Asphodelus

Рекомендуется к прослушиванию: The Irrepressibles — Two Men in Love

Меньше всего Северус Снейп ожидал, что останется живым после смертельного укуса любимицы Тёмного Лорда. Более того, он почувствовал себя почти невредимым и абсолютно ошеломлённым в одиночной палате Святого Мунго, ведь лёгкую хрипотцу в голосе никак нельзя было назвать серьёзным увечьем. Но вот к чему тридцативосьмилетний мужчина уж точно не был готов, так это к тому, что обнаружит на месте пропавшей чёрной метки крупный, пятилистный, нежно–розовый бутон асфоделя. Шестого лепестка ожидаемо не было — он наверняка проявился на теле его соулмейта. Тонкие пальцы невольно пробежались по отчётливым ярко–красным прожилкам цветка, вырывая из груди то ли вздох облегчения, то ли стон обречённости. Он всю свою сознательную жизнь провёл в услужении двум великим волшебникам, смирившись с жестокой насмешкой судьбы — он никому не нужен. И вот, стоило ему всего лишь заглянуть за ту самую грань, и метка соулмейта сразу же дала о себе знать. Оказывается, для этого Северусу всего лишь нужно было умереть. А он уже думал… С тихим: — Глупец, — мужчина откинулся на подушки и принялся ожидать тех, кто спешил в палату со всех ног из–за настроенных на его пробуждение оповещающих чар. А дальше всё завертелось со скоростью Нимбуса. Бесконечные обследования Сметвика, поочередное паломничество преподавателей Хогвартса с многочисленными извинениями — одной Минервы с её «Прости, Северус, если бы я только знала» хватило для того, чтобы Снейп не на шутку разозлился и выставил всех за дверь в тот день — снующие повсюду любопытные репортёры, суды над Пожирателями смерти, в каждом из которых ему не посчастливилось принять участие, ведь больше некому было опровергать или подтверждать выдвигаемые Визенгамотом обвинения, а также настырные и неугомонные уговоры Кингсли явиться на министерский праздник в честь дня победы. Снейп, скрипя зубами, отказался от «великой чести быть награждённым орденом Мерлина первой степени», закрылся на всё лето в своём ветхом домишке в тупике Прядильщиков и в начале осени появился в Хогвартсе, заняв пост директора. Не обращая внимания на испуганные глаза учеников и полные сожаления и какого–то недоброго раскаяния взгляды коллег по несчастью, Северус вернулся, ведь он обещал. Он дал клятвенное заверение Дамблдору, что позаботится о Хогвартсе. А ещё он должен был приглядывать за Гарри Поттером, который в данную минуту не мигая взирал на него со своего привычного места за обеденным столом, вернувшись на так и не состоявшийся седьмой курс обучения. Снейп мельком пересекался с мальчишкой на суде над Малфоями, поэтому совсем не удивился переменам, произошедшим с ним. Парень сильно похудел, осунулся и выглядел самым несчастным человеком на свете. И это никого не удивляло три месяца назад, когда герой, отгородившись от лишних глаз мрачными стенами Гриммо, восстанавливал силы после победы над Воландемортом. Но в свой первый день обучения подросток как минимум должен был выглядеть умиротворённым, довольным жизнью и безмятежным. Пообещав себе разобраться в настораживающем состоянии Поттера, мужчина произнёс самую короткую приветственную речь за всю историю Хогвартса, постарался не запнуться на инструкциях касательно Запретного леса для первокурсников, мысленно вспоминая при этом добрые, но немного пугающие наставления почившего Дамблдора, и пригласил всех к ужину. А после принялся неустанно следить за мальчишкой, который таковым больше не являлся. К Рождеству Снейп смирился с тем, что восемнадцатилетний Поттер уже давно не мальчик, пусть и выглядел так, будто продолжал жить у Дурслей, моривших его голодом и запиравших в чулане под лестницей. Гарри немного вытянулся в росте, приоделся в соответствующую его возрасту и размеру одежду, нажил парочку заметных морщинок на лбу и тонкую седую прядку, которая будто случайно затесалась среди копны густых чёрных волос. И только зелёные глаза оставались неизменно грустными и отражали в себе всю печаль этого мира. Именно из–за них Северус никак не мог обрести заслуженный и выстраданный им же покой. Пару раз мужчина ловил юношу на желании остаться с ним наедине после защиты от тёмных искусств и вернуть пузырёк с воспоминаниями, который поблескивал в крепко сжатом кулаке своими гранёными краями. Однако Поттеру постоянно кто–то мешал. Грейнджер норовилась утащить его с Роном в своё книжное логово сразу же после занятий под предлогом «к выпускным экзаменам нужно было начать подготовку ещё вчера»; или Макгонагалл влетала в кабинет в самый неподходящий момент с нескончаемым потоком проблем. Но больше всего раздражал Макэлрой, первокурсник, решивший, что взрывать котёл с бурдой вместо зелья прямо под конец его урока по защите от тёмных искусств для семикурсников — это весело. Помфри устала посылать к нему патронуса, ведь Лонгботтом номер два, как окрестил про себя Снейп невезучего мальчишку, всегда умудрялся сварить нечто поистине ужасное и в обязательном порядке пролить на себя. В итоге мужчина не выдержал и вмешался в невыносимый ход вещей первым, окончив одно из своих занятий словами: — Все свободны. Мистер Поттер, Вас я попрошу задержаться. Смотреть на удивлённые и немного округлившиеся зелёные глаза было приятно и как–то по–тёплому привычно что ли. Услышав неуверенное: — Сэр? — у Северуса дёрнулись уголки губ в насмешке, и он молча протянул руку. Не увидев ответной реакции у застывшего истуканом юного волшебника, мужчина произнёс в нетерпении: — Ну же! Я устал наблюдать за вашей внутренней борьбой, мистер Поттер. Никакого покоя нет, знаете ли. Гарри под его насмешливым взглядом достал флакон и подрагивающей рукой вложил в раскрытую ладонь. По правде говоря, Снейп ожидал длинного и самоотверженного монолога, но вместо этого получил скромное: — Извините, — и проследил за прямой как палка спиной Поттера до самой двери. Только после того, как латунная ручка нарушила установившуюся между ними мёртвую тишину неприятным слуху скрипом, Поттер окинул его нечитаемым взглядом и сказал: — Спасибо, — а спустя секунду добавил. — За всё. И удалился, пряча непонятную Северусу тоску на дне своих изумрудных глаз. После одного из самых коротких разговоров за всю историю их знакомства ситуация с Поттером резко ухудшилась. Преподаватели начали жаловаться на его постоянную рассеянность на занятиях, Минерва не выдержала и отправила всеми любимого героя на отработку к Филчу после того, как он в третий раз за месяц уснул на её занятиях, а Малфой чуть не довёл Северуса до остановки сердца, врываясь в его покои прямо посреди ночи с криками о том, что Поттер стоит на краю Астрономической башни и собирается спрыгнуть вниз. Пригрозив крестнику вернуться к разговору о том, почему он не спит по ночам и шастает по Хогвартсу в ночное время, Снейп трансгрессировал наверх и нашёл Гарри вцепившимся в балконные перила и плачущим навзрыд. Схватив не реагирующего на его оклики волшебника за мантию и развернув лицом к себе, Снейп, не церемонясь, прорычал в совсем ещё юное лицо: — Поттер, Вы в своём уме? Какого Мерлина Вы творите? Гарри, увидев, кто именно удерживает его в стальном захвате цепких пальцев, резко затих и обмяк в руках Северуса. — Я так больше не могу! Голос Поттера прозвучал настолько безжизненно, что по телу Северуса пробежал холодок подобный тому, который охватил его тело перед броском Нагайны. — Выкладывайте, что случилось, и мы вместе разберёмся с этим! — Снейп очень старался, чтобы его голос не звучал пугающе, но у него это плохо получалось в силу привычки. Тело Гарри принялось сотрясаться в глухих рыданиях, а побледневшие щёки снова оросились слезами. — Это невозможно! Ещё раз хорошенько встряхнув парня, Северус попытался привести его в чувство и, не выдержав, прикрикнул: — Ты сейчас же скажешь мне, что случилось, несносный ты мальчишка, или мне придётся пойти на крайние меры! Опустив руку и достав из внутреннего кармана излюбленной чёрной мантии волшебную палочку, мужчина принял выжидательную позицию, не сводя глаз со своего персонального наказания. Гарри, заприметив медленно движущееся в его сторону древко, всё понял сразу и обречённо закрыл глаза потяжелевшими от влаги ресницами, выбирая между тем, чтобы рассказать правду или же подвергнуться легилименции от рук самого Северуса Снейпа. В его случае выбор был очевиден, но от этого он ни на йоту не стал легче. Парень подтянул ладонь к шраму и, прошептав заклинание, невербально снял с него маскирующие чары. Перед Северусом предстал недостающий шестой лепесток асфоделя, прожилку которого заменил потерявший свой цвет шрам. Словно громом поражённый, Снейп застыл, не смея оторвать шокированного взгляда карих глаз от метки своего соулмейта. Гарри, испугавшись его реакции, тихим шёпотом зачастил: — Он появился после того, как Воландеморт бросил в меня убивающее заклятие. Его заметила Гермиона на следующий день и объяснила, что к чему. А потом я увидел такой же цветок у Вас, когда навещал в Мунго, пока Вы были без сознания. И Северусу всё стало понятно. Вот почему Гарри ни разу не пришёл к нему после пробуждения. Секрет его упаднических настроений и рассеянности на занятиях был закономерным. Поддержание маскировочных чар в активном состоянии, да и ещё и невербальным способом, требовало большой концентрации и сил. Поттер не захотел ходить по Хогвартсу, демонстрируя каждому метку своего соулмейта, а потому тратил всю свою энергию на то, чтобы спрятать её. И от этого стало горько. Следующие слова сорвались с губ Снейпа раненой птицей: — И вы решили, что лучше спрыгнуть с Астрономической башни, чем быть с таким, как я. Это был не вопрос, а констатация фактов. Но только не для Гарри. — Это не так! Я подумал, что лучше отказаться от жизни, чем прожить её без Вас. — Ты решил, что я не приму тебя? — неверяще воскликнул Снейп. Поттеру ничего не оставалось, как потупить глаза в пол. С еле слышным шёпотом, уносимым сильными порывами зимнего ветра, Северус притянул к себе хрупкое тело и заключил в железные объятия: — Глупый мальчишка! В таком положении они простояли до тех пор, пока Гарри не поверил в происходящее и не обнял Северуса в ответ. Укутав новообретённого соулмейта в полы своей мантии и согрев его теплом своего тела, мужчина улыбнулся и произнёс вслух: — И почему я не удивлён, что это именно ты? Поттер несмело заглянул в чёрные омуты глаз и нашёл в себе силы на то, чтобы улыбнуться в ответ. Глядя на заплаканное лицо и постоянно шмыгающий нос, Северус испытал трепет и всю нежность к человеку, которого мог так беспечно потерять этой ночью. Взгляд невольно вернулся к изящной формы лепестку на нежной коже лба его соулмейта. Обогнув его контуры подушечками пальцев в лёгком прикосновении, Снейп озвучил вслух свои догадки насчёт значения их метки: — Асфодель на языке цветов означает символ скорби, надежды и бессмертия. Мы оба заглянули за грань и вернулись обратно. Не удивительно, что судьба преподнесла нам подарок в виде асфоделя. Гарри скептически хмыкнул, чем привлёк внимание мужчины и его приподнятую в вопросе бровь. — Ты спросил на нашем первом занятии, что я получу, если смешаю корень асфоделя и настойку полыни, помнишь? Северус помнил. Настолько отчётливо и ярко, что улыбка коснулась не только тонко изогнутых губ, но и его обсидиановых глаз. — Очень надеюсь, что на этот раз ответ ты знаешь, — произнёс мужчина, прижимая Гарри к себе и утаскивая его в трансгрессионый тоннель. Любовь. Ответом была любовь.