Dark Angel

Чон Чонгук не понимал, что с ним происходит. Новые чувства поглотили его полностью. Он раньше никогда не спешил домой и не пропускал посещение клубов каждым вечером. Последнюю неделю он этим весьма пренебрегал. Он возвращался в свой особняк и направлялся всегда в одну и ту же спальню, чтобы провести там как можно больше времени. Глава Чон совсем не отдавал себе отчёта. После того, как он забрал ребёнка с собой в особняк, он полностью занял его мысли. Иногда Чонгуку было весьма сложно сосредоточиться во время работы. Мыслями он был совсем не там, где следовало. Он думал только о том, чтобы маленький человек был в безопасности и ему ничего не угрожало. Чон скрыл появление в его жизни от всех, кого считал нужным. Только три человека помимо него самого знали о том, что у него родилась дочь: Ян Чонин, Джейк и мать ребёнка. Чонгук уволил всю прислугу тем же вечером и запретил людям клана появляться на территории особняка, объявив его частной собственностью. Для сбора клана было найдено новое место. Новая охрана была расставлена по периметру особняка, без возможности попасть внутрь также. Кроме того, в роковую ночь экстренно занимались переделкой комнаты и покупками для содержания младенца в надлежащих условиях. Опыта ни у Чонгука, ни у Чонина не было, но получилось сносно. Было решено, что на первое время пойдёт. В особняк с помощью Ян Чонина была найдена новая прислуга, которая могла бы не только следить за домом и готовить, но и следить за ребёнком, при этом держа язык за зубами. Чонин предложил на эту роль свою мать. Она потеряла мужа уже давно, а сын начал якшаться с мафией. Ей самой стало гораздо спокойнее, когда сын стал чаще быть на виду. Ведь он постоянно проводил время рядом с главой его клана. Задача у женщины была невероятно сложной, но она справлялась. Единственное, что не удавалось ей в полной мере — успокаивать плачущую девочку. Она не реагировала на её пение, убаюкивания или покачивания. Эти приёмы помогали ей, когда сын был в том же нежном возрасте. Но эта малышка протестовала. Помогало только одно — появление Чонгука. Если младенец начинал плакать, то ему сразу же звонили уже по выстроенному плану. Парень срывался со встреч, не заканчивал дела, но ехал успокаивать ребёнка. То ли чудом это было, то ли капризами, но так продолжаться всегда не могло, хоть за последнюю неделю девочка плакала раза три, при отсутствии отца. Мужчина понимал, что если ничего не изменится, то о ребёнке узнают раньше, чем положено. К тому же, о нём могли узнать те, кому знать не следует. Этого Чон боялся больше всего. Он пробовал разговаривать с девочкой. Надеялся, что сможет убедить её не плакать, когда его нет. Но что можно взять с младенца? Его просьбы и разговоры оставались непонятыми. Малышка делала умное выражение лица, будто бы понимает, но на деле Чонгук лишь внушал это себе, тем самым успокаивая. Глава Чон спрашивал у новой домоправительницы, что могло бы помочь. В ответ женщина спросила о матери ребёнка, но была проигнорирована мужчиной. Он просто ушёл, не дав ответа. Не желал говорить о шлюхе, что родила его ребёнка. Никто больше не должен знать о том, кто его мать. Чон всё ждал, чтобы она уехала из Кореи. До этого момента оставалось ещё два дня. Девушке требовалось лечение и его ей предоставили здесь. Джейк убедил, что это необходимо. Хотя мужчина настаивал на отъезде ещё в тот день, когда вся правда вскрылась. Иногда Чонгук жалел, что оставил её в живых. Он был прав, когда говорил, что она слишком дорого обходится клану. Бесполезная. Но он не мог так поступить, боясь, что малышка его возненавидит. Да и сам он не смог бы врать ей о другой причине, самому было бы тяжело. Чонгук поступал эгоистично в некотором смысле. Сам же ребёнок увлекал Чона. Мужчина читал девочке и пел, когда укладывал спать. В другое время он просто смотрел на неё и сам берёг сон. Иногда ночевал в комнате девочки, но его под утро будила новая прислуга. Приходилось идти к себе. Он пытался всё сделать, чтобы её первые дни жизни были в безопасности, и она ни в чём не нуждалась. Чонгук думал о том, как назвать свою дочь, но идей у парня совсем не появлялось. Он хотел, необычное и дорогое сердцу. Но сердце подводило, воспроизводя в голове только одно имя — Минсон. Оно было необычным. Но теребило не зажившие раны. К тому же он прекрасно осознавал, что называть именем любимой женщины девочку нельзя. Позже в мыслях появилось ещё два имени Тиён и Роми. Может они не были единственными в своём роде, но Чонгуку нравились. Одно мужчина понял сразу, как только увидел девочку — она будет им признана. Он не оставит её своим бастардом, как когда-то поступил его отец с Чимином. Так и не признав того своим сыном до самой смерти, хоть и собирался. Чонгук же знал наверняка, что его дети, как бы они не были рождены, будут носить его фамилию и являться частью семьи. Он понимал, что должен быть ответственен за того, кого произвёл на свет. Даже если и не планировал. А если так уже вышло, то на это воля Будды. Рано или поздно, Чонгук должен был созвать совет клана и заявить о том, что у него появился ребёнок. Он знал наверняка, что многие будут против того, чтобы глава признавал ребёнка, матерью которого не состоит в браке по законам клана. Но и на это глава уже знал, как будет отвечать. Он решил объявить, что мать умерла при родах. Назвать её его будущей невестой, которую скрывал. Не все в клане круглые дураки, которых легко было бы окрутить вокруг пальца этой отмазкой. Они будут спорить и качать свои права. Чонгук же должен был их заткнуть. Никто не может перечить главе клана, если это не беспочвенно. — Как она? — с порога спросил Чонгук, как только появился в комнате дочери. — Будьте тише, господин Чон, — ответила мать Чонина на полутонах. — Она недавно уснула. Женщина поднялась со стула, что стоял рядом с детской кроваткой. Минутами ранее она покачивала её, чтобы убаюкать девочку. — Как сегодня прошло? Вы мне не звонили. Она не плакала? — мужчина был обеспокоен. — На удивление, сегодня всё прошло хорошо. — улыбнулась женщина. — Но вы же понимаете, что так не будет всегда. Девочке не хватает родительского тепла. Получать его только от вас ей в скором времени станет недостаточно. Чонгук скривился. Не в первый раз эта женщина заводит подобные разговоры. Он просил Чонина поговорить с матерью, чтобы она не лезла не в своё дело. Но, видимо, женщина слишком упряма. Чон терпелив. Но рано или поздно он может не выдержать и путь будет необратим. — Вы же понимаете, господин Чон, я не со зла или надоесть вам хочу. — всё продолжала госпожа Ян. — Я ведь тоже растила маленького ребёнка с мужем. Мы оба работали. Бывало, что и мой муж сидел с маленьким Чонином или же наши родственники и соседи. По началу он был спокоен с отцом, а потом он привык и стал требовать только меня. — Она не станет. — отчеканил Чонгук. Он не хотел даже верить в то, что подобное может произойти. — Просто задумайтесь, — женщина поникла от реакции главы клана, но сдаваться не собиралась. — Я оставлю вас. Чонгук остался наедине со спящей девочкой. Он на носочках подошёл к кроватке, заглядывая за розовые занавески. Малышка безмятежно спала на животе, чуть морща носик. Взгляд карих глаз опустился к родинке под нижней губой — отличительному знаку принадлежности к клану Чон. Мужчина улыбнулся. — Ты же поймёшь меня, правда? — прошептал он, стараясь не тревожить детский сон. — Я делаю это для нас обоих. К тому же, для неё самой так будет безопаснее. Он как будто бы пытался убедить девочку и настроить на правильное поведение. — Я обещаю, что не брошу тебя, — продолжал мужчина. — У тебя есть отец, он ни за что не позволит случится с тобой чему-нибудь плохому. Ты будешь самой счастливой девочкой, я обещаю. В груди кольнуло. Чонгук вспомнил ту, которую хотел бы видеть на месте матери его ребёнка. Он схватился за сердце и аккуратно присел на стул, где недавно сидела госпожа Ян. — Чёрт. — прошептал Чонгук. Воспоминания делали ему больно. Он всё никак не мог забыть и перестать себя винить за то, что отношения между ним и Сон закончились, по факту так и не начавшись. Он всё испортил сам, думая, что, заставив её ревновать, сможет привязать к себе сильнее. Облажался. Так он только отдалил её и толкнул к Ким Намджуну собственными руками. Чонгук думал, что если бы тогда так не поступил, то всё было бы по-другому. И сейчас, осознавая это, он мечтал переиграть всё. Он бы сделал всё, чтобы события, что произошли, были предотвращены. Он бы ни за что не дал ей пострадать. Он бы уничтожил своего отца ещё раньше. В голове промелькнула мысль о том, что его девочка может также возненавидеть его, как он возненавидел своего отца. Ведь, не только Чонгук стал отцеубийцей. Его отец также собственноручно прикончил своего отца, чтобы получить власть в клане как можно быстрее. Чонгук ни за что не хотел повторения. Он не хотел, чтобы однажды его настигла подобная участь. Хотелось кому-то позвонить и выговориться, посоветоваться. Брат Хосок мог бы дать дельный совет, но возможности не было. Старший Чон добровольно ушёл шпионить и сам в редких случаях выходил на связь. Ян Чонин и так постоянно был под рукой, как и его мать. Их он порядком наслушался. Хотелось позвонить Мин Сон. Чонгук уже давно не связывался с ней. По факту, последний год он сам и не звонил, после того, как девушка сказала, что так будет проще забыть. Намджун также выразил своё недовольство посредством личного звонка. Это приносило жгучую боль в груди. Алкоголь и секс спасали и заглушали её. Но последнее время, когда Чон полностью отказался от своих привычек из-за ребёнка, всё возвращалось. В комнате был небольшой балкон. Подумав несколько секунд, глава Чон вышел туда, прикрыв чуть за собой дверь. Чонгук нащупал в кармане кожанки пачку сигарет. Вишнёвые. Он раньше не курил такие. Ему всегда нравились ментоловые или же вовсе без лишних добавок. Снова всё дело в ней. Он в память о Мин Сон заимел привычку курить те сигареты, что когда-то курила она. Чиркнув пальцем по зажигалке и достав одну из сигарет, мужчина подпалил её фильтр. Глубоко затянулся и выдохнул никотин в небо, наслаждаясь. В кармане штанов огнём горел телефон. На самом деле, так Чону только казалось. Но сдерживать себя он был больше не в силах. Достал, покрутил в руках, разблокировал и нашёл нужный номер в контактах. Ещё одна затяжка и вот — он уже нажал на вызов и поднёс телефон к уху, ожидая ответа абонента. Один гудок, второй, третий. Неужели она не ответит? Игнорирует или не видит? Чонгука трясло и распирало от злости на Сон, Намджуна, самого себя и весь мир в целом. — Чонгук? — вместо гудков неожиданно раздался голос, по которому Чон скучал до невозможности. — Привет. — ответил тот спустя паузу. Пытался привести своё настроение в порядок, чтобы не выдать настоящие чувства девушке и его переживания. Он всё ещё был не уверен в правильности своих действий. — Привет. Оба продолжали молчать. Чонгуку было сложно начинать разговора с той, которую любил много лет, и чувства к которой всё ещё где-то в глубине сознания скрывались и в редкие моменты вырывались наружу, распаляя бурю в собственном сознании. Ещё больше абсурда ситуации добавляло то, в каких отношениях сейчас был он с Сон. — Ты позвонил, чтобы подышать в трубку? — усмехнулась девушка по ту сторону звонка. Чонгук сам улыбнулся. Она всё ещё была той самой девушкой, которую он помнил. — Я стал отцом, Сон. — не ожидая от самого себя на автомате выпалил мужчина. В трубке мобильного раздалось молчание. Сон больше не хихикала, как за секунды до. Чонгук не хотел добавлять к этому что-то ещё. Ему было важно, что Сон ответит ему на признание, как отнесётся. Он знал, что ревновать она точно не будет. Но он бы хотел. Хоть какую-то реакцию подобного рода получить. Но только не осуждение. — Ты хочешь, чтобы я поздравила тебя с этим? — наконец спросила девушка. — Не знаю. — честно признался Чон — Это не Юна. Вопроса здесь не было. Девушка утверждала. Вероятно, она знала, что Чонгук с ней порвал. Не от Мин Юны, а от её брата. С ним то она явно общалась. А ведь и у них были какие-то отношения. И вот как раз-таки с ним Намджун не был против, чтобы Сон общалась. Не доверял от только Чонгуку. Да и была причина. Намджун сам видел, как Чонгук хочет вернуть себе обратно Мин Сон. Юнги же был сдержан, и Чон даже сомневался, был ли он вообще ей хоть как-то заинтересован. — Не она. — подтвердил мужчина. Снова молчание на другом конце мобильной сети. Когда Сон не ответила на это, Чон сам решил задать вопрос, который волновал его больше всего. — Ты разочарована во мне? — Нет. — ответила Сон, вздохнув. — Это твоя личная жизнь, Чонгук. Ты вправе делать всё что хочешь, и никто не должен тебя за это осуждать. А даже если и будет, то разве тебе не плевать, что и кто думает? — Не плевать, что думаешь ты. — на полном серьёзе ответил мужчина. — Малыш здоров, с ним всё хорошо? Сон, вероятно, решила сменить тему разговора. Чонгук резко поднёс сигарету ко рту и затянулся. — Это девочка. — Чонгук невзначай улыбнулся. Мужчина обернулся к двери, что прикрыл чуть ранее, смотря всё ли в порядке с его ребёнком. Девочка всё также безмятежно спала. Ему действительно нравилось наблюдать за своей новорожденной дочерью. — Она в полном порядке. Здорова. Но такая крошечная. Я боюсь, что сам могу ей навредить. — Я рада. — ответила девушка. — А как её мама? С ней всё в порядке? Чонгук тяжело вздохнул и закрыл глаза. Сигарета уже была почти докурена и хотелось сразу же закурить следующую. Что он мог ответить? Сказать, что собирается отослать её подальше от ребёнка. Он знал, что, как человек из преступного мира, Мин Сон поймет его. Но в то же время он боялся, что как девушка и мама такого же маленького ребёнка, осудит. — Должна быть в порядке. Скоро она покинет Корею с большим кушем. Новая жизнь и всё такое. — Она отказалась от ребенка? — казалось, что девушка была шокирована. — Не совсем. Я против, чтобы шлюха растила моего ребенка. — признался. Говоря это Чонгук понимал, что Арин таковой назвать сложно. Ведь это его клан обязал ее к такой жизни. Да и клиентов у девушки было раз два и обчелся, включая его самого. Но суть оставалась для него той же. Чонгук сам не понимал, как всё это произошло и почему. Но, раз так вышло, то ситуацию он должен был взять в свои руки и принимать только правильные решения, чтобы его ребёнок был в безопасности. — Она хотела этого или ты всё решил так сам? — Так нужно было сделать. — резко ответил Чонгук. — Ты должна меня понимать. — И она с эти смирилась? — спросила Сон. — Я не спрашивал. Чонгук прокашлялся. Сон же ничего не ответила. — Ты же понимаешь, почему я сделал это, да? Мужчина боялся осуждения именно с ее стороны. И он начинал его чувствовать, заводясь, нервничая ещё больше. Потянулся снова к пачке сигарет, чтобы закурить. Не выдержал. — Да. — по ту сторону соединения тяжело вздохнули. — Но в то же время понимаю и то, как тяжело было расти без родителей, Чонгук. — Это другое. — он перебил. — Есть я. Я буду рядом. — Вот это как раз и есть другое. Чон зажмурился и сжал телефон в кулаке. — Я не могу быть уверенным, что она не навредит собственному ребёнку, Сон. Я могу отвечать в данных обстоятельствах только за себя. Ситуация, о которой ты говоришь, прости, но она другая. — Так почему же ты тогда просто от неё не избавился. Так же было бы проще, разве нет? — Мин Сон раздражалась. Так было всегда, когда они спорили. Но она быстро сдавалась и становилась равнодушной, в то время как сам Чон Чонгук доводил себя до предела. — Я не хочу, чтобы моя дочь возненавидела меня, когда вырастит. — снова был честен Чонгук. — А сейчас ты для этого повода ей не даёшь, думаешь? — Это другое. — Чон стоял на своём.  — Вспомни Чимина, — сказала Сон. — Он ведь тоже рос без матери… И у него был отец, Чонгук. — Блять. — ругнулся мужчина. Он постоянно вспоминал о своём сводном брате. Он никогда не знал о том, что он был у него, хоть и росли с Чимином они бок о бок. Он думал, что он просто ребёнок кого-то из клана, оставшийся сиротой. Всю жизнь так думал, пока правду не узнал. О нём ходило множество слухов. И как раз-таки слух о его происхождении был самым обсуждаемым. Все знали, что Чимин сын проститутки. Но в глаза, как только он вырос, боялись ему об этом напоминать. Чон Чонгук именно поэтому и не хотел оставлять где-то рядом Арин. Он не хотел, чтобы правда вылезла наружу и его дочь обсуждали и осуждали. Хоть в отличии от собственного отца он собирался признать незапланированного ребёнка и обзавестись правдоподобной легендой. Он всё это делал только для того, чтобы его дочь была в порядке. Он думал только о ней, принимая решения. — Она не повторит судьбу Чимина. — отчеканил Чонгук. — Она будет расти по-другому. Она не будет бастардом, которого не признали. — Я не совсем об этом говорю. — перебила его девушка. — Давай закроем тему Чимина? — попросил Чонгук. Его раздражало упоминание его брата. — Как скажешь, Чонгук. — вздохнула Сон, больше ничего не сказав. — У тебя всё хорошо? — спросил Чонгук. Ему хотелось поговорить с девушкой и на отвлечённые темы. Ему бы хотелось узнать о ней всё. Но не имел он больше на это права. — Да. — многословность Сон была потеряна. Как и ожидал глава клана медведей, она стала равнодушной. — Ты счастлива с Ним? — задал больной для себя вопрос Чон. — Ты же ведь знаешь, что да, Чонгук. — Ты права. Знаю. — Чону захотелось закончить разговор и срочно пойти напиться. Сам всковырнул свою рану, сам начинал дымиться от раздражения. И ведь ничего другого он не ожидал. — Прости, Чонгук, но мне нужно идти. — сказала вдруг девушка. — Ты можешь мне позвонить как-нибудь ещё, если тебе понадобиться моя помощь. — Хорошо. Пока, Сон. — принял окончание разговора мужчина и попрощался. В трубке раздались душащие и оглушительно громкие гудки. Чонгуку нужно было подумать. Внезапно у него появилась идея, которая могла бы решить всё. Но он всё также волновался о том, как это могло сказаться на новорождённой дочери. Он переживал и волновался. Мужчина вернулся в комнату малышки. Она всё также спала, не осознавая, какой бардак в голове её отца. — Я что-нибудь придумаю. — сказал он ей, выключая ночник. — Обещаю.

***

— Хватит себя так вести, Арин. — цокнул Джейк, когда девушка снова отвернулась от него, не желая разговаривать. — Мы сегодня, возможно, последний раз разговариваем друг с другом, а ты полностью игнорируешь меня. — Мне не о чём с тобой разговаривать. — безэмоционально ответила она. — Как это? — правая бровь на лице мужчины взлетела вверх от наигранного удивления, а в глазах продолжали танцевать самые настоящие черти. — Как минимум я не дождался благодарности за чудесное спасение твоей жизни и твоего ребёнка. — Мы не об этом договаривались. — Ну уж извини, не всегда всё идёт так, как ты того хочешь. — рассмеялся Джейк. Девушка молчала. — Ты решила, чем займёшься в США? — спросил мужчина. — Я не думала об этом. — Почему? — Мне не нужна такая жизнь. Не нужны США и ваши грязные деньги. — Хочешь остаться здесь и продолжить работать на меня? — засмеялся Джейк. Арин снова промолчала. — Или ты хочешь умереть, Арин? — мужчина не обращал внимание на поведение девушки. — Я могу это устроить. — Тебе нельзя. — губы девушки окрасила горькая усмешка. — Ты так уверена? — Если бы мне можно было бы умереть, меня бы убили со всеми в ту же ночь, когда ваш глава забрал мою дочь. — зло прошептала девушка. — Но я жива. Он ещё, видимо, не наигрался с моей жизнью. — Ты думаешь, что ему есть до тебя дело? — засмеялся Джейк. — Ты не поняла до сих пор, что ты волнуешь только меня? Что, кстати, выходит мне боком, Арин. А по счетам ты не платишь, долги тебе прощаются, работница из тебя получилась хреновая. Одни убытки. Не думаешь, что с этим нужно что-то делать? — Как бы то ни было. Я жива и никому ничего не должна. — сказала Арин и снова отвернулась к окну. Мужчина рассмеялся. Она ему правда нравилась. Вся такая гордая и непокорная. Но Джейк знает, как с такими справляться и усмирять. С Арин ведь они уже это проходили, как только она попала в его заведение. Она сломалась в его руках однажды, и он с ловкостью снова сломает её гордость. Но ему больше хотелось, чтобы девушка сдалась ему добровольно. Он старался подобраться к ней другими способами. — Я хочу тебя, Арин. — Джейк встал из-за своего стола вместе со стаканом виски и подошёл к девушке, присев на диван рядом. — Хватит этому сопротивляться. Ты в любом случае не выйдешь до утра из моего кабинета. Только от тебя зависит как эта ночь пройдёт. Девушка поёжилась, крепче обхватив себя руками. — Я не хочу тебя. — Зачем ты меня обижаешь? — прищурился мужчина. Ему не нравилось, что Арин ни в какую не шла с ним на контакт. — Ну уж извини, не всегда всё идёт так, как ты того хочешь. —  ловко передразнила его она. Мужчине в ней нравился и даже её острый язычок, хоть он и знал ему лучшее применение и с удовольствием бы показал ей, что она могла бы им сделать и какой властью над ним могла бы обладать. — Я ведь хорошо к тебе отношусь, уважаю тебя и выполнил все твои желания. Джейк наклонился к лицу Арин, желая поцеловать и получить ответ. Но пустой стакан мешал стать ближе и овладеть девушкой. — Я буду кричать, если ты что-то сделаешь. — сказала девушка, не смотря в сторону управляющего борделем. Пыталась ставить свои условия, но мужчине было глубоко плевать. Пускай кричит. Эти крики ей ничего не дадут. Никто не придёт и не изменит сложившейся ситуации. — Принимаются только крики наслаждения. — Джейк ухмыльнулся и, поставив пустой стакан на пол, придвинулся ещё ближе к девушке. Теперь ему ничего не будет мешать. Мужчина протянул руку к лицу девушки, погладил по щеке, которой она была к нему повёрнута и резко схватил за подбородок, поворачивая её лицо к своему. — Я не хочу делать тебе больно. — прошептал он ей в самые губы. — Давай сделаем хорошо друг другу сегодня? Арин не ответила, не кивнула. Она смотрела вроде и в глаза мужчины, но всё равно будто бы сквозь них. Это страшно раздражало мужчину. Джейк впился жёстким поцелуем в губы Арин, готовый подавить любое сопротивление. Он слишком долго желал её, и, если сегодня он последний раз её видел, то собирался наконец-то получить своё. Она слишком много была ему должна, а он слишком долго играл перед ней в добряка. Надоело. Он хотел забрать разом все долги и накопившиеся за время проценты. Девушка тут же запротестовала, схватившись на плечи мужчины, пытаясь отодвинуть его от себя. Пыталась кричать, но из-за напора мужчины выходило лишь что-то слабо напоминающее стоны. Из-за этого Джейк слишком легко проник языком в рот девушки и старался зацепить её и заставить плясать под свою дудку. Арин всё продолжала сопротивляться, подключив к борьбе ноги. Она хотела сделать ему больно, чтобы он её не трогал, отстранился и не прикасался. — Перестань. — прошипел он в губы девушки, но не отстранился, чтобы не было слышно лишних звуков. Мужчина отцепил руки девушки от своих плеч, сцепив в замок между их телами. Второй рукой он подхватил её под поясницу и опрокинул под себя, заставив лечь полностью, садясь сверху на ноги и фиксируя их коленями, чтобы она не могла ими его задеть. Он нагнулся к её лицу, снова целуя в губы, погладил тонкую талию и бедра. Тело Арин ему нравилось невероятно сильно. От наслаждения он несдержанно простонал. В штанах стало слишком тесно, чтобы затягивать прелюдию. Хотелось как можно быстрее избавиться от одежды и брать то, что так долго хотелось. Не переставая целовать девушку, Джейк расстегнул пуговицу на её джинсах и опустил вниз молнию. Приподнял блузку вверх, поглаживая живот, поднимаясь рукой в груди. Сжал одно полушарие через бюстгальтер. Арин тяжело вздохнула и, казалось, захныкала. На губах мужчина почувствовал солёную жидкость. Девушка беззвучно плакала, перестав пытаться освободиться и кричать. Поняла, что проиграла мужчине в силе и выдержке. — Не плачь, Арин. — шептал он ей на ухо, целуя шею. — Ты так прекрасна. Так красива. Я так хочу тебя. Джейк всосал кожу на ключице и чуть прикусил в конце. Он хотел подарить на прощанье девушке свой след, обозначающий, что она всё равно его, хоть и уедет. Поняв, что раздеть девушку обычным способом будет сложной задачей, мужчина разорвал блузку по центру, открывая себе вид на такую манящую грудь. Заворожённым взглядом он прошёлся по ней, опустив чашечки лифчика. И, как только он нагнулся, чтобы лизнуть сосок девушки, до ушей донёсся звук звонка телефона. — Похуй. — возбуждённо прошептал он, всё же добравшись языком до груди девушки. Лизнул, втянул сосок на одной груди и прикусил его, вызывая новые всхлипы девушки, поцеловал в губы, вернувшись к лицу, и снова опустился вниз. Звонок повторился, но мужчина был слишком занят и возбуждён, чтобы обратить на него внимание. Оторваться от девушки он смог только тогда, когда в его дверь громко постучали. — Твою мать. — Джейк отстранился от девушки. Он злился на своего подчинённого, которого оставил за дверью. Какого чёрта его посмели беспокоить, когда он запретил. Мужчина поднялся на ноги, подошёл к двери и, отперев её, залетел на своего подчинённого. — Я непонятно выразился? Какого хера ты делаешь? — Простите. — стушевался охранник. — Но вам не может дозвониться глава Чон, и он просил вас срочно ответить или перезвонить ему. — Ты не сказал ему, что я занят? —  Сказал, но он настаивал. Он дал свой приказ. Я не мог ослушаться главы.  — Блять. — Джейк захлопнул дверь перед носом испугавшегося его гнева мужчины. Посмотрел на Арин, что, как и ожидалось, поменяла позу и снова забилась в углу дивана, пытаясь прикрыть своё тело и привести себя в порядок. — Мы не закончили, Арин. — бросил он ей и прошагал к столу, чтобы взять телефон. Увидел три пропущенных от главы. Чонгук определённо недоволен игнорированием. Но Джейка сейчас это не волновало. Глава его жёстко обламывал. Джейк уже был готов наконец-то трахнуть Арин. Ну ничего, он обязательно закончит это дело, как только решит все дела с Чон Чонгуком, которому с какого-то хера так не спится ночью. — Что случилось? — нервно спросил мужчина, как только глава Чон взял трубку. — Какого хрена ты не отвечаешь? Джейк оказался прав. Чонгук не в духе. — Я был занят и был бы благодарен, если мы быстро закончим этот разговор, чтобы я вернулся к делам. — Та девушка ещё ведь не улетела? — спросил Чон Чонгук. Джейк нахмурился. Он развернулся к Арин, недовольно поджимая губы. С чего бы Чону интересоваться ей? Неужели кто-то услышал её молитвы и главе Чону до неё действительно есть дело? — Нет. — ответил управляющий борделем. — Ты хочешь, чтобы я от неё избавился? Он заметил, как девушка тут же сжалась и бросила мимолётный взгляд на телефон. Догадалась, что обсуждали именно её. — Нет. — сказал Чон. — Я хочу, чтобы она собрала свои вещи. Я пришлю за ней машину. — Подожди. — Джейку совсем не нравился разговор. — Что ты придумал? — Она мне нужна. — ответил ему без подробностей глава и положил трубку. Джейк ещё несколько секунд пялился на стену. Облизнул губы и рассмеялся. — Какая же ты везучая, Арин. — вернул свой взгляд к девушке. Она смотрела на него не отрываясь, ожидая того, что сказал о ней глава. Вероятно, он решил что-то по поводу её дальнейшей судьбы. Она была уверена в том, что ей это точно не понравится. — Иди собирать вещи. За тобой пришлют машину. — дал распоряжение Джейк. Девушка не двинулась с места. — Зачем? — В душе не ебу. — злился Джейк. Он бы сам хотел знать, зачем она понадобилась главе. Почему её у него забирают раньше времени и что будет с её завтрашним вылетом в Америку. Мужчина нервной походкой вернулся к двери и снова отпёр её. Подозвал своего подчинённого. — Проследи, чтобы она собрала свои вещи и, когда подъедет машина главы Чона, посади в неё. — дал распоряжение. Вернув взгляд к Арин, Джейк понял, что его трясёт от злости и неудовлетворённости. Девушка уже поднялась с дивана, всё также обнимая себя за плечи, но на этот раз она так старалась прикрыть себя, ведь блузка больше не могла выполнять функцию одежды. — Ты слишком везучая и живучая, Арин. — бросил в спину уходящей девушки мужчина. — Но рано или поздно ты всё равно окажешься в моей постели.