Девушка, с которой хочется жить

Дазай Осаму определенно был красив и обаятелен. Он привлекал многих женщин, но когда он открывал рот и начинал предлагать двойное самоубийство, они все тут же разбегались от него в стороны и везло незадачливому детективу, если прекрасные дамы не награждали его оплеухой за такое дерзкое предложение. Мало кто не терял интереса к мужчине после предложения двойного самоубийства, а если честно, вообще никто. Истинный характер и пристрастия к суициду девушек не привлекали. Кроме одной. Сначала Накаджима Ацуши испытывала к наставнику благодарность и восхищение его умом и навыками детектива. Узнавая его все ближе и раскрывая новые грани и черты его характера, девушка и сама не заметила, как влюбилась в собственного наставника. Суицидальные наклонности ее не пугали — сердобольная Накаджима понимала, что не может человек без причин желать своей смерти. Вытаскивать предмет своей любви из речки либо же петли стало уже привычкой. Притащить к нему домой и, в очередной раз увидев бардак у детектива, начинать убираться. Девушка заставляла мужчину ходить по магазинам и заполнять холодильник Дазая, который на ее проверку всегда оказывался пустым. Дазай на это отвечал: — Ох, Ацуши-чан, без тебя я бы умер от голода, а это, знаешь ли, не самая приятная смерть, а меня привлекает безболезненная и прекрасная, и вообще мне больше прельщают другие способы самоубийства, такие как… — Осаму продолжал говорить свою тираду о разных способах самобуйства и чем они привлекают его, но Ацуши уже его не слушала. Лишь с глупой улыбкой смотрела на него, думая о чем-то своем. «Он так восхищенно расказывает о том, чем заинтересован,» — восхищалась Накаджима в своих мыслях. — «Жаль, что он заинтересован самоубийством, а не мно…» — девушка тут же осекла саму себя и покраснела, стыдясь своих мыслей. — Ацуши-чан, что-то случилось? — Осаму сразу заметил изменение в поведении Накаджимы. — Ничего такого, Дазай-сан! — замахала руками девушка в знак отрицания. — Просто глупые мысли, только и всего. Так и продолжалось. Дазай дурачился, Ацуши его вытаскивала его из передряг и петель, смеялась с его дурачеств и хранила любовь к нему в самом сердце. Она не надеялась на взаимность: Дазай мечтал о двойном самоубийстве с прекрасной девушкой, но ни разу не предложил подобного Ацуши. Ацуши сделала из этого свои выводы. — Знаешь, эта девушка сама подошла ко мне и начала говорить, — беззаботно проговорил Дазай, покрутив мокрой головой, от чего капли воды разлетелись в стороны. — Но когда я подвел ее к мосту и предложил вместе утопиться, она, естественно отказалась и назвала меня психом. А я зря шел, что ли? — Дазай задал вопрос так, будто спрашивал очевидную вещь. — Искупнулся, не пропадать же речке. Но все равно спасибо, что вытащила. -… Вот как, — ответила Накаджима, краснея. Дазай подумал, что от холода, и лишь сильнее укутал девушку в свое пальто. Но покраснела она вовсе не из-за этого. Ну как тут не краснеть, если на тебе пальто мужчины, которого ты любишь, заботливо надетое им самим же на ее плечи?! — Дазай-сан… Вам не холодно? — неловко спросила Ацуши. — Обо мне не думай, для меня главное, чтобы ты не заболела, Ацуши-чан, — ответил Осаму, приковывая к себе пристальный взгляд ученицы. — Иначе кто будет делать за меня… АПХЧИ! — чихнул Осаму, успев отвернуться от девушки. — Заберите свое пальто обратно, Дазай-сан, — скептически сказала Накаджима. — Сами же заболеете. — Нет, нет, Ацуши-чан! — категорически отказался детектив. — Ты же промокла по моей вине, значит мне и мерзнуть! Не заболею я, будь уверена. Но Накаджима оказалась права. На следующий день Дазай не пришел на работу, сообщив о том, что у него температура и его лихорадит. Ацуши целый час жалобным взглядом буравила Куникиду Доппо, пока тот не сдался под ее немым напором. — О Боги, спасите меня! — взвыл идеалист, обращаясь к Накаджиме. — Ладно, иди уже к нему, проверь, не сдох ли он! Свободна до конца дня. Если что, звони. Девушка тут же вскочила с места, быстро благодаря Доппо, и помчалась к выходу из агентства. На выходе ее остановила Йосано. — Держи, тут все необходимое. Не святым духом ты же этого дурака лечить собралась? — протянула пакет с лекарствами, сказала Акико. — Я еще с утра собрала. — Спасибо! — запыхавшись, сказала Ацуши. — Но как вы поняли? — Только дурак не поймет, — подмигнула докторй Йосано. — Удачи. Покраснев до ушей, Ацуши тут же выпорхнула из здания агентства и помчалась к дому Дазая. Дверь была открыта, но даже запертая дверь не помешала бы тигрице — у нее давно была копия ключа от квартиры, которую девушка потребовала после очередного спасения от суицида и уборки в доме мужчины. Дазай даже слова против не сказал и на следующий же день вручил ключ и лукаво сказал, что она может заходить, когда пожелает. Дазай обнаружился на своем футоне. Он, кажется, спал и тяжело дышал. — Дазай-сан! — тут же бросилась к постели девушка, садясь рядом на колени и укладывая сумку рядом. Приложила ладонь ко лбу. — Господи, у Вас жар! Да вы все вспотели и тяжело дышите… Нужно было сбить жар, но будить больного для приема лекарств ей не хотелось. Вспомнились курсы первой медицинской помощи, которые по ее с Кекой просьбе им когда-то провела доктор Йосано. Накаджима прошла на кухню, смочила полотенце и вернулась обратно, укладывая его на лоб Дазая. Касаясь лица мужчины пальцами при этом девушка вновь неловко покраснела. Оставив рядом с постелью наставника все необходимые лекарства, Ацуши прошла на кухню. Проснется Осаму явно голодным, а что лучше для больного, чем теплый куриный суп. Она была уверена, что все нужное в холодильнике для этого есть, сама же на днях заполняла его холодильник. На этой кухне девушка себя чувствовала, как на своей собственной: сняла с себя перчатки и ослабила галстук, скинула подтяжки, надела на себя милый фартук с тигрятами, купленный Дазаем («Ты же так часто тут готовишь, тебе нужен фартук, Ацуши-чан!» — сказал тогда детектив.) и принялась готовить. Периодически подходила к Дазаю, меняя полотенце и проверяя его состояние. Дазай во сне бормотал что-то нечленораздельное. Когда обед был готов, девушка снова села рядом с Дазаем. Недолго борясь сама с собой в собственной голове, аккуратно потянулась к лицу наставника и провела подушечками пальцев по его щеке. — А-Ацуши, — пробормотал Дазай и Ацуши резко одернула руку. Но, на ее счастье, мужчина не проснулся. Мужчина во сне снова позвал ее и Накаджима покрылась румянцем до ушей. — А-аах, — выдохнула рвано Ацуши, вставая. Больше она не выдержит, и на кой черт ее вообще дернуло это сделать! Девушка сбросила фартук на рядом стоящий котацу и написала записку, что и когда нужно пить. Снова села рядом с Дазаем, оставляя записку рядом, чтобы он ее увидел сразу, как проснется. — Выздоравливайте, Дазай-сан, — прошептала Ацуши и, не сдержавшись, наклонись к его лицу, оставляя на щеке наставника легкий поцелуй. После этого она тут же вскочила и спешно покинула квартиру. От Дазая не было вестей все оставшиеся два дня до конца рабочей недели. Куникида-сан сказал, что «мумия» отзванивался и сказал, что идет на поправку и в понедельник выйдет на работу, значит и беспокоиться не о чем. Сама Ацуши почему-то боялась написать наставнику даже смс. Видимо мысли о той непозволительной для себя роскоши в виде поцелуя в щеку до сих пор будоражили ее мысли. Утро субботы ничего не предвещало. Встав по привычке рано утром, Ацуши вместе с Кекой приготовили завтрак. После трапезы Кека сразу ушла, сказав, что Фукузава-сан ведет ее, а заодно и Рампо-сана, в кафе кошек. Накаджима не стала с ними напрашиваться: ей безумно нравилось, что девочка строила связи с кем-то кроме нее и обзаводилась друзьями и знакомыми. После ухода Изуми юная тигрица вымыла посуду и направилась в душ. В голове всё всплывал образ того неловкого поцелуя в щеку и Накаджиме становилось жарко вовсе не от струи горячей воды. С силой ударив себя себя по щекам, приводя себя в норму, Ацуши выключила душ и вышла из него. Одевшись и вытерев голову полотенцем она услышала стук входной двери. Кто же мог придти к ней в утро выходного дня? Кека ушла недавно и даже если бы вернулась, явно не стучалась бы, а сразу бы вошла, у нее все же был свой ключ. А если что-то случилось и коллеги пришли ее предупредить? Девушка тут же оказалась у двери, открывая ее. На пороге стоял лишь Дазай Осаму со своей обворожительной улыбкой. Ацуши тут же покраснела, представляя, как выглядит со стороны: капли воды на кончиках волос, короткие шорты и облегающий топик и красное лицо от недавнего приема душа. — Мило выглядишь, — заметил Осаму, оглядывая девушку с ног до головы. Сердце Ацуши ушло в пятки. — Д-Дазай-сан! — заикаясь, почти пропищала Накаджима. — Это тебе, — протянул Дазай небольшой букет лилий и Ацуши готова была покляться, что чуть не упала в обморок в этот момент. — Спасибо. Но за что?! — Ну это же ты два дня назад навестила больного меня, оставив лекарства и обед. Очень вкусный, кстати, спасибо, — похвалил ученицу Дазай, отчего та спрятала лицо в букете от смущения. — Можно пройти? — Да, конечно, чего же я, — пробормотала девушка, отходя в сторону, пропуская гостя внутрь. — Хотите чаю? — Не откажусь, — ответил Осаму, усаживаясь за котацу. Ацуши краем глаза заметила, что сегодня ее наставник выглядит особенно ухоженно и красиво. Казалось, костюм только что из магазина. — Куда-то собираетесь? — спросила Ацуши, доставая чашки из шкафчика. — Ага, — улыбнулся Дазай. — Хочу сводить тебя на свидание, если ты согласишься, конечно же. БАХ! Ацуши выпустила кружку из рук и при столкновении с поверхностью пола она неизбежно разбилась. Девушка тут же села рядом на колени и стала собирать осколки, стараясь не смотреть на Дазая. Тот же вскочил с места, оказываясь рядом и, захватив руку девушки в свои, аккуратно вынул из нее осколок, откладывая в сторону. Руку после этого он не отпустил. — Дазай-сан, вы чего, — проговорила Ацуши, отворачивая лицо. — Говорите тут всякое. Наверное, у вас еще жар… — О, не волнуйся, Ацуши-чан, я уже здоров! — задорно проговорил детектив, сжимая ладошку девушки в своей руке. — Думаю, все благодаря поцелую Ацуши-чан. Ацуши зажмурилась, с ее стороны послышалось нечто похожее на писк. Но от взора Дазая так же не укрылся румянец на щеках его протеже. Он ласково улыбнулся. — Ну же, посмотри на меня, Ацуши-чан. Пожалуйста, — Осаму попросил так ласково, с такой теплотой в голосе, что Ацуши не могла не послушать. Она робко повернулась к нему с каким-то испугом во взгляде. — Дазай-сан, вы чего, — робко спросила девушка. — Ты чего так боишься? — спросил удивленно Осаму. — Я ничего тебе не сделаю. Ничего такого, что тебе бы не понравилось. — Что вы такое говорите? — Ацуши почти заикалась. Она не понимала, что именно сейчас происходит. Либо же упорно отказывалась понимать. С чего это наставник зовет ее на свидание? Он сказал про поцелуй. Боги, он что, не спал тогда! Дазай кажется читал ее мысли по выражению лица и глазам. Он обхватил ее запястье обеими руками и стал ласково гладить большими пальцами нежную кожицу ладони. — Ацуши, как ты думаешь, почему я никогда не предлагал тебе двойное самоубийство? — спросил Осаму. — Потому что вы грезите о двойном самоубийстве с прекрасной дамой, а я вовсе не такая… Я… — начала говорить девушка, но Дазай остановил ее, приложив палец к губам. — О нет, Ацуши, нет, вовсе не поэтому, — ласково улыбнулся Дазай, внимательно смотря на Накаджиму. — Ты намного лучше этих пустышек, ты самая прекрасная девушка, которую я когда либо встречал. Не отворачивайся, это так, — детектив схватил Ацуши за подбородок, не давая ей отвернуться от него. — Не хочу, чтобы ты погибла. С тобой не хочется умирать. С тобой хочется жить. Ацуши нервно сглотнула. Девушка чуть ли не дрожала от слов наставника, не до конца веря в происходящее. Но рука Осаму, которая с подбородка переместилась на голову, зарываясь пальцами в волосах и ласково поглаживающая, рассеяла все сомнения. — Я люблю Вас, — сорвалось с ее губ. Так легко, она сама этого не ожидала. Осаму усмехнулся, продолжая ласково улыбаться. — А я тебя, — Дазай поднял дрожащую ладошку и поцеловал ее. — Так ты все же пойдешь со мной на свидание? — Угу, — ответила коротко девушка, краснея и потираясь о чужую ладонь у своей щеки. Дазай не выдержал — быстро потянулся вперед, к ней, крепко целуя. Ацуши вся покраснела и точно была шокирована таким резким выпадом, но на поцелуй ответила. Робко, все еще нерешительно, но она даже не подумала отпрянуть от мужчины, свободной рукой обнимая за шею. Когда Осаму придвинулся еще ближе и целуя крепче, послышался треск керамики, а детектив прошипел, несильно кусая девушку в губу. — Прости, я не хотел. Не больно? — заботливо спросил Дазай, прервав поцелуй. — Ничего страшнго, я… — Ацуши отпустила вгляд вниз, в сторону керамического треска. — О, Боги! — запаниковала девушка, останавливая возлюбленного от очередного поцелуя. — Ваша рука! Видимо, когда Дазай придвинулся к ней еще ближе, руку для опоры он случайно поставил в осколки кружки. Ацуши тут же вскочила доставать аптечку, Дазай же с удивлением рассматривал осколки в руке. Когда через мгновение она вернулась и села на место, мужчина покорно протянул ей руку. Девушка аккуратно вытащила осколки и обработала рану, обматывая ее бинтом. Дазай с теплотой во взгляде смотрел на то, что она делает, правда, его взгляд был прикован к ее лицу, а не к тому, что она делала. Когда повязка на руке была закреплена, Накаджима взглянула на Осаму и спросила: — Ну и как же вы не заметили, куда ставите руку? Обязательно нужно было тянуться за поцелуем с осколками в коже? — Ну, твой поцелуй помог мне быстрее выздороветь. Я надеялся, что и в этот раз твой поцелуй мне поможет, — глупо ответил детектив. — Ацуши, болит! — воскликнул Осаму, намекая на руку. Ацуши в очередной раз за утро покраснела до кончиков ушей, а затем наклонилась и легонько поцеловала бинты на руке в том месте, на котором была рана. Осаму снова притянул девушку для поцелуя. Руки Ацуши легли ему на шею, а сама она отвечала со всем рвением. Дазай был рад тому, что в тот день притворился спящим, когда проснулся и краем глаза увидел Накаджиму на своей кухне. Ацуши Накаджима самая прекрасная девушка, которую ему доводилось встречать. Многие это не замечают, на счастье Дазая, ведь возможно это одна из причин, почему он сейчас имеет честь целовать эту девушку и звать на свидание. Ацуши Накаджима слишком прекрасна, чтобы с ней умирать. Ацуши Накаджима настолько прекрасна, что с ней хочется только жить и желательно подольше.