(Un)trusted

Кабинет действующего магистра Ордо Фавониус освещала единственная лампа. Большие старинные часы за спиной отсчитывали мучительно медленно тянущиеся секунды. Их мерный стук отдавался пульсацией в висках. Джинн смотрела в окно на спящий город, пытаясь решиться на самый отчаянный шаг в своей недолгой карьере на посту действующего магистра. Суета на улицах города пока еще была не заметна, только на площади Мондштадта зажигались огни, и всего лишь дюжина рыцарей с зажжёнными факелами мерцающими красно-рыжими точками расползались по темным улочкам. Лишь бы не опоздать… В эту ночь каждое решение давалось действующему магистру с огромным трудом. Мало того, что случившееся святотатство — покушение на мондштадтскую реликвию, Священную Лиру, на которой по преданию играл сам Архонт Барбадос, и без того потрясло хранителей города до глубины души и выбило почву из-под ног, так еще каждый неверный шаг грозил обернуться куда большей катастрофой. Джинн колебалась, не знала, как поступить правильнее — объявить тревогу и мобилизовать Ордо Фавониус, или попытаться решить все тихо силами небольшого отряда скаутов. В первом случае они смогут оперативно заблокировать город и, возможно, даже успеют отрезать преступникам любые пути к бегству, а в закрытом городе поймать воров будет проще. Во втором — им удастся не поднимать паники среди горожан и не привлекать внимание к происшествию дипломатов Фатуи, которые так и не убрались восвояси. В случае неудачи, при первом раскладе о промахе Ордо Фавониус будет знать каждый, во втором — орден выиграет немного времени на погоню, пока новость не вытечет за пределы рыцарской резиденции. В первом случае Джинн рискует своей репутацией магистра, во втором — священной реликвией Мондштадта, потому что при тайной операции риск упустить воров слишком велик. Выбор действующего магистра был очевиден — горожане пока доверяют Ордо Фавониус, и каждый будет готов оказать им поддержку в поимке воров, а Фатуи все равно здесь, все равно обвиняют ее в несостоятельности — терять нечего. Из окна кабинета было видно, как опускается решетка на главных городских воротах, как зажигаются огни на башнях. Сейчас в казармах, поднятые из постелей рыцари ордена, готовятся заступить на внеочередную смену. Осталось отдать последний приказ, и мобилизованный отряд проверит каждый дом в городе. Каждую улицу, каждый закоулок… если воры не успели скрыться за стенами, они их поймают. Лишь бы не опоздать… Джинн отвернулась от окна и села за стол. Чтобы занять время мучительно ожидания капитанов, она погрузилась в чтение отчетов, которые собиралась разобрать с утра, но каждая строчка давалась действующему магистру с трудом, смысл упорно ускользал от Джинн, и только мерное тиканье часов отдавалось в груди. Дверь в кабинет открылась без стука. Джинн встрепенулась, подняла голову, надеясь наконец услышать хорошие новости, но в дверях стоял отнюдь не капитан рыцарей. — Ну и ну, — не тратя время на приветствия сказал Дилюк, хмуро оглядывая совсем не изменившуюся за четыре года обстановку. — Такая суета у казарм. Проводите учения? — Добрый вечер… господин Рагнвиндр, — от удивления Джинн с трудом нашла слова. — Надеюсь… мы не доставляем вам слишком много хлопот. — Дилюк на формальную вежливость не ответил. — Чем я могу быть Вам полезна? — А рыцари могут быть полезны? Что изменилось за годы моего отсутствия? — за его циничным тоном от Джинн, даже в сумраке скудного освещения кабинета, не укрылась тень скорби, тронувшая невозмутимое лицо, когда Дилюк переступал порог ее кабинета, будто бы он тем самым переступал через свои принципы. — Впрочем, я не об этом пришел сейчас говорить. — Так о чем же… сэр? — И уж точно у меня не может быть никаких дел с действующим магистром Ордо Фавониус. Пожалуйста, оставь этот тон. Джинн тяжело выдохнула. Из ее осанки пропало напряжение и плечи чуть расслабились. Несмотря на всю свою нелюбезность, Дилюк все же пришел сюда. Едва ли просто так… Никогда бы не просто так! — Здравствуй, Дилюк, — Джинн старалась лишить свой голос формальных ноток, но они так и слетали сами собой. А начинать вот так запросто приятельскую беседу казалось ей нелепым. — Что… привело тебя ко мне? — Всего лишь зашел пригласить тебя пропустить по стаканчику, — ответил он, невозмутимо пожав плечами. Перо замерло в руке Джинн. — Это... шутка? — Отнюдь, — Дилюк встал против света лампы, высоко подняв ворот камзола, и Джинн с трудом могла рассмотреть его лицо. — Сегодня славная ночь. В «Доле Ангелов» у нас дегустация нового вина, — он подошел к окну, заложа руки за спину. — И мы толком не поговорили… со дня моего возвращения. Я все думал, что ты найдешь время и зайдешь. — Прости, — невидящим взглядом Джинн уткнулась в отчеты. — Слишком много работы в отсутствие магистра. Я правда хотела… — Поэтому, я пришел к тебе сам, — Дилюк обернулся и его глаза, поймав отблеск лампы, сверкнули словно тлеющие угольки. — Я не могу, извини, — Джинн снова потупилась в бумаги. — Сегодня… не могу. — Что-то случилось? — Нет, — тут же ответила Джинн и противная неловкость стиснула ее грудь. Даже если бы перед ней сейчас стояла вся делегация Фатуи, ей не было бы так смертельно стыдно признать провал ордена. — Мы просто… — Сохраняете верность традициям? — взгляд Дилюка стал испепеляюще-темным. — Жизнь течет, но Ордо Фавониус не меняется — все также хочет ложью прикрывать собственные промахи. Джинн предпочла бы, чтобы пол под ней провалился и ее уволокла Бездна. — Ты уже знаешь… — О краже Священной Лиры? — хмыкнул Дилюк. — Шила в мешке не утаишь, хоть вы каждый раз отчаянно пытаетесь. И все вместо того, чтобы действовать решительно, быстро, принимая на себя всю ответственность. — Я не пытаюсь ничего утаить, — горячо возразила действующий магистр. Это решение вынужденной мобилизации далось ей с таким трудом, а Дилюк обвиняет ее в отсутствии решительности! Джинн почувствовала укол обиды. — И ответственности я не боюсь. Ордо Фавониус делает все, чтобы поймать воров. — Прочесывая улицы на потеху горожанам? То, что они делают похоже на обыск столько же, сколько сточная вода на дорогое вино. — Мы не хотели… так сходу… допустить излишней паники в городе, — Джинн и не заметила, как начала смущенно оправдываться. — Рыцари слишком осторожны, — мрачно бросил Дилюк. — Боятся действовать прямо. Впрочем, на дипломатической арене тоже не делают успехов. — Осторожность в словах и действиях — вынужденная мера. Ошибка одного стоит чести всем, — Джинн понизила голос. — Уж Вы-то должны понимать… господин Рагнвиндр. — Я понимаю, — ответил он сухо. — И я не хочу ее повторять, — Джинн отвела взгляд на темную стену.  — Мои слова касаются сути и основополагающих принципов Ордо Фавониус. Не лично… твоих действий, — Дилюк тоже избегал смотреть на собеседницу, отчаянно ища за что бы зацепиться взглядом на пыльных книжных полках. — Я много слышал. Ты изматываешь себя, служа городу. То, что ты делаешь действительно… достойно уважения и признания. — Спасибо, — проговорила она осторожно, будто бы его слова — тонкий лед, который сейчас провалится и на свет выйдет кроющийся в них подвох. — Может быть, тебе не место среди рыцарей? — резкий выпад Дилюка заставил Джинн вздрогнуть. — Может быть, я занимаю Ваше место? — в ответ парировала она. — Это мой выбор — стать простым виноделом. — Это мой выбор — остаться рыцарем Ордо Фавониус и защищать Мондштадт. — Стать рыцарем — худший способ действительно защитить Мондштадт, — сказал Дилюк отворачиваясь от окна и шагая к ее столу. — Фатуи, перепуганные горожане… Признай, для решительных действий и маневров у Ордо Фавониус сейчас попросту связаны руки. — Если Вам есть, чем помочь ордену в поисках… — Я сказал, что не хочу иметь дело с Ордо Фавониус. Им есть дело до собственной репутации больше, чем до истинного благополучия Мондштадта. — Дилюк подошел к столу вплотную и выжидающе посмотрел Джинн в лицо. — Но я все еще надеюсь, что Джинн Гуннхильдр есть дело до судьбы города. И дело у меня лично к ней. — Что может сделать для города… обычная аристократка? — через силу Джинн заставила себя посмотреть ему в глаза. — Иногда обычный торговец вином может сделать для города больше, чем вся кавалерия рыцарей, — спокойно сказал Дилюк не отводя взгляда. — Иногда обычный бармен может изменить судьбу святыни, заметив из-за стойки крайне подозрительных типов. Сердце Джинн пропустило удар — то ли от сокрушительной новости, то ли от этого протяжного огненного взгляда. Но воцарившуюся в кабинете тишину потревожили. — Госпожа действующий магистр! — рыцарь, влетевший внутрь без стука, осекся, недоверчиво глянул на Дилюка и не спешил с докладом. — Я уже ухожу, — сказал Рагнвиндр. Лишь у самого порога он обернулся и бросил через плечо. — Если тебе действительно есть дело, Джинн… мое предложение в силе.