Я не могу тебя ненавидеть

Для Узумаки впервые, за долгие 9 лет его жизни приход Хирузена стал неприятной неожиданностью, хоть мальчик и так не жаловал «Старика Третьего», от слова совсем и всячески выказывал это, что вышеупомянутый тактично пропускал мимо ушей. Радовало лишь то, что Хирузен мог принести денег и бывает гостинцев, а после знакомства с «Коханго-саном», могилу которого он посещал каждое второе воскресенье, за одно заходя к «тете», принося им свежие белые лилии, на которые, почему-то, денег совсем не жалел, а познав их вкус и каким трудом они зарабатываются, и вовсе из неугомонного желтоволосого мальчишки, превратился настоящего скрягу, что мог долго и скрупулёзно искать способы сэкономить и заработать побольше. Но внезапный приход Третьего, успел напугать Наруто до глубины его недо-бухгалтерской души, еще до того, как добродушный на вид старик зашел в его скромную обитель, которую теперь хотя бы можно было назвать домом. Узумаки, если быть честным сразу как почувствовал его приближение, а затем и услышал звонок в дверь, которым не пользовались с тех тор как умерла «тетя», подумал: «Неужели этот слепой идиот пришел урезать мне пособие, на что, по его мнению, мне тогда жить!!!» - но все оказалось куда хуже, по мнению самого Наруто конечно же. На тот момент Наруто был увлечен написанием картины, которой уже успел дать название – «Мой первый день рождения», и как бы это не было иронично, изображал юный художник, как раз-таки день своего рождения, события 10 октября, произошедшие 9 лет назад - разрушение Конохи, нападение девятихвостого лиса. К написанию этого будущего шедевра Наруто подошел со всей серьезностью, на которую он был способен конечно, ему хотелось максимально красочно и достоверно изобразить события роковой ночи, для чего пришлось изучить не малое количество хроник, исторической литературы и старых газет, которыми до сих пор был завален дом Узумаки, создавая особую атмосферу, так называемого «творческого беспорядка». Вот только с этим была небольшая проблема, если газеты Узумаки каким-то чудом удалось найти, то с литературой все было куда сложнее. Не смотря на свой беззаботный вид, мальчишка в глубине души был не только художником, но и заядлым книжным червем, а в дополнение к этому скромным писателем, писал он небольшие рассказы или просто вел рассуждения о волнующих его вопросах в формате статей из, которых позже создал целый сборник под названием «Вопросы бытия и моей личной жизни», каждая статья была посвящена какому-либо вопросу волновавшему, светловолосого мальчугана. Перед написанием этих самых статей Наруто изучил огромное количество литературы не только художественной, для понимания строения литературного произведения изнутри и выработки собственного стиля, но и научной, для расширения кругозора, а также возможности писать на любую тему, охватывая максимальное количество мнений, вырабатывая свое. Но и здесь не обошлось без казусов, книги он мог достать только в библиотеке, поскольку стоили они не мало, а позволять себе такие траты Узумаки просто не мог, да и не поднималась у него рука воровать книги, все же Наруто тоже был творцом пусть еще и совсем зеленым. Вот только библиотекарь терпеть его не могла, эта «старая кошелка», как прозвал ее Наруто просто отказывалась выдавать мальчику книги, пользуясь при этом самыми разными предлогами, от которых мальчишка не мало бесился и как-то раз, в отместку умудрился снести целый стеллаж с книгами. После чего юному творцу пришлось объясняться перед Хокаге почему, он попортил такое количестве литературы, и только после горячих споров и выяснений отношений со «старой кошелкой», он смог чуть ли не буквально выбить разрешение на посещение библиотеки. И именно сейчас в момент прорисовки прекрасной, как казалось Наруто рыжей шерсти, на изучения внешнего вида, которой он потратил не мало сил и энергии, просматривая не только многочисленные фото с прикрепленными описаниями, но и ловлю настоящего лиса, что к слову не чем хорошим не обернулось, хотя результатом наш исследователь остался более чем доволен. Он почувствовал приближение одного занудного «старого хрыча, которому уже на тот свет пора», ему резко пришлось оторваться, от такого полюбившегося за последние полгода занятия и начать подготавливать дом к посещению «дорогого» гостя. Прошло буквально несколько минут с начала панически быстрой уборки дома, как вдруг раздался звонок в дверь, сразу же в голову ударили давно забытые чувства и воспоминания, ««тетя» наверно пришла» - сразу всплыло в блондинистой голове, скорее уже по старой привычке, которая так давно не давала о себе знать, остановившись на пол пути от двери, и выдернув себя из столь приятной ностальгии, по не менее приятным воспоминаниям, он направился к входной двери. Прикоснувшись к ручке и резко дернув ее вниз, приподняв немного вверх хлипкую дверь, которая по-другому просто не открывалась, мальчик раскрыл ее. Перед ним предстал чуть ниже среднего роста старик в красно-белой накидке и такой же шляпе, с кандзи огня на ней, с лицом известным каждому жителю Конохагакуре Но Сато, по великой достопримечательности не только деревни, но и всей страны Огня - «Скале Хокаге». - Здравствуй Наруто – раздался хриплый тихий, но от этого не менее звучный голос, обладатель, которого явно пытался вложить в него все добродушие, что было в его душе. Узумаки особо настороженно относился к подобным людям, боялся, что «обманут, слукавят, украдут и убьют», но Третий был не из таких, пожалуй, он был одним, из тех немногих, кто действительно вел себя искренним с мальчиком, и это наверно единственное за что Наруто уважал этого человека. - Привет «Старик Третий»! - натянув уже мастерски отрепетированную фальшивую улыбку, радостно выкрикнул Наруто, на что явно уставший от нескончаемых бумаг Хирузен лишь снисходительно вздохнул. – Выглядишь так себе. Зачем пожаловал, до выплаты пособия еще две недели. - забывая про какое-либо чувство такта продолжил мальчик, но уже чуть тише. - А ты как всегда не меняешься, все о деньгах думаешь. И когда ты только успел стать таким скрягой? Даже мои бухгалтера не страдают подобным. – на что Узумаки, лишь мысленно усмехнулся и хотел было продолжить слушать, но не услышав ничего взял слово. - Мне простительно так, что не ворчи, это делает тебя еще более старым чем ты есть – Хирузен на это лишь сдержанно улыбнулся, нечто похожее довольно часто говорила его умершая жена, хотя сама ворчала не меньше самого Третьего – А знаешь, с другой стороны, когда всю жизнь живешь в прогладь, как не стать скрягой – с неким укором и недовольством в голосе произнес Наруто и дождавшись пока суть сказанного достигнет стареющее сознание Хирузена, по привычке начал прощупывать его эмоциональный фон, Узумаки не раз получал по шапке за такие колкости в сторону жителей деревни, и если одни ограничивались лишь оскорблением или возмущенными криками, то другие не чурались распускать руки. От этих слов, и тона, которым они были произнесены, Третьего передернуло, естественно он знал почти все о мальчике, о ненависти жителей, о нищенстве, воровстве и творчестве, но ничего поделать не мог. К сожалению, буквально, даже самые мелкие вопросы по поводу джинчурики, решались при совете старейшин, и что бы не предлагал Хирузен для улучшения жизни юнца все отвергалось. И вмешиваться в жизнь Узумаки, которую старейшины успели распланировать вперед на десятки лет, строго запрещено даже ему, вот только они не учли двух вещей. Во-первых, сможет ли мальчик с таким отношение к себе, вообще дожить до исполнения этих самых великих планов, каждая собака в деревне считала своим долгом пнуть, ударить или оскорбить мальчика. А в его дни рождения, так вообще, АНБУ приносили такие доклады, в которые сложно было поверить, не то что обычному человеку, а опытному шиноби, повидавшему многое. Хотя Третий Хокаге уже давно начал сомневаться в компетентности собственных АНБУ, но после последнего дня рождения Наруто, сомнения начали подкрепляться фактами. «И сколько же АНБУ я тогда уволил» - подумал Хирузен вспоминая минувшие события. Поэтому уже сейчас, Третий приготовил особую миссию для одно из самых доверенных людей в деревне и кандидата лучше найти было просто невозможно. Увы, но сейчас Хатаке Какаши, для которого и планировалась эта миссия, был на долгосрочном задании в стране Камня и как раз аккурат через пару недель должен был вернуться на родину, да и подобное задание может стать для Хатаке не плохим отпуском после двух миссий ранга S. Однако, на рубеже маячила еще более ужасающая перспектива, Наруто мог просто лишить себя жизни, Хирузен очень боялся подобной ситуации, и далеко не потому что Кьюби мог возродиться посреди деревни спустя 10-15 лет, что понесло бы за собой не менее колоссальные разрушения чем 9 лет назад. Он боялся потерять этого мальчика, которого пообещал защищать и не смог ему помочь, когда ему было хуже всего, Узумаки стал для него вторым внуком, пусть он и заходит к нему не так часто, как хотелось бы. Во-вторых, почему-то никто не думает, что Наруто может возненавидеть деревню и всех ее жителей. Да на мальчика было поставлено столько закладок, что аж страшно становилось, и когда Хирузен об этом узнал, устроил разнос, каких еще не видывал не один из работников резиденции, а когда решил заглянуть в сознание мальчика и чем-то помочь понял, что тут даже клан Яманака не поможет, слишком опасно было трогать такую конструкцию. А закладки там были самого разного рода, начиная от стандартных для большинства шиноби, заканчивая клановыми, и установлены они были в разное время. Хирузен и представить не мог как измениться личность Наруто, когда все закладки будут сняты, а в том, что это произойдет он был уверен точно, и хотел, чтобы этому поспособствовал лис, ведь лучшего менталиста найти просто нельзя. Однако, «профессор шиноби», носил это прозвище не просто так, и все же смог снять парочку закладок и надорвать другие, не повредив целостность сознания Наруто, хотя испугался он тогда не на шутку, лис мог выбросить его из подсознания в любой момент, а риск превращения Узумаки в овощ был довольно велик, но результат того стоил. Наруто начал меняться на глазах, он становился настоящей личностью, пусть его и настигли тяжелейшие психологические проблемы, в которых Хирузен винил именно себя, мальчик становился собой и рано или поздно это изменит его судьбу, но в какую сторону заведомо сказать было увы невозможно. Узумаки начал творить, причем в самом лучшем смысле этого слова и подобные увлечения со стороны наследника Намикадзе несказанно радовали «Старика Хокаге». Пусть своим творчеством он и не делился, но пару картин Сарутоби все равно увидел, и сказать честно был поражен насколько искусен мальчик стал в своем мастерстве за такой короткий промежуток времени, но когда он увидел на помойке не далеко от дома Наруто кипу изрисованных бумаг и холстов выпал в осадок, до него до сих пор не могло дойти зачем мальчик выпросил столь прекрасные работы, и если быть до конца честным он все же забрал несколько случайных работ к себе домой, с удивлением обнаружив среди них свой портрет. - Эй, «Старик Третий», ты чего завис! – выкрикнул Наруто, что было сил, ощущая, что эмоции Третьего наконец успокоились и пришли в норму. Узумаки остался доволен подобной реакцией все же этот «Старик» за него волнуется и считает семьей, это вызывало приятные чувства в пошатнувшемся разуме маленького джинчурики. - А прости, я немного задумался, видимо ты прав – возраст. – и вот он снова улыбается, не в силах сдержать эмоции при виде этого лучезарного мальчишки, как он был похож на Минато, просто маленькая копия, особенно когда строил серьезную мину, и приходил вымогать деньги у «Старика Хокаге». - Ладно сейчас не об этом, я немного занят, так что говори зачем пришел. – раздраженно произнес Наруто теребя в руках кисть, на которой уже засыхала рыжая краска. – Я не собираюсь потом тратиться на лишние материалы, искусство знаешь ли денег стоит. - Эх, прости, прости. – удрученно вымолвил Хокаге, его однозначно раздражала помешанность собеседника на деньгах - Я пришёл сообщить тебе одну важную новость. - Раз она такая важная то не тяни резину, если ты пришел посадить меня в тюрьму за воровство, так бы сразу и сказал. – Третьего опять передернуло, как же он ненавидел все эти жалобы на украденные кошельки и прочие дорогостоящие штучки, что каким-то загадочным образом раз за разом оказывались в местных ломбардах. Все прекрасно знали кто стоит за всем этим, но Наруто мастерски заметал следы, его еще ни разу не удавалось поймать, даже опытным АНБУ, что следили за ним. И Хирузен не мог не признать навыки юного карманника поражали до глубины души. - Нет Наруто, не сегодня, хотя, когда-нибудь ты точно доиграешься. – укоризненно произнес Хирузен, да вытаскивать Узумаки из тюрьмы явно не лучшая перспектива, для и без того попорченных нервов Хокаге. Хотя Хирузен не сомневался, что и в такой ситуации Наруто сможет извлечь определенную выгоду, обрести широкие связи или вообще написать какой-нибудь роман про тюремную жизнь. Автобиографическая книга «Жизнь на нарах» от девяти летнего мальчика, занимательное и одновременно страшное зрелище – Я пришел сообщить, что через две недели ты поступаешь в Академию шиноби. - Чего, ты что совсем рассудка лишился?! Нафиг мне не сдалась эта ваша Академия, ни-за-что! Зачем мне вообще это надо, и я не собираюсь становиться шиноби, как и занимать этой опасной работой, могу найти и получше, при этом я уже сам себя обеспечиваю! Мало того, что я собственной задницей рисковать должен, так еще и платят мало! И про мое мнение ты тоже походу дела забыл, между прочим Я ХОЧУ ЗАНИМАТЬСЯ ИСКУССТВОМ И ПЕРЕДУМАТЬ ТЫ МЕНЯ НЕ ЗАСТАВИШЬ!!! – да, Хирузен ожидал чего угодно, но не такого. Строгий отказ в грубой форме и полное не желание заниматься «этой фигней», Узумаки продемонстрировал в полной мере. Тут в голову Хирузена пришло отчаяние, у мальчика нет выбора, все уже решено и другой дороги у него нету, а значит он будет обречен на вечное страдание. Проблема не была в доброте или мягкотелости, наоборот эти чувства за последнее время все меньше проявляли себя, Наруто явно мог убить человека, Третий очень хорошо это осознавал, мальчик столкнулся с жестокостью еще в раннем возрасте, его не раз пытались убить самыми разнообразными и изощренными способами. К тому же подобный прецедент уже был, когда он чуть не зарезал гражданского, в целях самообороны конечно, но рука у него не дрогнула не на секунду, а остановить его успели тогда лишь по счастливой случайности, нападавший же провалялся в больнице месяц с последующей трехмесячной психологической реабилитацией. Узумаки просто не хочет быть шиноби, Третий очень хорошо видел депрессию и нарастающую ненависть в глазах мальчика, и как не странно это было, по его мнению, хорошо, рано или поздно его не станет и тогда Наруто будет в опасности, не кому будет его защитить, поэтому вероятнее всего придется бежать. Хирузен очень хорошо понимал, много кто захочет заполучить в свои лапы джинчурики девятихвостого и его силу, но даже если он каким-то чудом проживет еще хотя бы 10-15 лет, Наруто сломается. Закладки очень умело поддерживали его моральное состояние, давя все недовольства и не позволяя впасть в депрессию, но после того как начала проявляться настоящая личность Узумаки, до Третьего дошло, что в таком темпе мальчик долго не протянет и в лучшем случае просто возненавидит деревню, а обнаружив у него склонность к депрессивным расстройствам и параноидальные идеи, вообще боялся представить, что может случиться. - Наруто послушай меня пожалуйста очень внимательно и постарайся понять – голос был тихим, даже скорее надломленным, но не менее серьезным, мальчик сразу же поумерил свой пыл и начал слушать, он еще никогда не видел «добродушного Старика Хокаге» таким, и ничего хорошего это ему не сулит – у тебя не выбора и к сожалению, тут я бессилен, это не мое решение, и я не могу принуждать тебя, но, если ты этого не сделаешь ты подвергнешь себя еще большей опасности. Наруто в тебе скрыто куда больше чем ты можешь себе представить, и увы я не могу тебе поведать об этом, обещаю когда-нибудь ты точно узнаешь об этом. Рано или поздно меня не станет, и я чувствую, что это время уже не за горами, вот тогда я и не смогу тебя защитить, на тебя может начаться настоящая охота не только внутри деревни, но и за ее пределами. Мне хорошо известно, что ты уже не так сильно дорожишь своей родиной, что ты меняешься психологически и я для тебя явно не авторитет, но прошу прислушайся ко мне, я правда хочу помочь тебе! Старик замолчал, на лице Узумаки читалось явное недоумение, но не понимал, о чем говорит этот человек и поразился, что ему так много о нем известно, зато подтвердились и догадки Узумаки, он был явно непростым мальчиком. Наруто принял решение, рано или поздно он обо всем узнает, но сейчас важно позаботиться о своей безопасности если ему грозит нечто подобное и он будет сидеть сложа руки, то смерть настигнет его быстро. Правда было бы нечестно не рассказать читателю о том, что Узумаки был не так прост, как кажется, в один момент Наруто понял – он джинчурики девятихвостого демона лиса. Предпосылок для этого было предостаточно начиная с даты его рождения, и заканчивая прозвищами по типу «демон» или «лис», а когда он решил изучить исторические материалы, о которых уже рассказывалось выше, все его опасения подтвердились и именно сейчас, в данные момент у него была возможность подтвердить все свои догадки. - Хокаге-сама, я все понимаю – от такого обращения Хирузена просто перекосило, он не знал, что может выкинуть этот непредсказуемый мальчишка, поэтому готовился к чему угодно – все это очень непросто, а я не могу знать всего в силу моего возраста и положения. Я стану шиноби только при одном условии, если вы ответите на один мой вопрос без увиливаний и обмана. - Наруто послушай, я не могу рассказать тебе, кем были твои родители, но… - Третий никогда не видел мальчика таким серьёзным, он видел искрение понимание всей ситуации и опасности в глазах мальчика. Он ожидал, что Наруто мог что-то попросить взамен, все же это было в его духе, но рассказать о родителях он просто не мог. Тут внезапно его прервал голос мальчика, что стал грубым и таким не похожим на юношеский - Я и так слышал это много раз, поэтому хочу спросить не об этом. – а подобный поворот событий честно говоря удивил Сарутоби и навострив уши он начал слушать – Скажи мне честно я ведь джинчурики девятихвостого. – шок это было то, что почувствовал Узумаки настроив свою сенсорику на максимум, а в голове словно прозвучала мысль «Старика Третьего»: «Откуда ему это известно» - Не стоит так удивляться, у меня и до этого были подозрения, но после подробного изучения исторических материалов о том, что произошло 10 октября все подтвердилось. Так ответь же на мой вопрос «да» или «нет»! – загробным, с закипающей яростью в голосе прошипел Узумаки. - Да, это правда. Ты действительно являешься джинчурики девятихвостого. – раздался истерический смех, от которого Хирузену стало еще хуже, до чего он довел маленького мальчика. - «Старик Хокаге» разве не иронично, они же сами, своими собственными руками, затянули петлю на своей шее. Неужели они настолько глупы, что не понимают, ведь даже ты мог вырастить из меня послушное оружие, но нет они, они решили, что травить и пытаться убить будет наилучшим решением проблемы. – по мере монолога том Наруто сменился с надрывного крика, а на последних словах он и вовсе затих – Скажи мне, лиса ведь теперь перезапечатают, в сосуд получше, в слепого идиота, беззаветно верящего в «Волю Огня», а меня просто выбросят. Скажи неужели я напрасно страдал! Неужели ты теперь убьешь меня своими собственными руками – это была истерика. Наруто в отчаянии решил опять прощупать Хирузена, и какого же было его удивление, когда он обнаружил понимание, счастье, перемешанное с шоком и немного обиды. - Не волнуйся я не причиню тебе вреда, я все понимаю, тебе больно, обидно и мне даже трудно представить насколько, скажу лишь одно, я дал обещание твоим родителям и сдержу его, ценной собственной жизни. Я защищу тебя Узумаки Наруто. – сказал старик, обнимая и успокаивая будущего шиноби, через несколько минут, сопровождавшиеся короткими всхлипами маленькое тело обмякло в руках Хокаге и ему ничего не оставалось кроме как уложить Наруто спать, а самому покинуть это скромное жилище. На прощание он лишь взглянул, на недорисованную картину с изображением девятихвостого лиса, коротко улыбнулся и вышел за дверь. - Сладких снов Намикадзе Наруто – но увы слова старика не достигли не одной живой души и лишь отскакивая эхом от стен, потрепанного жизнью общежития, освещаемого лишь лунным светом ночного неба, растворились в темноте ночной Конохи.