Сквозь пелену забытых грёз

***

      Лайя перевернулась с одного бока на другой. Потом вновь. И вновь. И так, наверно, в сотый раз за ночь. Несмотря на то, что она чувствовала себя ужасно уставшей, сон никак не шел, причем который вечер подряд. Схема одна. Она долго засыпает, мало спит, а на утро чувствует себя еще более разбитой, чем когда ложилась в постель.       С тех пор, как она восстановила последнюю картину Влада, прошла неделя. Тогда же она потеряла сон. А ранее она даже не предавала значения тому, насколько сильно тот оказался зависим от ее работы. Теперь же, без новых картин, режим дня окончательно сбился, и организм капризничал, требуя обязательного отдыха, но при этом напрочь отказываясь слушаться.       Девушка посмотрела на часы. Половина четвертого. Слишком поздно для вечерней прогулки и слишком рано для утреннего подъема.       Лайя провалялась в кровати еще некоторое время, но затем сдалась. Она обреченно вздохнула и поднялась, стараясь не обращать внимания на обрушившуюся головную боль. Она накинула кардиган поверх шелкового пеньюара и, стараясь не издавать даже звука, покинула свою комнату. Возможно, стакан теплого молока поможет ей успокоиться и наконец отойти ко сну.       Скрипучий паркет под ногами немного осложнил ей дорогу в ночной тишине замка, но этот путь она преодолевала и раньше. Неподалеку от крыла, где находятся покои Влада, ей показалось, что до нее донесся подозрительный шорох. Она внимательно прислушалась, но шум не повторился. Решив, что ей показалось, она продвинулась дальше, но сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди, когда она натолкнулась на кого-то бесшумного в коридоре.       Она чуть не вскрикнула от неожиданности, но крупная рука опустилась на ее рот прежде, чем из него вышел хотя бы звук.       — Лайя? — удивленные очертания лица Лео осветил лунный свет за высоким окном. — Что ты тут делаешь?       Она многозначительно указала на его руку на своем лице, и он покорно убрал ее.       — А ты сам что тут забыл? — с подозрением уточнила она, обратив внимание на то, как на мгновение вытянулось его лицо, и он бросил короткий взгляд куда-то в конец коридора, словно пытаясь определить, не слышит ли их кто-то.       — Работа, — уклончиво ответил он, хотя честнее ответа было не подобрать. — Ты?       — Не спится, — призналась она. — Хотела сходить на кухню за молоком.       Его бровь на мгновение с интересом поднялась, а затем он посмотрел прямо на нее.       — С медом?       — Что?       — Молоко с медом. Лучше всего козье и парное. Отличное средство от бессонницы, — с обезоруживающей улыбкой оповестил он. — Пойдем, я поухаживаю за тобой.       — Лео, это не…       Но он уже уверенно повел ее за собой к лестнице, ведущей в столовую.       — Присаживайся, — он галантно отодвинул для нее массивный стул, и Лайя, не сопротивляясь, заняла место. — Я мигом.       Не прошло и минуты, как Лео, как заправский официант, показался из-за двери кухни, неся на огромном подносе прозрачный стакан с белоснежной жидкостью.       — Ваш заказ, — оповестил он, сервируя стол одним единственным предметом.       — А ты неплохо справляешься с подносом, — с легким смехом заметила Лайя, сделав первый глоток. Теплая жидкость приятно разнеслась по телу.       — Подрабатывал в студенческие годы.       Молодой человек присел рядом и хотел было сказать что-то еще, но его телефон противно пискнул, и он, недовольно нахмурившись, отвлекся на него.       И кто только ему пишет в такой-то час? Неужели, вновь его эффектная партнерша?       Лео ожесточенно набирал сообщения на сенсорном экране, пока Лайя медленно потягивала напиток. Ложка меда привнесла в него приятную тягучую сладость, и девушка почувствовала, как расслабляется. Она сама не заметила, как медь, играющая в едва волнистых волосах молодого человека в ночной мгле, подействовала на нее, словно маятник гипнотизера, притягивая к себе все ее внимание.       Когда Лайя поняла, что непозволительно долго смотрит на Лео, она затрясла головой, в попытке избавиться от застигшего врасплох наваждения.       Когда она сделала последний глоток, Лео как раз убрал телефон в карман.       — Прости. Я…       — Работа, — кивнула она, и он явно смутился.       — Когда-нибудь, я обязательно расскажу тебе, чем занимаюсь. Обещаю.       Проникновенные ноты в его голосе подарили ей неожиданную надежду, в которой, как она думала еще секунду назад, она не нуждалась.       — Что ж, — лукаво протянул он, вставая. — Я заслужил чаевые?       — За что это, интересно? — Поинтересовалась она с улыбкой. Она поставила стакан на стол и отодвинула стул, коварно не дав ему возможности сделать это за нее. — За то, что проторчал в телефоне все время?       — За это.       Он вдруг легко поднял ее на руки. Одна его рука оказалась под ее коленями, а вторая твердо придерживала спину. Она, чтобы не потерять равновесия, обхватила руками его широкую шею.       — Лео, ты что? Поставь меня, сейчас же!       — А как иначе мне искупить свою вину перед тобой? – бархатно уточнил он, перехватывая ее поудобнее. — Позволь хотя бы доставить тебя до комнаты. Так сказать, завтрак «все включено». С доставкой.       Она хотела возразить, но он нахально улыбнулся, уже приняв решение за нее, и она безропотно смирилась. Его разгоряченная кожа под тонким хлопком майки убаюкивала, даруя долгожданное ощущение домашнего уюта и спокойствия, хотя, всякий раз, когда он оказывался рядом, сердце билось все более учащенно.       Лайя чувствовала, что ее наконец клонит в так нужный ей сон, но при этом его близость будоражила и без того беспокойное сознание. Сквозь ночную дымку, она рассматривала черты его лица. Широкая линия подбородка и отчетливые скулы, поразительно волнующе сочетающиеся с самой мягкой улыбкой, буквально заставляли ее тянуться к нему. Аура безопасности непременно следовала за ним по пятам, и рядом с ним она всегда знала, что находится будто за каменной стеной. А его решительная готовность заботиться о ней неизменно покоряла своей бескорыстностью...       Проходя мимо двери своей спальни, которая находилась недалеко от ее комнаты, он отчего-то замедлился. Сглотнув, он тихо позвал ее по имени:       — Лайя.       Словно в плену грез, она провела рукой по его пушистым волосам, и он немного запрокинул голову по направлению ее движения. Она приблизилась к его лицу, и прикоснулась губами к его колкой щеке, и его терпкий запах, словно путеводная нить, перенес ее куда-то в другое измерение. Он уже развернул свою голову к ней, поймав открытые губы. Она с готовностью ответила на порыв, и он воспринял это как сигнал к действию. Прижавшись спиной к собственной двери, он толчком открыл ее, и они оба оказались в его спальне.       Он аккуратно уложил ее на свою кровать, не разрывая поцелуя, а она прильнула к нему, не желая терять контакта. Он медленно развязал пояс ее кардигана, любуясь ей. Она вновь медленно скользнула пальцами по бронзовой пряди, и изрядно удивилась, когда та закончилась намного раньше, чем она ожидала. Его волосы ведь должны быть длиннее, не так ли? Стойте, а почему это? Но ответить себе она не успела — мужчина, в чьих объятиях она оказалась, целиком и полностью умело переключил ее внимание на себя.       Скользя пальцами по шелку, Лео нашептывал что-то восхитительно сказочное, нежное, легкое и волшебное. То, в чем она нуждалась больше всего.       И каждое его слово нашло удивительный отклик в ее сердце, вызвав ощущение дежавю.       Наконец, под дурманящим влиянием накрывшей сладкой истомы, она поняла, что именно с ней творилось.       Не только, и не столько Лайя наслаждалась в ту ночь Лео. Это ведь Лале в глубине ее собственного сердца вновь обретала своего Аслана.       И тогда реальность причудливым образом начала переплетаться с загадочными снами. Или, может быть, удивительно далекими, почти забытыми воспоминаниями.       — Аслан… Я обязана выйти замуж за него, — жалобным стоном отозвалась она, пока сено царапало чувствительную открытую кожу на ее спине.       — Лео… — простонала она, сжимая гладкую простынь в кулаки, когда последние преграды между ними стерлись, и они оказались единым целым.       Его трепетные поцелуи спускались все ниже, и она знала, как сильно ошибается. Или, наоборот, поступает правильно.       — Я не могу достаться ему, понимаешь?.. Но у меня нет выбора.       Когда опаляющее холодом серебро его кулона в виде головы грозного льва упало на ее ключицу, она полностью растворилась в нем. Как когда-то растворилась и юная племянница Султана Мурада II.       — Ты никому ничего не должна, Лале.       Она испуганно сжала в ладони его медальон.       — Только не он, понимаешь? — заглядывая ему в глаза, взмолилась она. — Что бы ни случилось, я хочу, чтобы это был ты.       — Все хорошо? — нежно прикусив кожу у шеи, уточнил Лео у самого ее уха.       — Все прекрасно. Пожалуйста, продолжай.       — Хочешь, мы убежим? Только ты, и я.       — И Влад.       Аслан улыбнулся, поцеловав ее ладонь.       — И Влад.       Впервые руки Лео обнимали ее столь нежно и так чувственно.       Впервые она принадлежала другому мужчине. Которого любит всей душой. И с которым должна провести вечность. Так почему же судьба так ужасно потешается над ними? Почему им приходится идти ей наперекор?       Ощущение каждой его вены дарило упоительное наслаждение.       Она не ошиблась. Так и должно быть. Может быть, когда-нибудь, у них получится.       Когда на смену искушающей эйфории во всем теле пришла необычайная легкость, она тихо выдохнула, а он прижался к ней еще ближе, хотя такое казалось невозможным.       — Хочешь остаться здесь до утра? — Он, дразня, коснулся кончиком языка впадинки у шеи. — Со мной?       Но она уже не ответила. Впервые за непозволительно долгое время она чувствовала, что наконец проваливается в продолжительный, и на диву безмятежный сон.       Лео усмехнулся и переложил ее голову себе на плечо, добровольно выступая в роли удобной подушки, даже не догадываясь, чем именно она оказалась обязана ему сегодня.       Лайя сладко улыбнулась во сне, а вместе с ней улыбнулась и прекрасная Лале-хатун.