Спаси меня

***

Гарри старался сосредоточиться на словах Джинни, но голос девушки превратился в монотонный, раздражающий шум. Поттер сощурился и потер переносицу. Уизли рассказывала что-то про "Холихедских Гарпий" и их нового ловца, одержавшего победу в нижней турнирной сетке против "Пушек Педдл". На лице Джинни отражался искренний восторг, и она не замолкала ни на секунду. Причем место для бурного обсуждения квиддичных сборных она выбрала не самое удачное. Гарри и представить не мог, что молчаливая и остроумная Уизли окажется такой неугомонной болтушкой. Кажется, ей даже не нужно было останавливаться, чтобы перевести дыхание. Поттер просто наблюдал за тем, как шевелятся тонкие губы и кивал, иногда улыбаясь краешком рта. Идея пригласить Джинни на Святочный бал принадлежала Рону. Уизли буквально ходил за Гарри по пятам и неустанно повторял, что его сестру еще никто не пригласил. Даже когда Рон говорил про Гермиону, рассуждая над тем, что бедняжка пойдет на бал совсем одна, то приплетал к разговору свою сестру. Спустя пару дней Поттер не выдержал и пригласил Джинни. Она сначала испугалась, потому что раздраженный поведением Рона Гарри чуть ли не накричал на девушку. Однако, приложив усилие, Поттер даже выдавил улыбку. На самом деле, стремление Рона сделать Гарри частью своей семьи иногда не просто переходило границы, а буквально выводило Поттера из себя. Когда парня звали на праздники в Нору, негодование лишь набирало обороты. Молли Уизли бросала многозначительные взгляды на Гарри и Джинни, когда те оказывались в одной комнате, а Артур постоянно подшучивал на тему того, что скоро Поттер поселится в Норе на постоянной основе. Кажется, Святочный бал стал личной точкой кипения для Гарри. Он сдерживался, чтобы не начать зевать или потирать виски кончиками пальцев, чтобы избавиться от нарастающего гула. Джинни оказалась громче музыки, и самое ужасное — бежать Поттеру было некуда. Рон и Гермиона поссорились то ли из-за Виктора Крама, то ли из-за того факта, что Грейнджер вообще-то девчонка и довольно симпатичная, а Уизли кретин, неспособный разглядеть этого. Вдаваться в подробности Гарри не хотелось, хотя в эту самую секунду он бы с радостью попытался помирить друзей. Все, что угодно, лишь бы не Джинни со своими историями. Поттер скучающе оглядел толпу. Вечер был в самом разгаре, играла довольно быстрая музыка, подростки танцевали и смеялись. Гарри видел, как Панси Паркинсон нарочно толкнула плечом Падму Патил, и та пролила пунш на черное платье слизеринки. Очевидно, Панси нарывалась на ссору, а Падма оказалась под рукой. Девушки кричали друг на друга и тыкали ладошками. Взгляд скользнул дальше, не задерживаясь на танцующих парочках, и споткнулся о Драко Малфоя. Парень держался особняком от других, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Он точно так же, как и Гарри, разглядывал присутствующих. Выглядел Малфой хорошо: в элегантном костюме с белыми манжетами, уложенными волосами и блестящими носками ботинок. Поттер подумал, что следует вернуть внимание к Уизли во избежание неприятностей, но взгляд отвести так и не удалось. Драко вскинул голову, быстро пробежался серыми глазами по толпе и остановился на Гарри. На секунду он даже растерялся, встретив пристальное внимание к своей персоне, но уже через мгновение заинтересованно выгнул бровь. Парень окинул взглядом Поттера и Джинни, отмечая весьма не выигрышное положение Гарри. Но вопреки ожидаемой насмешке, сочувствующе поджал губы. Кто бы мог подумать, но Драко оказался, похоже, единственным человеком, который понимал, как Поттеру тошно. Гарри сразу же вспомнил, как Панси устраивала Малфою сцены и не отходила ни на шаг. Она не отступала, даже когда Драко довольно грубо посылал Паркинсон на все четыре стороны. Очевидно, он не испытывал симпатии к слизеринке, а ее интерес выводил Малфоя из себя точно так же, как Джинни выводила из себя самого Гарри. Поттер мысленно усмехнулся. На всем белом свете существовало что-то общее между ним и Малфоем — назойливые девицы, не дающие проходу. Кто бы мог подумать. Вместо того, чтобы прервать продолжительный обмен взглядами, Гарри, к своему огромному удивлению, закатил глаза. На этот раз Драко все же усмехнулся, но не язвительно, а скорее понимающе. — Я столько раз говорила маме, что хочу построить карьеру после школы, но она не воспринимает меня всерьез, — писклявый голосок вернул Поттера в реальность, и Уизли щелкнула пальцами перед его носом, привлекая внимание. — Гарри, ты меня вообще слушаешь? — Да, прости, — он моргнул, поворачивая голову к девушке, и улыбнулся, — просто задумался. — Я говорю, мама хочет, чтобы я помогала ей с Норой, а не тратила время на тренировки, — Джинни как-то слишком быстро поверила Поттеру и продолжила свой рассказ. К счастью, к парочке подошел Невилл. Он сегодня выступал в качестве официанта. К слову, по собственному желанию. — Желаете чего-нибудь? — Я возьму пунш, — Джинни потянулась за стаканом, а Гарри вновь посмотрел в сторону Малфоя. Их взгляды встретились, и Драко покачал головой, не переставая ухмыляться. Кажется, он сполна ощутил масштабы безвыходного положения Гарри Поттера. Парень шумно выдохнул, понимая, что до конца вечера просто не доживет, и тут в голову пришла довольно странная идея. Понимая, что у него есть буквально пара секунд, пока Джинни обменивается любезностями с Невиллом, Поттер пристально посмотрел на Драко и произнес одними губами “Спаси меня”. К счастью, Малфой понял, что Поттер пытался донести до него. Гарри догадался по взлетевшим от изумления бровям. Однако увидеть полную реакцию Драко не успел, поскольку Невилл теперь обращался к Гарри, предлагая выпивку. Отказавшись от напитка, Поттер вновь погрузился в одностороннюю беседу с Уизли, чувствуя, как к горлу подступает паника. Боже, что если это не закончится вечером, а Джинни заставит его сидеть в гриффиндорской гостиной до самого утра? Он готов был завопить в голос о несправедливости всего мира, когда за спиной Джинни заметил движение, а уже в следующую секунду увидел перед собой Малфоя. Рот приоткрылся, и Гарри не успел скрыть удивления. Джинни, разумеется, сию же секунду проследила за вниманием Поттера и, стоило обнаружить позади себя Драко, недобро прищурилась. — Какого черта ты здесь забыл? — прошипела девушка, поворачиваясь к парню всем корпусом. Лицо Драко предсказуемо скривилось, и он посмотрел на Джинни, как на пыль из-под ногтей, не заслуживающую и толики внимания. — Я подошел не к тебе, нищебродка, а к Поттеру, — произнес Драко, растягивая гласные. Гарри заметил, как вытянулось лицо Джинни, и от возмущения щеки покрылись красными пятнами. — Мы вообще-то разговариваем, — она вздернула подбородок и сделала шаг к Малфою. — Мне вообще-то плевать, — парировал он, выгибая бровь, а затем подвинул девушку локтем в сторону, при этом не забыв изобразить крайнюю степень отвращения на лице от того, что пришлось прикоснуться к Уизли. Гарри все еще не мог поверить в происходящее. Он думал, что Драко посмеется над ним, продолжит уверенно наблюдать за мучениями Поттера, но никак не примет зов о помощи. Однако Малфой действительно стоял прямо перед ним, и он пришел, чтобы спасти Гарри. Как он собирался это сделать? — Потанцуем, Поттер? Гарри ослышался. Точно ослышался или перебрал с пуншем. Он ведь видел, как Дин Томас влил в чан пару бутылок Огдена, вот и последствия. Или же Поттер так долго слушал Уизли, что у него поехала крыша. Иначе, как еще объяснить, что Малфой пригласил Поттера на танец? Это его спасение от компании назойливой Джинни? Шум вокруг стих, словно Гарри оказался под водой. Он лишь отчетливо слышал, как бьется в груди сердце. С каждой секундой все быстрее. Стало жарко, и липкая капля пота пробежала по спине. Впрочем, Драко, кажется, не планировал отступать, поэтому чуть склонил голову набок и протянул Гарри руку в приглашающем жесте. — Очень смешно, — возмутилась Уизли, подходя ближе к Поттеру и останавливаясь у его плеча. — Проваливай отсюда, придурок. — Да, — Гарри не был уверен, что собственный голос ему принадлежит. Настолько хрипло и тихо тот прозвучал. Впрочем, достаточно было услышать раздражающие интонации Уизли, и Поттер сделал шаг вперед, перехватывая руку Малфоя. Кажется, Джинни выругалась совсем неподобающе девушке. Но все это осталось позади, за спиной, и Гарри мог выдохнуть. Драко отвел его ближе к середине зала, все это время не выпуская ладонь Поттера из своей. Композиция сменилась на медленную и сопливую. Гарри заметил краем глаза, как вокруг них собираются парочки. Однако внимание почти каждого присутствующего было направлено на двух врагов, стоявших посреди толпы достаточно близко друг к другу. — Боже, все смотрят, — Гарри знал, что смутился. Его кожа горела. Он быстро огляделся вокруг, понимая, что оказался в еще одном безвыходном положении. Однако так было лучше. Намного лучше. Несмотря на то, что Поттер прямо сейчас собирался танцевать со своим врагом, он испытывал облегчение. — Можешь вернуться к Уизелетте и пострадать еще парочку часов, — с насмешкой произнес Малфой, бросая взгляд куда-то позади Гарри. Он отпустил его руку, словно давая шанс сбежать, а Поттеру вдруг стало невыносимо жарко. Парень ослабил галстук на шее и, сомкнув челюсти, сделал решающий шаг вперед, чтобы положить руки на плечи Малфоя. Он ощутил ладони Драко на своей талии и, глухо простонав, уткнулся носом в плечо парня. Поттер покраснел. Так сильно покраснел, а еще он слишком четко слышал грохочущее под ребрами сердце. Но словно на контрасте на Гарри обрушилась тишина. Никаких раздражающих историй, рыжих волос и тонких губ, за движением которых приходилось следить. Лишь медленная и спокойная музыка, тепло от рук Малфоя и приятный, ненавязчивый запах одеколона. Они медленно качались в такт музыке, и Поттер предпочел не думать о десятках взглядов, устремленных в сторону двух врагов. Спустя какое-то время Гарри усмехнулся, и Драко чуть отодвинулся, с интересом глядя на парня. — Кажется, станет только хуже, — тихо произнес он, отвечая на недоумевающий взгляд серых глаз. — Джинни теперь с меня не слезет. Она будет спрашивать, какого черта я пошел танцевать с тобой. От осознания грядущих проблем все тело прошибло холодным потом. Малфой нахмурился, анализируя сказанное. — Уизеллета ведь влюблена в тебя, — Драко повел плечом, — так что ничего удивительного, Поттер. — Все об этом знают, да? — Гарри отчего-то горько усмехнулся. Разумеется, вся школа знала, что Уизли ходит за Поттером хвостом. Каждый кому не лень пророчил им светлое будущее и рыжих детишек. Никто и спрашивать Гарри не собирался, а нужно ли ему все это? А раз уж новость дошла и до слизеринцев, то вопрос времени, когда начнутся подколы и шуточки. — Пока я не заметил твою удрученную физиономию, думал, что тебя устраивает такой расклад, — на лице Драко вспыхнул интерес. Он все также растягивал гласные, но когда не плевался ядом, казался намного приятнее. — Очевидно, тебя не очень радует перспектива стать членом рыжей семейки. — Меня никто и не спрашивает, — Гарри сглотнул, вспоминая, как вся семья Уизли подготавливает для него местечко в своем доме. Стало так тошно. Он ведь не мог поговорить ни с кем из друзей без упоминания Джинни. Словно все сговорились, словно… Поттер ощутил неприятный ком в горле и понял, что Драко прекрасно видит всю панику, отразившуюся в глазах парня. Они замолчали на какое-то время, продолжая неспешно качаться в такт музыке, а затем Малфой вновь посмотрел на Гарри. — Я знаю, как заставить Уизли навсегда позабыть о твоем геройском сердечке, — произнес он чуть тише, наклоняясь к Поттеру. Гарри, пожалуй, никогда не видел Драко так близко. Он заметил, что казавшиеся серыми и блеклыми глаза на самом деле имели достаточно глубокий и необычный цвет. А еще у Малфоя кончик носа был слегка вздернут, и кожа при таком освещении казалась почти прозрачной. Поттер не замечал этого раньше, хотя и возможности у него не было разглядеть парня поближе. Слова Драко добрались до сознания с задержкой, и Гарри, сделав усилие над собой, заинтересованно выгнул бровь. — Только пообещай, что не врежешь мне, Поттер, потому что этот костюм стоит дороже, чем вся нищебродская лачуга Уизелов, и не хотелось бы запачкать его кровью. Наверняка следовало спросить больше о плане Малфоя. Они ведь были врагами, и так просто довериться слизеринцу казалось безумием. Однако Гарри не хотел ничего делать. Почему-то сейчас ему казалось, что Драко действительно может помочь. А еще Малфой оказался единственным человеком на всем чертовом балу, который не пророчил Гарри свадьбу с Джинни, а напротив, прекрасно понимал безвыходность этой ситуации. — Обещаю, — выдохнул Гарри, в следующее мгновение встречая ухмылку на лице Малфоя. Драко глянул за его плечо, очевидно, чтобы убедиться, что Уизли не отводит взгляд от двух врагов, а затем… поцеловал Поттера. Медленно наклонился, касаясь его губ. Нетребовательно, словно давая Гарри шанс одуматься. Не ударить Драко, конечно же, ведь Поттер обещал, но сбежать. Да, сбежать, вытереть губы рукавом, возможно, даже оттолкнуть парня и нестись со всех ног прочь из зала. Это было справедливо и, скорее всего, правильно, но Гарри не сдвинулся с места. Он закрыл глаза, чувствуя, как кончик языка Драко медленно скользит по нижней губе, словно спрашивая разрешения, а затем чуть приоткрыл рот, выдыхая. Они замерли посреди зала. На секунду Гарри показалось, что музыка остановилась. Но в сознание пробрались приглушенные ноты, и парень ответил на поцелуй. Он придвинулся ближе к Малфою, цепляясь за его плечи, а Драко склонил голову на бок. Его губы были мягкими и горячими. Они дарили вкус яблочного пунша и немного горчили алкоголем. Возможно, поэтому Драко помогал Поттеру и целовал его сейчас. Вероятно, будучи трезвым, парень ни за что бы не сделал ничего подобного. Ни в одной из возможных вселенных. Однако это происходило, и уже через несколько секунд колени подкосились, и их языки встретились, плавя, обжигая, лишая рассудка. Гарри не должно было нравиться происходящее, но сердце, крошившее грудину, говорило об обратном. Пальцы, через секунду зарывшиеся в платиновые волосы, говорили об обратном. Абсолютное безразличие к возмущенной происходящим толпе говорило об обратном. Удивительно. Он участвовал в опасном Турнире, жил в страхе, что Волдеморт вернется, но сейчас совершенно не думал об этом. Все, на чем сконцентрировалось внимание — Малфой. Его тонкие пальцы на талии Гарри, его горячие губы, запускающие отклик в каждое нервное окончание, и дыхание. Сбитое, тяжелое, через миг коснувшееся кожи, когда Драко все же прервал поцелуй и отстранился, возвращая Поттера в реальность. — Ты обещал, Поттер, — Драко опасливо сощурился, изучая лицо Гарри. Очевидно, ему показалось, что парень решает: ударить Малфоя или нет. Только вот он думал совершенно не об этом. До Поттера донесся свист, и не нужно было поворачивать голову, чтобы знать, какой ажиотаж создал этот поцелуй. — Все нормально? В серых глазах вспыхнуло волнение, и Гарри в третий раз за вечер не мог поверить в происходящее. — Да, — только и смог выдавить Поттер, слишком ярко ощущая покалывание на губах. — Кажется, сработало, — Драко вновь заглянул за спину Гарри и пожал плечами, — Уизли ушла, — ушла. Значит, и он должен. Ведь весь этот спектакль был… — Поттер, я настолько ужасно целуюсь, что ты сейчас рухнешь в обморок? Он моргнул, возвращаясь в реальность и чувствуя неприятную горечь во рту. — Я в порядке, — произнес глухо, сводя брови, — спасибо, — он все же окинул толпу взглядом, замечая, как перешептываются парочки поблизости. — Теперь все будут обсуждать это, ты… Слова не вязались друг с другом. Язык словно не слушался Гарри. — Плевать, — Драко безразлично пожал плечами, оглядывая толпу вслед за Поттером. — Они и так постоянно говорят о нас, Поттер. Можешь сказать всем, что я влюблен в тебя, а ты был слишком пьян и ничего не помнишь, — добавил парень, не на шутку испугавшись беспокойства на лице Гарри. — Только Уизли не говори, не хотелось бы повторять это. Не хотелось бы повторять это. Гарри затошнило, и он отшатнулся назад. Музыка сменилась на более быструю композицию. Необходимо было выбраться из душного зала немедленно. Поттер, кажется, задел кого-то плечом и услышал нелестное высказывание в свой адрес. Каждый шаг звучал синхронно с глухим ударом в груди. И вот свежий воздух ворвался в легкие, а кожа покрылась мурашками от холода. Он выбрался на улицу, во внутренний двор. Несколько парочек торчали на лавочках, совершенно не подозревая, что главные враги школы только что танцевали и целовались на балу. Он усмехнулся. Горько. Болезненно. Какого черта? Гарри сложил ладони лодочкой и спрятал в них лицо. Он был расстроен, нет, ему было чертовски больно. Почему? Мыслей не было в голове, только тошнота, застрявшая в горле комом. Гарри направился к одной из самых дальних лавочек, расположенной под раскидистым тисом. Он сидел, позволяя холоду сковать тело и протрезвить голову. Но самое ужасное, что губы все еще покалывало, и даже яростная попытка стереть этот след рукавом рубашки не помогла. Вопрос времени, когда друзья найдут его и устроят разборки. Что Гарри скажет? Версию Драко? Нет, это нечестно, неправильно, он не сможет так поступить. Тогда что? — Чертов кретин, — произнес надменный голос, и через миг на другой край лавочки опустился Малфой. Он касался рукой своего носа, а на белой рубашке виднелись следы крови. — Не ты, так Уизел испортил мой костюм. Драко закинул голову назад, чтобы остановить кровотечение. — Рон ударил тебя? — неверяще произнес Поттер и в следующую секунду, не успев одернуть себя, потянулся рукой к Драко. Он перехватил его запястье, пересаживаясь чуть ближе, а затем осторожно ухватился пальцами за подбородок, чтобы оценить степень повреждений. — Я в порядке, — прошипел Малфой, уходя от прикосновения. Он вновь дотронулся кончиками пальцев до разбитого носа. — Но не думаю, что нищеброд проснется завтра утром. — Он сейчас в зале? — Гарри глянул за плечо Драко, в надежде что Уизли не станет искать слизеринца, чтобы добавить ему проблем. Малфой кивнул. — Грейнджер отчитывает его, а Уизелетта мельтешит рядом, — Драко выплюнул слова в воздух. — Кто бы спорил, что первым делом она побежит к своему братцу. Гарри только сейчас вспомнил про палочку в заднем кармане брюк. — Дай я, — он вновь перехватил запястье Малфоя, но на этот раз парень не стал вырываться. Поттер направил палочку на парня, уверенно произнося заклинание. — Черт, — фыркнул Драко, касаясь лица, — это больно. — Не больнее, чем разбитый нос, — хмыкнул Гарри. — Если ты планируешь вернуться, то советую избегать рыжую семейку хотя бы до утра, — на этот раз Малфой говорил спокойнее, поскольку боль отступала. Он выпрямился, перестав трогать нос, и повернулся к Поттеру. — Я не хочу возвращаться, — глухо отозвался парень, с интересом разглядывая носки собственных ботинок. — Ты так и не ответил мне, Поттер, — Драко чуть склонил голову на бок, привлекая внимание зеленых глаз. — Я так ужасно целуюсь? — Нет, — Гарри ответил слишком быстро, чувствуя как щеки заливает краска. Не хватало еще краснеть перед Малфоем. Боже, — то есть, не то чтобы мне было с чем сравнивать. Обычно я целовался с девушками. Он соврал. Ни с кем Поттер не целовался. Но говорить Малфою, что этот поцелуй был первым в жизни Гарри — слишком много чести для слизеринца. — Что ты скажешь своим друзьям? — с любопытством поинтересовался Драко, когда молчание затянулось. — Мне просто интересно. Нужно же знать, какой легенды придерживаться. Ничего не скажет. Врать не хотелось, но и говорить правду было нельзя. Значит Гарри предпочитает отмалчиваться до конца дней. Было чертовски холодно сидеть вот так на лавочке, и Поттеру следовало бы вернуться в школу. Только один вопрос настойчиво засел в голове и требовал, чтобы его озвучили. — Тебе понравилось? Он произнес это немного резко, поднимая взгляд на Малфоя. Бровь парня выгнулась, и он сощурился. Поттер ожидал чего угодно. Фраз о том, что Гарри отвратительно целуется, что это было худшее событие в жизни Драко, или же, что он предпочел бы наложить на себя Обливиэйт сию же секунду. — Да, — тихо и робко. В который раз за вечер Поттер подумал, что ослышался. Он с изумлением посмотрел на Драко, отмечая, что бледные щеки сковывает краска. Он… смутился? — Мне тоже, — слово осело в воздухе, а Гарри вперил взгляд в дерево лавочки. Если бы можно было покраснеть еще больше, он бы непременно сделал это. На них обрушилась тишина, и только через целую минуту Поттер услышал шорох, а затем ощутил, как ладонь Драко коснулась его руки. Тонкие пальцы приподняли голову Гарри за подбородок, вынуждая поднять глаза. В который раз за вечер он подумал о том, что море в стальных глазах Малфоя абсолютно не серое и унылое, а яркое и очаровательное. Драко улыбнулся краешком рта, прежде чем подался вперед, касаясь губ Гарри. Вновь не спеша, до щемящей боли где-то под ребрами. Поттер сию же секунду забыл о том, что ему холодно, потому что внутри распалялся огонь. — Джинни здесь нет, — прошептал он, не отстраняясь ни на дюйм и прикрывая глаза. — Я знаю, — дыхание Драко опалило кожу, а уже в следующее мгновение Гарри сам поцеловал парня, зарываясь пальцами в волосы на затылке. Чертовски странный вечер. Назойливая Джинни, грохот сердца под ребрами и губы со вкусом яблочного пунша вперемешку с алкоголем.