Собрание проходило в том самом зале, где несколькими днями ранее произошла встреча с гостями из далекого звездного пространства Сегментума Солар. Но если ССовцев пришли встречать добровольно, отозвавшись на призыв Кредитора, то мне пришлось большую часть приглашать насильно. Обошлось почти без членовредительства, только десятку из двадцати семи бунтарей повредило конечности при переносе и один погиб, из-за искажения. С ними уже морочить себе голову не стал, кивнул Шпильке и тот распорядился, чтобы слуги помогли гостям остановить кровь. Острые ощущения, как и кровь стекающая со стола, собравшимся будут полезны, это хорошо растормаживает внимание и демонстрирует, насколько серьезна тема собрания. Потерянные части тел, услужливо поместили перед пострадавшими, чтобы уходя, они прихватили их с собой. Погибшего также посадили, аккуратно уложив голову вперед и плотно задвинув стул. Искажение хоть и перемешало структуру мягких тканей, но недостаточно сильно, чтобы разорвать плоть в кашу. А вот костям повезло меньше, их перемололо.
- Это какой-то позор. - Я осмотрел пеструю компанию и сделал паузу, будто только ради этой фразы и собрал этих, с позволения сказать, представителей элит Моей Земли.
Уже знал в общих чертах, чем они занимаются. Половина была откровенной мерзостью, а другая все это обслуживала, имея за это положение монополии, авторитет и влияние.
Из приличных людей, присутствовали такие как Эд Дайс, имеющий сеть контор по обслуживанию техники и четыре мануфактуры, в которых производился планетарный и системный транспорт. Все в ручную, силами рабов с урезанной лобной частью мозга и группами специалистов с черепно-мозговыми имплантами. Дело было поставлено так, чтобы если с семейством Эда что-то случилось, то производство было очень сложно восстановить. Все продумано и защищено. У него была даже крупная охранная контора, с оружием собственного производства, и право убивать любого, кто вмешается в его бизнес, открыв свою ремонтную мастерскую например.
У Эда Дайса было все хорошо. За исключением двух последних событий и того факта, что спрос на его работу падал в последние годы. Первой неприятностью стал взрыв, сравнявший с землей одну из мануфактур. Там как раз в то время выполнялся крупный заказ, по созданию роскошной яхты, способной выходить в космос. Он был уверен, причиной послужила личная неприязнь между заказчиком и кем-то из сидящих за столом. Но тут ничего не поделаешь, конфликтовать с крупнейшими клиентами не вариант, служб способных расследовать и наказать виновника - нет, заведений, где можно было бы подготовить утраченных специалистов тоже. Даже если его заказчик отомстит, это не возместит ему ущерба, не вернет людей, наработки и чертежи. Вторым событием стала размолвка с пришельцами. Кредитор их сильно расстроил, а потом и сам пропал. Ссора с пришельцами из других систем, совершающих галактические перелеты, а значит, новые рынки, заживо похоронила многие надежды.
У меня были к нему смешанные чувства. С одной стороны он был одним из тех, кто активно способствовал деградации колонии. С другой, одним из самых "правильных" членов высшего общества, и порядки ему не нравились. Он был подобен условно съедобному грибу, или одним из мухоморов, среди бледных поганок. Чутка не доварил, съел слишком много или смешал с алкоголем, высвобождающим яды - получи отравление.
Сложно судить о соотношении виновности и полезности, когда у тебя на руках владелица экзотического увеселительного заведения, доктор занимающийся переработкой взрослых и детей, в развлекательный товар, и их клиенты. И находятся они среди тех, кого можно счесть самыми невинными, из всей этой диаспоры избранных.
За этими мыслями прошла презентация меня, в образе замотанного красными тряпками чучела. Из прочей одежды я позволил себе халат из какого-то экзотического полотна и вполне обычные бархатные тапочки. Пока филактерия болталась у меня на шее, дух молчал, что позволяло мне не отвлекаться на его хотелки. Был только один минус, движения утратили плавность, став рубленными и резкими, конечности двигались с меняющейся скоростью и выгибаясь под неестественными углами, перемещения также могли быть как замедленными, так и мгновенными. Но даже в этом я мог найти какую-то паранормальную эстетику и получать удовольствие, за что я снова радовался своей находке.
А меж тем, я продолжал:
- На днях, буквально пару циклов назад, стало известно о приговоре, вынесенном городу и его обитателям. Решение было принято имперцами, нашими недавними визитерами, которые снова возвращаются в нашу систему. - Я захотел подойти к окну, но опять это произошло быстрее чем рассчитывал. Для собравшихся, я исчез, появившись перед окном. - Очередная колония, которую они посещали, оказалась не в пример сильнее и агрессивнее, переговоры сорвались, а жадность местных обитателей, заставила атаковать РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЕ судно, ради получения технологий и информации. Наивные аборигены решили, что их поступок не станет известен в метрополии, а данный корабль чуть ли не вершина имперских возможностей. Опрометчиво с их стороны. Но речь сейчас не о их участи. - При последней фразе я снова очутился перед столом.
Мне стало любопытно, что думают остальные, кроме тех, кто потерял много крови. Готов спорить, они гадают о том, как быстро я могу убивать, если вызвать мое недовольство. Хорошо.
- Сейчас имперский корабль возвращается на досветовой скорости, из-за ряда критических поломок систем. Через сорок дней, он встанет у планеты, оставив на поверхности большую часть экипажа, чтобы те не мешали проводимым работам. А те, не найдя себе лучшего применения, займутся геноцидом местного населения. Какие у вас мысли на этот счет?
Я дал примерно минуту на осмысление. Однако, вместо вопросов по теме, прозвучал касающийся моей роли во всем происходящем. Док, которого я не стал убивать только потому, что у него самый большой штат специалистов работающих с плотью, а значит, ресурсы на то, чтобы исправить им же содеянное, потерял берега. Он привык к страху, крови и членовредительству, его не впечатлило.
- Недавно мной был выполнен крупный заказ, представленный вниманию Нового Кредитора. Работа была высоко оценена, я даже удостоился поцелуя, который невозможно забыть и описать словами. Но ты - не он! - - Тот, кого для себя я прозвал Фрэнки, за маленький рост и роду деятельности, безумством сопоставимому с героем одного романа, повернулся к Шпильке: - Кого вы хотите обмануть этой подделкой?
Еле подавил порыв бешенства, остановившись над сидящим, вонзив выпущенные когти в стол. Попутно успокаивая себя, процитировал строки из песни на ушко, достаточно громко, чтобы слышали все:
- Когда выходишь на эстраду, стремиться нужно к одному. Всем рассказать немедля надо, кто ты, зачем и почему. - Хотелось откусить лицо, но сдержался. Старался мыслить позитивно, создавая в воображении образ "доброго доктора Франкенштейна", которому будет суждено исправлять и действительно лечить людей. - Оставь Шпильку в покое, ему и так досталось в последнее время. - Не знаю что сам Шпилька испытывал, но он сидел тихо и делал все что я ему говорю. За это никому его в обиду не дам.
Подавив эмоции, которым откровенно хотелось поддаться, сел на свое место и продолжил:
- Я не испытываю ни малейшего желания опускаться до столь мелочного обмана. Да, тело вашего нового символа Свободы, было позаимствовано мной. Так было сделано по ряду причин. Оно не испытывает ряда неудобных потребностей, свойственных человеку. Но главное, в нем общение с вами, власть и бытие, приносят мне удовольствие. Нам предстоит длинный путь, который без должного стимула, будет слишком скучным.
- Но...
- Фрэнки, разреши мне тебя так назвать. Если хочешь, я тебя могу не только поцеловать, но трахнуть ножкой от стола. Дай закончить. - Якобы жестом руки, а на деле с помощью ряда тонких дистанционных манипуляций, склеил ему рот. Если не разлепиться само, то ножей у него в конторе предостаточно, справится. - Я продолжу. Беда грядущих событий в том, что погибнет масса невинных людей. И уж лучше я буду отвечать за последствия собственных поступков, чем расхлебывать результаты своего безразличия.
Информацию давал по чуть чуть, оставляя время для усвоения. На этот раз голос подал Эдик. И не потому, что осмелел без меры. Мы с ним заранее обговорили тему встречи, ему не терпелось поскорее ее завершить, потому он взял на себя смелость скорректировать дискуссию:
- Прошу просветить собравшихся о причине, по которой мы все еще живы.
- Да, как пожелаете. Дальнейшие события будут развиваться по одному из трех возможных сценариев. Первый, самый простой и привлекательный - я вас убиваю. Умрут все, вы, все кто прямо или косвенно поддерживал ваше влияние, ваши потомки и предки будут стерты из истории, а этот притон, что носит название Либерти, обратится в пыль. Однако, имперцы, обнаружив прах вместо поселения, начнут копать значительно глубже, чем мне бы того хотелось. Да и сам я, далеко не божественная сущность, чтобы отбирать агнцев от козлищ. Наделаю много ошибок, пострадают невинные, а виновные могут уйти. Обидно будет, не находите?
О да, без демонического восприятия и наслаждения от такой жизни и перспектив, я бы так и поступил. Тело стало пьянящим наркотиком, при котором терялась часть критического восприятия и, что немаловажно, пренебрежения окружающими. Раболепие слуг и унижение господ. Сам я бы стер город, не стал спасать имперцев попавших в перестрелку, оставил бы только редкие племена разбросанные по планете, выживать в пустынях и горах. А потом, долго думал, лишившись сна, чем заняться в течении последующих столетий, абсолютно бессмысленно и бесплодно проводя время.
- Второй вариант, вас убивают, его можно описать как "Гигантский Болт". Я наблюдаю за грядущей мясорубкой и тем, как в последующие столетия планета постепенно обращается в аграрный рай, под чутким руководствам марсианского культа. Но у меня есть причины не любить этих барабанщиков, и копать глубоко они любят. Это тоже совсем не нравится.
Признаюсь честно, я вообще не хотел, чтобы марсиане основывали свои фактории в моей системе. Никакие, ни эти алхимики с бубнами и их странным техноколдовством, ни обычные, классические, с тентаклями. Ребята конечно интересные, философия понятная и простая, цели ясные как день. Но эта альтернативная ветвь человечества, задуманная Императором, была чуждой и непредсказуемой. Их постепенное расчеловечивание, могло сказаться и на мне. Если уж кто-то будет на земле обитать, то пускай более простые и знакомые существа, с понятными и более близкими проблемами. И раз уж дорожка привела меня к бессоннице, то лучше, если власть в системе будет подчинена мне напрямую. В глав-магосы пробиваться, явно окажется утомительным, убивать ради тушки или тесно общаться - тоже не вариант, утомительно. А так, все на блюдечке. Пожалуйста, кушай, не обляпайся.
- Последний - вы себя убиваете. Назовем это "Торжеством Справедливости". В течении сорока дней, вы должны избавиться от всей мерзости, построить такое общество, чтобы оно вызвало уважение, подготовить достойную встречу экипажу на поверхности и обеспечить его всем необходимым, обрести военную мощь, способную поставить под угрозу их миссию, найти ресурсы, для оказания помощи в ремонте их корабля. Если коротко, то доказать Империуму свою полезность, установить порядок и доказать что способны его отстоять. Желательно придумать легенду, по которой вы, после их первого визита, почувствовали волю их Императора и кинулись ее исполнять. Почувствовали, ощутили, именно так и никак иначе. Он нечто большее, чем просто человек, вполне способен на нечто подобное. Вся же вина, за прошлую деградацию общества, должна быть возложена на ныне пропавшего Кредитора.
- А вы знаете, где он сейчас? - Неуверенно подал голос Шпилька, видать оценил мое заступничество.
- Там же, где пребывают души всех проклятых и забытых. Он у меня.
***
Сняв филактерию, я долго выслушивал истерики демона, терпеливо, просил прощения, поддакивал где только возможно. Нытье прекратилось, когда пришли портные с моделями и тут начались торги. Речь шла о теле, одежде и имидже в целом. Мне, за счет моей терпеливости, удалось добиться многого. Прежде всего, член был сделан чуть более человечным, хоть и не потерял конских очертаний, уменьшен. Теперь, при помощи корсета, прижимающего его к животу, не был виден окружающим, а осанка, поддерживаемая силой "второго хребта", приобрела дополнительную стройность. Общие пропорции тела, ноги, также приближены к общепринятой норме. Остались лишь небольшие рога и выдвижные когти, заказали несколько вариантов корон и перчатки со стальными накладками, что станут скрывать их. Рост правда приняли "выше остальных", но сошлись на двух метрах с копейками. С одеждой, тоже все удачно. Будет непроницаемая маска каплевидной формы, чтобы приход словить, достаточно отражение в глазах собеседника увидеть, плотная ткань покрывающая голову и костюм, мужской. Все выполнено в белом цвете, с кружавчиками на воротнике и запястьях. Торги шли за каждый миллиметр ткани, грамм металла и формы тела.
Сначала я удивлялся, почему торг проходит настолько просто. Но когда львиная часть работы была выполнена, и речь зашла о имени и титуле, всплыл подвох:
- Хочу быть принцессой - в ультимативной форме заявило создание.
- Какой-такой принцессой, при таких размерах? - Я намекал на достоинство, в тридцать сантиметров длинной.
- Самой красивой!
- Даже не смешно.
- Ну, сам посуди, ты же ведь не хочешь, чтобы тебя извращенцем сочли. Быть девочкой в этом костюме и фигуре, будет сподручнее, а мальчиком, как минимум странно. Не веришь - посмотри в зеркало.
- Нет. Спасибо. Насмотрелся. Вообще тогда никак себя называть не буду. Сойдемся на этом.
- Тогда я хочу другое.
- Чтоб тебя твои сородичи в варпе задрали. Говори.
- Ты мне дворец обещал.
- Да, сделаю. Будут архитекторы, будет и дворец. Сам я не силен в конструкциях.
- Нет. Дворец ты уже обещал. А теперь я хочу, чтобы он летать мог.
Для меня, теоретически это было не сложно. Есть все, кроме понимания "как". Действие этой штуки в колбе, судя по ощущениям, скоро ослабнет. Постоянно быть с этой тварью я не смогу, вдруг случиться что и нужно отлучиться на месяцок-другой. Ее придется запирать, да так, чтобы обид не возникало. Иначе людей пожрет, бед натворит. Тушка удачная, тварь сговорчивая, терять не хотелось. Но во-первых, поддаваться на все капризы и полностью окунаться в чувства, грозило потерей идентичности. Во-вторых, в лучшем случае, тварь просто обнаглеет и станет требовать вообще непомерное. С другой стороны, если нужно выйти за границы системы, потребуется другая тюрьма...
- Я сделаю лучше. Дам тебе еще один дворец, уже летающий.
- Правда?
- Конечно правда. Но потом, когда появятся те, кто нам его придумают. Нам ведь нужно все лучшее. Так ведь?
***
Прошло пятнадцать дней. Хотелось бы сказать, мол - тяжкий труд для моей пользы, объединяет, и вообще, все болезни лечит, но это не так. Десять дней потерял на правильную мотивацию тех, кто принимал участие на "партийном собрании", кто-то работал без воображения, кто-то руки опустил, кто-то страдал обидами. Когда угрозы, обещания и простое запугивание переставало работать, переходил к методу кнута и пряника. Заставлял жрать пряники и избивал до полусмерти. Потом передавал бразды их родичам. На всех местных воротил, всего три случая таких. Но впечатлений, всему окружению хватало.
Единственное что получилось к десятому дню - организовать несколько больниц. Как я обнаружил, на планете, за счет многочисленных опытов над людьми, хороший уровень. Не хватало только специалистов. А те что были, хоть и действительно первоклассные, напрочь не имели мотивации... просто лечить людей. Примерно так по всем направлениям. Одно дело, запугать хозяина организации, а совсем другое, как он, бедный, заставит своих работой заниматься? Иногда крайне сложно переориентировать всю контору, на фактически диаметрально противоположный вид деятельности, поставить на поток, вместо штучной работы, да еще с переводом ее на государственный счет, когда еще самого государства нет. Когда у тебя штат более пяти тысяч человек, одного "сказать" недостаточно, пугать бессмысленно.
Чутка поддержал перемены, лично обойдя госпитали и исцелив по нескольку больных. Ничего сложного, удалил некоторые кисты, опухоли и ряд других грубых нарушений, с которыми и без того справится могли. Позже это можно выдать за трюк с телепортационным оборудованием, ничего из строго, что было бы далеко за рамками имеющихся у мехов технологий. Произнес речь перед камерами, для местной разновидности ТВ.
Под конец пятнадцатого дня, худо-бедно удалось, из разрозненных частных охранных контор, собрать подобие правоохранительных органов. С законами пока слабо, не было их, но общие принципы, вроде "закон общий для всех", были восприняты на ура. Еще бы, можно любому по сусалам дать, это дорогого стоит. Более того, местный "средний класс", особенно те, до кого не дошла суть грядущих перемен, вели себя нагло. Кто-то воспринял происходящее, как полное безвластие и призыв к беспределу. Кто-то решил, что правители попали к Высшему Существу Великому Кредитору в немилость, и нужно ковать железо, гребя под себя все, спешно зарабатывать авторитет, чтобы потом стать на их место. Вот таких нужно было давить в первую очередь, политики партии не понимают, делу активно вредят.
Удивительно, но во всем этом кипении, не только всплывала вонючая пенка, но появлялся и золотой осадок, грозя осесть на самом дне общества. Не раз встречал врачей, которые, не смотря на прежний вид деятельности, в первую очередь, были учеными, чему изначально хотели посвятить свою жизнь. Были те, ко по своему, просто хотел помочь людям, хотя бы тем, что качественно выполняли заказы, не допуская брака. Независимо от того, лечит он самого заказчика или уродует того, на кого он укажет. Своеобразная, но доброта.
Хорошие люди встречались и среди новообразованных полицейских. Вернее, жалостливые. И тут пришлось уже лично подходить, смотреть на работу и разъяснять специфику этого направления труда:
- Вы очень хороший человек и неплохой страж закона. Но хотелось бы знать, почему вы не угрожаете ему по настоящему?
На выходе из допросной, полицейского чуть ли не столкнулся с фигурой в белом, со сложенными крестом на груди руками. Он знал кто это по изображению на постерах и речам произносимым через СМИ, но не вполне мог поверить. И пока ситуация не прояснилась, решил просто воспринимать как норму, отшутившись:
- А что, мне ему руки переломать? Если уж живем по новому, то зачем уподобляться тому, с чем боремся, жестокость, издевательства...
- Да, - пришлось перебить. - А я считаю, то что вы делаете жестоким издевательством, над подсудимым, собой и тем кто платит вам за работу. Предложенное вами, это хороший вариант. Но не только. Можно ударить пару раз электродубинкой. Сломать пару костей тем, кем он дорожит.
- Калечить и убивать невиновных? Может я что-то путаю, может вы не тот человек, кто исцеляет людей одним касанием и рассказывает нам о новой жизни?
- В данном конкретном случае, вы точно знаете, что он виновен. Если он не расколется, то невинные пострадают наверняка. Его семья, что живет за счет грабежей, уж точно в их число не входит. И поверьте моему опыту, дети, которые жрали награбленное и не получили по сусалам за грешки родителей, будут гордиться своими предками, других поучать и наставлять внуков.
- Допустим я не ошибаюсь. Допустим, это действительно тот случай, когда нужно действовать такими методами. Но если все будут заниматься подобным...
- Боитесь ошибок? Вы настолько неуверенны в себе? А может боитесь, что закон в некомпетентных руках приведет к жертвам среди невинных? Хорошо. Мы ужесточим рамки отбора спецов, создадим академию по их подготовки. И закроем на этом вопрос.
- Страшно и немилосердно...
- Хотите милосердие, так вот вам оно. Дайте ему достойный повод, достаточный, чтобы он смог себя оправдать перед "своими", когда их сдавать будет. Они его могут уничтожить вместе с близкими, за предательство. Когда он встанет между двумя страхами, и совесть перевесит чашу весов его решения, быть может и его подельники отнесутся с пониманием к его поступку.
Я подозвал слугу, и он протянул мне стальной инструмент, завернутый в белую тряпицу.
-Смотри что у меня для тебя есть. Это хаджам. Занятное устройство из древних времен. Когда-то им выдирали жилы из туш левифанов, разбивали их роговые пластины, сейчас колют или дерут чешую песчаных червей. Штука хорошая и смотрится серьезно.
- Это, - он посмотрел на крюк, торчащий из-под ткани, - ужасно.
- Конечно ужасно, - довольный оценкой, протягиваю инструмент ему. Показывая пальцами на человека в допросной. Тот все видел и слышал меня. - Ужасно то, что с первого раза у вас не выйдет, и со второго тоже. Но вы на него посмотрите, человек серьезный, а вы с ним торгуетесь по дешевке. Проявите банальное уважение, сразу предложите достойную цену - попробуйте выдрать ребро. Потом можно говорить. Или вы будете продолжать издеваться?
Вокруг начали собираться работники новообразованной организации. Слушали и запоминали. А этот все мялся, и все не решался взять. Пришлось всучить.
- И поймите еще такую вещь. Подобные ему отчаялись встретить небезразличных и сильных людей. Одни грабят потому, что считают себя сильнее, другие, потому что уверены, всем будет плевать на это. Все они утратили веру в человечество, верните им ее.
Удивительно, но лиходей прикованный к полу, стульев для преступников в допросной, слава Богу, еще не придумали, слушал и не верил в происходящее. Хотя, мое появление, в связи с занимаемому положению, слова которые я говорил - внушали, должного авторитетом я еще не обладал. На такое пары недель мало. Я вздохнул, думая, какой-бы громкий поступок совершить, чтобы проняло каждого на планете, и отправился дальше. Шутки шутками, а ведь я теперь, символ Свободы, нужно хоть как-то соответствовать. Перегрызть паре тройке прохожих шеи, что ли? А этому добряку сказал на прощание:
- И не отождествляйте палача с садистом. Первое - профессия и долг, второе - нездоровое хобби. Сейчас нужны палачи и нет места для развлечений.
