Шанс на новую жизнь

Отдав Сьюзен подарок для Грейнджер, Драко вернулся в гостиную и тут же поднялся в спальню. Парень устроился на кровати, взял в руки магловскую книгу. Он скептически посмотрел на обложку со львом и зачаровал ее так, чтобы она выглядела как учебник по зельеварению. Затем, быстренько пролистав сквозь страницы, открыл первую и начал читать… *** За несколько дней, а точнее, за несколько бессонных ночей Малфой справился со всеми семью книгами. Захлопнув том в начале 6-го утра, он невидящим взором уставился в темноту, пытаясь обдумать и проанализировать все прочитанное. Слизеринец не понимал какое чувство преобладало в нем над другими; и само это состояние переполненности эмоциями тоже озадачивало. В голове все смешалось: вопросы, мысли, предположения, опасения, и из этого вихря он ничего не мог выхватить. Просидев несколько минут, он понял, что таким способом добьется лишь головной боли. Надо было все как-то упорядочить и разложить по полочкам. Парень резким движением откинул одеяло и встал с кровати. Выйдя в гостиную, в полутьме стал шарить по столам, чтобы найти перо и бумагу. Затем удобно уселся в кресле и попытался сосредоточиться на всех проблемах по отдельности. Аккуратным почерком он вывел на пергаменте несколько букв, но тут же понял, что не знал, что писать. Его разум метался от одного слова к другому, от имени к имени. Драко зачеркнул буквы и попытался снова, потом опять и опять, но бумага только разорвалась из-за раздраженно движущегося пера. Парень скомкал действующий на нервы пергамент и швырнул его в сторону тлеющего камина, перо тоже приземлилось на пол, а сам Малфой стиснул руками голову, пытаясь унять боль. Как ни странно, спать ему не хотелось, по крайней мере он этого не чувствовал. Было только это жуткое смятение и желание разобраться с собственными мыслями. Почему они не подчинялись ему?! Хотелось накричать на кого-нибудь и заставить эти тараторящие голоса в собственном мозгу заткнуться, но парень понимал, что ничего он этим не добьется — только перебудит пол факультета и придется потом объясняться. Не совсем понимая с какой именно целью, слизеринец глянул на часы — почти 6. Он тупо пялился на стрелки пока до взвинченного мозга не дошла суть — с шести студентам уже можно было покидать свои комнаты. А это значило, что он мог выйти на воздух… Может, хоть это поможет? Староста подождал минут пять, сидя как на иголках, а потом и вовсе плюнул на эти еле ползущие стрелки и вышел в коридор за несколько минут до разрешенного времени. Прошел по пустым коридорам и, приоткрыв массивные входные двери, выругался отнюдь не по аристократически. На улице был дождь; первый настоящий осенний ливень. Серые небеса слились с окружающими замок горами и черным озером. Оказывается, шум, на который парень не обращал внимания и считал результатом головной боли, был как раз гулом от обрушившегося с неба потока воды. Драко застыл в проеме не решаясь ступить под струи, но при этом и не возвращаясь внутрь. Обдавшие его тело прохлада и брызги действовали освежающе. В голове все еще была каша, но парень понимал, что свежий воздух и уединение были ему необходимы. Торчать у входа был точно не вариант. Окончательно приняв решение, он наколдовал вокруг себя водонепроницаемый пузырь и, ступив под дождь, направился к своему любимому месту. Да, несмотря на все свои циничные заявления о том, что Хогвартс самое жалкое место на земле и он мечтает убраться от него подальше, Драко все же не был равнодушен к некоторым местечкам. Одним из них было раскидистое дерево на дальнем берегу черного озера. Обычно туда никто не забредал и можно было спокойно наслаждаться уединением. Как раз это ему сейчас и требовалось. Устроившись меж выступающих из-под земли толстых корней, окутанный пузырем парень облокотился о ствол и возвел глаза вверх — к, проглядывающему сквозь осеннюю листву, серому небу. Капли стучали по листьям и струились с них тысячами малюсеньких водопадов. Контраст огненных листьев на фоне дымчатых облаков; ничего кроме убаюкивающей песни дождя — в любое другое время даже Драко Малфой бы окунулся в эту атмосферу, но только не этим утром. Хотя, тут, на воздухе, ему и правда стало полегче. В беспорядок как будто бы ворвался свежий ветерок и раздул мысли в разные стороны, как это бывает с тучами. Наверное, слизеринцу сейчас было бы легче, обдумывай он все по ходу повествования… но нет, парень упрямо запрещал себе делать какие-либо выводы пока не дочитает до конца — вот теперь и пожинал плоды своего упрямства. Все же, медленно в мозгу обозначились главные пункты, на которые блондин хотел получить ответ. Первое, существует ли вообще эта Нарния?! Второе, если она существует, то где?! И каким, Горгулья, образом эта четверка оказалось из нее в Хогвартсе?! Почему они не умерли, раз должны были? Что ему вообще делать с этой информацией? И наконец… что случилось со Сьюзен? Она осталась абсолютно одна, потеряв всех близких в один день? Логически парень понимал, что этого не было, поскольку они здесь, все вчетвером, но все равно оставалось неприятное чувство… То, каким тоном Питер сказал, что она больше не друг Нарнии… Они все просто так отвернулись от родной сестры? Хотя, с его то семейкой, Драко удивляться точно что нечему… А этот Каспиан?! В книге он умер, но, вдруг они и его с собой притащили? Несмотря на отсутствие в тексте какого-либо намека, Малфой чувствовал укол ревности каждый раз, когда Сьюзен и этот мальчишка упоминались в одном предложении. Нехотя осознав причину неприязни к Каспиану, парень опять сжал голову. Он что, ее ревновал?! Еще не определился с чувствами, но уже ревновал?! Драко зажмурил глаза и потряс головой. Затем поднялся и, подойдя к кромке воды, с силой стал бросать в озеро только что подобранные камушки. Пытался набраться смелости, чтобы произнести ЭТО. Конечно, только про себя, но признания, сделанные самому себе, ведь, и есть самые важные… Малфой запустил в воду последние камни, остававшиеся в ладони, издав при этом странный звук — смесь вздоха и рычания. Быстрыми шагами опять подошел к дереву и уперся в него ладонями. Ну вот кого он обманывает?! — Этот вопрос был сопровожден неслабым пинком несчастному дереву, которое временно исполняло роль груши. — Какого гоблина ему эти недомолвки с самим же собой? — еще пинок и удар кулаком в придачу. Внутри слизеринца как бы спорили друг с другом два разных голоса и, хоть это и было не по Фрейду, третьего, ищущего компромисс, почему-то нигде не было. — Да признайся ты наконец! — кричала одна часть сознания на вторую. Но та никак не хотела сдавать позиций, упираясь в принципы и здравый смысл. Не замечая, что делает, Драко изодрал в кровь костяшки на обеих руках и в конце концов, изможденный и морально, и физически, опустился на то же место, где недавно сидел. Он прикрыл глаза и тут перед опущенными веками промелькнул образ Сьюзен. Гордая осанка, властный взгляд голубых глаз и такие манящие губы… *** Девушка вызывающе смотрела на него из-под длинных ресниц, давая понять, что она тут главная, она королева, повелевающая всем и вся. Ветерок развивал ее струящиеся волнами волосы, на которых покоился легкий золотой венец. Этого аксессуара ей точно до этого не хватало. Корона так органично вписывалась в образ, будто Сьюзен родилась уже с ней. У Парня появилось странное, непреодолимое желание пасть ниц. Он преклонил колени, с надеждой глядя на саму красоту в обличии женщины. — Как ты жалок, Драко Малфой! — голубые глаза сверкнули холодом. — Ты никогда не будешь достоин меня! — Ее величество резко развернулась и с легкостью вскочила на, появившуюся ниоткуда, белоснежную лошадь. Лазурный плащ развевался сзади, пока она мчалась вперед, медленно исчезая. — Сьюзен неет! Подожди! — Блондин сорвался с места и помчался вслед за скакуном. Почему-то он бежал по снегу, утопая в нем по колено, но все равно не замедляя шаг. Лишь бы догнать ее! Лишь бы взглянуть на нее хоть краешком глаза, хоть в самый последний раз! Вдруг посреди снежного поля обозначился силуэт большого деревянного шкафа. Белая лошадь стояла привязанная к ручке открытой настежь дверцы. Среди виднеющихся в темноте шуб мелькнул кончик лазурного плаща, как клочок неба, затягивающегося грозовыми тучами. Парень запрыгнул в шкаф, раздвигая шубы в разные стороны, срывая и разбрасывая их. Еще чуть-чуть и он догонит ее! Но проход закрылся… Внутри не было ничего кроме обыкновенной деревянной стенки. Он стал барабанить в нее руками и ногами. Он молил Мерлина с Асланом сжалиться над ним, открыть дверь, дать ему последний шанс, но все было напрасно. Ударив кулаком в последний раз, он прислонился к стене спиной и сполз по ней вниз. Слезы душили, а костяшки отзывались неимоверной болью… *** От этой самой боли Драко и проснулся. Несколько минут просто хлопал глазами, пытаясь понять, что тут вообще, Салазаровы слизни, происходит?! Он что заснул? И это… это… было сновидением… От осознания на душе стало легче. Все-таки он не вел себя как последний влюбленный идиот, которых всегда презирал. Да и Сьюзен, значит, не говорила тех ужасных слов… Но тут он скривился. Да, намек сна был ясен — подсознание давно уже пришло к выводам… Пора было уже признать это и не мучить себя! Парень посмотрел на окровавленные руки. Сделал глубокий вдох… Да, да, и еще раз да! Она ему нравилась, эта чертова Сьюзен Пэвенси! Она ввалилась в его жизнь из этой своей Нарнии и заставила его влюбиться в себя. Его, Драко Малфоя, единственного ученика на которого не действовала Амортенция! Он чувствовал только легкий аромат зеленых яблок и материнских духов… На секунду парню полегчало, но потом ему на ум пришли новые вопросы. Вот что ему теперь было делать с этими проклятыми чувствами?! Он сомневался, чтобы Сьюзен испытывала к нему что-нибудь, хоть собственные гордость и самомнение шептали обратное. В любом случае какую тактику стоило выбрать? Вести себя с ней как ни в чем не бывало, или увести куда-нибудь подальше от любопытных глаз и сказать, что он все знает? А что потом? Уверить, что он унесет эту тайну с собой в могилу, так как влюблен в нее, а сказал просто так, чтобы она знала? Чтобы могла быть с ним откровенной и доверять? Фуу… Слизеринец поморщился от столь ненавистной ванили. Мерлиин! Что же эта девушка с ним сотворяла?! Воображение предательски стало издеваться и рисовать сцены, где они держаться за руки в каком-то саду среди цветов и так по-идиотски улыбаются друг-другу. Такого Малфой выдержать не мог. Хватит ему на сегодня всей этой ерунды! И так уже… Тут парень застыл на месте. Со всей этой чертовщиной он обо всем забыл. Сколько же часов, интересно, он тут просидел? Из-за пасмурного неба, определить время по освещению было невозможно. Он откинул длинный рукав мантии на левой руке. Скачущие Горгульи! Часы на запястье показывали примерно половину первого. Сей факт укрепил Драко во мнении, что на этот день точно хватит раздумий! Надо было возвращаться в замок и еще придумать, как объяснить всем свое отсутствие. Проблема заключалась в том, что слизеринец то мечтал отвязаться от навязчивых мыслей, а они отнюдь не собирались оставлять его в покое. Все же, в этой схватке победил скорее Малфой, так как он попытался направить все свои силы на придумывание логичной отмазки для однокурсников и педагогов. К первой половине уроков он уже не успевал, обед был только через полчаса, поэтому блондин целенаправленно пошел к школе самым длинным маршрутом — вдоль запретного леса. По дороге он пытался придумать оправдание, но ничего не получалось. Он как раз обреченно стоял за хижиной лесничего, собираясь начать подниматься к замку без какого-либо объяснения, когда краем глаза заметил движение неподалеку. На всякий случай спрятавшись за ствол дерева, посмотрел в том направлении, где что-то пробежало. И правда, ему не показалось. Брюнетка в форме Слизерина быстрым шагом, а скорее полу бегом, приближалась к опушке леса. Девушка явно была чем-то раздосадована и не замечала ничего вокруг. Дойдя до деревьев, она начала колотить по ветвям и бурчать под нос явно не лицеприятные выражения. Сначала сердце Малфоя пропустило несколько ударов, однако расслышав пару-тройку крепких ругательств он понял, что перед ним была не та, о которой он подумал в первую очередь. Хотя силуэт казался знакомым… Кэл! Вдруг понял парень. Интересно, что она тут делала? В этот день как-то все складывалось по странному, вернуться к занятиям явно была не судьба. Поэтому Драко без особых раздумий двинулся за сестрой, хоть своего присутствия раскрывать и не спешил. *** День Каллидоры не заладился с самого утра. Первое, она ненавидела свой день рождения. Второе, она терпеть не могла Среду, так как все уроки у Слизерина были в паре с Когтевраном. Третье, она не переносила такую погоду. Ведь именно такой она и была в тот день, два с половиной года назад, когда ее тайные надежды и мечты рухнули навсегда. Учитывая совокупность всех факторов, испортить этот день казалось слизеринке просто невозможным. Но это произошло. После третьего урока, когда девушка собиралась побыть в одиночестве хотя бы часок до обеда, ее вдруг вызвали в офис директора. Там же она увидела ждущих ее сестру и тетку. Профессора МакГонагалл видно не было. Поймав блуждающий взгляд племянницы, Нарцисса встала и подошла ближе к ней. — Здравствуй, дорогая! — приветствовала она ее, и чуть приобняла. — Я попросила директора дать нам поговорить наедине. Но, пока что, — она обратилась к обеим девушкам. — С днем рождения вас! Волшебница взмахнула палочкой и в руках у именинниц очутились маленькие коробочки. — Спасибо, — без особых эмоций пробормотали обе, и не открывая подарки, вопросительно уставились на тетю. Она всегда присылала им что-нибудь на праздники, но никогда при этом не приезжала сама. Что же сейчас должно было случиться? Нарцисса тяжело вздохнула и едва заметно поджала губы. — Дело в том, — издалека начала она — что, сегодня ваш первый день рождения после… смерти родителей… Я думала, Белла сама расскажет вам все на семнадцатилетие, но… но она почему-то решила вам не говорить, я же не могу больше держать это в неведенье. Вы обе в праве знать правду, — миссис Малфой явно чувствовала себя неловко под напряженными взглядами девочек, но старалась не делать долгих пауз. — Так вот… эта правда заключается в том, что… Ну, вы, наверное, догадывались, что брак моей сестры с Родольфусом не был счастливым. Формально, они были женаты, но оба закрывали глаза на, скажем так, связи друг друга. И… в общем… ваш отец… им не был Родольфус… — Первая часть была сказана, и Нарцисса смогла перевести дыхание, хотя самое сложное было еще впереди. Сестры смотрели на нее как-то странно. Во взгляде Кэл она видела смесь каких-то эмоций, глаза же Кассиопеи излучали полную незаинтересованность. — И… ты знаешь, кто это? — подала голос слизеринка. Цисси медленно кивнула. — Вы должны понимать, что это лишь ваше дело, и я не собираюсь ничего никому говорить. Даже Люциус не знал… Хотя, может и догадывался. Я имею в виду, что после того, как вы узнаете, ничего не изменится, если вы не хотите… Эта тайна может остаться только между нами… — Тянуть дальше уже было нельзя, ей надо было произнести это имя — Так вот, ваш отец… Вашим отцом был… Волан-де-Морт.