Хрустальное сердце.

— Ну что ж, могу вас поздравить, мы восстановили ваше здоровье, теперь сердце будет работать лучше швейцарских часов. Конечно же, не без помощи ряда таблеток и уколов, регулярность которых нужно соблюдать, иначе опять всё запустите. — Да, я понимаю, большое спасибо, — с улыбкой на лице ответил я. — До свидания.       После этого содержательного диалога я сразу же выбежал из этой ужасной больницы, стены которой просто сжирали меня. Стоя на крыльце, я поднял голову вверх, чтобы как следует вдохнуть свежий воздух без всяких примесей лекарств. Мою идиллию нарушил пронзительный гудок машины. Пришлось открывать глаза и, щурясь от солнца, смотреть в сторону парковки.       Из небольшой белой легковушки мне приветливо махала мама. Лицо её светилось от счастья, будто она выиграла миллиард. — Приве-е-ет, — промурчала она, обнимая меня и крепко прижимая к себе. — Мам, ну задушишь же, только из больницы вышел, хочешь опять меня туда загнать? — обнимая её в ответ, сказал я.       Простояв так ещё минуту, мы всё же уселись в машину и поехали домой. — Теперь всё точно будет хорошо, я в этом уверена! — прокручивая руль, воскликнула мама. — Да, однозначно, не считая того, что моя жизнь теперь зависит от таблеток и уколов. — Ты слишком пессимистичен, надо всегда замечать лучшее, — нахмурившись пробубнила мама. — Кстати, забыла сказать, я уезжаю в командировку, пока не знаю на сколько. Я забила весь шкаф лекарствами, хватит на месяца три. Надеюсь, что ты уже действительно большой мальчик, так что будешь принимать всё без моего присмотра. — Окей, как-никак двадцатый год, памперсы поменять смогу, — ехидно заверил я.       Весь оставшийся путь я проехал, смотря в окно, мама что-то бурно обсуждала со своим начальником по телефону. Мне это не мешало, наоборот, я скучал по всей этой суматохе, по маме, которая работала без выходных весь год, чтобы оплатить моё лечение. Даже сейчас она не остается дома, а едет в очередную командировку. — Ну всё, мы приехали. Я не буду заходить, чемодан уже в багажнике, рейс через полтора часа, сам понимаешь, — с грустью в глазах сказала мама.       Я обнял её на прощание, взял свой полный вещей рюкзак и вошёл в дом. Ну как сказать вошёл — как вошёл, так сразу и вылетел… — Ну твою мать, Скитлс! — кричал я, пока огромный стафф яро облизывал меня, упершись своими массивными лапами мне в грудь.       Собаке было пофиг на мои возгласы и махание руками, всем своим видом и действиями он выражал слюнявую любовь. — Всё, всё, хватит, я тоже очень скучал, а теперь дай встану, — пытаясь выбраться из-под него, молил я.       Когда моя цель всё же была достигнута, я как следует потрепал его морду и отправился прямиком в душ, хотелось смыть с себя остаток больничного парфюма.       Раздевшись, я включил музыку на колонке и залез в душевую кабинку. Горячая вода обжигала моё тело, господи, какой же это кайф… Я больше часа простоял в душе, желания покидать такое классное место не было.       Но увы и ах, голод всё же вынудил меня — помимо моих подпевок под песни Рианны ещё отлично подпевал мой желудок.       Как только я вышел из ванны, меня встретила черно-белая морда, которая явно хотела разделить со мной такой романтический ужин.       И вот плотно покушав, мы уже лежим на моей огромной, до безумия мягкой кровати. — Чем завтра займемся? Однозначно сгоняем на пляж, да, Скитлс? — трепя его за моську, говорил я.       Пёс довольно сопел, понимая, что завтра искупается в солёной воде и нажрётся всякой херни на пляже. И тут я вспомнил, что со всей этой суматохой я совсем забыл зарядить телефон… Найдя в себе силы, я всё же поднялся с кровати.       «Оу, вот это вид» — промелькнуло у меня в голове, когда я проходил мимо огромного зеркального шкафа.       Я всегда был подтянут, но сейчас это, скорее всего, больничная худоба. Ну это можно исправить.       Такое ощущение, что я вытянулся, хотя, вроде, и остались мои 168 заветных сантиметров. Единственное, что во мне точно не изменилось, так это мои глаза — они по-прежнему тёмно-зелёного цвета. А, ну ещё и волосы, они сохранили свой русый цвет, благо, я не поседел… Поймав себя на мысли, что я верчусь перед зеркалом, как пятнадцатилетняя девчонка, я вернулся к поискам.       Отыскать рюкзак было не очень-то и просто. Видимо, пока я намывался, этот вонючка умудрился спиздить его, но благо дальше его подстилки он ничего не уносит, всё в ближайшем радиусе.       Бинго! Я его всё же нашёл и радостный пошёл к себе в комнату.       Как только телефон решил показать мне что-то ещё, кроме яблока на экране, я офигел от количества звонков и сообщений от матери.       «Не забудь выпить таблетки, если будет хуже, ставь укол, и вообще, где тебя, блять, носит?» — это было самое безобидное сообщение, остальные мне и читать было страшно.       Отписавшись, что всё хорошо, я направился искать таблетки. К счастью, они были не так уж и далеко. Найдя нужные, я залпом выпил четыре штуки. На самом деле, таблетки — это не самое худшее, выпил, да и всё. Но если опять начнётся эта хренотень, то дело дойдет до уколов, а это уже менее приятно.       Еле как подвинув Скителса и увалившись на кровать, я вновь взял в руки телефон. Среди кучи маминых сообщений я не заметил одно сообщение от неизвестного мне номера.       «Мик, привет, меня зовут Ксюша, я староста твоей новой группы. Мне уже сообщили, что ты вышел с больничного и можешь присоединиться к нам, расписание пар скину чуть позже. Буду рада познакомиться, до встречи!»       «Привет, хорошо, спасибо» — сухо ответил я.       Моё настроение было испорчено… Не то, чтобы я не любил универ, просто после больницы сразу гнать на учебу — сущий ад. — Скит, ты завтра сидишь дома, хотя, если хочешь сгонять в универ вместо меня, буду очень признателен и даже куплю тебе что-нибудь вкусное.       В ответ я услышал лишь довольный храп, ну хоть у него день удался…       Ненавижу ложиться спать с плохим настроением, но, видимо, придётся.