201Х год. Гора Эббот.
В этот год на гору взобрался ребёнок, чьё имя было Чара. Он много слышал о неких монстрах, живущих под этой горой. Якобы они начали войну и крайне жестокие и опасные. Но ребёнок никогда не верил людям. По правде говоря, он их ненавидел, всех. Как говорится, на эту гору не идут от лучшей жизни, то же было и у него. История умалчивает о том, по какой именно причине он пошёл туда, но одно известно точно: не от хорошей жизни. Взобравшись на гору, он случайно упал в яму и полетел вниз, приземлившись на золотые цветы и чудом оставшись в живых, отделавшись несколькими царапинами. Его одинокое пребывание долго не длилось: на поляну вышел монстр, похожий на козу и очень маленький, видимо он тоже ребёнок. Азриель, так звали этого козлика, что ещё был и принцем подземелья, будущим правителем, помог новому другу подняться и повёл его к своим родителям, говоря о том, что ему нечего бояться, ведь его никто не обидит, а лишь помогут. Чаре не нужны были утешения, так как он вполне спокойно чувствовал себя рядом с монстром и позволял ему вести себя. Вскоре они пришли к замку, где их встретили монстры в коронах, по-видимому, родители Азриеля. Те были очень удивлены появлению человеческого ребёнка в таком месте, но с радостью согласились помочь ему. Ториэль, так звали маму-козу, обработала раны пострадавшего и начала расспрашивать детей о том, как же он сюда попал. Азриэль и Чара всё рассказали, давая матери решить, что делать дальше. Её муж, Азгор, предложил оставить человека здесь, пока его раны заживают. Чара был против: он не хотел возвращаться на поверхность к людям, поэтому они позволили ему остаться. Так и началась новая жизнь Чары. Его лучший друг и «брат» показывал каждый сантиметр подземелья и разные места, начиная от «Хотлэнда», до «Руин». Он познакомил его с монстрами, что тоже радушно его приняли. В добавок они начали мечтать и надеяться на его роль в своей жизни. Они верили в то, что он сможет изменить их жизнь, позволив им жить на поверхности и в мире с людьми. Чара был ребёнком и на него возлагали слишком большие мечты… Чара очень сильно интересовался душами монстров и людей, а также барьером. Он прочитал много книг в библиотеке, а также поспрашивал родителей об этом. Собрав всю информацию он решил, что спасёт этих существ от вечного заточения. Но его план вскоре перестал быть таким радужным и стал кроваво-чёрным, перепачкав его сильную душу в крови и страшных желаниях. Однажды, он приготовил вместе с Аззи пирог для отца и добавил туда золотые цветы, хоть их не было в рецепте. Им казалось, что так будет вкуснее, вот только отцу было не очень хорошо. Он пролежал в постели какое-то время с отравлением и выглядел крайне плохо. К счастью, он быстро поправился, так что ребята решили, что такого больше не должно повториться. После этого инцидента в голову Чары полезли отнюдь не добрые замыслы. Он решился «спасти» монстров, вот только его способ был жертвенным. Он наелся этих цветов и умер, перед смертью попросив Азриеля поглотить его душу и отнести в деревню, к любимым цветам. Азриелю не нравился план, но было уже поздно что-либо исправлять. Поглотив человеческую душу, он вмиг стал сильным и обрёл другую форму, став выше ростом и силой. Он поднял на руки друга и прошёл через барьер, исполняя последнюю просьбу того. Дойдя до деревни, жители совсем не знали происходящего, поэтому подумали о том, что этот монстр убил человека, на что начали бить его, кидать острые предметы и ранить. Азриэль не пытался бороться. На самом деле его телом владел ещё и Чара, это и был план. Заставить друга поглотить душу и в его сильной форме убить людей, развязав новую войну. Вот только Аззи сопротивлялся и не давал отпора, продолжая идти к цветам. К сожалению, у него это не вышло, так что ему пришлось развернуться и побежать к горе, дабы не умереть от стольких ран. Но он умер, также, как и его друг. Принц смог вернуться к горе и спуститься в дыру, вот только у него не было сил восстановиться: раны слишком серьёзные. Таким образом он умер на золотых цветах, на которых осталась пыль от его смерти. Чару вскоре нашли и похоронили в подвале замка. Правда смерть этих детей сильно пошатнула родителей. Азгор обозлился на мир и издал указ о том, что любой упавший человек должен быть убит, а его душа забрана. Это был план по уничтожению барьера и выходу на поверхность. Ториэль возненавидела мужа, но не людей. Ей не понравилась такая власть, поэтому она ушла в «Руины». После этого про неё не слышали.***
А теперь вернёмся к настоящему времени. После смерти королевских детей всё подземелье потеряло надежду на людской род. Король приказал убивать каждого человека, что попадёт сюда и забирать его душу, дабы уничтожить барьер с их помощью. Для этого он создал королевскую стражу, которая должна была убивать людей и относить души королю. Это и происходило в течении многих лет. С помощью королевских стражников, во главе которой стояла Андайн, так как была самой сильной и крутой, за это её все любили и восхищались, монстры смогли убить и забрать 6 душ. Вот только это были дети… Короля не заботил возраст жертв, он лишь хотел спасти свой народ и даровать им свободу, обещанную когда-то. По этой причине и погибли 6 детей, что просто из любопытства поднялись на гору. Ториель, жившая в «Руинах», пыталась защитить этих детей, но они уходили и умирали, не доходя до конца. Как бы она не старалась их защитить, монстры были озлоблены на людей и нападали первыми. И вот, когда 6 душ были собраны, осталась последняя. Ещё одна душа и монстры смогут разрушить барьер, такой был план. Как мы помним и знаем, Андайн была главой королевской стражи, а Альфис занималась изучением душ и силы барьера. Собирание душ было её идеей, хоть и не такой жестокой, какой сделал её король. Подруги виделись время от времени. Ал рассказала Андайн об аниме и они временами смотрели его вместе или говорили. Также рассказала и о манге, которая ей очень нравится. Андайн рассказывала о своих увлечениях в готовке и они весело проводили время. Учёная никак не могла признаться в своих чувствах к подруге. В её лаборатории вечно висели рисунки и фотографии любимой, а также различные формулы с сердечками. Она очень стеснялась и стыдилась своих чувств, правда Меттатон подшучивал над ней и частенько говорил о том, что она должна рассказать. Но рептилия слишком боялась. Она думала, что этим испортит всю дружбу и потеряет Андайн, возможно та даже возненавидит её за это. Словом, Альфис напридумывала себе эти страхи и жила с ними. Вечные заикания рядом с любимой, постоянное смущение и неловкие ситуации заставляли её сердце биться быстрее, а дыхание становилось прерывистым. Когда пассия уходила и оставляла учёную одну, её чувства и эмоции враз менялись. Сразу начиналась эта ненависть к себе и жалость. Она просто… Чувствовала себя ужасно за эту любовь к подруге, ведь… Ей казалось, что она всё портит и врёт ей всё время, а это плохо. Ну… Их жизнь в целом была довольно спокойна: люди не появлялись уже долгое время, так что королевская стража больше проводила времени со своей семьёй или во всеми любимом баре Гриллби. Всё было хорошо, но… Рано или поздно любое счастье заканчивается. Белая полоса жизни плавно сменяется на чёрную, если она до этого не была таковой. Так… Что же случилось?Спустя несколько лет, после падения последнего человеческого дитя.
Чуть позже, когда 6 душа была отобрана у человека, а его тело было похоронено с остальными в гробу, под замком, в подземелье вновь упал ребёнок и имя ему Фриск. Казалось бы, вот она, последняя душа, вот он шанс монстров на освобождение от оков заточения. Но всё пошло совсем не так, как все этого ожидали. Этот ребёнок был не таким, как другие. Если остальные дети, не Чара, боялись монстров и вскоре подружились с ними, используя лишь кнопку «Пощада», то этот человек таковым не являлся. Кто знает, что творилось в его голове, когда он неоднократно нажимал на кнопку «Битва», раня монстров. И не важно, щадили они его после этого или обращались в бегство, он убивал каждого, кого видел. При встрече с Флауи, когда тот объяснял ему основы выживания в этом мире, говоря: «— В этом мире убей или будь убитым.» Кто знает, может человеческое дитя заинтересовалось и решило попробовать сыграть в эту игру. А может это и был изначальный план? Мы этого не узнаем, так что нет смысла гадать о мотивах. Когда Фриск уже убил всех жителей «Руин», не пожалев и Ториель, которая пыталась защитить его от такого монстра, как Азгор, она поняла, что: «— Т-ты действительно так сильно меня ненавидишь… Теперь я поняла кого защищала держа тебя здесь. Не тебя. А их…» К сожалению, это были её предсмертные слова, после которых она обратилась в прах, освободив Фриск дорогу к выходу. Когда человек вышел из «Руин», он оказался в другой локации под названием «Сноудин». Как и понятно из названия, это место было покрыто снегом и, соответственно, здесь было холодно. Пока ребёнок был лишь в лесу, а до города топать ещё очень долго. Но куда ему спешить? От него никто не уйдёт… Он вышел из «Руин» отнюдь не чистым: на одежде была пыль, которая и судила о его натуре. Пройдя чуть дальше, направляясь к городу, он не заметил камеры в снегу, что пристально следила за ним всё это время и дала возможность заметить движение на локации. За камерами следила Альфис, которая, заметив движение, сразу же обратила внимание на монитор, где и увидела человека. — О б-боже м-мой. Э-это же человек? — Спросила она у самой себя, смотря на экран. — Н-нужно сообщить об э-этом Андайн. Не отходя от экранов, она набрала номер подруги и стала дожидаться гудков, а после и принятия вызова. Подруга не заставила долго ждать и вскоре взяла трубку, отвечая на звонок. — О, здорово Ал. Как поживаешь? — Поинтересовалась она. — П-привет Андайн. Я-я в порядке. А ты к-как? — Рептилия решила начать с простого приветствия. — Всё в норме! Я сейчас разговаривала с Папайрусом, он сказал, что Санс вновь уснул на своём посту. — Пожаловалась она. — Я совсем не могу его понять! Как можно быть таким безответственным? — Э-эм… Андайн? У нас есть небольшая проблема. — Что за проблема? — Я обнаружила н-на камере человек- — О! Так это чудесная новость, Альфис! — Перебила её рыбка. — С его душой мы сможем разрушить барьер и выбраться на свободу! Разве это не чудесно? — Не всё т-так просто… Он вышел из «Руин» и- — Из «Руин»? Их двери уже долгое время закрыты, ты уверена? — Вновь перебила она. — Д-да, уверена. И… Этот человек, э-этот ребёнок… Он… — Что с ним? — Голос Андайн был волнительным. — Н-на его одежде прах… Голос из трубки замолк, будто собеседник лишился речи. — Тогда мы его остановим. Если он всех убьёт, то как мы тогда разрушим барьер? — Усмехнувшись, но слишком тихим голосом, произнесла Андайн. — Следи за ним и докладывай мне о его передвижениях. — Х-хорошо. — Согласилась Ал. — И А-Андайн! Будь осторожна, л-ладно? — Разумеется. Рыбка отключилась, оставив Альфис один на один с тревожными мыслями, по поводу этого ребёнка. Она приготовила себе лапшу и принялась наблюдать за камерами, дабы точно знать местоположение человека и как далеко он зайдёт.***
Андайн находилась у себя дома и одевалась в боевую броню. Это был как запасной план на тот случай, если человек выйдет из «Сноудина», а это очень вероятно, так что нужно было подготовиться к предстоящей битве. Альфис проводила Меттатона, так как у него было шоу и нужно было успеть подготовиться, и вновь села за камеры. Параллельно за выступлением робота, она наблюдала и за человеком, который уже познакомился с братьями-скелетами и со спокойной душой ходил и убивал всех встречных монстров. Временами она вставала из-за стола, дабы заварить новую порцию лапши, а один раз встала, чтобы рассчитать, если не точное, то приблизительное время, за которое человек дойдёт до конца «Сноудина», «Ватерфола», и уж тем более до барьера. Цифры ей очень не понравились, так как они показывали значение нескольких часов, а это слишком мало для них. Заметив на камере Папайруса, что вместе с братом разговаривал с человеком и вскоре ушёл, она взяла телефон и набрала его номер. Пошли гудки. — Алло. Доктор Альфис? — Спросил звонкий и высокий голос скелета. — П-привет, П-папайрус. — Поздоровалась учёная. — Я-я хотела п-поговорить с тобой. — Правда? И о чём же? — Э-это насчёт ч-человека, которого ты встретил. — Что? Откуда вы знаете? Санс сказал? — Забеспокоился Папс, оглядываясь. — Н-нет! Я-я увидела это н-на камерах. — Призналась она. — На камерах? Я их не видел… Ну ладно! Так что вы хотели узнать? — Удивившись, спросил он. — П-папайрус, этот ч-человек представляет у-угрозу. Н-нельзя позволить ему выйти з-за пределы «Сноудина». — Но почему? Он же ребёнок. Разве он может представлять угрозу? — Воскликнул он. — Он в-вышел из «Руин» и его одежда б-была в пыли… — Намекнула она. -… — П-папайрус? — Я видел, что его одежда была пыльной, но не думал, что это прах монстров. — Серьёзно проговорил он. — Не знаю, почему он это сделал, но уверен, что у него были на то причины. Может, самооборона? — П-папайрус, он у-убил монстров! — Сказала она взволнованно. — Н-не в целях самозащиты, а п-просто так! Ему это н-нравится. — Может ему просто нужен друг? — Предположил он. — Что? Н-нет! П-папайрус, твой долг — п-поймать человека и забрать его д-душу. Ты не должен становиться его д-другом! Тем более такому. — Доктор Альфис. Каждый заслуживает второго шанса, даже такие убийцы, как он. — Вздохнул он. — Не переживайте, я поставлю его на путь истинный и не придётся никого убивать. — П-папайрус! Ты не понимаешь! Если т-ты попытаешься его остановить, он убьёт тебя! Не р-рискуй собой по глупости. — Это не глупость, дорогая Альфис. Это зов моего сердца, которое хочет помочь тому, кто в этом нуждается. — Проговорил он. — Я поговорю с ним и остановлю силой, если потребуется. Но убивать его я не стану. — Нет! Ты же мож- — Прощайте, Альфис. — Перебил он её, сбросив трубку. — Папайрус! К её несчастью, звонок закончился, оставив её наедине с камерами и собственными мыслями. Она моментально набрала номер скелета, но тот был отключён, что не было похоже на Папайруса. Тогда она стала звонить его брату, но и тут было не густо. Гудки шли, а после включался автоответчик, где голос Санса вещал о том, что: «Вы позвонили по не существующему номеру. Пожалуйста, проверьте набранный вами номер». Дурацкая шутка, если честно, но вполне ожидаемая от него. Шоу робота закончилось, а его самого пока видно не было. Учёную это беспокоило, но не так сильно, как то, что происходит в снежной локации. Наблюдая за убийством сотни монстров, просто попавших под руку и встреченные взглядом человека, хотя ЭТО, назвать человеком нельзя, она сопровождала его взглядом на всём пути. Начиная с первой встречи со скелетами, сопровождаемой убийством монстров и сбором еды, которая восстановит здоровье, заканчивая глупыми и простыми головоломками, придуманные младшим братом. Ничего опасного и зловещего они из себя не представляли, тут даже ребёнок мог справиться на отлично. К сожалению, для Папайруса. И вот, когда камера отображала конец зимней локации, где стоял высокий скелет, а также человека вдалеке, медленно приближающегося к нему, но всё ещё находясь слишком далеко. Это был шанс и только глупый им не воспользуется. Набрав номер скелета, она уже поняла, что Сансу звонить бесполезно, Ал слушала гудки, которые, казалось, будут бесконечные. Её глаза заметили движение, поэтому вмиг переместились на камеру и наблюдали за тем, как высокий монстр достаёт телефон. Лишь бы ответил. — Доктор Альфис? Вы что-то хотели? — Произнёс голос из телефона. — П-папайрус! П-почему ты стоишь там? — Забеспокоилась она. — Я обдумал ваши слова и понял, что не могу стать другом для этого человека. — Печально вздохнул он и добавил: — Но я могу помочь ему измениться. — Ч-что? Что т-ты хочешь этим сказать? — Я остановлю его не силой, а добротой. — С улыбкой вымолвил он. — Добро всегда побеждает зло и… Я не намерен ему вредить. — Ты п-понимаешь, о чём говоришь? — Воскликнула учёная. — П-папайрус, уходи оттуда! Оно убьёт тебя! — Я не отступлю от своих слов, а уж тем более не спрячусь. — Он посмотрел перед собой, прямо на человека, который уже был рядом и ещё шёл. — Андайн будет мной гордиться. — Андайн не будет тобой г-гордиться, если ты умрёшь! — Громко выговорила она. — Подумай о своём брате! — Санса здесь сейчас нет, так что… — П-папайрус! -… — Не д-делай этого… — Так будет правильно. Удачи вам. После этих слов он вновь сбросил вызов и убрал телефон, готовясь к битве с «человеком». Если бы у рептилии были волосы, то она бы начала их рвать на себе, но их не было. Ей ничего не оставалось, как позвонить Андайн и рассказать о плане Папайруса. Возможно та сможет его отговорить. Пока не стало поздно. В это время, рыбка уже подготовилась к битве, одевшись в свою боевую броню, и уже вышла из дома, как раздалась мелодичная трель телефонного звонка. Немного встрепенувшись, она нажала на зелёную кнопку и приложила гаджет к уху или жабре, как вам удобнее. — Ал? Что-то случилось? — Насторожились она, оглядываясь. — Ч-человек! Он уже в к-конце «Сноудина». Его пытается остановить Папайрус. — На одном дыхании произнесла рептилия. — Что? Я надеюсь, он не собирается с ним драться? — Поинтересовалась рыбка. — Как бы мне Папайрус не нравился, но это слишком опасно для него. — Д-драться не собирается. Н-но он хочет п-подружиться с ним! Поставить ч-человека на путь добра. — Святой Азгор… Ты говорила с ним? Пыталась ему объяснить? — Д-да! Причём д-два раза! — И что он ответил? — Полюбопытствовала она. «— Каждый заслуживает второго шанса, даже такие убийцы, как он. Не переживайте, я поставлю его на путь истинный и не придётся никого убивать». — Чёрт. — Цокнула она. — Ты можешь сказать, что у них сейчас происходит? — К-конечно! Подняв голову на экран монитора, она увидела битву двух существ, один из которых уворачивался и атаковал раз за разом, а другой лишь посылал жалкие косточки, не стремясь навредить другому и не уворачивался. Уже и так понятно, кто из них проигрывает и насколько сильно пострадает в конце. Но у рептилии было двоякое чувство того, что всё будет хорошо, что скелет справится. Глупо в это верить, но выбора не было. — Они с-сражаются. — Ответила Альфис на вопрос. — По в-всей вероятности можно с-сказать лишь одно: ч-человек явно с-сильнее Папайруса. — Он защищается?.. — Н-нет. Лишь атакует и то, н-не сильно. — Как думаешь, я успею добежать до туда? — Я сомневаюсь… Альфис вновь перевела взгляд вниз, а после с трудом подняла вверх, позволяя глазам увидеть ужасную картину… — О-о б-боже м-мой… — Закрыв рот лапкой, прошептала ящерка. — Альфис? Что случилось? — Забеспокоилась рыбка. — Скажи что-нибудь! -… — Альфис! — Прокричала она. -… П-папайрус… Он… — По её щекам покатились мокрые дорожки, сопровождаемые всхлипами. — Что? Что с Папайрусом? — Анди не находила себе места от страха и паники. -… На экране одной из камер, спрятанной на окраине снежной местности, отчётливо было видно, как удар человека прошёлся по чужому телу, снеся тому голову. Тело уже осыпалось в прах, оставив лишь ярко-красный шарф, перепачканный в пыли и снегу. А голова ещё лежала на снегу, отделённая от тела. Как она существовала, даже демону не ведомо. Пока была такая возможность, он начал говорить, позволяя и Альфис услышать его слова: «— Что ж, это не то, чего я ожидал… Но… Однако я верю в тебя! Ты можешь стать лучше! Даже если тебе так не кажется! Я… Я обещаю!» Эти слова стоили ему жизни, так как после них его череп начал рассыпаться, а нога человека окончательно раздавила и сломала его. После этого действия ребёнок просто пошёл дальше, будто ничего не было. — Альфис! — Рыбка всё ещё пыталась докричаться до подруги. — Д-да?.. — Наконец-то смогла произнести она, после небольшой истерики, которую слышала собеседница. Не самое приятное. — Он… Ушёл?.. — Она не решилась напрямую спросить о смерти друга у той, что рыдала несколько минут назад, так что просто намекнула. — Д… Д-да… Он… О-он умер… — Вновь заплакала она, совсем не обращая на голос подруги и не следя за камерами и передвижением человека. — Я скажу кое-что. Тебе не обязательно отвечать, просто скажи, что поняла меня и всё сделаешь. — Послышался тяжёлый вздох. — Я остановлю человека. Любой ценой, даже если своей жизни. — Н-нет! Т-ты не д-должна! А-Андайн, п-прошу тебя… — Всхлипывая, с трудом выговаривала слова ящерка. — Это мой долг, Ал, как королевского стража. И у меня есть к тебе просьба. Знаю, что неприятно это слышать, но мне нужен запасной план. — Ч-что?.. — Если… Если я не справлюсь и человек… Человек продолжит свой путь, ты должна будешь эвакуировать всех. — Нет! Нет! Я-я не стану бросать т-тебя! — Так нужно, Ал. Я бы не просила, будь другой выход. — С грустью сказала она. — Но должен быть другой в-выход! Я не хочу потерять т-тебя! — Представь это так, будто это моё предсмертное желание… — Совсем не весёлое сравнение. — Ты выполнишь его для меня? Ты станешь героем для спасённых душ, если у меня не выйдет? -… — Ал?.. — Я постараюсь. — Спасибо. Не переживай, этого не потребуется. Ты же знаешь, какая я сильная. — Ага… — Всё будет в порядке, обещаю. — Она улыбнулась и попрощалась с подругой, прежде чем сбросила вызов. — Конечно, будет в порядке… — Произнесла учёная, положив голову на стол, а взгляд направив на камеру с красным шарфом. — Интересно, где же Санс?..***
Стоит ли говорить о происходящем в «Вотерфоле»? А что говорить? Фриск вновь тратил свои бесконечные силы на убийство монстров, которых он встречал на пути. Собирал различные хилки, дабы ОЗ не сильно падали и помогали ему лучше сражаться. Хотя, знаете, ему это и не нужно было. Благодаря душе решимости, у него есть возможность сохранять и загружать свой прогресс, такой возможностью он и пользуется, поэтому и кажется, будто он знает атаки каждого наизусть. Альфис чувствовала себя ужасно, если не разбитой и треснувшей. А как иначе? Она наблюдает за смертью монстров, не в силах им помочь. Она хочет им помочь, хочет спасти, но что она может? Такая слабая и бесполезная, только и может, что молча наблюдать. Роль наблюдателя очень травматична, особенно для её личности. Это единственное, что она может. Молча смотреть и оплакивать каждую душу, ведь…***
Меттатон и вправду хорошо готовит! В скором времени он принёс подруге огромную порцию макарон, приправленных сыром, кетчупом и травами. Запах стоял чудесный, а вкус! Трапеза не скоро, но подошла к концу, после чего робот всё же оставил учёную наедине с камерами, в которых ничего нового не происходило. Постоянно наблюдать за таким любого с ума сведёт! Это же столько смертей лицезреть, не имея возможности помочь… К слову, Альфис действительно было тяжело, но она держалась. А уж причины вы и сами сможете понять. К её счастью или несчастью, на камере показалась Андайн в броне и перед ней человек. Она стала внимательно наблюдать за битвой, дабы ничего не пропустить. Человек опять не спешил умирать,***
Эвакуация оставшихся монстров прошла тихо и спокойно: никто не паниковал, все вели себя совершенно спокойно и не показывали какого-либо страха, хоть глаза и выдавали их эмоции. Всё же, глаза — зеркало души. Где находилось помещение, в котором спрятались монстры? Ну… Я не скажу. Нет, серьёзно. Зачем это знать? На то это и секретное место эвакуации, о нём никто не должен знать, уж извините. Но могу сказать только то, что оно находилось в «Хотлэнде», а где, уже не имеет значения. Монстров было не так много, но это количество всё равно показалось роботу большим, из-за чего он немного даже потерялся. Имея такую личность, как Меттатон, монстры чувствовали себя более спокойно и действовали так, как их просили. Не толкались и не задавали вопросов, пока не оказались в безопасности. Робот справился на «ура», чем сам гордился. Вот только было одна мааааленькая проблемка. Монстров то он обезопасил, но куда же делась учёная? Насколько он помнит, она шла позади него, в конце. Они шли на разных концах: он спереди, она сзади всех, так было проще следить за остальными. Вот только теперь её нигде нет. Осмотрев и опросив всех, кто её видел и кто мог видеть, до робота дошло не самое лучшее предположение. Оставив всех в безопасности, назначив главного, он раздал всем указания того, что нужно делать и поспешил покинуть место. Конечно, со стороны это выглядит неразумно, бросать такую толпу монстров ради одной Альфис. Но что ему остаётся? Она ведь не просто монстр, а монстр, подаривший ему тело. Можно сказать, подарившая вторую жизнь. Как он может бросить её? Его путь не был долог, как могло показаться кому-то. Достаточно быстро добравшись до лаборатории, Меттатон принялся кричать и звать учёную, смотря во всех комнатах и помещениях, которые были доступны. Поиски не увенчались успехом, из-за чего он разозлился. — Куда она вообще могла пойти? А, точно! Камеры! — Внезапно осенило его. Доехав до стола, что был захламлён бумагами, робот стал смотреть в мониторы, выискивая рептилию. Но и здесь не повезло. Разумеется он знал, что Ал так просто не сдаст себя на камере, которые сама ставила, но попытаться стоило. Зато он обнаружил человека, спокойно идущего в «Хотлэнде», по совершенно пустым местам. Его это удивляло и нервировало, на мониторах были заметны его дёрганья и постоянные оглядывания. Меттатон поспешил прочь из лаборатории, дальше по локации. Он мог бы поискать учёную и дальше, но он догадывался, где она может быть. Вот только путь туда закрыт человеком, а пройти незаметно у него точно не выйдет. Так что… Он хотя бы успеет подготовиться к битве, в которой, очевидно, не выйдет победителем. Где же Альфис? Ну, вы сами знаете.Последний миг.
«Вотерфол…» Снова эта локация, снова этот водопад, чьё течение вод впадает в бескрайнюю и мрачную бездну, не имеющую дна и конца. Помните, как она стояла здесь ранее? В тот момент ей хотелось уйти, уйти из этой жизни туда, где её никто бы не знал. Если червоточина, что-то на подобии портала, действительно существует там, внизу, то она могла бы изменить свою суть, свою судьбу… Да, она действительно этого хотела. На неё не похоже, да? Тогда её ничего не держало в этом мире, никто и ничто не помешало бы уйти из этой реальности. Именно Андайн дала ей причину для этой жизни. Именно её появление заставило Альфис пересмотреть своё решение и взвесить лучший вариант. Но… Что теперь? Андайн мертва и у ящерки просто нет причин, сил жить дальше. Да и как жить? Всё, мать его, подземелье перебито, ради кого тут жить и пытаться изменить их судьбы? Бесполезно и глупо. Это просто пустая трата времени. Да и если ты остановишь человека, что потом? Больше половины монстров мертвы, ради кого жить и стараться победить этого демона? Глупо. Бесполезно. Совершенно не имеет смысла. Стоя на краю пропасти, ящерка была просто опустошена. Из её стеклянных глаз боле не шли горькие слёзы, они лишь показывали её душевное состояние, мёртвое. Никаких эмоций, страха или боли, лишь… Пустота… Её глаза просто смотрели в эту чёрную бездну, размышляя о тех теориях, что она строила и рассказывала свое- Да к чёрту это всё! Сделав шаг, монстр полетел в объятия чёрной пустоты, которая радушно приняла её и поглотила бесследно. И никто не узнает о том, как погибла учёная. И никто не узнает о том, верны ли были её теории…