пение канарейки

***

Люмин часто напевала песню, которой мать успокаивала её всякий раз, когда у них с Итэром возникала бессонница. В отличие от её тихого голоса, голос их матери был теплым, как нежная колыбель, которая медленно погружала их в сон. Эта песня... Девушка понятия не имела, как она называется, но эта песня была единственной подаренной им матерью за время их совместных приключений сквозь миры и время. Они всегда были втроём. Множество бессонных ночей она не могла преодолеть пустоту внутри себя. Странница находилась в этом состоянии с тех пор, как судьба безжалостно решила разделить их с Итэром. Изначально пустота не была настолько подавляющей, но затем заполнила все внутренности. Стоило только вспомнить исчезновение матери прямо на глазах: неизвестная сила поглощала её, приковывая к горящему столбу. Могущественная энергия также притягивала Люмин и Итэра, но благодаря последним силам собственной матери, близнецы были вытолкнуты из родного мира, после чего тело самой женщины разорвалось на миллиарды золотых осколков. Они всегда были вдвоём. У Люмин был Итэр, на которого всегда можно было положиться, а у Итэра была Люмин, успокаивавшая его бессонными ночами с помощью одной-единственной известной ей песни. Они путешествовали из мира в мир, изо дня в день, в поисках причины своего существования. Не имея бессмертности, они не являлись богами (смерть их матери нанесла действительно тяжелый удар брату и сестре), и всё же, они отличались от существ, живущих в посещаемых ими мирах. Возможно, они с Итэром — люди? Нет, они не являлись и ими. Теперь, когда Люмин была сама по себе, ночи казались невыносимо длинными и холодными. Не было ни единой души, на которую можно было положиться в эти самые ночи. Некому было отвлечь её от мучительного беспокойства в голове. Спеть песню матери было некому. И всё же в такие ночи, как эта, девушка ловила себя на том, что тихонько напевает её себе под нос, пока навязчивые мысли полностью не растворятся. (Она прекратила петь, потому что состояние достигло своего предела.) Тем не менее, колыбельная уносила девушку в иной мир, заставляя её на мгновение забыть о бренных проблемах, а также служила своего рода напоминанием о том, что её брат все еще где-то ждёт её. Но после всего, что произошло за последнее время — смерть Властелина Камня, встреча с одним из Предвестников Фатуи, лихорадочная подготовка к церемонии Вознесения — эта мысль покинула её разум. Усталость всегда заставляла путешественницу моментально отключаться, но она всё равно просыпалась посреди ночи от преследующих кошмаров. (В этих кошмарах Итэр кричал ей сквозь слёзы, что причиняло девушке невыносимую боль.) И вот она здесь, прогуливается по городу гавани Ли Юэ, бродит в полном одиночестве, в то время как Паймон сразу же заснула после набивания желудка. Что касательно Люмин, то, похоже, сегодня будет ещё одна бессонная ночь, так что, рыцарь решила воспользоваться случаем, очистив свой разум и надеясь, что после сможет заснуть без преследующих сновидений. Ноги сами привели её к чайному дому, где она и остановилась. Слегка оперевшись на поручень, девушка устремила взгляд на журчащую вдалеке воду. Знакомый шум вернул её в реальность, а после, странница была потянута в сторону неизвестной силой. — И что ты здесь делаешь, девчуля? Люмин сразу узнала голос и повернулась к мужчине, стоявшему позади нее. Её рука легонько дотронулась до кольца обнимавших рук. — Просто прогуливаюсь, - ответ был прямолинейным, но после него она услышала, как парень вздохнул. — В такой поздний час? - в голосе предвестника послышалось сомнение, — В полном одиночестве? — Паймон уже крепко спит, - пояснила девушка, — а я не могу уснуть. Хватка рук была ослаблена, а Люмин оказалась повёрнута лицом к рыжеволосому парню. Хмурый взгляд и пара голубых глаз искали следы лжи на её лице. Которой, очевидно, не было, потому что, если бы не кошмар, девушка бы уже крепко спала. Тем не менее, предвестник продолжал хмуриться. — И всё же, тебе не следует бродить здесь одной, - Чайльд положил руку ей на спину, слегка подталкивая путешественницу к себе. Люмин пошла в ногу с ним, стараясь не обращать внимания на то, как тепло было в месте, где задержалась его рука, и прыснула смехом. — Я – Искательница Приключений, я могу защитить себя. Кроме того, есть ещё и Миллелиты, - она снова легонько похлопала его по руке, — но разве одиннадцатый предвестник не представляет для меня большей угрозы? Паймон точно взбесится, если увидит меня наедине с тобой. «Как и в тот раз», - хотела добавить Люмин, но передумала. Чайльд рассмеялся, вероятно, вспомнив что-то, но девушка уловила в его смехе слабый след усталости. Ах, неужели у него тоже была ночь, когда всё вокруг мешало уснуть, даже вопреки усталости? Бессонная ночь? Для девушки это казалось невозможным. — Ну что ж, раз уж я оказался свободен, я буду сопровождать тебя в эту бессонную ночь, девчуля - заявил парень, что подняло путешественнице настроение, — Как насчет того, чтобы поиграть? — Что за игра? - она взглянула на него с подозрением и любопытством. — Ничего сложного, девчуля - улыбнулся он. — Называется «Ты - не Искательница Приключений, а я - не Предвестник из Фатуи». Люмин удивленно взглянула на парня. Ну кто бы мог подумать, что он, из всех существующих игр в мире, предложит именно такую? Подобное занятие может быть либо забавным, либо опасным. В конце концов, она не знала, каковы цели предвестника. Что-то подсказывало ей отступить, потому что игра с Чайльдом могла быть какой угодно, только не безобидной. Но ей всё равно нужно было убить время. Много времени. — Сначала скажи мне своё настоящее имя, а потом мы сыграем в игру, - бросила Люмин вызов, — Теперь, когда ты не предвестник, я не могу называть тебя Чайльдом, не так ли? Похоже, она застала его врасплох, потому что Тарталья слегка запнулся. Люмин мысленно рассмеялась - забавно, как что-то столь простое заставило его пошатнуться. Она ждала, пока он как-то отреагирует на поставленное условие. Возможно, она слишком загнула? — Внезапно почувствовала прилив смелости, девчуля? - парень вздохнул, но Люмин услышала, как в его вздохе отразилось веселье. — Просто чтобы убедиться, что мы играем честно, - съязвила она, — И перестань уже называть меня девчулей. — Вот как, значит. Она подняла голову и вопросительно посмотрела на него. — Зови меня Аякс. Аякс. Девушка никогда прежде не слышала это имя. Оно вполне могло быть и вымышленным, но Люмин была готова закрыть на данный факт глаза. Во всяком случае, вреда от этого не было. Путешественница встала перед ним, остановив, и протянула руку. Улыбка тронула её лицо, когда парень в замешательстве уставился на нее. — Привет, Аякс. Меня зовут Люмин. Приятно познакомиться. Он подавил смешок, но тем не менее пожал ей руку. — Приятно познакомиться, Люмин. А теперь, может быть, продолжим нашу прогулку? Аякс шагнул первым, и путешественница последовала за ним, не утруждая себя расспросами о том, куда они идут, потому что сегодня она на удивление чувствовала себя смелой. Не в каком-то странном смысле, Люмин просто... отодвинула в сторону обычную себя: осторожную, расчетливую и вечно кладущую кирпич на её и без того высокую стену. Может быть, это произошло из-за руки, бережно сжимавшей её, а может быть, потому что она слишком устала, чтобы все время быть настороже. Девушка не знала. О любых последствиях этого решения она будет думать завтра, когда вернется к своему обычному состоянию. Сейчас она хотела побаловать себя этой маленькой свободой. — Мы на месте, - сказал Чайльд, и Люмин поняла, что они находятся на причале. Золотистые глаза изучили пустой причал, и она прошептала. — Здесь так пусто, так непохоже на обычную дневную суету. — Здесь спокойно, - добавил он, — И это хорошее место для размышлений. Рука, державшая девушку всё это время заметно напряглась, что не ускользнуло от её внимания, после чего, парень добавил, — Давай найдём подходящее место и присядем. Они оказались рядом с кораблем, где Люмин обычно наблюдала троих детей, притворявшихся пиратами. Ноги путешественницы свисали с причала и девушка медленно покачивала ими, наслаждаясь ветреной ночью. Запах бриза заполнил её легкие и девушка почувствовала освежение. Сидевший рядом Чайльд вздохнул. Люмин повернулась к нему, и, слегка наклонив голову, задала безмолвный вопрос. Он вёл себя совсем не так, как предвестник, которого она знала. — Просто скучаю по своим братьям и сестрам, - признался Тарталья, — Я получил от них письмо, в котором они спрашивают, когда я вернусь в Снежную, но вернусь я туда только тогда, когда всё будет... выполнено. Люмин знала, что всё не совсем так, но решила больше не задавать вопросов, связанных с его работой, которой он, казалось, избегал. Что же, он может сохранить этот секрет. Это не было запрещено в их маленькой игре. — А как выглядят твои братья и сестры? - спросила путешественница вместо этого. Чайльд повернулся к ней, снова ухмыляясь своей мальчишеской улыбкой, — Мою младшую сестру зовут Тоня, она - настоящий ангел. Мой старший брат - Антон, и по какой-то неизвестной причине он всерьёз думал, что люди в Ли Юэ едят камни, – Люмин рассмеялась, — а младшего зовут Тевкр. Он... не знает, что я один из предвестников. — Так... А как ты оправдаешься, если он тебя спросит о работе? Его улыбка превратилась в усмешку. — Я сказал ему, что работаю самым лучшим продавцом игрушек. — Ого, - поперхнулась она, — даже не знаю, аплодировать тебе или нет. Такой любящий старший брат. Люмин искренне надеялась, что он не заметил, как её голос слегка дрожит. Вдруг, всё это время лежащая смирно рука приобняла путешественницу. «Он заметил», - подумала Люмин, - «Определенно заметил». — А что насчет тебя? - спросил он, слегка сжимая её руку, — Я слышал, ты ищешь брата. Конечно, он заметил. — Да, - ответила девушка после паузы, - Он – мой брат-близнец. Мы с самого детства путешествовали вместе, так что мысль о том, что его не будет рядом, никогда даже не приходила мне в голову. Это было ложью. С тех пор, как умерла их мать, данная мысль навязчиво крутилась вокруг неё, но Люмин решила, что Чайльду не следует этого знать. — Но ты всё еще маленькая, - заметил он со смешком, заставив путешественницу фыркнуть. «Отличный способ испортить настроение, просто гений.» — Ну, то, что мы не люди, означает, что вы не можете сравнить наш рост с вашим, - как способ защиты выдвинула девушка. Предвестник ничего не ответил и только странно посмотрел на неё. — Не могу поверить, что ты купился на это, Аякс. Я уже второй раз застаю тебя врасплох. После неловкой паузы и шокирующего состояния парня, он взъерошил волосы Люмин в отместку, от чего та пискнула. — Ты ведь не человек, да? - внезапно спросил предвестник и девушка чуть вздрогнула. Неужели он все-таки видит ее насквозь? Чайльд поднёс свободную руку к подбородку, пристально глядя на нее с необычным блеском в голубых глазах. Казалось, он нашел что-то интересное: новую игрушку или иную форму жизни, которую можно беспрестанно изучать. «Ну что ж», - вздохнула она про себя, — «если он все-таки узнает, значит, все в порядке». Однако, парень не мог вытянуть из нее никакой информации, так как она тоже ничего не знала о себе и своем брате. После того, как он, казалось, смотрел на нее целый час (на самом деле, Люмин, это была всего лишь пара минут, и то от силы), предвестник щелкнул пальцами и сказал: — Ты - как канарейка. Люмин удивленно моргнула. — Канарейка? - повторила она. — Канарейка, - подтвердил он кивком, — Это такая певчая птица, которую люди держат в Снежной. — Птица? - повторила девушка снова, все еще чувствуя себя неуверенно. Она явно была гуманоидом. Конечно, раньше Люмин могла летать, но сейчас она была способна только на скольжение. В конце концов, ей отрезали крылья. — У канарейки, - начал Аякс, - красивое блестящее золотое оперение, иногда с примесью белого или коричневого, и она хорошо поет. Когда настала её очередь молчать, он взглянул на неё. — Это так похоже на тебя. Жар подкрался к лицу, но Люмин из последних сил заставила себя сохранить бесстрастное выражение. Нет, она не могла проиграть в его игре. Конечно, странница не знала истинной цели участия Тартальи в этой игре, но решила подыграть, и подыграет. — Другими словами, ты говоришь, что я красивая, - улыбнулась она, глядя ему прямо в глаза в надежде застать его врасплох в третий раз. Хотя она преуспела в своей первой и второй попытке, говорят, что третья попытка чаще всего является провалом, верно? Затем последовал ответ Чайльда. — Я солгу, если скажу «нет». Люмин не смогла сдержать румянца. Видимо, удача решила оставить ее. Ей не только не удавалось сохранять невозмутимое выражение лица, но и сдерживать себя, когда она была так близко к рыжеволосому парню. Она видела свое красное лицо, отраженное в его глазах, и, как будто это было недостаточно неловко, он решил переплести их пальцы. Этот парень… Он станет ее смертью. «Надеюсь, не в буквальном смысле.» Люмин первой отвела взгляд, заработав от него глубокий смешок. Несмотря на то, что она могла привыкнуть к его хихиканью, девушка не могла вынести смущения, которое испытывала. Ее сердце отдавало стуком в уши слишком громко. Из-за этого она не могла сосредоточиться и думать о какой-либо форме мести. Вместо отвратительного сюжета в голове возникла идея, которую она отчаянно затолкала в самый дальний угол. Что её влечет к нему. Рациональная часть путешественницы кричала, умоляя сохранять здравый рассудок. Если Люмин поддастся этому мимолетному чувству, это нанесет ей еще больший ущерб в будущем, потому что он — Одиннадцатый Предвестник, и когда-нибудь ей придется сражаться с ним. Эта рациональная часть была тем, что поддерживало девушку в течение дня. Но теперь, когда она решила отодвинуть данную сторону, станет ли это поступком, о котором она будет сожалеть в будущем? Итэр. Ей все еще нужно было найти Итэра. Но разве она не может быть эгоисткой? Даже на самую малость? Не поставит ли это под угрозу все, ради чего она работала? — Скажи, Аякс, - прошептала девушка, глядя на тёмный океан, — ты хочешь услышать пение канарейки? Почему она вдруг почувствовала себя такой уязвимой? — Это мне чего-нибудь стоит? - его голос был таким же тихим. Путешественница покачала головой. — Просто оставайся здесь, - вздохнула она и почувствовала, как его рука нежно сжала её. Следом тихо запела канарейка. В её мыслях Итэр прижимался к ней, крепко держа за руку. Мгновение спустя он исчез, не оставив ничего, кроме рассеянных золотых осколков в её руке. Люмин едва не подавила слабый смешок, она снова была одна. Девушка почувствовала одиночество внутри себя и позволила ему расти. Только сегодня вечером, пока игра продолжалась, странница позволила ему полностью поглотить себя. И расплакаться. Она даже позволила пролиться накопившимся слезам. Какая-то часть её была рада, что она решила подыграть Чайльду, потому что, по крайней мере сейчас, она была простой Люмин. Она не была ни путешественницей, ни почетным рыцарем, ни бойцом. Она могла позволить себе, как простая Люмин, плакать. Может быть, ей это всё-таки нужно. — Будь эгоисткой, дорогая сестра - сказал однажды Итэр, когда девушка отчаянно пыталась сдержать слёзы после сна о матери, — Будь эгоистична, будь честна с собой и говори мне всё, что хочешь. Именно Итэр давал ей огромное чувство комфорта. Теперь эта пустота была заполнена другим человеком, хотя бы до тех пор, пока эта игра не закончилась, но этого девушке вполне достаточно. Отныне он, Чайльд, Аякс был с ней. Она была не одна. Люмин не знала, когда именно закончилась её песня, но в тот момент, когда она пришла в себя, девушка почувствовала тепло во всем теле и тяжесть в голове. — Ты хорошо справилась, - услышала она голос парня вокруг себя, звучавший словно шепот, который мягко уговаривал её глубже прижаться к теплу. — Песня была прекрасной. Как и твой голос. Люмин слегка усмехнулась, закрыв глаза. Игра всё еще шла. До рассвета оставалось несколько часов. Она держала его в руках, а он держал её в клетке. Её голова отказывалась подвергать сомнению причину, по которой всё было именно так. — Ты знал эту песню? Путешественница была удивлена, пытаясь найти ответ внутри себя. С другой стороны, чего она ожидала? Люмин почувствовала, как Аякс мягко покачал головой, зарылся носом в её золотистые локоны и слегка вздохнул. — Это совсем не похоже на колыбельную, которую я слышал в детстве, - сказал он, — Но не могу сказать, что мне не нравится. Она успокаивает. Девушка постучала его по груди. — Приятно иметь возможность развлекать вас, сэр. — Аякс, - услышала она, как парень бормочет, уткнувшись ей в макушку, — Разве мы не собирались звать друг друга по имени во время игры? Она вздохнула, когда кольцо рук вокруг нее сжалось, сблизив их. Люмин закрыла глаза, наслаждаясь его теплом. — Ты знала? - внезапно спросил Чайльд, и она отстранилась, чтобы посмотреть на него, — Некоторые говорят, что самка канарейки поет только для того, чтобы привлечь самцов канарейки, заставить их показать, чья песня лучше, и ухаживать за ней. Жар вернулся к её лицу, и девушка заставила себя смущенно улыбнуться. — Правда?... Я-.. Я не знала... Чёрт. Озорство явно мелькнуло в глазах предвестника, когда он увидел покрасневшее лицо. — Ну, я не могу сказать, что я тот самый самец канарейки. Улыбка Люмин застыла. Этот ублюдок. — Я никогда не думал, что это возможно, - сказал он. Путешественница была максимально близка к тому, чтобы засунуть свой меч в его красивый рот. Внезапно, парень нежно поцеловал её в лоб. — Но канарейка вместо этого привлекла нарвала.