Я не могу тебя ненавидеть

Хатаке Какаши не так часто в своей жизни испытывал чувство страха, особенно оно притупилось после самоубийства отца, тогда мальчику пришлось особенно тяжело и подобные события не могли не отпечататься на психике ребёнка, а последующая травля и давление со стороны общества усугубило ситуацию. Страшно было, когда он получил шаринган, страшно было, когда убил Рин, страшно было, когда потерял Минато-сенсея и Кушину-сан, страшно было, когда читал то досье и сейчас ему тоже было страшно. В настоящее время «Копирующий ниндзя» обдумывал все то, что почерпнул из досье на юного Узумаки, попутно направляясь в сторону своей небольшой квартирки, для того чтобы переодеться, в сложившийся ситуации радовало лишь одно, эту информацию Третий явно хранит в строжайшем секрете, не только от обычных шиноби, но и от совета старейшин. Это сборище старых маразматиков на протяжении многих лет портило жизнь Наруто, а тот факт, что он джинчурики всплыл в массы явно непросто так, и Данзо был наилучшим кандидатом для этого, если бы вся эта информация дошла до его грязных рук последствия были бы необратимы, и в таком случае, Наруто с наибольшей вероятностью отправили на плаху. Старая мумия, вечно закутанная в битны, на которых Какаши однажды с помощью своего шаринган разглядел чакроподавляющие и скрывающие печати, авторства Узумаки, и что-то ему подсказывало, те самые шаринганы и находились в руке члена совета старейшин. Однако, доказательств у него не было, да и Хатаке не горел желание раскрывать подобного рода информацию, не имея не малейшего вещественного доказательства преступлений Данзо, хотя этот старый интриган ещё более мерзкое существо, чем можно было представить на первый взгляд. Так уж сложилось, что Какаши не раз в своей профессиональной карьере сталкивался с этим человеком, и впечатления остались не самые лучшие, но его подопечные были ещё хуже, про таких обычно говорят «живые трупы», бесчувственные и безвольные куклы, словно пушечное мясо беспрекословно подчинялись указам своего начальника, не обращая никакого внимания на содержание миссии и возможные риски, это были настоящие убийцы из, которых еще с самых ранних лет начали вытачивать воинов, что будут готовы умереть за своего повелителя. Вообще из АНБУне было два выхода: либо вперед ногами, либо со сломанным разумом, и для Хатаке до сих пор, даже спустя много лет, оставалось загадкой, что же лучше из двух предоставленных вариантов, но факт остается фактом – служить под руководством Данзо ужасная и гиблая затея. За то время пока он отсутствовал в деревне с Наруто произошло много ужасного, а озвученные Хокаге планы на будущее не сулили ничего хорошего, но Какаши прекрасно понимал других альтернатив нет, лучше пусть уж станет нукенином чем умрет верным и безвольным псом в руках правителей деревни. Путь до дома Узумаки сопровождался не только беспокойством, но и страхом, увидев где и как живет наследник Четвёртого, Хатаке просто пришел в ужас, еще по пути узнав этот район, который в свое время был очень хорошо знаком Какаши, но по пришествию почти десяти лет все стало только хуже. "Изоляционный район", так называли его некоторые жители деревни, и делали это не просто так, здесь всегда творилась своего рода анархия: войны банд, картелей и убийства, все в лучших традициях старых гангстеров и бандитов, в этом месте сколько он себя помнит было что-то вроде системы классов и к величайшему его сожалению Наруто занимал в ней не последнее место. Хатаке понимал почему Узумаки ввязался во всю эту кутерьму, читая досье он обнаружил как повысился уровень жизни мальчика после начала его криминальной карьеры, пусть обычные бандиты были не так опасны, как настоящие шиноби, они брали хитростью и изворотливостью, коими обладал Наруто. "Изоляционный район" был местом, где собирается весь сброд и криминал не только Конохи, но и всей страны Огня, и место здесь было к слову очень прибыльное, факт проживания здесь мальчика сироты, был бы вполне обычным, если бы Наруто не пинала каждая встречная собака, вот только обычные жители этим и ограничивались, но местные могли запросто убить мальчика. Но все было не так просто, по какой-то причине местные жители не трогали Наруто, а наоборот выказывали своего рода уважение, естественно на своем языке, а в этом Хатаке только предстояло разобраться. Сказать честно, Какаши добравшись до дома Наруто так и не решился постучать в старую дверь, за которой его ждало неизвестное будущее, стоя там на пороге новой эпохи своей жизни он не смог преодолеть этот барьер, разрушив страх неизвестности. В голову пришло самое простое и логичное решение проблемы - выполнять свою работу, так что прежде чем вступить в контакт с мальчиком он решил хотя бы неделю последить за ним и понять, как живет и чем дышит это блондинистое чудо. Как выяснилось в процессе слежки отчеты не врали, а даже сглаживали особо острые углы в жизни Наруто, Какаши уже по пришествию двух дней с начала выполнения миссии пришлось спасать Узумаки от недоброжелательных прохожих. К Наруто в принципе мало кто относится хотя бы равнодушно, для всех жителей деревни он был настоящим перевоплощением девятихвостого демона, что принес столько горя всем, кто застал ужасающую ночь 10 октября 9 лет назад, Хатаке к слову был одним из них. Он ненавидел и без зазрения совести боялся девятихвостого демона, того что запечатано в наследнике великого Четвертого Хокаге, но мальчик, мальчик оставался просто мальчиком, ребенком потерявший детство, родителей, покой, психологическое здоровье и свободу. В откровенный шок Какаши повергло то как двигается мальчик – бесшумно, грациозно и аккуратно, словно ступая по минному полю, обычно подобные навыки вырабатываются у шиноби годами, и то только у специалистов в этой области, все саперы, которых он когда- либо видел и знал, все до единого двигаются в точности как это блондинистое чудо, если быть до конца честным подобное сходство наводило на странные, и казалось бы параноидальные мысли о том, что Наруто мог работать подрывником, и аккурат в подтверждение этого факта играли недавние взрывы в западной части деревни, но мысли Хатаке похоже уже давно ушли за рамки здравого смысла. Хотя, Какаши понимал откуда ноги растут у подобного поведения, все же постоянные избиения не могли пройти зря, из мальчика точно выйдет отличный шиноби, а возможно и подрывник, так он предполагал, нет знал наверняка, ведь быть ниндзя ему на роду написано. И вот сегодня спустя полторы недели с начала миссии Хатаке решился на столь желанный и одновременно пугающий шаг – вступить в контакт с Узумаки Наруто, он не знал, как мальчонка может отреагировать на его появление, поэтому уже около получаса мялся под дверью, как первоклассница, не решаясь постучать. Признаться честно Хатаке довольно быстро проникся симпатией к мальчонке, не смотря на то что ему не удавалось следить за ним 24/7, во-первых, это просто не возможно, даже для специалиста в делах слежки, во-вторых, дом Наруто был настоящей непреступной крепостью, защищенной от слежки всеми возможными способами, не исключая скрывающие печать, которые судя по всему достал у приезжих, к слову подобные инструменты стоили не мало денег и Хатаке в очередной раз поразился, тем кем рос маленький Наруто. Какаши с невероятным увлечением наблюдал за похождениями юного Узумаки и уже не раз успел в них поучаствовать, предотвратив несколько посещений больницы маленьким джинчурики, в Наруто он ощущал нечто родное, что чувствовал от Кушины-сан, эта та странная смутно знакомая по старым воспоминаниям аура, что укрывала от бед близких и уничтожала врагов, с течение многих лет он научился понимать, что чувствовала вспыльчивая Узумаки, и если ему не изменяет память по сейчас Наруто чувствует благодарность. В голову закрадывались самые разные мысли, и все они были не самого позитивного характера, как Наруто может отреагировать на его появление, на его миссию, на правду в конце то концов, да Хатаке для себя решил он не сможет соврать Узумаки, даже если тот попросит рассказать о засекреченной информации, он посвятит его во все подробности без вранья, лукавства и недомолвок, мальчик и так уже много лет окружён коконом из сплошной лжи и лицемерия, все свою жизнь его обманывали, строя хрупкую иллюзию свободы и доброты, которая развалилась в первый же день проведённый на этом свете. Погрузившись в свои мысли он и не заметил, когда кто-то, тихим и еле слышны и шагами молниеносно подошел к двери с той стороны и резко раскрыв ее, взору Хатаке предстала такая знакомая блондинистая шевелюра, а затем и лицо ее обладателя. «И вправду точная его копия» - пронеслось в голове «Копирующего ниндзя», отзываясь болезненным уколом в области сердца, он бы и дальше мог пристально осматривать мальчика, словно оценивая его внешний вид и потенциальные навыки, если бы Наруто не прервал его увлекательное занятие. - Эй дядь! Ты чего застыл как истукан у меня под дверью, а теперь рассматриваешь, словно я проституткой в борделе работаю! – с физически ощущаемым недовольством, произнес Наруто. Да подобный подбор слов не обрадовал закалённого в боях шиноби, этике Наруто точно придётся научить, но чего он ожидал – цитат из художественной литературы и высокопарных речей, конечно нет и подобная лексика не была чем-то сверхъестественным, учитывая круг общения и криминальную биографию Узумаки, все могло оказаться куда хуже, чем есть сейчас. – И зачем ты следишь за мной, тебя что этот старый идиот послал? - Старый идиот…? - в недоумении спросил Хатаке уже строя догадки, кого же так не жалует Наруто, что позволяет себе подобные заявления. Первым на ум пришёл Данзо, и вправду, тот ещё старый идиот, но прилагательное интриган подошло бы ему куда лучше, всевозможных других, что мог подобрать Какаши из своего словарного запаса. Но эта идея сразу ушла на задний план вряд ли он знаком с этой мумией, хотя, учитывая его сенсорные способности с членами его подразделения АНБУ-не, он явно знаком не понаслышке, и ощущения от них явно не самые приятные. Третий Хокаге стал кандидатурой, на которой решил остановиться Хатаке, все же он был наиболее вероятен и прост, для и без того загруженного сознания АНБУ. - Да, да он самый, ему уже на тот свет пора, а он все еще портит мне жизнь, старый маразматик, пришел и говорит – «Академия шиноби то, Академия шиноби это» - как же он меня бесит, похоже, что пожить спокойно я смогу только на том свете. – нервно шагая вдоль коридора, то в одну то в другую сторону, словно маятник. Мальчик явно был не в лучшем состоянии: темные круги, мешки под глазами, в которых явно лопнуло несколько сосудов, да и сами глаза были, красными и опухшими, судя по всему от недавней истерики. До болезненного худые руки и ноги, видневшиеся из-под старой, но явно хорошо сохранившейся, одежды вызывали беспокойство за здоровье мальчика, пусть лис и не даст умереть своему джинчурики, ведь от этого зависит и его жизнь, мальчику явно лучше не станет, быть живым трупом, параллельно с этим страдая анорексией, не лучшая перспектива. - Вот тебе, теперь уже начал каких-то мужиков-сутенеров вместо АНБУ ко мне присылать, хотя признаюсь честно ты на порядок лучше тех, кто был до тебя, так что скорее всего супом я тебя угощать не буду, но, если захочешь с превеликим удовольствием побалую твой желудок. - Наруто явно строил из себя беззаботного и беспечного мальчика, всем своим видом показывая, что никакой угрозы он из себя не представляет, демонстрировал как легко можно сломать его, как причинить боль и за что задеть, выставляя на показ фальшивые слабости. Даже в его позе виднелась фальшь, он был максимально расслаблен, так казалось на первый взгляд и Хатаке, не смотря на весь свой опыт и шаринган, так бы и подумал, если бы не одна маленькая деталь, Наруто защищал особо хрупкие и болевые точки человеческого тела, и как бы это ни было прискорбно, подобные тонкости познаются только на практике, а не выучиваются из теоретических пособий по медицине и обороне. Но, если смотреть глубже в его речи можно увидеть неприкрытую угрозу, а за ней страх, боль и отчаяние и Узумаки боится, боится небезосновательно. Его многочисленный опыт неприятных контактов с людьми очень явно отпечатался на поведении и личности. А если дополнить все вышеуказанные факты, поразительным уровнем сенсорики Наруто, все становиться ещё хуже, ему было известно о ведущейся за ним слежке, и никто никогда даже не думал ему доверять или помогать, даже наоборот желание убить. Постоянно, не на секунду не расслабляясь, ощущать ненависть, всегда и везде, где бы ты ни был, это ломает, нельзя оставаться в нормальном состоянии, когда жизнь человека превращается в ад наяву, страдания и ничего кроме страданий, рано или поздно это доведет его до могилы. - Видимо отчеты не врали, и ты правда великолепный сенсор, признаюсь честно я впечатлен… - пусть Хатаке немного и преувеличил степень своего удивления, но способности Узумаки и в правду были невероятны, он еще никогда в своей жизни не встречал эмпата, исключая конечно Кушину-сан, и при этом настолько хорошего сенсора. Вот только судя по тому, как на долю секунды лицо Наруто скривилось в болезненной гримасе, для него это скорее было проклятие, чем выдающийся талант. Кушина-сан как-то раз рассказывала, тогда еще юному Какаши, что любой Узумаки, или подавляющее их большинство, прирожденные сенсоры, а о джинчурики и речи не шло, и если в классическом понимании сенсорика – это способность чувствовать не только чужую чакру, но и энергию в принципе, то и на этом поприще ее соклановцы заметно выделялись на фоне других шиноби. Да, подавляющее большинство из «клана красноколосых дьяволов» считались вполне обычными сенсорами, однако тут были и своего роды гении, обычно таких называют эмпатами – людьми способными ощущать чувства и эмоции других, а в особо редких случаях слышать отголоски мыслей, Наруто, как показала практика, был одним из них. - Меньше слов, больше дела! Ты меня тут вообще-то от получения преждевременного цирроза отвлекаешь, так что выкладывай: кто такой? Зачем следил? Кто тебя послал? Что с тобой не так? И убирайся из моего дома как можно скорее! – гостей Наруто явно не жаловал, и если говорить на чистоту в гости к нему заходили только недоброжелатели, которых Узумаки раз за разом был готов разорвать на куски, либо «Старик Хокаге», которого в этом доме тоже не жаловали, но раз в месяц он приносил конверт со скромной суммой денег и какой-нибудь гостинец, так что терпеть его посещения стало своего рода привычкой. Еще одним не самым лицеприятным фактом, всплывшим буквально только что, стало пристрастие Узумаки к спиртным напиткам, цирроз - это слово не как не хотело укладываться в черепушке Хатаке и только сейчас обратив на это внимание, он почувствовал запах крепкого алкоголя шлейфом, идущий за Наруто, распространяясь по всей территории квартиры. И где только мальчик умудрился достать алкоголь, было для Какаши загадкой, но алкоголизм девятилетнего мальчика его порядком удивил, хотя пить было из-за чего. Хирузен упоминал о том, что факт того, что мальчонка является джинчурики девятихвостого демона лиса, очень его подкосил и видимо так и не найдя способа лучше он решил справиться с проблемой своим методом, судить его не было не смысла не желания, даже скорее наоборот его развязанный язык с излишней эмоциональностью, играли на руку Хатаке, хотя еще большая непредсказуемость реакции мальчика зарождала опасения в душе АНБУ. - Меня зовут Хатаке Какаши, тебе я могу быть известен как «Копирующий ниндзя» и да, я не сутенер, а по поводу работы, ты прав я действительно служу в АНБУ. Послал меня как ты выразился действительно «старый маразматик», с целью наблюдения, защиты и обучения, за последним я как раз и пришел. – лицо мальчика опять скривилась тока на этот раз уже в недовольстве, а не боли. К Академии шиноби Узумаки относился с максимальным скепсисом, хотя бы потому, что опыт общения со сверстниками был самым омерзительным и нелицеприятным в жизни мальчика. Дети сами по себе существа очень неразумные и от этого жестокие, а еще ими очень легко манипулировать, особенно родителям, которые так и грезили о смерти девятихвостого демона, живущего у них под боком и эту великую миссию они решили возложить на свих маленьких невинные чад, что «и мухи не обидят». Кроме того, Академия было очень затратным предприятиям, съедая не только огромную кучу личного времени, но и финансов, над которыми Наруто так трепетно пляшет, стараясь сэкономить в буквальном смысле на всем, что в голову взбредет. - Ты не ответил на один вопрос, господин АНБУ. – с максимальной язвительностью на которую был способен, проговорил Наруто - Что с тобой не так? Почему ты так хорошо ко мне относишься? Почему раскрылся перед объектом слежки? И почему смотря на меня ты чувствуешь вину, ностальгию и … скорее всего это сожаление, приправленное душевной болью. – поразительно, и в правду Наруто обладал невероятным умом в сочетании с наблюдательностью и быстротой мышления, даже в не трезвом состоянии это давало свои результаты. А тут и проявилась одна из болезней Узумаки – паранойя и тотальное недоверие к людям на лицо, увы что с этим делать Хатаке не знал он не был психологом, а мозгоправ явно не лучшее решение для Наруто, и почему-то Какаши чувствовал, что сможет легко преодолеть это барьер между мальчиком- монстром и обществом, представителем, которого сейчас был для Узумаки. - Ты и правда невероятен Наруто… Я был близким другом, даже скорее частью семьи твоих родителей, когда они еще были живы. – теперь на лице мальчика отразилось недоумение, удивление и злость, а злиться и в правду было на что. Ведь будь Хатаке здесь, возможно, пусть даже совсем немного он бы смог обеспечить Наруто хоть каплю своего времени и помочь не пасть так глубоко в эту черную пучину, в которой он сейчас захлебывается. - Проходи. – непонятным низким и явно серьезным тоном прошипел Узумаки, Какаши не совсем понял, что происходит и продолжа наблюдать за мальчиком, исчезнувшим в кухне - Чего встал, я сказал проходи - опьянения как не бывало, к Наруто вернулся ясный ум и мало-мальски трезвая память, сейчас в Какаши он видел счастливый лотерейный билет, упустив который под откос может пойти вся его жизнь. Хатаке прошел по узкому коридору, проходя мимо спальной комнаты, одна из стен которой было завешана старой шторкой, свернув направо и пройдя через узкою прямоугольную арку, его взору предстала на удивление довольно уютная и домашняя кухня, однако сейчас она находилась не в лучшем состоянии. По всему полу были разбросаны рюмки самого разного размера и формы, причем не одна не повторяла другую, а дополняли всю эту картину юного алкоголика стол, заставленный полупустыми бутылками из-под крепкого алкоголя и ассорти из маринованных грибов в качестве закуски, о которых так настойчиво предупреждал Хокаге. Присев напротив Наруто за скромный, слегка пошатывающийся стол, который в этой жизни явно повидал многое, осмотрел его, а потом с жадностью взглянул на грибы, все же желудок решил напомнить Какаши, что он не ел уже несколько дней, от чего болезненно сжался. Заметив голод новоприбывшего гостя Узумаки протянул ему тарелочку с грибами, получив в ответ лишь взгляд полный скепсиса. - Не бойся травить я тебя не собираюсь, ты обладаешь слишком большим потенциалом, чтобы просто так взять и убить тебя. И так, начнем с того, не стоят ли на тебе печати прослушки и прочие радости жизни. - подобная смена настроения, вызвала у Какаши по началу недоумение, сменившееся пониманием. Он увидел ещё одну сторону личности Наруто, до селе скрытою от его глаза, настоящая деловая жилка проснулась в мальчике, как только речь зашла о секретной информации, которую может предоставить ему Хатаке, глаза Узумаки загорелись любопытный огоньком. Тон беседы сразу сменился, атмосфера стала более серьёзной, казалось, что он сейчас стоял в кабинете у Хокаге, как маленький нашкодивший мальчик, Какаши наконец начинал понимать почему, местные так относятся к Наруто, его подход к делу речь и мимика выдали в нем опытного и бескомпромиссного стратега, продумывающего каждое свое действие и всевозможные последствия, а если прибавить ко всему этому криминал, с которым был связан Узумаки, можно было смело сказать – сейчас напротив Какаши сидит настоящий бизнесмен. - Нет, но зачем тебе это? - ответ на этот вопрос был для Какаши совершенно очевиден, ему было прекрасно известна, причина такого поведения, но дело здесь было не только в психологической нестабильности Узумаки, а скорее в страхе, что не самые лицеприятные факты о его личности и деятельности могут всплыть, и рано или поздно дойти до Хокаге или его недоброжелателей. -Я на сто процентов уверен ты читал мое досье, а твоя спокойная реакция на происходящее это подтверждает, и я дико сомневаюсь, что такой опытный АНБУ как ты мог упустить пункт о букете моих психологических болячек, а в особенности паранойе с манией преследования. Я хочу быть точно уверенным, в том, что все происходящее сейчас не выйдет за стены этой комнаты. - в этих словах выражалось только спокойствие и холодный расчет, но глаза выдавали то, насколько Наруто сейчас напряжен, это даже чем-то проходило на речь дипломатов, пытающихся замять особо острый конфликт, между странами, что мог перерасти войну. В такой же ситуации сейчас находился Какаши, только от его поступков и действий зависит, сможет ли он построить нормальные отношения или это все обернется войной, между джинчурики и его наблюдателем. - Можешь мне довериться, я и так уже сделал слишком много, для того чтобы тебе плохо жилось. - да, эмоции Хатаке рвались наружу неудержимым поток, а сдерживать их становилось все сложнее с каждой минутой, наружу начали вылизать старые шрамы, что до сих под время от времени сочились кровью. Сожаление, печаль и мольба, смешались вместе, создавая единый поток переживаний, пронизывающий каждую клеточку, натягивая каждый нерв как гитарные струны, на которых так легко и непринужденно играл Наруто, словно видел Хатаке насквозь, читал ка открытую книгу, голос Какаши надломился, становясь более мягким и хриплым, эмоции начали бить через край. - Верить я тебе, пока не могу, но ты не врешь, а значит, у тебя есть возможность, расположить меня к себе, вызвать это самое пресловутое доверие, подтвердив одну мою догадку. – Наруто и в правду до глубины души поражало насколько этот человек, искренен и честен перед ним, обычно все пытались прятать свои настоящие чувства, закрывая их занавесом лжи и лицемерия, каждый кто пытался с ним заговорить имел скрытый мотив или цель, но не он. Этот человек – Хатаке Какаши, по непонятным ему самому причинам был очень близок его сердцу, словно он действительно был членом его семьи, когда-то давно, когда они все еще были живы и здоровы. Узумаки вообще привык доверять чувствам, инстинктам и принципиально отказывался от самообмана, который мог так хорошо помочь в его психологической ситуации. Никогда, еще никогда за столь длинную и мучительную для Наруто жизнь, чутье его не обманывало и касалось это не только эмпатии, но и просто повседневных мелочей, временами он даже начинал задумываться, что это какая-то секретная техника, которую умудрились оставить его родители или же это был лис не желавший, чтобы его джинчурики помер в первый день своей самостоятельной жизни. Люди и социум всегда были самой болезненной темой для мальчика, его в определенной степени можно даже было назвать интровертом, однако в глубине души Наруто очень не хватало простого человеческого общения, которого он был лишен на протяжении всей жизни, поэтому в таких вопросах всегда полагался на внутренний голос, что выработал себе идеальную и неподкупную репутацию, так Наруто выбирал себе деловых партнеров, продавцов к которым мог обратиться и сейчас похоже сможет обрести нечто доселе закрытое для него. Хатаке вообще вызывал у него странные чувства, ощущение того, что не такой чужой и отстраненный как остальные лилось через край, на данный момент он испытывал много чувств и судя по всему вспоминал родителей юного Узумаки, казалось пытался перед ними извиниться, просил прощения за то, что его не было рядом все эти долгие и тяжелые годы. - Твои родители, верно? – кратко, но лаконично и максимально точно изложил свою догадку Какаши, на самом деле ему даже раздумывать не пришлось, еще тогда, после не самого доброго утра, находясь в резиденции Хокаге, и общаясь с Третьим Хокаге, для получения этой самой мисси, он знал, что ему придется нарушить закон, он знал, что рано или поздно этот вопрос всплывет и соврать Хатаке не сможет. Как не странно, сейчас он вспоминал об одном, дорогом сердцу Учихе, и его слова: «Товарищи важнее мисси, верно Обито» - подумалось тогда Хатаке, но Наруто был для него далеко не товарищем, мальчика Хатаке вверил лично Минато-сенсей, Узумаки за тот короткий период времени стал для Какаши настоящей семьей, которую «Копирующий ниндзя» потерял еще много лет назад. - Да, Узумаки-Намикадзе Наруто – сын Намикадзе Минато и Кушины Узумаки, джинчурики девятихвостого демона лиса и самое страшное оружие в руках деревни, я ведь прав? – больно, так больно было слышать эти слова из его уст, столько боли, отчаяния, смирения с судьбой и осуждения, Какаши еще не разу в свой жизни не слышал. На секунду, всего лишь на жалкое мгновение, ему показалось, что эти слова произносил далеко не Наруто, а так хорошо знакомый и родной голос, голос с того света, голос того, кого он уже никогда не сможет услышать, голос Минато-сенсея. Сердце просто разрывалось на части, это конечно не в коей мере не сравниться с тем, что испытывает маленький наследник Четвертого, но все равно больно, так невероятно больно не было даже когда он потерял всех тех, кем дорожил. А это примирение с судьбой, словно он уже осознал все то, что с ним может случиться в будущем, отказ от мирного существования, мечты и свободы, за которую так рьяно борется не только, но и Третий-сама. - От начала и до конца. – сухо, как можно короче и быстрее промолвил Какаши, не желая выдавать своего морального состояния, но от Наруто ничего не скроешь, он уже давно смерился с тем, что вся деревня плюнула на наследие, которое оставили два величайших шиноби прошлого поколения, возненавидели того, кого должны были считать героем, благодарить за спасение от девятихвостого бедствия, Узумаки нужно было лишь подтверждение. И в этот момент он решил обратить внимание на эмоции, человека считавшимся почти членом его семьи, от которой в буквальном смысле ничего не осталось. Такой бури он не чувствовал уже много лет, с тех пор как умирал Коханго-сан, жалея о том, что не смог подарить Наруто счастливое детство, которого у Узумаки и вовсе не было. Мальчик был прав и чутью в очередной раз его не подвело, этот человек, действительно может стать тем, кому Наруто сможет довериться, без каких-либо подоплек и не искать в его поведении что-то подозрительное. - И где же ты был девять лет? – несмотря на то, что Наруто уже давно смерился с тем, что происходит вокруг и понимал, Какаши тут явно невиноват, ему бы просто не разрешили «привязать к себе оружие деревни», Узумаки знал, что вся верхушка Конохи рассматривает его исключительно как военный потенциал и безвольное оружие, готовое умереть за деревню, сражаясь за этих отвратительных лицемеров, что зовут себя людьми, проливая за них свою кровь. Наруто терпеть не мог такое отношение, он не оружие, он не монстр, не убийца, он человек, обычный мальчик, желающий прожить спокойную и долгую жизнь, вот только слово «мечтать» не существует для джинчурики, они могут только сражаться либо умереть, третьего не дано, хотя нет выход был и именно по этому пути решил пойти Узумаки - бежать. Эмоции бурлили, затуманивая разум и отодвигая здравый смысл на задворки сознания, а количество алкоголя в крови лишь усугубило ситуацию, усмирять поток чувств, рвущихся наружу, не было не сил, не желания - 9 лет пока я умирал мучительно и бесконечно долго! Никто, никто и никогда не говорил мне правды, все вокруг лгали мне, да моя жизнь самая настоящая фальшь! И тут ты, как по волшебству появляешься из неоткуда спасаешь и оберегаешь меня на каждом углу! Где ты был, когда еще не было поздно, когда я еще не слетел с катушек, от этой чертовой эмпатии и постоянной слежки! – грев достиг максимальной точки кипения, а затем пошел на спад перерастая в истерику, Наруто хотел докопаться до правды, какой бы тяжелой и омерзительной она не была, он не был глуп, и даже наоборот очень и очень умен, но Узумаки хотел услышать все из первых уст, а не тешить себя разного рода догадками, что долгие годы строились у него в голове. - Прости меня, я не имею права оправдываться не перед тобой, не перед Минато-сенсеем или Кушиной-сан, все что я сейчас могу это просить у тебя прощения и разрешения стать частью твоей жизни, хоть и не имею на это права, я понимаю, что потерянного не вернуть, поэтому я хочу помочь тебе построить свое будущее, пытаясь облегчить твою ношу. – это была исповедь, самая настоящая исповедь, все те волнения, копившиеся на долгих и не менее опасных миссиях, одно за другим всплывали наружу, выливаясь в настоящий нервный срыв не только у Хатаке, но и у Узумаки. И вот сейчас легендарный «Копирующий ниндзя» стоит на коленях, не смея даже прикоснуться к Наруто и вымаливает его прощение. – Прошу прости меня… - еле слышно промолвил Хатаке. Эта фраза, в которую Какаши вложил все, что сейчас бурлило в его душе, едва уловимо осела на слуху у Наруто. Парень прекрасно ощущал, что конкретно сейчас испытывает человек, стоящий перед ним на каленях и вымаливающий прошения по собственной воле, Узумаки решился на давно забытый шаг: опустить и простить. - Кажется нам обоим нужно выпить. – эта фраза, произнесенная с такой добротой, непринуждённостью и мягкостью, ударила в мозг Хатаке, как гром среди ясного неба, а затем почувствовав, как маленькие, до болезненного худые, исполосованные шрамами и гематомами, обтянутые кожей, но такие теплые руки Наруто, нежно опустились на его плечи, пытаясь подвинуть ближе грузное тело Какаши. От такого Хатаке и вовсе впал в прострацию на несколько секунд, но быстро выйдя из нее и взяв себя в руки, просто не веря своему счастью, он поднял трясущиеся от нервов руки и прижал к себе мальчика, пытаясь успокоить Узумаки вместе с собой. Это хрупкое, такое худое и маленькое тело, что сейчас ютилось в теплых объятых Хатаке, и нервно вздрагивая, временами издавая тихие всхлипы, наступила настоящая идиллия, посидев так еще насколько минут, гробовую тишину комнаты нарушил тихий, слегка осипший голос мальчика - У меня есть не плохое вино из страны Ветра, а на закуску маринованные грибы. Что думаешь, а Какаши? – два взгляда опухших глаз наконец встретились, позволяя каждому из них понять, его собеседник чувствует тоже самое, что и он сам – невероятное счастье, словно не от мира сего, на их лицах заиграла улыбка, пусть Наруто и не увидел, как улыбался Какаши, зато очень хорошо почувствовал те эмоции, что пытался передать ему Хатаке, стоит отметить выходило это у него довольно неплохо. В этот же день мир вновь увидел улыбку Наруто, не ту натянутую и отрепетированную до блеска, чистая и искренняя улыбка, во все зубы, которые только были у юного Узумаки, осветила маленький темный мир Хатаке Какаши. - Не плохая идея, только не трави меня, как ты это делала с Хокаге-сама, хорошо Наруто? – и вот впервые за столь долгое время в этой старой, забытой Богом квартире раздался громкий заливистый смех, теперь уже не одинокого мальчика.