Amore mio

— Мы и так пошли вам на большие уступки, а вы ещё и порт хотите у нас забрать! Не бывать этому! — грузный мужчина ударил от нахлынувших эмоций кулаком по столу. Жаркое сицилийское солнце сегодня было особенно пылающим, заставляя всё живое прятаться в тени крон деревьев, под навесами торговых лавочек, или под кондиционерами торговых центров и магазинов. Сидящие же за круглым столом шестеро мужчин обливались потом, потому что место встречи было выбрано ещё их отцами и отцами их отцов, но кто же знал, что именно сегодня будет один из самых жарких дней в году. Место, где проходила ежеквартальная встреча самых влиятельных мафиозных семей Сицилии, находилась на крыше одной из заброшенных древних крепостей, расположенных у каменистого берега средиземного моря. В древние времена она служила защитой от захватчиков, а сейчас является пристанищем для сильных и не очень святых мира сего. — Винченцо, мы договаривались, что если вы не увеличите прибыль — ты отдаёшь порт нам, всё было решено на эти условиях, — седовласый мужчина закручивает свои белоснежные усы и обводит взглядом всех присутствующих здесь глав мафиозных кланов. — Друг мой, все слышали на прошлом собрании, что ты согласился с этим, а теперь повышаешь на меня голос? — Так не пойдёт. — Марио прав, Винченцо, нужно держать свое слово, иначе оно не будет стоит и гроша. И как мы сможем в дальнейшем тогда полагаться на тебя? — другой итальянец лет пятидесяти смотрел строго и с осуждением, в его руке тлела кубинская сигара, а по лысой голове стекал пот, будь он неладен. Внезапно с моря повеяло свежим ветром, и все облегчённо вздохнули. Винченцо прикрыл глаза, пытаясь успокоить порыв собственного гнева. — Простите, действительно моя вина в том, что я не смог сдержать свое слово? Кокаин стал хуже продаваться в моей провинции, а от порта напрямую зависят его поставки и получаемая моей семьей выгода, мы не можем лишиться его. — Боже, как же они меня достали… — темноволосый юноша стоял у края крыши и наблюдал за собранием издалека. Никто не слышал его слов, на него, в принципе, мало кто обращал внимание, ведь не царское это дело — даже взглядом одаривать бастарда одного из главарей — Сандро Росси. Несмотря на жару, этот итальянец сидел в костюме тройке с идеально уложенной причёской. Выглядел всегда с иголочки и этому же учил своих детей. Мать того самого бастарда, Чон Кёнха, была истинной кореянкой, которая приехала в Италию на стажировку, будучи студенткой исторической кафедры университета. На одной из выставок она случайно познакомилась с обворожительным итальянцем, представившимся Сандро и влюбилась в него без памяти. К сожалению, свадьбу сыграть не получилось, потому что Сандро уже был женат и даже имел сына, однако, это не помешало ему закрутить роман с наивной иностранкой. Когда Кёнха всё узнала, тут же оборвала с возлюбленным все связи. Так ей тогда казалось. Через пару месяцев она узнала, что беременна, но ребёнка всё же решила оставить, ведь он — плод любви, большой и чистой. Ребёнок появился на свет абсолютно здоровым и крепким, он рос хорошим и воспитанным мальчиком, женщина дала ему имя — Чонгук. Кёнха пыталась обеспечить его всем самым необходимым, пока однажды её не скосила болезнь. Врачи диагностировали рак на последней стадии. Она сгорела буквально за пару недель. Мальчик был настолько сильно сбит с толку, что и не вспомнит, в какой момент перед ним появляется высокий мужчина иностранец. Он говорит на неизвестном ему языке, а потом, переговорив с его двоюродной бабушкой, единственной родственницей, увозит его, семилетнего ребёнка в Италию, даёт новое имя — Массимо и растит как собственного сына. Точнее, он и был его сыном. — Не будь таким нытиком, Массимо, они решают важные вопросы, — на плечо юноши ложится крепкая ладонь старшего брата. — Вот и стоял бы тогда рядом с отцом, что ты постоянно меня подначиваешь? — он переводит спокойный взгляд на брата и легко улыбается. — Это ведь ты — наследник клана Росси. — Мне не скоро ещё занимать пост главы, поэтому я могу немного побесить тебя тут, братишка, — Эннио Росси был рослым, с густой шевелюрой, черноволосым итальянцем с густым красным вином вместо крови. Он пользовался уважением в клане, был на редкость хорошо слажен и любим многими женщинами. Эннио был наследником своего отца по праву перворождения. Его с малых лет натаскивали лучшие учителя, он учился в элитных школах и закончил один из самых престижных университетов мира. Сегодня он является правой рукой собственного отца и готовиться занять его место за этим круглым столом. Когда однажды отец приводит в дом мальчишку младше него на шесть лет, с перепуганными огромными чёрными глазами и смешными кроличьими передними зубами, заявив, что это его младший брат, и отныне он будет жить с ними, он подумал, что всё, что сказал отец — какая-то злая шутка. Отец и мать любили друг друга, однако, мальчик стоял на пороге и в его внешности ярко проскальзывали черты Сандро Росси. Смириться было трудно, но спустя долгие годы ссор, драк и слез, Эннио Росси принял младшего брата и сейчас готов убить любого за него. — Я всё ещё не понимаю, зачем меня таскают на эти собрания, — вздыхает Массимо. По внешности он не уступал старшему брату, был таким же высоким, широкоплечим и черноволосым, но есть одно резкое «но» в его внешности. Он — метис, а значит совершенно иной красоты мужчина. Глаза были большими, но всё же на азиатский манер, меньше растительности на теле, более светлый тон кожи. Единственное, что выдавало в нём итальянскую кровь — нос. Правда, он не был таким уж большим, как у его брата, но показывал, что в нём тоже есть этот колорит и эта особая итальянская искра. — Потому что ты — сын своего отца, и должен быть в курсе всех дел, — Массимо собирается снова возразить, но ему не дают этого сделать. — Даже если его место уже займет другой сын. Мы братья и должны держаться вместе. Массимо устало вздыхает и разворачивается к морю, он не намерен больше спорить. Открывающийся вид действительно завораживал, настраивал на спокойный лад. Даже спустя пятнадцать лет с момента переезда в это место, оно не перестает его удивлять и вдохновлять. Он берёт камеру, что до этого висела на его шее и делает несколько снимков, которые наверняка получатся отменными. Брат и отец отмечали талант Массимо к фотографии и желали для него только самого лучшего, они оба хотели чтобы он занимался тем, что у него получается лучше всего. Камера в руках плавно движется от синего моря к каменному пляжу и замирает. Массимо тоже замирает. Он не может оторвать собственных глаз, а вместе с ними и камеру от открывшегося перед ним вида: на одном из огромных валунов стоял юноша примерно его возраста, одетый в широкие лёгкие брюки и такую же светлую рубашку, на его голове была шляпа с широкими полями, что кокетливо развивалась от морского бриза. Юноша улыбался так ярко, что сердце бедного бастарда невольно пропустило удар. Слышится щелчок камеры, затем ещё один и ещё. — Что делаешь, сын? — совсем рядом слышится уставший голос отца. Видимо, собрание уже закончилось. — А? Да так, кадр красивый попался, — смущенно улыбается Массимо в ответ. Сандро же, не поверив сыну, берёт камеру из его рук и переводит туда же, куда парень смотрел минутами ранее. Перед его взором предстает всё тот же юноша, что весело что-то обсуждает со своим другом. Сандро отдаёт камеру сыну и улыбается понимающе. — Запомни, Массимо, красивый омега — рай для глаз и ад для души, — сын в ответ дарит улыбку отцу и проверяет кадры, на которых ясно видно улыбчивого омегу, придерживающего свою шляпу от ветра. Внутри становиться тепло от прекрасного силуэта, а потом наступает ступор. На экране камеры возникает красная капля. Глаза расширяются от ужаса. Он поднимает взгляд и видит замершего отца, из груди которого льётся кровь, мужчина падает замертво на землю, когда слышится ещё один выстрел. Массимо не понимает, что происходит, но возникший из неоткуда старший брат, прижавший его к себе так крепко, что хрустят кости, лишь дарит ему ласковую улыбку и шепчет единственное: — Будь сильным, брат. Они оба оседают на землю. Вокруг суетятся люди, кто-то кричит, охрана уже закрыла их собственными телами, но это мало спасает. Глава северного клана Сандро Росси убит вместе со своим старшим сыном и наследником Эннио Росси. Массимо полусидит с диким шоком в глазах, пока кто-то из приближённых не подбегает к нему и не начинает кричать прямо в уши: — Только глаза не закрывай! Массимо! Держись! — и только потом он замечает, что на его собственной рубашке расплылось большое пятно крови. Он ранен. Пуля, убившая его брата, прошла на вылет и застряла в нём. Несмотря на крики и суету глаза предательски закрываются, и в последние мгновения перед потерей сознания он видит перед собой того прекрасного омегу, он улыбается, но теперь эта улыбка принадлежит лишь ему одному.

Семь лет спустя.

— Я приехал сюда не для того, чтобы выслушивать жалкие оправдания, — строго чеканит грозный голос молодого альфы, сидящего во главе большого стола, за которым присутствуют все члены совета директоров, состоящего в основном из пожилых мужчин и женщин. — Я всё ещё не услышал, почему банк заявляет о том, что наших средств может не хватить для покупки компании Sunjet.Int.? — он складывает татуированные ладони вместе. В большом зале для конференций стоит гробовая тишина. Несколько членов правления переглядываются между собой, а кто-то с явным недовольством смотрит на татуировки их непосредственного начальника. Не пристало президенту одной из крупных корпораций ходить расписным, словно уголовник. — Три месяца назад я лично проверял счета, и денег хватало с лихвой. — Господин президент, — подаёт голос один из представителей совета. — Возникли незапланированные траты. — Незапланированные? — альфа усмехается. — Это какие? — Эм, наша компания приобрела несколько отелей на острове Чеджу, — нагрудный платочек достаётся одним рваным движением и прикладывается к вспотевшему лбу. — С каких пор Jeon Corporation занялась приобретением отелей? — альфа встаёт со своего места и начинает ходить нервно, словно дикий тигр по клетке. — Чем занимается моя корпорация? — произносит от громко. — Миссис Ким? — названная женщина тут же подпрыгивает от страха на месте. — Jeon Corporation занимается развитием пищевой и биотехнической отраслями, господин президент, — чеканит миссис Ким. — Так какого чёрта вы без моего ведома накупили отелей, не скажете? Контрольный пакет акций всё ещё у меня, если вы вдруг забыли! — Нам нужно занимать новую нишу, отельный бизнес очень прибыльный, множество туристов посещают остров Чеджу, поэтому большим количеством голосов мы утвердили данные закупки. — О, хорошо, — альфа останавливается и смотрит на смельчака, посмевшего ему перечить, и наплевать, что он ему в отцы годится. — Итак, я даю вам полгода и, если ваши «закупки», — он делает пальцами кавычки, — Не окупят себя, я поувольняю вас всех нахер, но перед этим, вы за собственные акции приобретёте Sunjet.Int., я ясно выразился? — в зале для совещаний повисла гнетущая тишина. — Значит, ясно. Альфа покидает здание в скверном расположении духа. На выходе выстроился весь обслуживающий персонал в низком поклоне. Он проходит мимо них и глазом не моргнув, эти корейские манеры ему сейчас до одного места, если честно. Президент садится в свою машину и за ним тут же закрывают дверь. — Куда едем, господин Чон? — водитель смотрит в зеркало, ожидая ответа. Альфа хмурится, когда достаёт свой телефон и видит несколько пропущенных звонков и сообщений от Доминико — его правой руки. «Массимо, я в аэропорту, жду тебя. Нужно срочно лететь домой» — альфа устало проводит рукой по экрану. — В аэропорт Хёну. — Будет сделано, — кивает головой водитель и выруливает на автомагистраль. За окном начинается проливной дождь, небо затянуто тёмными серыми тучами, давая понять, что скоро эта мерзость на улице не закончиться. Они останавливаются на одном из перекрёстков, когда загорается зелёный свет и по пешеходному переходу начинают свой путь люди. Все с разноцветными зонтиками, кроме одного высокого омеги, что перебегает через дорогу, прикрыв голову лишь купленной в ближайшем киоске газетой. К сожалению, альфа этого не видит, ведь всё его внимание обращено на заставку собственного телефона, где этот же омега ярко улыбается своему другу, придерживая свою шляпу от горячего сицилийского ветра. Скромная улыбка появляется на лице мужчины. Это фото было его талисманом. Дорога до аэропорта занимает добрых полтора часа, из-за обрушившегося ливня Сеул замер в пробках. Тем не менее, добравшись, машина тут же выруливает к взлётной полосе одного из частных самолётов, которым владеет альфа. — Извините, что так долго, господин Чон, — водитель искренне извиняется за возникшие обстоятельства. — Ты ни в чём не виноват, мой друг, спасибо, — он выходит из машины и идёт к самолёту, трап которого уже откинут и ждёт своего хозяина. На борту уже сидит Доминико и Хосок, два самых близких человека, советника и просто друга, что оказывают ему большую помощь и поддержку: Доминико на Сицилии, а Хосок в Корее. — А ты чего летишь? — обращается альфа к Хосоку. — И тебе привет, Чонгук, — салютует радостный парень. — Я, — он достаёт из своего портфеля стопку бумаг. — Я лечу, чтобы подписать эти документы с нашими итальянскими друзьями по поставкам вина и винной продукции. — Мне всё ещё не нравится, что он зовет тебя Чонгуком, Массимо, — ворчит Доминико. В своё время он был правой рукой его отца и теперь перешёл по наследству ему, как в принципе и всё, что было у Сандро Росси. После смерти главы и его прямого наследника весь клан разбился на два лагеря, в которых одни судорожно искали кого бы поставить во главе, а вторые уже предлагали незаконнорождённого младшего сына — Массимо Росси, что восстанавливался после ранения в одной из больниц Мессины. Споры были жаркие и долгие, пока все не пришли к одному решению — несмотря на смешанность крови, Массимо должен стать главой клана Росси. — Это моё имя, не забывай, — альфа падает в кресло и расслабленно вытягивает ноги. Проблема высоких людей номер один: в машинах очень мало места для длинных ног, от чего они часто затекают. — Как и Массимо Росси, — гнёт свою линию мужчина. — Как и Массимо Росси, — повторяет альфа. — Мне кажется, мы давно уже решили, что в Корее я Чон Чонгук, а в Италии Массимо Росси. — И для чего надо было так усложнять всем жизнь, — бурчит Доминико. — Для лучшего восприятия. В Корее отслеживают каждый чих людей с доходом, начинающимся от миллиарда вон в месяц, поэтому не надо им знать, что я ещё и глава мафиози на полставки в стране, где она зародилась исторически. К тому же, — альфа переводит уставший взгляд на Доминико. — Это имя дала моя мать, я не стану от него отказываться. Так что я Чон Чонгук — Массимо Росси в одном лице. — Как будто по твоим татуировкам не понятно, что ты — мафиози, — давит смешок Хосок. — Это не показатель. Мужчина кривится от услышанного, ну не даётся ему эта простая математика. Он человек старой закалки и не понимает, и не принимает нового. Отец дал ему имя, которое знает не только Сицилия, но и вся Италия. Фамилию Росси боятся и уважают, поэтому ему не понятно, что ещё за Чон Чонгук, который известен только в пределах Южной Кореи. Нужно гордо нести имя, которое дал ему отец, он ведь продолжатель рода, единственный из живых. — Так, и что случилось, не хочешь рассказать? — Чонгук потягивается и принимает нормальное положение. Из служебного помещения выплывает миловидная стюардесса, облачённая в строгую чёрную юбку и белую блузку, её волосы собраны в высокий хвост. Она здоровается с гостями в поклоне и проплывает мимо них далее по небольшому салону. Альфа провожает её заинтересованным взглядом. — Кокаин не пришёл в порт, — доносится до его ушей, и взгляд тут же темнеет. — В смысле не пришёл? Уго заверил, что всё придёт в срок, — голос становится низким, переходящим на рык. Он ненавидел, когда люди наобещают с три короба, а в итоге выходит ноль на палочке. — Уго в бега ударился, — сухо произносит Доминико. — Я уже организовал ребят на его поиски. — Я убью его, — злится альфа, сжимая кулаки. — Убьёшь, — подхватывает согласно Хосок, перелистывая очередную страницу контракта. Перед носом возникает поднос с шампанским в бокалах, Хосок берёт себе один, как и Доминико. Девушка подходит ближе к альфе и, закусывая губу, предлагает напиток. — Шампанское? — тёмный взгляд поднимается на неё, и стюардессу бросает в жар. — Лучше тебя, — Чонгук встаёт со своего места, вручает свой бокал Хосоку и, кинув поднос на одно из пустых мест, хватает девушку за руку и уводит её за собой в служебное помещение, где находит выход своему сегодняшнему стрессу и напряжению. Он берёт её грубо и несдержанно.

***

— Ну и погодка сегодня, ты видел? — в офис газеты "SeoulToday" вбегает промокший парень. Газета, что так и не смогла в полной мере защитить его от проливного дождя тут же отправляется в мусорное ведро, расположенное у входа в здание. — Снова забыли зонтик, мистер Ким? — пожилой охранник в приветственном жесте кланяется с вошедшим молодым человеком и достаёт почту из одной ячейки. — Это вам, — он протягивает корреспонденцию. — Спасибо, мистер Сон, хорошего дня, — молодой парень забирает свою почту и продолжает дальше свой путь. На пятнадцатом этаже располагается место его работы — одна из самых популярных газет Южной Кореи "SeoulToday", где он работает корреспондентом ежедневных новостей. — Где тебя носит, Ким Тэхён! — как только двери лифта раскрываются, перед юношей тут же вырастает высокий альфа в очках с хмурым взглядом и явным недовольством на лице. — Прости, Намджун, — Тэхён складывает ладошки в извиняющем жесте. — На улице просто кошмар какой-то, пробки по всему городу, а я ещё и зонтик дома забыл. Альфа проводит ладонью по лицу, вздыхая. Ничему жизнь не учит этого растяпу. — Подготовил материал, о котором я тебя просил вчера? — А? Да, подготовил, — из портфеля тут же возникает папка с необходимыми бумагами. Он передает всё начальнику для изучения и одобрения материала. Альфа только вздыхает, коротко кидая взгляд на промокшего омегу. От дождя его волосы завились и теперь милые кудри обрамляли красивое лицо. — Завтра в отпуск? — Да, не могу дождаться, — улыбается парень. — Первый раз буду отмечать день рождение не дома, — альфа не сдерживает улыбки. — Ладно, я прочту твою статью, а ты иди пока обсохни, так и заболеть можно. — Хорошо, шеф, — Тэхён кланяется и, развернувшись, уходит в сторону своего рабочего места. — Почему ты вечно опаздываешь? — из-за перегородки выглядывает Пак Чимин, лучший друг и коллега по работе. Этот омега был словно выточен из скалы, идеальное телосложение и умом не был обделён, а всё один, никак пару найти не может. И это в свои 29 лет. — Я проспал, понятно? — Тэхён достаёт из ящика полотенце, припасённое как раз на такие экстренные случаи, и принимается протирать волосы и лицо. — Будильник не сработал и на улице погода только дома сидеть. О, и, конечно же, пробки, куда без них. — Тебе просто повезло, что Намджун на тебя слюни пускает, иначе летел бы уже с вещами прямо с пятнадцатого этажа, — хмыкает Чимин. — Ну конечно, а я — принцесса Диана. — Тэхён, это весь отдел видит, кроме тебя, идиота. — Ничего не хочу слышать. Завтра у меня начинается отпуск, мы с Ушиком улетаем в Италию, будем праздновать там мой день рождения, и я не хочу даже думать о каких-то твоих домыслах. В конце концов, у меня есть парень. — Твой Ушик не стенка, подвинется, только намекни шефу. Он его с радостью выпнет из твоей жизни, поверь мне, — деловито сообщает Чимин, попивая диетический коктейль. — Если он тебе не нравится, это не значит, что все будут разделять твое мнение, Чимини. — Я вообще не понимаю, чем этот размазня может зацепить, тебе точно такой альфа не подходит. — О, ну, просвети меня тогда, какой мне мужик нужен? А то я сам-то не разберусь без твоей квалифицированной помощи. — Тебе нужен сильный, волевой альфа, который один взглядом сможет тебя на место поставить, он должен быть диким в постели, и конечно же обеспечивать твое безбедное существование, — от услышанного Тэхён рассмеялся в голос, кинув мокрое полотенце в друга. — Таких альф не бывает, ты кажется перечитал своих эротических романов, мой друг, — Чимин только фыркает на слова другого омеги и снова возвращается к работе. Парень Тэхена вызывал в нём настоящие рвотные позывы, этот альфа был маменькиным сынком, который не имел собственного мнения и никого не любил сильнее себя самого. Это настоящий ужас и самая корявая пародия на альфу. Чимина воротило от таких мужиков. Рабочий день проходит по штатному расписанию: планёрки, собрания, выход в город на поиски историй, работа с бумагами. К вечеру Тэхен был выжат словно лимон, ничего не хотелось, кроме горячей ванны и своего парня под боком, с возможным продолжением релакса в их общей кровати. Поэтому недолго думая, в конце рабочего дня он расчищает собственный стол от завалов, сообщает Намджуну, что всё сделано и никаких хвостов не осталось и со спокойной душой покидает здание офиса. Дорога до дома занимает почти целый час из-за проклятых пробок, от чего желание побыть наедине со своим альфой становилось всё больше. В коридоре квартиры выключен свет, но видно, что в зале включен телевизор, а значит, Ушик точно дома. — Детка, я дома! — оповещает Тэхен, но никто ему не отвечает. Он снимает пальто, обувь, оставляет рабочий портфель на тумбе и проходит в гостиную, где на диване сидел Ушик и играл в приставку. Конечно же с наушниками на голове. Омега улыбается чему-то своему, и проходит вперед, закрывая собой обзор телевизора. Альфа тут же отвлекается, снимая наушники. — О, ты уже пришел, — он улыбается и даёт себя коротко поцеловать, Тэхен протягивает руки и хочет покрепче обнять своего парня, намекая на продолжение в более удобной позе, но его прерывают наглым образом. — Малыш, я хочу поиграть, давай не сегодня. — альфа как можно мягче убирает с себя чужие руки, чем заставляет омегу в миг погрустнеть. Тэхён знал, что либидо его альфы не самое высокое, но иногда от этого хотелось выть. Омега довольно часто испытывал желание в близости независимо от того, идёт у него в этот период течка или нет. В каком-то смысле, Тэхен был лайтовой версией нимфоманки. Секса хотелось очень часто. — У тебя ведь припасены игрушки, сходи поиграй, а я буду здесь, хорошо? — альфа чмокает Тэ в щёку и берёт в руки джойстик. Омега ничего на это не говорит. В последнее время вся эта ситуация начинала его дико раздражать, к тому же ещё и Чимин ежедневно подливал масло в огонь, сам того не понимая. Если совсем уж честно говорить, Тэхен тоже задумывался над тем, нужны ли ему такие отношения? Альфа совершенно точно холоден к нему и не испытывает явного влечения, от чего иногда на стену хотелось лезть. Тэхён раздевается в спальне, предварительно закрыв дверь, чтобы не мешали возгласы Ушика во время прохождения уровней в игре. Омега сейчас сам тут устроит занимательные игры. В прикроватной тумбочке ждут лучшие друзья: вибраторы, анальные пробки и фаллоимитаторы. Вот кто действительно всегда готов и никогда не оставит в беде. Тэхён открывает заветный ящик и достаёт чёрный вибратор, выполненный как точная копия члена альфы, с выступающими венами и очень приятный на ощупь. Он проводит несколько раз по нему рукой, делая поступательные движения, закрыв глаза и представляя альфу, такого, каким сегодня описывал для него Чимин. У него крепкие руки, широкие плечи и тяжело подымающаяся грудь, стальной пресс напрягается сильнее, и в паховой зоне проступили сильнее вены. Омега делает ещё несколько плавных движений по искусственному члену и представляет какими дикими от возбуждения глазами может смотреть на него воображаемый альфа. Он так чётко представляет себе этот взгляд, что сам не замечает, как из его рта вылетает тихий стон, а между ног стало тяжело и мокро. Он ложится на кровать абсолютно голый и широко разводит ноги. Вечер обещает быть томным.

***

Сицилия встречала их палящим солнцем и свежим морским воздухом. Международный аэропорт Палермо как никогда был полон туристами, прибывшими на отдых в самый разгар лета. Ушик и Тэхён, получив свой багаж, уставшие от длительного перелета, но счастливые, что наконец-то добрались, стояли у выхода из аэропорта и ждали, когда подъедет автомобиль такси, что увезёт их в отель. Машина прибывает с небольшим опозданием и останавливается на второй линии парковки, до которой альфа и омега должны были добраться самостоятельно. — Уму непостижимо, неужели так трудно было подъехать ближе?! — Ушик возмущался пока катил их чемодан на колёсиках цвета сочной зелёной травы. Любимый цвет омеги. — Ладно тебе, не ворчи, чуть-чуть осталось, и мы в раю, — настроение Тэхёна ничто не могло испортить в этот момент, пока прямо перед ним резко не затормозила дорогая чёрная иномарка, которая чуть не сбила его с ног прямо на пешеходном переходе. — Совсем охренел?! Глаза разуй, козёл! — омега ругается, а затем продолжает свой путь дальше. Ушик уже был у машины и ждал, когда водитель откроет багажник. Омега ещё раз оглядывается назад и смотрит на водителя, что ругался в салоне автомобиля, показывая на него рукой. Небольшой жест — средний палец, и омега уходит к своему альфе. Водитель иномарки вновь начинает движение, но вдруг снова тормозит. Заднее стекло пассажирского сидения опускается, и помутневший чёрный взгляд прожигает спину уходящего омеги. — Шеф, вернуть его? — доносится со стороны водителя. — Только попробуй, я тебе лично руки оторву, — спокойно отзывается альфа, сидящий на пассажирском месте. Он достаёт телефон и открывает рабочий стол, на котором было фото того самого омеги, что его водитель чуть не сбил с ног. Он снова смотрит туда, где омега садится в такси и, включив камеру, делает несколько снимков машины. Альфа совершает звонок, наблюдая, как такси трогается с места, и даёт знак своему водителю продолжать путь. — Алло, Вито, я отправил тебе снимки, узнай, в какой отель это такси сейчас везёт пассажиров. Только что прибыл сеульский рейс, поэтому искать надо корейских туристов: омегу и… — альфа пытается сообразить, кто был вместе с тем парнем. — Он с альфой, шеф, — доносится от водителя. — Омегу и альфу, — скрипит зубами вышеупомянутый шеф. — Найди мне их до конца дня, — альфа смотрит в окно, наблюдая за мелькающим пейзажем. Мысли все до одной крутились вокруг омеги, что он не видел вот уже семь лет, но думал о нём так часто, что и не сосчитать. Такая короткая встреча, а столько эмоций вызвала. Теперь-то он его не упустит. Сидя в салоне такси, Тэхён только успевал оглядываться по сторонам, ведь он не был в Сицилии целых семь лет. Последний раз он ездил сюда со своими друзьями по университету. Это было на третьем курсе, они тогда сильно настрадались на очередной сессии и решили сделать себе такой подарок по её окончании — поездку на Сицилию. Тэхён тогда был поражён красотой острова до глубины души и даже представить себе не мог места красивее, чем это. Это была любовь с первого взгляда. Ещё долго после того, как он вернулся домой, во снах он видел те жаркие закаты и чувствовал солёный ветер на губах. Сицилия навсегда поселилась в его сердце. Отель был небольшим, но очень комфортабельным. Шведский стол с разнообразием лучших яств не только итальянской, но и европейской, а также азиатской кухни. На территории отеля располагалось несколько бассейнов с пресной водой, а также рестораны аля-кард, куда нужно было заранее записываться, чтобы провести вечер не только в хорошей компании, но и попробовать блюда лучших шеф-поваров Сицилии. После заселения и раскладывания вещей по полкам, Тэхён и Ушик решили сходить первым делом на пляж, где они смогут позагорать и отдохнуть от изнурительной поездки. Их номер располагался на третьем этаже, а балкон открывал потрясающий вид на Средиземное море. Так и прошёл их первый день в Сицилии. Они нежились на жарком солнце, Ушик даже сгорел немного, а Тэхён начал читать одну их тех книг, что берёшь с собой в отпуск, чтобы насладиться ею сполна на берегу моря. Ужин проходил под открытым небом. Сегодня в отеле был день Италии, подавали традиционные итальянские блюда: различные виды пиццы, пасту, ризотто, лазанью и много другого, от чего голова шла кругом, а вкусовые рецепторы сходили с ума. Приятный морской бриз только добавлял ужину атмосферу расслабленности и покоя. После трапезы Ушик отправился в номер, так как ноги его уже не держали, хотелось выспаться как следует перед завтрашним днём, ведь завтра наступал день рождения Тэхёна, который тот ждал с нетерпением. Омега же остался, решив, что хочет ещё немного побыть на свежем воздухе и прогуляться по саду отеля. Вокруг горели огни, подсвечивающие тропинки и отдельные места в саду так, что можно было не бояться, что заблудишься в темноте. Тэхён накинул на плечи своё парео цвета морской волны и отправился на прогулку. Через каждые четыре метра стояли лавочки, где сидели такие же отдыхающие от дневной жары туристы. Пахло свежестью, и Тэхён чувствовал, как его лёгкие разворачиваются шире от такого количества кислорода. Внутри сада был небольшой лабиринт из живой изгороди, и чёрт дёрнул омегу пойти именно туда, ведь в момент, когда он зашёл внутрь и хотел свернуть, из-за поворота на него налетел мужчина, оказавшийся альфой. — Mi scusi, — извиняется он тут же и замирает, поняв, кого он чуть не сбил с ног. — А, s-sorry! — Тэхён делает шаг назад и неловко тоже пытается извинится перед человеком, собирая все свои крохи владения английским языком воедино. — I-i didn’t notice you. Альфа перед ним был высоким, хорошо слаженным мужчиной, в чёрном костюме тройке, но без галстука, с тремя расстёгнутыми пуговицами сверху и явно непохожим на итальянца. И не выглядел как один из отдыхающих. Он был здесь по делам? Неожиданно альфа подошёл ближе и, взяв ладонь омеги в свою, поднёс её к своим губам, поцеловав тыльную сторону, не отводя глаз от розовеющих от смущения щёк. Мужчина готов был упасть на колени от красоты стоящего перед ним омеги. Его люди сообщили ему о местоположении разыскиваемого парня, и он тут же примчался в этот отель, зайдя через один из служебных входов, который как раз размещался за лабиринтом из живой изгороди. Какое счастье, что они встретились именно тут, без лишних глаз. — Tesoro mio, — ласково произносит он, всё ещё держа в руке чужую ладонь, мягко поглаживая кожу большим пальцем. Омега, словно зачарованный, смотрел в глаза альфы, что прожигал его своим взглядом, будто именно его он и искал в этом лабиринте. Будто он нашел то, что давно хотел отыскать. Внезапная трель телефона разрушила магию момента, и Тэхён тут же разорвал зрительный контакт и убрал свою руку из чужой. На экране высвечивалось имя «Чиминни», омега снова поднял глаза на альфу, что уже стоял перед ним, сложив руки в карманы брюк, не отрывая своего глубокого, тёмного взгляда от него. — S-sorry, I have to go, — и развернувшись на пятках, Тэхён тут же дал дёру из этого лабиринта. — Моя сладкая птичка, — доносится вслед убегающему омеге. — У тебя такой приятный голосок, — Чонгук улыбается, вспоминая прошедшее неловкое столкновение, и в груди всё вдруг приятно сжимается. — Вблизи ты ещё привлекательнее, чем на фото, amore mio.