Зло под маскою добра

      Молодые люди молча шли в сторону гремучей ивы неспешным шагом. Чан, засунув руки в карманы брюк шагал с прикрытыми глазами, наслаждаясь ветром, который сильнее чем обычно обдувал лицо. Сонми в этот момент думала над разговором, но для начала ей было необходимо оценить поведение друга, который на данный момент показывал лишь усталость после сложного матча. Это было для того, чтобы заранее продумать с какой темы ей начинать, и стоит ли ей говорить все что она думает или лучше опустить некоторые детали. Когда они подошли к дереву, то обошли его, соблюдая дистанцию, и сели на выступ, с которого открывался вид на темный лес, который так сильно эти двое любили.       — Чан, — Сонми теребила край кофты и старалась не поднимать взгляд на сосредоточенное лицо друга. — ты прекрасно знаешь, что мне тяжело такое говорить, да и вообще признавать, но оставлять это так нельзя, и я хотела бы извиниться за то, что произошло утром, да и вообще за многое мне надо бы извиниться. Мне стоило следить за тем, что я говорю. — блондинка нервничала, это было заметно по ее попыткам деть куда-либо руки, которые хватали все что только попадется, будь то веточка, камень или та же кофта.       — Это твои мысли и не стоит за них оправдываться. Если ты так сказала, значит именно так ты и думаешь, а извиняться за свое мнение как-то… не круто, что ли. — голос слизеринца был наполнен тем аристократичным спокойствием, через которое нельзя понять его мысли и эмоции, как-бы не пытался разглядеть.       — Это не совсем так… Я правда не знаю, что на меня нашло. — тихий голос доносился до юноши, в нем отчетливо слышались нотки вины. — Просто… просто все это слишком сложно, очень многое навалилось. Проблемы с родителями, терки с Чимином, экзамены, квиддич и ты… Я уже не понимаю как справляться со всем.       — Сон, возможно я сейчас выскажусь грубо, но ты ведь знаешь, что дорога мне, и я не желаю тебе зла? — парень дождался скромного кивка со стороны и продолжил. — С такими загонами, как сейчас, ты можешь растерять оставшихся близких людей возле себя. Розэ ты уже без пяти минут как потеряла, своих друзей с гриффиндора, как бы они нам не нравились, тоже. Что с тобой происходит? — Чан наклонился вперед, заглядывая в помутневшие глаза. — Вспомни, когда ты нормально общалась со всеми на равных? Когда ты последний раз разговаривала часами с Джисоном? Когда с Чонином, Феликсом и Хенджином вы дурачились в последний раз, и обсуждали их девушек? Когда ходила с Минхо, Сынмином и Чанбином в библиотеку и вместе делали домашнее задание, обсуждая все на непонятном нам языке? Когда все это было? — монолог его был тяжелым для обоих. Чан понимал, что каждое предложение, каждое слово, словно стрела врезается в голову и грудь его родного человека; Сонми принимала все его слова, ведь друг всегда был прав, всегда желал ей самого наилучшего, а признавать этого не хотелось.       — Как обычно, сказал про всех кроме себя. — она пыталась отшутиться, чтобы разбавить угрюмость ситуации.       — А что я? Ты так говоришь, будто я играю какую-то очень важную роль. — студент упёрся руками по обе стороны от себя, поднял голову к темно-серому небу и шумно выдохнул, обдумывая свое последующее предложение. — Я уже понял твоё примерное отношение ко мне. Конечно, для меня ты чуть ли не самый важный человек в жизни, единственный кто знает мою ситуацию в семье, но видимо это односторонне.       — Чан, прошу, выбрось эти мысли из своей умной головы и больше не говори такие глупости. — ей было больно от слов друга, он уже был убеждён в своих словах, а значит, что испытывает довольно неприятные и болезненные чувства.       — Я говорю то, что вижу: вижу твоё отношение ко мне, слышу все, что ты говоришь. Думаю, для начала тебе надо разобраться в себе, в своей жизни, прежде чем идти на разговор с кем-то. — юноша говорил быстро, стараясь выпалить все мысли, но в какой-то момент словно щелчок в голове остановил его и теперь вернулся тот умиротворенный тон. — Я, несомненно, буду всегда поддерживать и помогать тебе, но сейчас реши для себя кого и как ты хочешь видеть рядом, не все люди как я — готовые ждать окончания твоих жизненных трудностей. Пойми, у людей вокруг тоже есть чувства, и ты тоже можешь их задеть. Даже если ты единственная девушка в нашем кругу общения, то это ничего не значит, мы все равны, и ты относись к нам на равных. За тобой не будут всегда бегать. — Бан Чан вскочил на ноги, накинул собеседнице капюшон толстовки на голову и спустился с камня. — Я понимаю, что тебе нужно время на раздумья, но долго не сиди, дождь скоро начнётся.       Так, оставив Сонми в одиночестве, друг направился к замку, а она готова была просидеть на этом проклятом булыжнике часами, но парень был прав и когда до неё долетели первые капли дождя, она медленно пошла в сторону замка, прокручивая весь разговор снова и снова. Для неё первостепенной задачей было сохранение хороших отношений с друзьями. Сонми решила, что после финала она будет проводить с парнями ещё больше времени чем в последний месяц.       Сонми не хотелось идти в гостиную, поэтому в голову пришла идея о прогулке по замку. Спустя двадцать минут бессмысленной ходьбы и разглядывания картин, ноги принесли ее к больничном крылу, в котором находилось три человека: Чимин и Хонджун, прибывшие сюда во время первой игры и спящий в конце лазарета Кай, который судя по всему, решил посетить больничное крыло в каждый из турнирных дней.       Для начала, было решено подойти к Хонджуну, состояние которого до сих пор было плачевным, судя по магическим золотым потокам, которые давала сама школа. Такой метод использовали только в самых тяжёлых случаях, когда никакое зелье не могло привести человека в сознание и заклинания совсем не помогали.       В такие моменты подключали древнейшую магию, которая была настолько сильной, что неизвестно: принесет она спасение или же смерть. Преподавателям ничего не оставалось, кроме как открыть энергию здания и ввести студента в магическую кому. Такое давно не практиковалось, поэтому риск был велик, и никто не знал, что будет с парнем и куда вообще делась часть его магического ядра, которая должна отвечать за быструю регенерацию.       Сонми поняла, что ее знакомый с факультета придёт в сознание ещё не скоро, поэтому, посмотрев на Чимина, который выглядел не лучше, чем Тэхен вчера, она решила сегодня окончательно перебороть себя и подойти к нему.       — Живой? — Сон нарочно пнула ножку кровати и приземлилась на стул, стоящий возле тумбы. Она заметила удивленный взгляд на себе и сосредоточенно посмотрела на старого друга. — Нужно поговорить.       — Неожиданно видеть тебя здесь. Пришла на дружка полюбоваться? — несмотря на болезненный вид, парень не переставал язвить. — Или на плоды своих трудов лицезреть?       — Закрой рот, я не об этом. — ей оставалось лишь закатывать глаза на все его выходки, потому как драться с больным не входило в ее список дел на жизнь.       — Сказала, что хочешь поговорить, а сейчас рот затыкаешь. Ты в курсе, что такое разговор, диалог, беседа?       — Чимин, хватит. — строго выпалила Сонми. Блондинка уже думала о том, что все это плохая идея и ей лучше вернуться назад, забыв о гриффиндорце. — Пора заканчивать этот фарс и впутывать других в наши разборки. Это детское поведение уже влечет за собой совсем не детские последствия. Нам надо остановиться.       — Хочешь, чтобы я и дальше продолжал молча смотреть на то, как ты поддаешься чужому влиянию? — парень вскинул брови и усмехнулся, будто ему только что сказали не дышать оставшуюся жизнь.       — Это при наилучшем раскладе. — Сонми уперлась локтями в колени и посмотрела ему прямо в глаза. — В ином случае, я хочу, чтобы все касалось лишь нас, не затрагивая более никого. Мы молча презираем друг друга и ненавидим, можем кинуть пару заклинаний, но не трогая никого другого. Как тебе сделка?       — Начнем с того, что я тебя не ненавижу. — непривычно спокойным голосом прозвучало из уст юноши. — Может презираю немного, но это лишь несколько недель, а так я беспокоюсь о тебе, но ты не хочешь этого видеть.       — Потому что это контроль, а не забота! — Сонми перебила его речь, в которую он так упорно верил.       — Называй это как тебе угодно, ничего не изменится. — Чимин повернул голову к слизеринке и посмотрел совершенно незнакомым взглядом. — Я давно понял свою ошибку, которую все мы совершили тогда. Я признал ее, раскаялся, сделал все, чтобы и ты поняла это. Поняла, что больше такого не произойдет, но сейчас именно ты ведешь себя как ребенок, который не принимает факт изменения людей.       — Потому что ты не изменился.       — Не перебивай. Я договорю, а после ты выскажешься. — казалось, что именно сейчас проявилось взросление Чимина. Серьезный, сосредоточенный, не такой вспыльчивый как обычно. Сонми с округлившимися глазами следила за его движениями и словами. — Я все эти годы пытался искупить свою вину, бегал за тобой, хотя мне говорили, что я только унижаюсь, а когда заметил, что наше общение вернулось в прежнее русло, и ты относишься как раньше, то настолько воодушевился, что выпалил о своих чувствах. Ты их растоптала в ту же секунду.       — Я помню. Так говоришь, будто меня там не было. — Сонми тяжело выдохнула и посмотрела в узкое окно лазарета. — Мы знакомы так давно, а ты до сих пор не понял, что я не пригодна для отношений. Представим, ты признался — я согласилась, но что потом? Ты будешь заботиться обо мне, любить и оберегать, а я что? Я не умею ничего из этого, а бросаться в омут с головой без знаний я не рискну.       — Тогда ты так и будешь до старости бегать от отношений, только из-за того, что тебе когда-то там не додали родители? Где же та бесстрашная Сонми, которая пару часов назад подарила мне сотрясение мозга и клялась убить за левого парня с факультета? — Чимин знал на что давить и делал это с большим успехом. Как бы она не уворачивалась, Чимин знал ее дольше остальных друзей.       — Да, буду бегать. И нет. Той «бесстрашной Сонми» никогда не было, ты знаешь это как никто другой. — Сонми резко повернулась к нему и в этот момент парень понял, что та железная маска, которая теплится на ее лице уже больше месяца начала трескаться.       — Ошибаешься.       Это было последнее что услышала Сонми, когда вставала со своего места, ведь дальше диалог ни к чему, кроме ссоры не привел бы. Они и так поговорили за эти несколько минут дольше, чем за последние месяцы, что очень удивительно для обоих. Как бы девчонка не злилась на него, не оскорбляла, он неотъемлемая часть ее жизни и не хотелось бы сводить все к примитивной ненависти.       Студентка заметила движение со стороны пуффендуйца, который, судя по всему, планировал встать и дойти до стола мадам Помфри, чтобы отсрочить свое пребывание в больничном крыле, да и желание стащить с ее стола пару леденцов было сильным.       — Молодой человек, что вы себе позволяете! — Сонми постаралась сделать такой же строгий и высокий голос как у колдмедика, и судя по реакции парня, который резко лёг обратно, у нее получилось.       — Сон? Да ты издеваешься! — когда шатен увидел кто же помешал ему, то начал возмущаться. — Когда ты научилась так тихо ходить?       Сонми прошла к столу Помфри и взяла несколько конфет. Она нарочно долго открывала конфету пока шла к товарищу, который уже весь извелся. Из-за действия зелья ему очень хотелось съесть что-то, в особенности сладкое, но на этом был огромных запрещающий крест.       — Сонми, Сони, прошу, сделаю что угодно, но пожалуйста дай мне ее! — он сложил руки в молитвенном жесте и чуть не упал с кровати, пока тянулся к соседней, на которой расположилась девушка.       Такое обращение Сонми слышала только в детстве, когда была маленькой, сейчас же подобным образом её звал только Кай, которому вообще не свойственны понятия о социальных уровнях и соблюдении формальности при общении. Он, как магглорожденный, был добрым и наивным парнем в жестоком магическом мире. Для него разделение на чистокровных, грязнокровок и полукровок не значило ничего.       Парень не понимал ненависть и вражду между факультетами, ведь все зависит не от спален в которых тебя поселили на несколько лет, а от самих людей и их выбора. Благодаря таким взглядам он мог хорошо относиться к ученикам со Слизерина, и презирать студентов с того же Гриффиндора. Так и было: он хорошо относился к Сонми и недолюбливал Чимина. Подобное проявлялось уже во времена, когда они учились вместе, без разделения на факультеты. Кая и Сонми не назвать лучшими или даже близкими друзьями, но когда появлялась возможность, то их разговоры были интересными, а затеи рискованными.       — У тебя постельный режим. Извини. — она закинула ногу на ногу и продолжила рассматривать вкусы конфет. Шатен закатил глаза и уронил голову на подушку. — Как тебе на новом месте? Со всем факультетом уже подружился? — Сонми хотела отвлечься от напряженного разговора с гриффиндорцем и поинтересоваться делами знакомого, с которым давно не говорила по душам.       — Могло бы быть и лучше. Общаюсь со многими, но это не то. Некоторые зажаты, кто-то наоборот ведёт себя развязно, что аж мерзко становится. — парню не повезло, ведь те, кого он по-настоящему мог назвать друзьями находятся на других факультетах. Его компанию раскидало больше всех, оттого голос его был поникшим, но показывать он это не хотел.       — Я слышала ты с Солой расстался. Опять на пару дней или в этот раз серьезно? — Сонми знала, что разговоры о друзьях были больной темой, поэтому решила перейти к менее серьезной теме, как отношения.       — В этот раз окончательно. — за три года отношений Кай привык к ежемесячным расставаниям, поэтому уже не было того отчаяния в голосе, какое было в первых год. — Она решила меня променять, — услышав тихое удивление он усмехнулся и продолжил. — на девушку, Сон.       — Ты сейчас смеешься надо мной? — но лицо шатена было серьезным, а девушке оставалось лишь в немом шоке хлопать глазами. — Но три года? Как так? Она ни с того, ни с сего решила задуматься о своей ориентации? Мило. Это с той рыжей, с которой она сейчас ходит? Знаешь, могла бы выбрать кого-то получше. — в такие моменты у девушки срывало всевозможные тормоза, и она готова была шутить и иронизировать над ситуацией очень долго, что это могло приесться на продолжительное время.       — Прекрасная поддержка. Спасибо. Это не было неожиданностью, но мне неприятно. В любом случае, если я захочу начать с кем-то отношения, то за несколько минут найду себе пару.       — А ты хочешь? Думала, что тебе этих отношений хватило лет на десять вперёд. — Кай хоть и любил Солу, но довольно часто его окружению, включая Сонми, приходилось слушать о поведении уже бывшей девушки.       — Ещё чего! Чтобы я из-за какой-то истерички отказался от отношений и секса? Вроде умная девушка, а такие глупости говоришь. У тебя просто секса не было.       — Слишком заезженная фраза. — Сонми с вызовом посмотрела на больного. — Ты серьёзно думаешь, что у меня его не было?       Их разговоры были открытыми и обоим это нравилось. Темы диалогов были от новостей спорта в мире магглов или магов, до обсуждений ночей Кая и пьяных походов Сонми. Им было приятно осознавать, что есть тот, кому можно рассказать все не потому что должен, а потому что можно выговориться третьему лицу, и никто не осудит, не обесценит. Чужим открываться всегда проще.       — Я уверен. По тебе же видно. — он поймал строгий взгляд слизеринки и поспешил исправиться. — Не в том смысле, что ты какая-то зажатая и никому ненужная девственница. — лучше бы он молчал, а не загонял себя в могилу. — Совсем наоборот. Особенно в последнее время. Очень даже нужная. Я про то, что тебе это неинтересно, ни парни, ни отношения, ни секс. У тебя первый поцелуй то был только этим летом. — Кай снова заметил на себе удивлённый взгляд и, сделав лицо «пытайся-обмануть-кого-угодно-но-не-меня», продолжил. — Для тебя все отходит чуть ли не на последнее место.       — Ладно, признаю. Ты, как всегда, видишь меня насквозь. Это пугает.       — Просто вы, маги, до смешного наивные. — шатен приподнялся к спинке кровати и обнял подушку, глядя куда-то вдаль.       — Это кто ещё наивный? Ты с открытым ртом на все реагируешь. — Сонми, как человеку рожденному в мире магии всегда было забавно наблюдать за магглорожденными, которые только попадают в Хогвартс.       — Я про очевидность ваших эмоций и чувств. В моем мире очень много психологов, постоянных копаний в личности, характерах, эмоциях. А вы, маги, не умеете их скрывать, это все так очевидно. Даже с твоей маской, тебя так легко прочитать.       — Ещё раз сделаешь подобное на мне и будешь умирать в мучениях! — собеседнице очень не нравилось, когда кто-то лез к ней в голову, и хотя Кай многое о ней знает, границы должны быть соблюдены.       — Хорошо-хорошо, я тебя понял — он поднял руки, показывая, что принимает поражение. — А теперь рассказывай кто. — на ее вопросительный взгляд он лишь глубоко вздохнул и выжидающе посмотрел.       — А ты про лето… Я не думаю, что стоит об этом здесь… — Сонми посмотрела в сторону гриффиндорца, который лежал с закрытыми глазами. Они только успокоились и надвигать гнев на близкого человека вновь не хотелось. Пожав плечами, она полушепотом назвала имя. — Бан Чан.       Громкий смех, словно звон колокола отозвался в стенах замка. Удивить Кая было сложно, и хотя он многое про себя подмечал, но такое предвидеть было невозможно.       — Не думал я, что в именно в этом омуте черти завелись. — Протянул шатен, смахивая несуществующие слезы с уголков глаз. — Надо отдать ему должное. Ведь с тобой даже я пытаться не стал, от тебя так и веет ханжеством.       — Это оскорбление или комплимент? — Сонми выгнула бровь и посмотрела на парнишку, который пытался успокоить свой поток смеха.       Внимание привлекли слизеринцы, зашедшие в лазарет. Убедившись все ли у Сонми хорошо, они подошли к Хонджуну. Команде необходимо решать, что делать для завтрашнего финала, ведь не стоит надеяться на выход вратаря, им придётся искать нового.       Сонми улыбнулась пуффендуйцу и пошла к главному пострадавшему на сегодняшний день. Молодые люди стояли возле него с серьёзными лицами. Блондинка по-прежнему не могла говорить с парнями, после взбучки от Чана, поэтому, как только получила ответ о состоянии слизеринца, она попрощалась с ними и отправилась в подземелья.       Учеба была сейчас лучшим способом отвлечения, и хотя завтра занятия отменили, лучше она сделает что-то наперёд, чем будет заниматься самобичеванием. Решив, на время снять с себя согревающее заклинание, для лучшей умственной работы, она начала спускаться. Холод подземелий, в которых даже летом невыносимо находиться без заклинания, не щадил. По словам людей в коридорах, Сонми узнала, что завтра за первое место придётся бороться с Когтевраном. Знание этого факта только усугубил ситуацию.       После душа, она отправилась в библиотеку за материалами для домашней работы. Сонми решила сделать зельеварение и ЗоТИ. Задания были очень интересными: «Медленные яды» и «Образование и развитие Золотого ядра». В библиотеке никого не было, что очень радовало.       Для начала девушка отправилась к двум стеллажам, отведенным под Золотое ядро. Откуда брать информацию девушка не знала, поэтому она решила взять книгу самого старого издания и самую новую, после чего проложила путь к отделу зелий, в секцию с ядами. Выбор был прост, недолго думая она взяла книгу, автором которой является Северус Снейп. Подход профессора всегда отличался от тех, что расписаны в официальных учебниках, и несмотря на отличие в простоте действий, они были эффективнее, быстрее и лучше. Когда нужные книги были найдены, то она расписалась за них и пошла к себе в комнату, так как гостиная была забита, а так как Айрин сейчас с парнем с Когтеврана, то спальня была пуста.       Уже в комнате блондинка разложила школьные учебники и библиотечные книги по всей кровати, а сама прижалась к стене и взяла в руки новый пергамент. В учебнике ЗоТИ не было ничего нового, чего бы она не знала, поэтому девушка взяла новую книгу и примерно за два часа она выписала из неё все, что посчитала нужным. Три пергамента уже были заполнены, поэтому Сонми спустилась в гостиную за новыми. В помещении не было ее друзей, хотя уже давно стемнело, а на часах было около семи вечера и лучше бы ей сходить в Большой зал на ужин, а после продолжить.       Идти одной немного непривычно, но жаловаться было глупо, с друзьями ничего бы не случилось за столько короткий срок.       Через пол часа Сонми уже находилась у себя в комнате и листала учебник, который был написан древнейшими рунами. Повезло, что именно этими рунами писали и читали Салазар Слизерин и Мерлин, поэтому словари остались в подземельях, которые являлись домом для великих волшебников.       Древние руны, которые изучаются с третьего курса всеми студентами были сравнительно новыми. Все знали где хранятся эти словари и переводы, но никто ими не пользовался, потому что для многих учеников важнее узнавать и проводить какие-то новые открытия, нежели копаться в записях двух мужиков, которые жили сотни лет назад. Именно из-за этого данная книга стала некой достопримечательностью и реликвией факультета.       С помощью толстой тетради девушка начала переводить отдельные фрагменты, которые оказались пометками к главам, названия которых переводить не пришлось. Книга по магическому ядру была невероятно интересной, как и процесс перевода отдельных тем. Было интересно узнать, какой у людей был раньше взгляд на магию. Он не сильно отличался от нынешней, не считая, что в современном мире это обыденность, а не нечто загадочное, что надо познавать. Раньше магия была едина; ни зла, ни добра.       Книга была огромной, поэтому через четыре часа работы девушка просмотрела всего три с половиной сотни страниц, что не было даже половиной. Айрин уже давно пришла, но осталась незамеченной, так как сразу свалилась спать. Когда время перевалило за полночь и Сонми заметила огромные буквы, которых не было ранее, и текст, который предстояло перевести.       «ДАЖЕ САМОМУ ТЕМНОМУ МАГУ НЕ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЭТУ МАГИЮ.       Каждый кто посмеет воспользоваться этим заклятием будет проклят навечно. Умрёт в муках и бестелесным духом будет скитаться по миру до конца его существования. Одна мысль о проклятье очерняет вашу душу, при его использовании человек перестаёт быть человеком, он становится демоном, адским уродливым существом, имеющим лишь цель и не видящим преград. Никакие маскирующие заклинания не избавят его от смердящего запаха, исходящего от его души.»       Девушке стало не по себе от подобного предупреждения, но это подогрело в ней интерес, поэтому она перевернула страницу и начала читать, от чего же было предупреждение. Зачастую, в мире магии все любили преувеличивать, так, например, ЖАБА расшифровывалась как «Жутко Академическая Блестящая Аттестация», хотя на деле обычный экзамен.       «ПЕРЕМЕЩЕНИЕ И ВОЗРОЖДЕНИЕ ЗОЛОТОГО ЯДРА»       — Какого?.. Мать вашу, это же невозможно… — блондинка не сдержала удивления и выругалась вслух.       Каждый маг знает о том, что если ядро уничтожено, то его уже не восстановить, даже если маг выживет сразу после уничтожения, в конечном итоге он все равно умрет от нехватки сил для существования. Поэтому на все вопросы преподаватели ученикам отвечали одно: невозможно.       С еще большим интересом и теперь уже опаской Сонми уткнулась в книгу. Мысли о перемещении энергии уже являлись преступлением против магии и ее естественного хода, однако кому-то это все же пришло в голову и возможно испробовано на практике.       «Перемещение и возрождение Золотого ядра мага является самой чёрной магией из всех существующих и существовавших. Любой, кто проведёт данный ритуал искалечит свою и чужую душу. Уродство души, перейдёт на уродство внешности. Ни один уважающий себя заклинатель не использует данную магию, но было исключение.       Существует лишь одно исключение: Моргана и Мордред. Как давние любовники и союзники были неразлучны и ради друг друга они шли на ужасные поступки. Во время первой смерти колдуньи, Мордред был в отчаянье и придумал заклятие, которое помогло бы воскресить Моргану и уничтоженное Золотое ядро. Каждый день на протяжении нескольких лет колдун сидел над зельем и заклинаниями по сохранению тела женщины. Молодой человек, чья красота довольно часто описывалась в легендах пропала и на лице молодого парня отражалось лишь безумие, подправленное шрамами от язв, бородавками и смерти.

ИНГРЕДИЕНТЫ: Чешуя северного дракона Кровь Мерлина Корни молодой Мандрагоры Сердце Оккамия Яйцо огневицы Сок небесных деревьев Золотое ядро преданного мага Тело кровного мага с целым Золотым ядром»

      Блондинка поразилась выбранным ингредиентам, хоть она и была сведуща в зельях и темных заклинаниях, но многие из них видела впервые. А те, о которых она слышала, знала, что они чрезвычайно редкие и их невозможно достать. Особенно кровь Мерлина… Пробежав глазами по способу приготовления, она перелистнула страницу и наткнулась на последствия, одно из них невольно не хотело её покидать по непонятной причине.       Все в волшебном мире знали о том, что Мордреду удалось воскресить Моргану, но всегда умалчивали какой ценой. Эти двое и правда были безумцами… Многие говорили о вселенской любви, которая помогала им всегда и везде помогать, и быть рядом друг с другом. Девушка же считала, что они искали друг друга лишь для большей силы, ради захвата власти. Либо и правда, это была любовь двух сумасшедших, во что не очень верится.       «Украденное или добровольно отданное Золотое ядро мага наказывает и награждает ее бывшего владельца. После опустошения человек застревает меж двух миров, находясь в золотой середине, между жизнью и смертью. Человек не сможет жить или умереть, он будет ходить по миру бестелесным духом вечно, а его тело никогда не перестанет дышать. Израненная душа заслуживает спасения в виде смерти, и заслуживает жизнь в нашем мире, это баланс, который призрак будет поддерживать до самого уничтожения мира.»       Сонми перевела данный отрывок и момент показался ей сомнительным и очень знакомым. Буквально через минуту на лице отразилась высшая степень осознания. Девушка подорвалась со своего места, но так как она сидела в одном положении около семи часов, то ноги затекли, и она с шумом упала, но не обратив на это внимания, та быстро поднялась и выбежала из комнаты. Судя по всему, звук был довольно громким и из соседней комнаты вышли Сынмин, Чанбин и Минхо, их комнаты хоть и находились через стену от Сонми, но длинный коридор позволил им появиться на месте раньше, чем девушка.       — Сон, три часа ночи. Что происходит? — зевая протянул Сынмин, но девушка лишь махнула и пошла в сторону двери.       — Эй, Сонми! — Чанбин окликнул подругу, и та остановилась. Только сейчас можно было заметить немного спутанные волосы, красные глаза и мешки под ними. Увидь она себя со стороны, то испугалась бы, подумав, что сработало предупреждение об очернении души и сведению с ума. — Ты куда собралась? Прогуляться? Тебя Филч сожрёт стоит порог переступить.       — А? Да? — слизеринка посмотрела на часы, которые весели над входом в гостиную и ей захотелось ударить себя по голове этой же книгой. — Кажется я во времени потерялась, думала сейчас вечер.       — Давно ты так с книгой, в обнимку? — спросил сонный Минхо.       — С вечера. Я кое-что нашла, это очень похоже на то, что мы видели у Хонджуна. То почему он не приходит в себя.       Сонми рассказывала все быстро, не упуская ни малейшей детали, временами углубляясь в историю, она не успевала дышать пока длился ее монолог сумасшедшей. Друзья хоть и были сонными, но довольно быстро сфокусировали свое внимание на девушке. Через некоторое время она закончила и смотрела выжидающе на парней, которые пытались переварить весь поток информации.       — Так, Сон, давай сделаем так: мы сейчас заберем у тебя эту книгу и остальные тоже. — Сынмин говорил спокойно. На последнем предложении глаза блондинки округлились. — У тебя игра через несколько часов, нужно поспать. Завтра после матча мы пойдём к Помфри и директору и все расскажем. А сейчас тебе лучше идти к себе в комнату, выглядишь отвратительно.       — Но…       — Сонми, ты не слышала? Мы посмотрим все, что ты написала и нашла, у нас нет матча завтра, в отличие от тебя. — Минхо был строг, ведь знал, что сейчас важна игра.       Не сказав ни слова, Сонми поднялась и пошла к себе в комнату. Парни по напряжённой спине поняли насколько девушка зла и решили, что в ближайшее время им лучше ее не беспокоить отправиться спать, оставив книгу у Сынмина.