, мистер Санта Клаус, — Тэхён многозначительно повёл бровями, а Чонгук улыбнулся ещё шире, уже воодушевившись этой идеей.
— Санта не приходит к плохим детям, — хитро щурит глаза Чонгук и внезапно дёргается, когда позади него раздаётся голос.
— К плохим?
Они мгновенно поворачивают головы назад и видят заинтересованную в их разговоре девочку, которая была одета в костюм хот-дога. Сердце заколотилось так быстро, будто весь их разговор внимательно слушали, хотя это было не так.
— И давно ты тут? — схватившись за сердце, спрашивает Тэхён, шокированно переглянувшись с Чоном. — Ладно, неважно. Вашему Санте пора на северный полюс, — быстро переводит тему он, взглянув на наручные часы и поняв, что прошло уже больше часа с момента прихода Чонгука, и он, наверное, чертовски устал, поэтому им стоит уходить.
Санта Клаус ужасно вымотался сегодняшним вечером, поэтому сил идти куда-то ещё у него не было, но нужно. Была бы воля, Чонгук остался бы в этом доме на весь вечер, отоспался бы в кровати у Тэхёна, расслабился, но он обещал своим родителям, что встретит этот праздник в своём доме. Они наверняка уже приготовили множество закусок, чтобы Чонгук мог спокойно прийти домой, сесть за стол, наесться и пойти спать или дальше развлекаться. А сами они, конечно же, отправятся в ресторан, куда ходили обычно втроём, и Чонгук был бы непротив пойти туда, но в компании с Тэхёном ему куда веселее.
Дети огорчённо возмутились, но перечить не стали, понимая, что у Санты есть и другие обязанности, и отпустили. Санта Клаус попрощался со всеми, пожелал счастливого Рождества и, взяв пустой мешок (почти пустой), вышел из квартиры. Тэхён велел ему подождать снаружи, пока он одевается и берёт подарок для него, а тем временем думает о том, как бы незаметно его вынести. Тэхён повесил его себе на спину, надел длинный широкий пуховик и заглянул в гостиную, к родителям, он молча позвал маму пальцем, и через секунду она уже стояла в прихожей.
— Ты же знакома с соседями из двести пятой квартиры?
— Конечно, а что? — она наблюдала за тем, как он с кряхтением надевал ботинки, едва согинаясь из-за подарка.
— Что ты думаешь об их сыне?
— Боже, он просто прелесть. Он несколько раз помогал мне донести пакеты до дома, пока твой отец был на работе, дверь придерживал в лифте, даже приносил от их семьи угощения, несмотря на их сложные отношения, — она произносила это с таким энтузиазмом, будто её сын не Тэхён, а Чимин. Ему даже стало немного обидно, поэтому он промолчал на её восторженные возгласы и перевёл тему.
— Сложные? — мама пару раз грустно кивнула, и Тэхён вздохнул. — Ладно, меня уже ждут, я пошёл, — он уже хотел выйти, как женщина остановила его, схватив за локоть. — Что-то не так? — он непонимающе взглянул на неё, убрав с дверной ручки ладонь.
— Секунду, — она отлучилась ненадолго в комнату, а потом вернулась с бумажным подарочным пакетом. — Подари Чонгуку от нашего лица и скажи, что мы благодарны ему за купон в ресторан, — она подмигнула и вручила ему в руки подарок, отчего Тэхён неловко улыбнулся, будто его разоблачили.
Видимо, мама поняла, кто скрывается под костюмом Санты Клауса, но вдаваться в подробности не стала, потому что Чонгук справился с работой на отлично и выручил их семью. Тэхён просто кивнул и вышел из дома, спустившись на лифте вниз, где должен был ждать Чонгук.
Чонгуку было очень интересно проводить время с детьми не в своём обличие, работа аниматора такая весёлая и непредсказуемая, потому что ты даже не знаешь, как могут повести себя дети, что может произойти и как решить это. Больше всего его душу грело то,
как смотрел на него Тэхён: он чувствовал волну захватывающей энергии, огромную теплоту и заботу в одном только взгляде. Даже когда он отводил его в сторону, делая вид, что не смотрит, Чонгук ощущал всем телом трепет, который излучал Тэхён. Он ни разу не жалеет, что сам взял на себя инициативу и пришёл к ним в качестве Санты.
Тэхён хотел бы поехать на такси или хотя бы в автобусе, чтобы не мёрзнуть на холоде, потому что под курткой у него только футболка, но, если бы они сделали это, подарок Чонгука бы сильно пострадал. Поэтому они молча шли до дома Чонгука, который, в общем-то, был не так уж и далеко.
Прекрасное время суток для того, чтобы гулять со своими друзьями, думать о прошлом или сочинять будущее, но отчего-то Чонгук делает кое-что другое — разглядывает краем глаза идущего справа от него Тэхёна. Он выглядел задумчивым, словно погрузился в какой-то новый мир в своей голове. Чонгук делает ставку, что тот думает о нём.
— Тебе не холодно? — внезапно спрашивает Тэхён, нарушив их тишину и всё ещё глядя вперёд, словно заворожённый.
— Нет, а тебе? — Чонгук вдруг вспоминает, что поверх его костюма ещё есть куртка, в которой он пришёл в спешке к нему домой.
— Тоже, — кратко отвечает он, шмыгнув носом. — Что Юна тебе отдала, Чонгук? — Тэхён наконец повернул свою голову к нему, и Чон смог увидеть его отблёскивающие на свету от фонарей глаза и покрытые инием ресницы.
— Она подарила мне рисунок, — лжёт Чонгук, а потом быстро переводит тему, указав на свой дом, который был уже практически в пяти шагах от них.
***
Юна раздобыла в куче её канцелярских принадлежностей то заветное письмо и, встав с места, помчалась к Санте, которого до этого сама же и прогнала. Она с волнением подошла к Санте, вручила ему небольшой, неаккуратно заклеенный конвертик с розовыми блёстками и заглянула ему в глаза. Чонгук удивлённо похлопал ресницами, повертев конверт разными сторонами и пытаясь понять, к чему это, но заметил, что оно было адресовано Санте.
— Санта Клаус, — начала она, взяв его за руку, и тот внимательно слушал. — Я знаю, что ты ненастоящий и даже не пытайся меня переубедить, — Чонгук похлопал ресницами и сглотнул ком. — Но ты же можешь передать всё это настоящему Санте, да? А я знаю, что он может абсолютно всё, даже ездить на единорогах, — воодушевлённо продолжила она, и Чонгук не сдержал своей улыбки. — Я накричала на тебя и вполне заслуживаю попасть в чёрный список, но, пожалуйста, помощник Санты Клауса, — её глаза заискрились как-то необычно, словно сейчас расплачется. — Передай письмо ему и скажи, что он сделает всё возможное, — она поднялась на носочки и обняла его, словно видит в последний раз, а потом отстранилась с широкой улыбкой. — Вау, Чонгук-оппа пользуется таким же парфюмом, что и ты! Надо ему сказать!
Чонгук хотел прямо там сказать, что это он и есть, но вспомнил, что не для этого сюда пришёл. Письмо он убрал в карман костюма и не вспоминал, пока не оказался один в подъезде на первом этаже. Воспользовавшись шансом, Чонгук открыл крепко заклеенный конверт только с третьего раза, а потом достал письмо, где Юна неумелым почерком пыталась что-то написать.
«
Дорогой Санта Клаус, я знаю, что у тебя много-много дел по всему свету, но ты успеваешь везде! Я очень горжусь тобой, — Чонгук усмехнулся. —
В этом году я хочу попросить тебя сделать кое-что очень важное для меня. Я буду безмерно рада, если ты выполнишь это. Тэхён, мой старший брат, много работал в этом году, не спал ночами, и я всегда слышала, когда тот приходил уставшим домой. На ночь я всегда оставляла миску с молоком и хлопьями, чтобы оппа поел, но только недавно поняла, что хлопья сильно набухают, если их оставить надолго в молоке. Он всё делает ради нас, но, будь добр, сделай что-то и для него, потому что Тэхён-оппа уж точно не заслуживает обмякших хлопьев! Сделай его по-настоящему счастливым и найди ему время для себя.
С уважением, Ким Юна»
Чонгук выглядел поражённым, потому что выдавал себя за того, кем не являлся. Ну, что мог сделать обычный Чонгук в отличие от всемогущего Санты Клауса? Конечно же, осчастливить Тэхёна. Вот это как раз было в его силах, но достоин ли Чонгук
его? Одно он знает точно — во что бы то ни было, Чонгук сделает Тэхёна самым счастливым на свете.
***
Они зашли в дом, и Чонгук быстро снял с себя куртку и обувь, помчавшись на кухню, чтобы разогреть воду в чайнике. А Тэхён одним движением снимает с себя пуховик и гитару в чехле, расслабленно выпрямившись и согнувшись несколько раз, потому что плечи и спина неимоверно болели, и все позвонки с хрустом встали на место. Он поставил гитару у стены, шустро сняв ботинки, и, прихватив пакет родителей с гитарой, направился в гостиную. В доме никого, кроме них не было, поэтому находиться здесь было в разы легче, чем с родителями Чонгука. Нет, Тэхён определённо любил их, но часто смущался, когда они были рядом.
В углу гостиной стояла красивая, пышная ёлка, украшенная игрушками и гирляндами, а на самой верхушке была сине-белая звезда. Точно. Вот где он уже видел такую же звезду, как и в сквере.
С кухни послышалась странная брань, а потом в доме резко погас свет, отчего Тэхён ничего не понял и решил сходить на разведку, оставив гитару на диване. Он вошёл в кухню в полнейшей тьме и нашёл силуэт Чонгука, который бормотал что-то себе под нос, крутясь возле чайника.
— Что произошло? — спросил Тэхён своим басистым голосом, и Чонгук испуганно отпрянул от стола, на котором был чайник, и ударился об угол стола бедром, болезненно зашипев. Тэхён засмеялся.
— Смешно тебе, да? — он потёр ушибленное место рукой. — А то, что мы остались без электричества до прихода родителей, тебя развеселит?
— А почему нет? — Тэхён вмиг оказался около него, сверкнув хищным взглядом, и прислонился рукой на край стола, стоящего позади Чонгука. — Или ты забыл, что должен быть хорошим мальчиком? — его голос, казалось, был ещё на тональность ниже, хриплость вдруг откуда-то появилась, обжигая шею Чонгука горячим дыханием.
— Стоп, стоп, — он выставил ладони вперёд, а затем ухмыльнулся. — Сегодня
я Санта Клаус, а ты должен рассказать мне какой-нибудь стишок, например, на коленях, — уверяет его младший, но под лунным светом, исходящим с окна, видит пугающие глаза Тэхёна.
— Что-то я не помню такого условия, — щурит он глаза, а потом внезапно отходит, махнув рукой. — Ну, ладно, давай звонить твоим родителям и говорить, что у нас тут свет… — Тэхёна хватают за заднюю часть шеи и прижимают ближе к себе.
— Ещё чего.
Чонгук не даёт проронить ему ни единого слова, оказавшись так близко, насколько можно было, и заворожённо рассматривает необыкновенно красивое лицо Тэхёна, едва соприкасаясь носами. Тэхён странно и удовлетворённо усмехается, немного опустив подбородок, а затем Чонгук уверенно касается его губ своими и закрывает глаза. Тэхён специально не поддаётся этому искушению, словно запрещая даже не себе, а Чонгуку целовать. Чонгук оказывается слишком настойчивым, но, кажется, об этом уже заведомо знали, потому что когда Чон Чонгук оказывается в проигрыше, то становится очень злым. Техён уже не может сдерживаться, когда к нему под футболку лезут чужие, но совсем родные пальцы, которые начинают блуждать по его спине, и он сдаётся, открыв губы в ухмылке, которую Чонгук отчётливо заметил и победно улыбнулся.
В порыве страсти и бешенной энергии Тэхён потащил их в сторону спальни Чонгука, которая находилась практически у входа в дом. Пятясь назад в полнейшей темноте, Тэхён не знал, сколько раз ему уже отдавили пальцы на ногах, но ничего не говорил — всё равно бы не смог. Они просто были благодарны родителям Чона за такую планировку дома, что никто ничего не снёс на своём пути. Чонгук, наконец, довёл своего возлюбленного до кровати, которая с ужасным скрипом прогнулась под весом брошенного на неё Тэхёна, и тот истерически засмеялся, вспоминая, почему эта мощная и прочная кровать со временем уже просит о пощаде.
— Хватит ржать, ты всё желание отобьёшь, — буркнул Чонгук, непонимающе нависнув сверху и поставив руки по разные стороны от головы Тэхёна. Тот продолжал смеяться, но теперь от этих слов. — Да ты прикалываешься? — он обиженно замер, ожидая нормальной реакции, а не дикого смеха, но от этого лишь разочарованно сел на край кровати, поставив локти на колени.
— Ой, кто это у нас обиделся? — Тэхён пришёл в себя сразу же, явно позабавившись над ним, а потом быстро принял сидячее положение и скрестил ноги, подобравшись к нему поближе. — Малыш Гук-и обиделся, — он бережно обхватил руками плечи Чонгука, смыкая их у ключиц так крепко, на сколько мог. — Малыш Гугу, — по-детски произносит он и получает то, что хочет. Чон в два счёта срывает с себя его руки и поворачивается лицом к нему, откинув того на кровать. — И-и-и… Чон Чонгук снова с нами.
— Не дразни меня, хён, — свирепо предупреждает он, держа свою руку на груди у старшего. — Ты ещё должен мне стишок, — он хитро улыбнулся и провёл указательным пальцем вниз по груди Тэхёна, после чего тот мгновенно поднялся и повалил Чона на кровать одним движением благодаря своей неожиданности.
— Плевать.
Тэхён переменился в лице, став ещё увереннее, и, нагнувшись, поцеловал Чонгука с особым чувством, будто никогда больше не будет возможности коснуться его губ. Чонгук противиться не стал, а только поддавался, когда с него начали спешно стягивать рубашку Санты Клауса. Да, несмотря на то что они уже давно находятся в доме, Чонгук так и не переоделся в свою привычную одежду, а просто снял бороду. Тэхён не отрывался от таких желанных губ, одновременно раздражаясь от того, что не может расстегнуть эти огромные пуговицы. Чонгук взял инициативу на себя и быстро распрощался со своей рубашкой, бросив её куда-то на пол, пока Тэхён снимал свою футболку, открывая вид на свой рельефный пресс, который он заработал, когда ходил с Чоном в тренажёрный зал.
Перед глазами снова промелькнула его любимая фотография, где он и Чонгук стояли рядом, обнимая друг друга за плечи одной рукой, в школьной форме. Чонгук тогда получил травму головы из-за глупых одноклассников, которые умышленно бросили баскетбольный мяч и попали по голове Чонгука. Тэхён был поблизости: просто заскочил к учителю физкультуры за итоговыми оценками, но увидел подозрительные взгляды и потом бросок мяча. В тот день они и познакомились — это было довольно давно.
Тэхён зарядился энергией по новой, вспомнив это и одновременно наблюдая за Чонгуком, который уже сдёрнул с себя красные штаны и остался в одних трусах. Тэхён растянулся в сладостно-дикой улыбке, спустив свои брюки, но не сняв их полностью, они ещё много раз помешают, и он столько же раз пожалеет об этом решении. Ким, поставив одно колено на край кровати и опираясь руками на неё, наклоняется ниже, чтобы вновь смаковать вкус нежных губ, и отстраняется. Тэхён настолько сделал развратным своего мальчика, что даже не заметил, как он автоматически встал на колени, похлопав по своей сочной и крепкой заднице.
— Яблочки подземные, даже не верится, — Тэхён произнес это с долей шока, но настолько тихо, что Чонгук не услышал.
Тэхён снял с него эти странные жёлтые боксеры, которые никогда не любил в его гардеробе. Ну, кто станет брать себе такие трусы? Малыш какой-то? Тэхён, конечно, не спорит с таким званием своего мальчика, но его передёргивает от одного только вида этих злосчастных трусов. Он просто ненавидит их.
— Чёрт, опять смазку забыл купить, — досадно произносит Чонгук, опустив голову и сжав в ладонях покрывало.
— Боже, какая смазка? Мы что, в каком-то фанфике или гей-порно? — Тэхён хмурится, недовольно закатив глаза, а затем громко харкается, целясь в промежность Чонгука.
Чон слегка съёживается от едва тёплой слюны, стекающей прямо по середине его задницы, отчего по телу сразу же пробегаются мурашки. Тэхён не любитель чего-то нового, он привык к тому, что в последнее время они часто пользуются именно этим методом, но Чонгуку каждый раз не по себе. Чонгук едва сдерживает протяжный стон, когда Тэхён вводит сразу два пальца и прокручивает по кругу, сгибая и разгибая внутри. Он чувствует, как у Чонгука всё сжимается, ощущает его горячую кожу, напрягшиеся мышцы и неровное дыхание, как и у него самого.
Во мраке эта невидимая, но чертовски бешенная энергия чувствуется за милю, да ещё и подпитывает душу, которая в этом так нуждалась. Чонгук готов поспорить, что соседям сегодня опять придётся слушать неприличные стоны и скрипы кровати, которая скоро не выдержит напора их веса, хотя до «этого» она была нормальной.
Чон напряжённо и прерывисто выдохнул, когда почувствовал, что Тэхён начал играть по-крупному, войдя в него полностью. Тэхён расслабленно толкал бедрами взад и вперёд, не доставляя своему партнёру ни единой частички боли, прекрасно зная, что Чонгук не особо любит резкие движения в отличие от него самого. Он обхватил бёдра Чона обеими руками, кажется, слишком сильно, но Чонгук даже не заметил, потому что его голову кружат совсем другие мысли.
Тэхён решает, что пора сменить позу и перевернуть Чонгука на спину, встречаясь с ним помутнёнными от эйфории глазами. Они даже не выпили, а уже ведут себя так, будто в них сто градусов чистого спирта. Чонгук удобно забирается чуть выше, чтобы Тэхён смог встать коленями на кровать, что он и сделал, пока не снял свои брюки полностью. Он вставляет свой возбуждённый член в уже расширенную дырочку Чонгука и, придвинув его ближе к себе, не спешил начинать, разглядывая горячее тело парня. Грудь всё чаще вздымалась, щёки розлвели от каждого пойманного взгляда, потрошащего всю душу. Тэхён ещё раз оглядел его тело перед тем, как ввести член, но не так глубоко, как хотелось бы Чонгуку. Вместо этого Тэхён лишь ухмыляется, раздвинув его ноги пошире, и наклоняется, чтобы крепко и страстно поцеловать его в шею и услышать его сдержанные стоны удовольствия. Чонгук вдыхает и выдыхает носом, чтобы не издать ни звука своим ртом, а потом жалобно скулит, когда губы Тэхёна спускаются к ключицам, а потом к груди. И язык тоже принимает участие, скользнув по затвердевшему соску, отчего Чонгук не сдерживается, издав громкий стон и выгибаясь в спине так, что Тэхён свободно смог бы просунуть там руку. Тэхён сладостно вытягивает губы в удовлетворённой ухмылке, и это чувствует Чонгук, уже не в состоянии лежать молча.
Тэхён начинает толкаться в него быстрее и без предупреждения хватает вставший член Чонгука правой рукой. Чонгук расширяет свои глаза с неким удивлением, потому что новая волна дрожи прошлась по его телу, будто заряд молнии. Тэхён проводит большим пальцем по головке, размазывая уже вытекающую сперму по ней. Он слегка надавливает на кончик, и из-за этого Чонгук жалобно стонет, только бы Тэхён прекратил его сводить с ума, но тот ещё больше заводится, наслаждаясь зрелищем. Тэхён внезапно начинает водить рукой вверх-вниз, как и быстрее двигать своими бёдрами. И тот едва завывает, прикусывая свои алые губы, которые ещё недавно были зацелованы Тэхёном.
С них уже сошёл десятый пот, сопровождаясь дикими стонами обоих и тяжёлым дыханием, пробовались разные позы, которые предпочитал больше Чонгук, бывший пока пассивом. Они расслабленно легли на кровать спиной, раскинув руки и глядя в потолок. Им нужен был перерыв и много-много воды, чтобы утолить появившуюся жажду.
— Как ты нашёл этот домик для моей сестры? — осипшим голосом задал слегка неподходящий вопрос Тэхён, быстро дыша.
— Мой дядя — аниматор, он помог мне раздобыть его. Да и костюм свой отдал, хотя предлагал прийти сам, правда, я не был в восторге от этой идеи, — найдя в себе силы, ответил Чонгук тоже охриплым голосом.
— Невероятно, — произнёс тот, удивляясь своему парню всё больше и больше. — Я за водой, — предупредил он и встал с кровати, вмиг исчезнув за дверью, пока Чонгук словно в замедленной съемке, приподняв голову, разглядывал обнажённое тело Кима.
Чон вновь опустил голову, переводя дыхание, и воспроизводил в памяти их недавнее занятие. Он старался всегда смотреть на того, кто ему принадлежит уже достаточно давно, и ловить все те моменты, когда ему было хорошо. Он считает Ким Тэхёна безупречным, красивым и самым лучшим, кого только знает в этом мире.
— Держи, — раздаётся внезапно голос Тэхёна, и Чонгук вздрагивает, а потом расслабленно выдыхает и видит слева вежливо протянутый стакан с водой и обворожительную улыбку Тэ. — Жарковато, правда?
— Не то слово, — он берёт стакан, приподнимаясь на локтях, и отпивает немного, но сам пялится на стоящего голышом Тэхёна, который тоже сделал несколько глотков воды, что она даже начала стекать по подбородку.
Тэхён оставил уже пустой стакан на прикроватную тумбу и сел на край кровати, внимательно наблюдая за Чонгуком, ещё не допившим свою воду.
— Я люблю тебя, Чонгук.
Он произнёс это с такой нежностью и посмотрел так мягко, что Чонгук даже смог поперхнуться, и в его голове пронеслись тысячи разных мыслей. Тэхён отвёл взгляд, хихикнув, пока Чонгук приходил в себя и пытался ответить тем же, но не мог. Тогда Ким взял стакан из его рук, поставив на тумбу, и подсел ближе, наклонившись немного. Чонгук успокоился, выровняв дыхание, и уже хотел всё сказать, как Тэхён ему не позволил.
— Я знаю, Гук, знаю, — он кивнул и, оказавшись всего на расстоянии пяти сантиметров от его лица, коснулся его губ своими.
Они понимали друг друга даже молча, как и многие другие влюблённые или близкие друзья, и им не нужно было лишних слов, чтобы доказать свою любовь. Они просто делали, что умели и всё. И ведь даже представить сложно, какими они были бы, если бы не встретились тогда и не начали встречаться. Никто, никто из знакомых не знает об их отношениях, даже родители, но об этом в курсе самый гомофобный человек на свете — Пак Чимин. Хотя теперь они уже не уверены о его негативном отношении к геям, потому что он постепенно стал к ним равнодушен.
Эти дурманящие поцелуи сносили крышу лучше любого наркотика, и Тэхён просто благодарен всем богам за то, что одним из них является Чон Чонгук. Он просто счастлив рядом с ним, и, по-моему, желание его сестрёнки давным-давно сбылось, только она этого не знает.
Чонгук с трепетом перекладывает Тэхёна на кровать спиной, всё ещё не отрываясь от его губ, и медленно проводит рукой по его бедру, поглаживая кожу вокруг. Чонгук вдруг отрывается, вдохнув больше воздуха в лёгкие и посмотрев в опьянённые от любви глаза напротив. Чонгук спустился ниже, начиная целовать внутреннюю часть бедра Тэхёна, и тот в наслаждении тяжело дышал, ожидая уже чего-то большего, потому что терпение было на исходе. Чонгук же не торопился специально, растягивая этот момент до последнего, а, когда понял, что они уже готовы, начал постепенно вводить пальцы по одному в анус Тэхёна. Тот выгнулся точно так же, как и Чонгук тогда, в первый раз, а потом крепко-крепко схватил его за сильные плечи.
Чонгук растянул его достаточно хорошо, пристроил головку своего члена и бережно проник внутрь. В отличие от Чонгука, Тэхён не скромничал и выдал стоны с первой же секунды, устроив усладу для ушей Чона. Старший сжал свои пальцы несколько раз и, кажется, оставил пару царапин на плечах Чонгука, но тот даже не поморщился, толкаясь бёдрами. Но их прервал внезапный звук открывающегося замка на двери, и они шокированно переглянулись, а сердце забилось так быстро, будто готово было выпрыгнуть наружу прямо сейчас.
— Какого чёрта?.. — Чонгук вскочил с кровати, чуть не ударившись о шкаф, когда искал свои штаны. — Они должны были прийти после полуночи.
— На два часа раньше, Боже, — Тэхён бросил тревожный взгляд по комнате, пытаясь найти свои брюки и даже не цепляясь глазами за свои трусы, которые ещё в самом начале откинул куда-то в сторону.
К счастью, они нашли хотя бы то, чем можно было скрыть их мужское достоинство, и Чонгук быстро сообщил Тэхёну, чтобы тот забросил их трусы куда-нибудь в шкаф или под кровать, пока он выйдет в прихожую. Дверь слишком долго открывали, будто пытались попасть ключом в замочную скважину, но неудачно. Чонгук на цыпочках с осторожностью подкрался к двери и взглянул в глазок, прикрыв один глаз. Что-то не укладывалось в голове, ведь там никого не было, а замок продолжал издавать странные звуки. Чонгук пригляделся и, с замеревшим сердцем, заметил внизу кого-то, кто пытался взломать их дверь. Он резко отпрянул от неё, часто дыша, и вовремя опомнился, потому что медлить нельзя было. Чонгук тихо вбежал в свою комнату с раскрытыми в ужасе глазами и вызвал непонимающую реакцию Тэхёна, который запихивал их вещи в шкаф.
— Тэхён, это взломщик, — испуганно произнёс он, и тот на секунду замер, сглатывая появившийся ком в горле. — Он либо нас убьёт и заберёт все ценности, либо просто убьёт, хён, — у него очень дрожал голос, сил не было даже что-то сказать уверенно.
— Зашибись Рождество. Мне ещё встречать его со стояком придётся, — он сжал кулаки и взглянул на Чонгука, словно придумав что-то. — Есть бита?
— Конечно нет! Откуда у меня в доме бита?! — Чонгуку же было явно не до шуток, потому что его, как бы, грабят в первый раз. Ну, не то, чтобы Тэхёна грабили каждый день, просто он выглядел гораздо увереннее.
— Тогда быстро на кухню, там есть ножи.
Тэхён взял Чонгука за руку и быстро повёл того в кухню, чтобы спрятаться там и найти что-то, чем можно вырубить того вора. К тому же, план Тэхёна был в том, что вор навряд ли пойдёт на кухню, ведь все держат свои сбережения либо в гостиной, либо в комнате, либо вообще на карте. Чонгук даже не обратил внимание на голую спину Тэхёна, ведь в спешке они надели только штаны, которые и сняли. То есть сейчас Чонгук щеголяет в красно-белых штанах Санты Клауса.
Они скрылись на кухне как раз вовремя, поскольку дверь успешно открыли, пытаясь зайти как можно тише, и Тэхён с замираением сердца сжал руку Чона крепче, прислонившись к стене у входа. Тэ выглянул из-за двери, высматривая чёрный силуэт во мраке. Примерно за два часа они уже приспособились к ночному зрению, поэтому разглядеть человека в темноте не такая уж и проблема. Тэхён заметил, как вор прошёл бесшумно в гостиную. Был он вроде крупного телосложения или так только казалось Тэхёну, потому что видеть его так чётко не смог. Из гостиной послышались странные шорохи, выдвижение ящиков и открывающиеся дверцы шкафов. Тэхён внезапно вспомнил, что оставил на диване гитару, поэтому заволновался ещё больше, нахмурившись и уже всей душой ненавидя его.
— У вас же есть дома скалка? — сжав челюсти, спросил Тэхён, уже вовсю пуская разъярённый пар из своих ушей. Ему не нравится такая обстановка, он ненавидит, когда трогают его вещи.
— Д-должна быть, — неуверенно ответил Чон и с трудом расцепил их руки, повернувшись к столу со шкафами и выискивая в лунном свете предмет. — Слава Богу, на видном месте оставили, — найдя скалку, выдохнул он и вручил в руки Тэхёна, поблагодарив маму за то, что её не убрали далеко.
Тэхён настроился решительно, сжав в ладонях скалку так, будто душит этого вора голыми руками. Он только надеялся, что гитару не тронут, что её не заметят, но вор сию же секунду выходит из гостиной с гитарой и чем-то ещё.
— Вот собака! Этот уебан гитару пиздит! — шепчет Тэхён рассерженно и, не выдержав такого нахальства, вскипает от злости. — Держись рядом, Гук-и.
Чонгук не понял, про какую гитару речь, но последовал за ним. Тэхён выскакивает в коридор, быстро преодолев расстояние между ними, и, оказавшись позади ни о чём неподозревающего вора, замахивается скалкой, попав прямо в голову. С первого удара этот грабитель падает на пол, и Тэхён не успевает поймать гитару, поэтому она с грохотом падает туда же.
— Ты вырубил его! — восторженно крикнул Чонгук, увидев упавшее тело, но потом резко схватился за голову, расширив глаза. — Ты вырубил его, хён! Что нам теперь делать?!
— Копам звонить, что ещё-то?
Тэхён быстро сбегал за телефоном в комнату и, включив фонарик на нём, опустился на корточки и посветил на лицо взломщика. Мужчина лет тридцати, с лёгкой щетиной на лице. Никто из них его не знал и знать не хотел, поэтому Тэхён не тянул время и сразу позвонил в полицию.
— Не так я представлял себе этот день, — вздохнув, произнёс Тэхён и сел на пол.
— Я тоже, — кивнул Чонгук, прислонившись к стене плечом. — Но ты просто лучший. Такой храбрый и мужественный. Я вообще испугался, как какой-то ребёнок. Откуда такая уверенность?
— Он чуть твою гитару не спиздил, конечно я буду уверен в себе.
— Мою? — не понял он, и Тэхён мысленно ударил себя по лбу, потому что подарок вручить так и не сумел.
— С Рождеством, Гук-и, — встав и взяв гитару в чехле, он протянул её Чонгуку, и тот удивлённо охнул, принимая такой дорогой подарок.
— А я тебе приставку и игру к ней купил, — огорчённо вздыхает он, поникнув во взгляде.
— Глупый, ничего мне не надо от тебя, — Тэхён заботливо потрепал его за волосы и улыбнулся. — А ты мечтал о ней всю жизнь, поэтому я не мог позволить этому уроду забрать то, что было создано для тебя.
Чонгук растрогался от этих слов и не удержался от объятий своего хёна, который с радостью обнял его в ответ. Пусть их прервали на самом интересном, пусть их адреналин резко подскочил до самого верха, пусть вечер оказался не таким, каким должен быть, но зато лучшего момента вручения подарка Тэхён и не представляет теперь. А дух Рождества всё равно не испорчен, только стал крепче, кажется.
— А если бы мы прикинулись спящими?.. — обнимая своего хёна, спросил Чонгук, поглядывая на лежащее на полу тело и уже представляя это, и Тэхён вздохнул.
— Чонгук, блин.
