Конечная точка

— Мы уже битый час гоняем по городу, а я от тебя ничего толкового так и не добился. Как только пространство выплюнуло нового пассажира на заднее сидение его автомобиля, Андрея поразило иррациональное предчувствие — поездка будет долгой, клиент сложным, а счетчик перенаправленных душ, возможно, не сдвинется с места. — Вы умерли, сочувствую. Обычно в этот момент в салоне воцарялась гулкая тишина, а в зеркале заднего вида отражались потерянные, стеклянные глаза. Но не в этот раз. — Я понял, командир, гони куда там нам надо, — мужчина даже не оборачивался на вой сирен и шум от скопища специальных служб, где среди мигания проблесковых маячков в вечерних сумерках лежало опустошенное мертвое тело. Его собственное мертвое тело. Сложившаяся ситуация его будто бы совсем не удивляла. И вот желтое такси выходило на очередной виток своего движения по московской кольцевой, предрассветная темнота ночи сгустилась до предела, а пассажир продолжал говорить обо всем и ни о чем, ни разу даже намека не дав на то, что могло так цепко привязать его к земле. — А я от тебя так и не добился, какого черта лодка Харона выглядит как подержанный мерс двадцатилетней давности. Я надеялся на больший décadence, mon ami. Андрею оставалось только ехать, несмотря на слипающиеся глаза и накатывающую сонливость. И ждать, что Артур — так звали сегодняшнего пассажира, сдастся. Тот же, казалось, чувствовал себя хозяином положения, вальяжно заняв всё заднее сидение целиком. Это был не первый сложный клиент за время работы Андрея. Даже за последней чертой люди не всегда готовы открыть свои тайны, признать вину или же искренне попросить прощения. Не каждый способен на последнюю исповедь. Некоторых он высаживал, но даже с ними пытался выполнить свою работу до последнего. Знал, что участь "пешеходов" очень нелегка. И здесь так просто сдаваться не собирался. — Были поводы надеяться? Вообще часто о смерти задумывался? — А разве у кого-то нет поводов и мыслей? Хотя бы у тебя самого, например. Или ты сразу, из «этих», — Артур посмотрел вверх, но взглядом уткнулся только в салонную обивку автомобиля, что его, по всей видимости, нимало разочаровало, — Вот, о чём я и говорю. С лодкой было бы интереснее. Но современные проблемы требуют современных решений, да? — Нет, я только «подрабатываю», если это можно так назвать, — Андрей старался избегать обсуждения себя самого в пути. И клиентов с нужной темы сворачивает, и его собственные раны бередит, — А у тебя как в рабочей жизни было? — Было. И в личной было, — пассажир ухмыляется, тут же показательно ужасаясь, — Надеюсь, в дальнейшем меня ни туда, ни туда ходить не заставят? Хочу открыть для себя новые горизонты. Внезапно свой металлический голос подал навигатор. Взглянув на него, водитель только нахмурился — в маршруте появилась промежуточная точка, но конечного пункта назначения так и не было. — Сбоит, что ли… — Вот гады, даже на небесах приборы с браком выдают. Никому доверять нельзя, — пассажир придвинулся к креслу Андрея, будто его действительно взволновало состояние гаджета, — Гарантия то есть? — Раньше сбоев не случалось. — Так значит, я у тебя первый такой, — Артур вернулся на место, уткнулся носом в запотевшее стекло, за которым уже брезжил рассвет. Таксист предпочел молчать до самой необходимой точки маршрута: что-то же она значит, так? Хотя весь сегодняшний путь ему несколько напоминал затянувшуюся шутку. *** — Ничего себе, психушка! Хорошо же я жизнь прожил, если сразу после смерти меня сюда притащили. Артур вывалился из машины и, судя по тону голоса, будто бы даже обрадовался появившемуся перед глазами «желтому дому», во дворе которого уже бродили пациенты. — Это место для тебя что-то значит? — Андрей не сдавался. Точка промежуточная, за ней путь должен был продолжиться. Это в некоторой степени даже подстегивало водителя к тому, чтобы довести дело до конца. — Да, конечно. Родился — здесь, вырос — здесь, каждые выходные — здесь. Дом родной, — пассажир не менял ироничного тона голоса, но за прошедшую ночь это стало уже привычным. — А серьезно? — А серьезно — нужно проверить. Привел же нас сюда твой небесный навигатор. Артур громко хлопнул дверью машины и направился внутрь психиатрической больницы. Проскользнул незамеченным, ведь его никто кроме таксиста не видел. И больше не вернулся. Андрей заметил это только через пару часов, проснувшись от писка навигатора, предлагавшего к поездке нового пассажира. Накатила усталость бессонной ночи, а история, по всей видимости, была закончена, но так, будто из концовки вырвано несколько страниц. Это не просто смутило таксиста, это выводило его из себя. Удары посыпались на руль. – Чёрт подери! *** – О, если бы ты довёз меня до конечного предела – за ним меня обязательно драл бы какой-нибудь чёрт, но сейчас я всё ещё здесь. Артур вновь усмехался, попивая кофе из картонного стаканчика. Стоянка возле заправочной станции стала их с Андреем местом встречи, перед его очередной рабочей сменой. Первый стук прямо в лобовое стекло и довольная ухмылка спустя несколько месяцев после той поездки удивили таксиста. Со временем он привык к таким мимолётным разговорам за кофе. – Да, сейчас ты здесь и я искренне не понимаю почему ты остался. Что тебя в этом привлекло? Они редко обсуждали решение Артура: исповедание закончилось ещё тогда, но таксист всё никак не мог оставить историю своего пассажира неоконченной – пусть и неокончена она была только в голове самого перевозчика. – Жизнь – это процесс. Смерть, как оказалось, тоже. Так зачем его собственными руками останавливать, а, Харон? Ты бы остановил? У Андрея на счётчике осталось всего два пассажира. – Переводишь стрелки. Ты ради своего процесса того парня мучаешь? Морочаешь ему и без того больную голову? Артур постоянно красочно рассказывал про свое становление чужим альтер-эго и совместное копание то в преступлениях, то в запутанной жизни Ивана-Павла или как там его зовут на самом деле. Сейчас же он только недовольно щурился на солнце. – Ты ничего не понимаешь, командир. У меня не было выбора. Андрей мог бы начать типичную отповедь для "пешеходов" про то, что выборестьвсегда, но что-то в вечной ухмылке бывшего пассажира, сейчас более напоминавшей оскал, его остановило. – Я просто не мог тебе ничего рассказать. Исповедь не удалась, потому что я ничего из своей жизни не помню. Когда такси привезло его к психиатрической больнице, Артура потянуло внутрь почти неосознанно. Чуть ли не силой запечатало внутри – противиться бесплотному телу оказалось невозможно. Когда туда привезли Павла Алпатова он вспомнил, что его знает. А больше ничего. И тот остался его последней нитью, ведущей к конечной точке маршрута. – Вот такая история, командир, – Артур ощутимо похлопал Андрея по спине, уходя, – Спасибо, что подкинул, но дальше я дойду сам.