Он и сам был как пламя.

Я просто прогуливался по ночному Неаполю. Ничего особенного. Очередной скучный день вечности, среди этих скучных людей. Я бы и не прочь развлечься, да вот только осталось найти либо жертву, либо книгу. Ибо все стоящие книги я давным давно прочёл, а людей на Земле навалом, склонился к выбору жертвы. Думаю, настоящая жизнь города начинается после заката: множество гуляк, кутил, наркоторговцев, проституток, воров стекаются на темные холодные улицы. И у каждого из этих людей своя цель. Я нахожу это довольно забавным. Пьют, веселятся, но не замечают хищника среди них. Я так близок и одновременно так далек. Внешне статен и красив, но внутри давно согнулся от бремени веков, оставшись старцем. Прохожу мимо уличных музыкантов. Они душевно поют то ли про любовь, то ли про печаль. Все равно одно и тоже. Заслушавшись, не замечаю, что натолкнулся на кого-то. Мальчишка. Едва скользнув по мне взглядом, и быстро подняв рюкзак с земли, стремится исчезнуть в кромешной тьме переулков. Напоследок бросив сбивчивое -Извините. Четвертая отрицательная, чувствую по приятному запаху подсолнухов и корицы. То что надо. Хватаю паренька за шкирку, по сравнению со мной он — тростинка. Изящный, будто женский, стан, пухлые губы, юношеский цвет только коснулся щек, а глубокая печаль уже поселилась в ледяном взоре. Чем то он похож и на меня в детские годы. Мальчик испуганно забарахтался в моих руках. Венка на его шее запульсировала сильнее. Юноша ошалело взглянул на меня и в панике начал вырываться. -Отпустите, пожалуйста! Они меня убьют! Последние слова он произнес с ярко выраженными отчаянием и ужасом. Я лишь улыбнулся, по доброму. Этот прием всегда помогал располагать к себе доверчивых людей. Я быстро утянул его за ближайший угол, по скольку боковым зрением увидел тех самых «убийц». Непонятные типы с оружием, на всю улицу орущие «где он?» А мальчишка уже насмерть перепугался. Побледнел и задышал часто, будто испуганный олененок. Он сильно вцепился в мою куртку, и чуть приблизившись с трепетом зашептал -Пожалуйста, помогите мне, я все сделаю для вас, все! Только сейчас я углядел на его миловидном лице родинки: одну под нижней губой, вторую под левым глазом. Его темные, словно вороново крыло, кудри спали ему на глаза, но он этого даже не заметил, лишь продолжал сверлить меня умоляющим взглядом. Ах, бедное дитя, сам не понимает, на что себя обрёк, обещая! Даже не знаю что хуже: находится под моей защитой, или находится в руках убийц. В ответ на его упования, я вновь ослепительно улыбнулся, даря ему некий луч надежды, и произнес: -Хорошо, помогу. Только назови свое имя. Немного нахмурившись, юноша тихо произнес -Анжело. Я опять расплылся в улыбке. Обведя ногтем контур его скулы я низким голосом добавил, прошепча юноше на ухо: -Суждено тебе пасть, мой чистый ангел.