Я не могу тебя ненавидеть

Наруто умер, так он по крайней мере считал, он плыл в темноте, теряя ясность мысли и путаясь в собственных догадках, отголоски невероятной боли все еще доносились до мозга мальчика, спина все еще саднила и зудила, заставляя ерзать и биться в предсмертных конвульсиях. Вокруг была темнота, непроглядная черная как смоль, и опасная как болото темнота, она затягивала все глубже в себя, заставляя окончательно потерять сознание, погружаясь в небытие. Боль все еще не отпускала Узумаки, заставляя его мыслить, воспоминания последних событий ворвались в голову с ужасающей скоростью, заставляя Наруто открыть глаза. Сказать честно, Узумаки ожидал увидеть кипящие котлы, чертей и прочую нечисть, так во всяком случае описывали нижний мир поэты и писатели, то что Узумаки попадет именно в Ад не вызывало у него сомнений, а теперь стало для него свершившимся фактом. Наруто на самом деле всегда желал умереть, жить в вечной ненависти было невыносимо, он постепенно сходил сума, увеличивая свой список психологических заболеваний, Узумаки понимал, что эти, с позволения сказать люди, никогда не изменят своего мнения о мальчике-демоне. Что бы он не делал, его всегда выставляли козлом отпущения, люди не желали признавать его обычным мальчиком, сваливая на Наруто все свои беды и неудачи, а среди его многочисленных прозвищ затесалось и пресловутое «проклятый». Жизнь не была жизнью, пусть его материальное положение и стало лучше, люди все так же его ненавидели и смерть казалась самым лучшим выходом из ситуации. Но после того разговора со «Стариком Третьим» мир перевернулся, Наруто узнал о том, что он просто безвольная кукла в пуках правящей верхушки деревни, и если он не убежит, то станет тупым послушным псом, либо умрет при перезапечатывании лиса в другого носителя, ведь «деревня не нуждается в непослушном джинчурики» - так говорил один из старейшин, а если быть точным, то Данзо. И вот окончательно погрузившись в пучину собственных размышлений, резкая вспышка боли пронеслась по его телу, заставляя юного и уже мертвого Узумаки открыть глаза. Его взору предстала канализация, воздух здесь бал затхлый и влажный, а вдоль нескончаемых запуганных коридоров тянулись ржавые медные трубы, с которых капала вода, раздражая слуховые нервы. - Видимо я действительно сдох, правда на Ад это не очень похоже… - эта фраза произнесенная таким смеренным и отчаянным голосом разнеслась по всему помещению, отдаваясь тихим эхом от потрескавшихся бетонных стен. Вдруг Наруто почувствовал чью-то чакру, такую зловещую и ужасающую, что ноги были готовы подкоситься, если бы Узумаки не ощущал на своей шкуре подобную ненависть ежедневно, то наверняка бы уже упал в обморок. Терять ему было нечего, поэтому он решил пойти по следу этой ужасающий чакры, не смотря на ее мощь, она казалась мальчику какой-то знакомой, словно зов из давно забытого прошлого она звала его к себе, в голо всплыло последнее воспоминание о реальности: - «НАРУТО!!!» - этот истошный, полный боли вопль надолго врежется в сознание мальчика, этот голос был таким знакомым таким эмоциональным, таким… родным что ли, и эта странная чакра вызывала похожие эмоции. «Индра» - незнакомое мальчику имя так внезапно всплыло в его голове, оно было странным и явно незнакомым Наруто, но вызывало такую бурю чувств и эмоций, что хотелось разреветься прямо там, посреди странного коридора, ведущего в никуда. И вот спустя несколько часов блужданий, по внутренним часам Наруто, которые в последние годы сбились и работали через раз, он оказался в огромном помещении, вдоль стен все также тянулись старые трубы, стены отдавали желтым цветом, а воды и вовсе было по колено. Комната была просто огромна, потолка и вовсе не было видно, но что больше всего привлекало взгляд Наруто – это огромная золотая клетка, занимавшая большую часть плохо освещенного помещения. Золотые ворота клетки были не в лучшем состоянии, краска цвета благородного металла местами сползала и потрескалась, ее створки были перекошены и чуть приоткрыты, где-то в верхней части, потрепанного временем строения, виднелся небольшой по размерам листочек желтоватого цвета, на котором было что-то написано. Прищурив глаза, пытаясь разглядеть надпись сквозь сумрак комнаты, он пришел в ужас и с максимальной скоростью отскочив от ворот начал оглядываться словно ища что-то, ну а если быть точнее, то кого-то. «プリント»: так гласила надпись на небольшом, уже надорванном клочке бумаги, значение этого кандзи было хорошо известно желтоволосому мальчику. «Печать», одного слова хватило Узумаки что бы понять где он находиться, после подробного разглядывания комнаты, он пришел к выводу –лис все еще заперт. Наруто заметно расслабился, но буквально через секунду, все нервы и мышцы напряглись в болезненном импульсе, что прошёлся волной по всему телу, заставляя страдать больше прежнего, вдруг все помещение вздрогнуло, трубы начали трещать по швам, по стенам расходились огромного размера трещины, от которых все должно было обвалиться похоронив, находящихся там существ. Раздался мерзкий скрипящий звук, режущий уши по хлеще хорошо заточенного ножа, в воду, которая так же внезапно начала пониматься, упало несколько капель крови, видимо барабанные перепонки Наруто просто не выдержали и лопнули от такого напряжения. Голова начала кружиться он ничего не слышал, лишь противный звон в ужах доходил до измученного мозга и вот, он снова готов провалиться в царство Морфея, заснув уже навсегда, но видимо его планам не суждено было сбыться. Красная чакра появившаяся из неоткуда, нежно обвила мальчика заворачивая в своего рода кокон, проникая в организм и внутренний органы, ощущение было не из приятных, словно тебя сейчас вывернут наизнанку, тело Наруто сжалось в судороге и в тоже мгновение расслабилось, медленно опускаясь на воду, которая все поднималась и поднималась. Наруто не сразу понял, что с ним произошло, уши перестали болеть, спину не жгло, а мысли наконец смогли сформировать единую последовательность последних событий. - Спасибо тебе – на грани слышимость, хрипловато-севшим голосом выдавил из себя Наруто, говорить было невероятно тяжело, словно комок стальных игл застрял в горле и никак не хотел рассасываться, воздух от ужасающий чакры раскалялся, становясь все горячее и горячее, дышать становилось неимоверно трудно, а столь желанный и живительный кислород буквально выжигал легкие. Узумаки сразу понял это проделки хвостатого, в голове всплывало лишь две мысли: либо убьет, либо хочет напугать, но и то и другое получалось у него довольно успешно. - Бесполезный сопляк… - с призрение в голосе, донеслось из пошатнувшихся ворот, Наруто понимал кто это и чем может обернуться эта встреча, но он был готов к любому сходу, терять было нечего он и так уже настоящий живой труп, заклейменный демоном, не имеющий ничего даже свободы мысли. «И в правду бесполезный»: подумалось тогда Узумаки, он прекрасно понимал собственную беспомощность и сегодня это в прямом смысле, отпечаталось на его теле отвратительным клеймом, которое уже ничто не сведет с его маленького тела. Узумаки искренне ненавидел это омерзительное чувство, вызывающее отвращение к самому себе - беспомощность, но раз за разом он видел результаты своей слабости после очередного избиения, а шрамы, разбросанные по всему телу в неясной последовательности, не уставали напоминать о том насколько он бесполезен. К Девятихвостому Наруто всегда относился по-особенному, никогда не злился, не кричал, не обвинял во всех смертных грехах, а наоборот пытался понять и даже сочувствовал. Сказать честно Узумаки всегда считал, что они с Лисом похожи, презираемые всеми, одинокие, никому ненужные, не имеющие права выбора, вот только их отличал один значительный факт, одному 10, а другому уже больше 1000 лет. Наруто никогда не считал Лиса демоном, наоборот он поражался как, это существо, обладающее безграничной мощью, не пожелало уничтожить все на чем свет стоит, а ведь сил у него для этого предостаточно, после того как Узумаки начал задумываться о подобном в его сердце зародилось уважение и Девятихвостому, которое росло с каждым днем. Вот только в душе Наруто родилось не только уважение, но и благодарность, спустя года он начинал понимать почему каждая даже самая маленькая царапина заживала буквально на глазах, не оставляя и следа от повреждений. И сейчас Наруто было страшно, он не хотел похоронить их обоих, ему было хорошо известно о бессмертии биджу, но все равно он не хотел губить это существо, которое столько сделало для него, пусть и заботясь только о своей шкуре, пусть и презирая его, Лис все равно продолжал помогать мальчишке. - Лис-сан я ведь умираю верно? – Кьюби уже в течении многих лет не слышал такого обреченного голоса, этот мальчишка произносил эти ужасные слова с таким поразительным спокойствием, что даже лис невольно вздрогнул от всей этой ситуации. Девятихвостому жившему в полной изоляции от внешнего мира было абсолютно плевать на собственного джинчурики, и когда печать наконец надорвалась он сразу думал сбежать и убить непутевого сопляка, заставляющего великого демона обитать в полуразрушенной канализации, вот только не смог, лапа не поднялась. В тот момент, когда печать треснула в голову лиса волной, хлынули воспоминания о жизни Наруто, переваривать их пришлось долго и мучительно, такого Курама не видел давно, наверно с тех самых пор как наблюдал за кровавой бойней, устроенной в деревне Водоворотов. И вот он в очередной раз убеждается, что люди куда страшнее даже хвостатых зверей, а идеалы, за которые боролся его отец рассыпались на глазах. - Глупый вопрос мальчишка. – это все, что смог выдавить из себя Кьюби, ситуация и в правду была плачевная и, если мальчишке никто не поможет они оба умрут, а перерождаться несколько десятилетий в чистилище, последнее чего хотелось девятихвостому бедствию. Да даже если они оба каким-то чудом останутся в живых, мальчишка все равно долго не протянет, сейчас он буквально ходячий труп, одно неверно движение или нервный срыв, и он овощ. - Простите, мне не хочется забирать Вас с собой на тот свет. – Курама давно разочаровался в людях и раз за разом убеждался в этом, но этот мальчишка стал исключением, из такого печального правила. Лис уже много лет не разговаривал с людьми, нет он конечно общался со своими джинчурики, но это были лишь угрозы, запугивания и оскорбления в сторону живого стихийного бедствия, а этот мальчик, с ним все было по-другому. Наруто не пытался обманывать или лицемерить, он боялся и явно не пытался скрыть свой страх, наоборот обнажал чувства, снимая все ментальные барьеры, позволяя разглядеть за пеленой искреннее уважение и благодарность. Сколько лет, сколько сотен лет он не ощущал подобных эмоций, с каждой секундой Кьюби все глубже и глубже погружался в воспоминания давно минувших дней, Узумаки и вправду был похож на одного человека. Для лиса это был последний, кто по-человечески относился к нему, такой маленький и наивный, но такой искрений и самоотверженный, они были так похожи с Наруто, вот только Узумаки погубили люди, его светлая и чистая душа никогда уже не будет прежней, лис осознавал этот факт, но ничего не мог сделать. Смотря на этого мальчика, он не мог не проводить аналогию с давно забытым, но таким дорогим сердцу образом. Ашура, это имя отдавалось волной приятных воспоминаний, невольно заставляя Лиса расплыться в теплой улыбке. - Раз так не хочешь, то сними печать и освободи меня. – старые привычки и предрассудки не желали покидать мозг тысячелетнего монстра, слишком часто и слишком много раз он обжигался огнем ненависти. Кому бы он не доверял тайну своего имени все, все рано или поздно предавали его и лишь тот, кто подарил ему это имя всегда был рядом. Курама – это имя отцу предложил именно Ашура, этот маленький сорванец не на шаг не отходил, от тогда еще маленького лисенка, все время таскал его с собой, не отпуская не на секунду. Кьюби был обладателем не только величайшей силы из всех хвостатых зверей, но и сильнейшей ненависти, и только воспоминания о этом, постоянно улыбающемуся ему мальчишке позволяли Лису так долго держаться на плаву и не впадать в безумство. От Ашуры всегда исходила такая теплая и успокаивающая аура, что Курама даже и не думал бесчинствовать, но после того как такой родной сердцу Ооцуцуки покинул этот мир, Лис переменился полностью, стал раздражительным, постоянно злился и не чурался нападать на своих братьев и сестру, и лишь теплые воспоминания о маленьком сорванце помогали окончательно не сойти с ума, уничтожая все на своем пути. - Как скажите. – эти слова были произнесены настолько тихо, что лис смог различить лишь какой-то невнятный бубнеж и решил не обращать на это внимания, видимо мальчишка не нашел, что ответить на подобное предложение. Вот только Наруто решил не отвечать, а сразу действовать, медленно и бесшумно, словно кошка темной ночью, но подошел к перекошенным ворота, пожелав подняться к печати. И вот вода под его ногами начала бурлить и шевелиться, медленно, но верно поднимая мальчишку к заветному куску пожелтевшей бумаги, наконец цель уже буквально в паре сантиметров от его пальцев, Наруто подхватывает краешек старой бумаге, пытаясь содрать ее, ровно так как делал это с пластырями, последний рывок и все его путь окончен. Но резко ударивший по ужам скрежет когтей о ржавою клетку и оглушительный рык помешали Наруто исполнить задуманное. - ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ!!! Помереть захотел! – сказать честно Лис не ожидал подобного исхода, думая, что заткнул мальчишку он просто прикрыл глаза концентрируясь на эмоциональном фоне своего джинчурики, изменений почти не было, только решимости заметно прибавилось, но ничего более. Погрузившись глубоко в транс Курама и не заметил, как маленький джинчурики решил совершить величайшую ошибку в своей жизни. Он еле успел, еще бы мгновение и он мог потерять этот маленький лучик света, по какой-то причине только сейчас Кьюби почувствовал, от Наруто исходила такая же аура, как и от Ашуры и всех его реинкарнаций. В происходящее верилось с трудом, уставший за многие сотни лет мозг никак не хотел адекватно воспринимать реальность, воспоминания накатывали одно за другим, вгоняя измученного Лиса в особо травмированные уголки сознания. Он чуть не потерял его снова, как тогда, когда в порыве ярости чуть не убил маленького Ашуру, он даже не помнил почему разозлился, почему посмел поднять лапу на того, кем дорожил больше собственной жизни. Каким-то чудом по близости оказался Индра, которого Курама мягко говоря недолюбливал, но сейчас это было совершенно не важно, старший брат всегда оберегал младшего и раз за разом твердил, что общение с Лисом его погубит и как всегда оказался прав. В память на всю жизнь врезалась эта ужасная картина, Ашура свернувшийся в позе эмбриона, бившейся в настоящей истерики, а кровь, просочившаяся сквозь белоснежную одежду начала оставлять пугающие, разрастающиеся с каждой секундой следы. Тогда Ооцуцуки младшего спасли только чудом, тогда Кураму чуть не убил Индра, тогда он почти убил Ашуру и сейчас он вновь пренебрег его жизнью, которая с каждым перерождением становилось все хрупче. - Я ведь и так уже не жилец, раз даже вы не в силах меня спасти, то никто не поможет. Терять мне нечего, а так хотя бы Вас с собой не заберу. – этот малец поражал его снова и снова, Наруто совершенно не волновался о собственной жизни, но вот Лис, он стал для него особенной личностью в жизни, некий авторитет, примет несгибаемой воли, существо, продолжающее жить под гнетом всеобщей ненависти. Почему-то думая об этом умирать было не страшно, есть те, кому хуже, есть те, кто страдают куда больше, эта мысль утешала и приносила спокойствие в измученную жизнью душу. Жалко было оставлять Саске одного, этот человек ставший его первым и наверно последним другом, вызывал подсознательное доверие и по какой-то не ясной даже самому себе причине, Наруто не мог бросить этого оболтуса на произвол судьбы. - Ты и правда всего лишь глупый мальчишка, неужели не боишься, что такой монстр окажется на свободе и уничтожит все? – снова провокационный вопрос, Курама за столько лет действительно перестал верить кому бы то ни было и похоже, что даже собственные глаза и чувства уже не были аргументом для умудренного жизнью Лиса. Сейчас он особенно тщательно прощупывал мельчайшие изменения в чувствах мальчика, но у его величайшему удивлению там было лишь бесконечная благодарность. Курама прекрасно знал, как к нему относиться Наруто и где-то глубоко внутри искренне радовался, радовался так же как тогда, в давно позабытом прошлом. С каждой секундой он убеждался, в своих догадках, когда-то давно Ашура дал ему обещание, последние минуты своей не смертном одре, он поклялся, что однажды он точно вернется. Лис провел с этим мальчишкой не одни год, с самого рождения и до последнего вздоха он всегда был рядом, оберегая непоседливое «человеческое дитя». Ашура всегда выполнял свои обещания, и он действительно переродился в Хашираму Сенджу, тогда Курама не решился рассказать о том, кем на самом деле был обладатель мокутона, но как не странно они довольно часто общались, от этого человека исходила такая же аура, такая знакомая и родная. - Вы человечнее многих людей, вы всю мою жизнь спасали меня, вы всегда, хоть и по неволи были рядом. Вы…просто спасибо Вам за все, если хотите можете, съесть или забрать мое тело, но боюсь, что сейчас, оно уже больше походит на подгоревшую кровавую кашу. – и всё-таки это действительно был Ашура, такие слова мог произнести только он, а эту идиотскую манеру речи судя по всему унаследовали все его реинкарнации. Лис уже много лет не слышал ничего подобного, такие разговоры происходили довольно часто, когда у тридцати пяти летнего Ооцуцуки наступил кризис среднего возраста и тот чуть ли не каждые выходные приходил к мохнатому другу в не слишком трезвом состоянии, высказывая какие-то около-философские мысли. «Да уж, алкоголизм у них тоже семейное» - и действительно все реинкарнации Ашуры очень любили приложиться к бутылке, даже маленький Наруто умудрился подхватить эту страшную зависимость, а теперь, кроме язвы желудка и слабоумия, Кураме приходилось лечить еще и цирроз. - Почему ты так относишься ко мне? Не смотри на меня так, не ты один тут эмпат, между прочим, это я подарил тебе эти способности, будь благодарен, не все способны унаследовать этот дар. Курама всегда был горды существом и знал себе цену, именно поэтому даже перед отцом он вел себя по своему гордо, создавая своего рода репутацию и авторитет среди своих братьев и сестры. И по мере взросления эти черты становились все более ярко выраженными, его сородичи действительно уважали своего старшего брата, не чурались приходить к нему за советом или просто рассказать о наболевшем. По странному стечению обстоятельств чаше всего к нему приходили именно поныть, не смотря на то, что Лис не особо любил такие задушевные разговоры, исключением естественно был Ашура, он все равно слышал и слушал всех кто к нему приходил, даже после того, как на них началась тотальная охота всего мира шиноби. - Просто Вам очень больно и одиноко. – а подобное поведение уже было опасно и Наруто это прекрасно понимал, безрассудно было вскрывать душевные раны существа, способного уничтожить тебя и глазом не моргнув. Но почему-то Узумаки казалось, что так было нужно, внутренние инстинкты еще не разу не подводили его, и сейчас он полностью доверился чувствам пытаясь сконцентрироваться на внутренних ощущениях. Он сам страдал от этой же боли, от такого же пресловутого одиночества, Наруто был таким же изгоем, как и сам Лис, в этом они были схожи - познавшие боль. - Сопляк не беси меня! А то я напичкаю тебя ядовитыми грибами, думаешь весело было каждый день лечить твой желудок, как можно было вообще додуматься до такого?! – как бы это странно не звучало, но поныть и пожаловаться на жизнь, Кьюби любил. Лечить желудок Наруто от отравлений и правда было задачей не из легких, чакра Курамы хоть и обладала целебным эффектом, но ее способности были не безграничны, а печать только вставляла палки в колеса. Аура Узумаки действительно успокаивала Лиса, злиться на этого мальчика просто не было ни сил, ни желания, хотелось лишь обнять хвостами это худощавое тело, и как в старые времена часами смотреть на сентябрьское небо, наблюдая за далекими звездами. Так они делали с Ашурой сколько бы лет не проходило, что бы не происходило в их жизнях, они вдвоем всегда встречались на далеком отвесном утесе возле небольшой речки. Это место давно стерлось из памяти тысячелетнего зверя, но теплые чувства не желали покидать огрубевшее за столько лет сердце, и вот прямо сейчас смотря на этого мальчишку Лис понимал, что не сможет причинить ему боль, а тем более убить, он и так уже наворотил дел и повторять давно случившиеся ошибки не входило в его планы, однажды он уже позволил Ашуре умереть, теперь же передним стоял Узумаки Наруто, человек, отныне хранимый Девятихвостым Демоном Лисом. - Простите, простите, только не злитесь. Но «не вы один туту эмпат», я тоже кое-что чувствую. Вам очень больно, вы скорбите по кому-то, сожалейте и ненавидите людей, что сотворили с Вами такое. Я восхищаюсь Вами Лис-сан, а знаете, когда я рисовал одну из своих картин, мне все не удавалось понять какая ваша шерсть. Лис-сан можно потрогать? – между ними начала выстраиваться тонкая ниточка доверия, такая хрупкая, что Лис боялся невольно разрушить эту идиллию. Внимательно прислушиваясь эмоциям малька, Курама протянул Наруто один из своих хвостов, костлявые руки с осторожностью и трепетом коснулись нежной, как шелк шерсти. Прикосновение теплых рук вновь вогнало Кьюби в ностальгию, столько воспоминаний проносилось в голове, этот маленький Ооцуцуки всегда любил подергать Кураму за многочисленные хвосты, особенно когда был еще маленьким, но эта странная привычка не исчезала с годами, а наоборот лишь укоренялась в сознании, став неотъемлемой частью их семейной атмосферы. Как бы это странно не звучало, но все реинкарнации Ашуры страдали от недостатка тактильного контакта, который время от времени перерастал в нервный тик, и по какой-то причине Курама всегда становился жертвой подобных явлений. Эти двое идиотов, с которыми уже сталкивался Лис, были готовы затискать его до смерти параллельно, рассказывая только им понятные шутки. - Ты мне кое-кого напоминаешь, вы с ним очень похожи, словно две капли воды. Он бы таким же наивным идиотом, тоже не считал меня монстром. – все же Курама решил рассказать Наруто правду, он не смог преодолеть себя встретившись с Хаширамой, а сейчас Узумаки как никогда нуждался в его помощи. Лис для себя решил, он не покинет этого мальчика даже на смертном одре, переступит через законы мироздания и, если понадобиться вырвет душу мальчишки из лап смерти. Курама зарекся давать обещания ещё много веков назад заранее зная, что одно из них его точно погубит, но Наруто стал исключением, умирать Кьюби не боялся, это было попросту глупо, в конце концов сможет больше времени со старыми знакомыми проводить, и заодно терроризировать чистилище со всеми его жителями, так что на душе у Лиса становилось только спокойнее. - Правда? Как бы это ни было странно, но ваша чакра кажется мне смутно знакомой, словно воспоминания из далекого прошлого, а еще имя, какое-то странное имя, Индра кажется. – сейчас мальчик испытывал странные чувства, нутро замерло в терпеливом ожидании, точно зная, что сейчас произойдет нечто занятное. Наруто вообще довольно часто придавался такой не свойственной для его возраста ностальгии, время от времени в голову врывались чужие воспоминания, в памяти всплывали чужие имена, места или же даты. А один хорошо знакомы ему Учиха довольно часто заставлял Узумаки испытывать такое теплое, но непонятное сердцу чувство. Наруто вообще большую часть жизни только и делал, что полагался на интуицию и в случаи с Саске она вела себя довольно странно, в их первую встречу кричала о том, что ему стоит наброситься на Учиху с объятиями, чуть позже заставила насторожиться, опасаясь любого движения со стороны брюнета, а спустя время решила, ближе этого человека с прической «утиная задница» у Узумаки Наруто никого не было и никогда не будет. Подобные метаморфозы заставили бы нормального человека усомниться в объективности так называемого шестого чувства, но кто вам сказал, что Наруто человек, да к тому же нормальный. И в очередной раз чуйка его не подвела и Саске занял не последнее место в бурной жизни начинающего шиноби. - Видимо я все же оказался прав, ты реинкарнация этой мелкой занозы. Что же ты сдержал обещание пусть и спустя столько лет. Рад тебя видеть Ашура. – Индра этого имени хватило, это действительно был он, живьем стоял прямо перед ним буквально в нескольких метрах. Все болезненные сомнения развеялись, оставляя место давно забытым светлым чувства, которые невольно пробуждал этот блондинистый мальчик. Хоть с братом Ашуры у Курамы отношения были мягко говоря не очень, и его потомков он терпеть не мог, цель у них всегда была одна защитить то, что им дорого. Только сейчас Кьюби сумел уловить чакру этого «шаринганистого ублюдка», пусть он и ненавидел весь их род и очередное перерождение Индры в частности, сейчас кроме него спасать Наруто было некому. На душе стало легче чакра Лиса уже инстинктивно начала залечивать ужасные раны своего джинчурики, вместе с этим пытаясь побольнее обжечь одного «треклятого Учиху». - Забавно не думаете, похоже вы очень ждали моего прихода, а я сижу привязанный к железному стулу и горю заживо, жаль, но похоже нам придется очень скоро расстаться. - информация предоставленная Лисом не вызывала какого-то недоумения или удивления, скорее наоборот - подтверждала уже укоренившейся в голове факт. Странное теплое чувство разливалось по телу, Узумаки за несколько горьких лет, пропитанных нескончаемой скорбью, сумел позабыть это чарующее ощущение домашнего тепла, что дарила та странная, но от этого не менее прекрасная женщина жившая по соседству.Вот только жаль, скоро всему этому придет конец. - Не придется, ты все еще жив и один треклятый Учиха прямо сейчас пытается спасти тебя из горящего сарая. И к тому же я слишком долго ждал тебя, не могу просто так взять и отпустить тебя на тот свет. – эти слова были произнесены с такой заботой и теплотой, что Наруто мог разреветься прямо там и в ту же секунду, но банальная гордость не позволяла дать волю чувствам. Подобное поведения за долгие годы стало нормой для Узумаки, жизнь не раз давала понять, что, проявляя искрении чувства он может погубить сам себя, и с каждым годом чувства приравнивались к слабости. - Значит… - Да, ты будешь жив, но все те ожоги, которые ты получил не под силу вылечить даже мне, а в особенности то клеймо. Я приведу тебя в норму, но не надейся на слишком многое, шрамы останутся по всему телу и восстановление займёт не меньше месяца, так что в этом подвале тебе еще сидеть и сидеть. Но сейчас это все не так важно, у нас есть проблема по серьезней. – оба понимали, что подобные приключения не проходят без последствий, и то Лис давал наиболее оптимистичный прогноз. Шрамы от ожогов, которые теперь останутся на всю жизнь, просто нельзя было излечить, тем более сейчас кожные покровы Наруто не были самой большой проблемой. Легкие мальчика пострадали особенно сильно, старенька куртка на удивление хорошо смогла впитать большое количество горючего вещества, лишь усугубляя состояние дыхательной системы, а осколки ребер, попавшие в многочисленные внутренние органы и вовсе не давали нормально заживлять раны. Большая часть костей в теле превратилась в сплошные осколки, руки, ноги, позвоночник, ребра, все тело изгибалось под неестественными углами, вызывая неподдельный ужас не только у Лиса, пытавшегося исправить все это, но и у Саске, что тащил полумертвого Наруто в ближайшую больницу. Узумаки сейчас был почти обескровлен и поддержание его жизни стоило Кураме не малых сил, особо осторожно пришлось работать с выбитым глазом, восстановить орган зрения из той жижи, что осталась от него не представлялась возможным, оставалось лишь сращивать нервы и сосуды, вместе с этим пытаясь не допустить заражения. - Просветите? – Наруто понимал к чему это все идет, и судя по настроению Лиса проблема была действительно серьезная, мальчик страдал от многих недугов и каждый из них в любой момент выйти наружу, вызывая не самые приятные последствия. И если с обычными болезнями Курама вполне себе справлялся, но с психологическими нарушениями помочь не мог, слишком опасно было воздействовать на разум мальчика до настоящего момента. Из-за большого стресса и смертельной опасности для джинчурики печать треснула, давая Кьюби большой простор для действий, но не смотря на все это, здесь нужно было согласие Наруто. - Ты же знаешь, что такое ментальные закладки? – лицо мальчика скривилось в болезненной гримасе, да, Узумаки был очень хорошо знаком с этими приспособлениями и на собственном опыте знал насколько эти штуки могут быть опасны. В особо тяжелый для себя период мальчишка решил, что закладки смогут помочь купировать депрессивные и суицидальные состояния, вот только Наруто не был опытен в этой сфере и сделал себе только хуже, усугубив симптомы, получая в подарок регулярные головные боли, от которых не спасали даже самые сильные обезболивающие. - Хм, судя по всему да. Ты просто представить себе не можешь сколько их сейчас стоит на твоем разуме и, если их не снять, ты мало того никогда не сможешь быть самим собой, вероятнее всего, вся эта конструкция в ближайшем будущем разрушит твой мозг. - эта информация ввергла Наруто в настоящий и неподдельный шок, которого он не испытывал уже много лет. В его голову не раз приходили мысли о том, что на нем могут стоять ментальные закладки, особенно после резкой смены характера, когда его в очередной раз решил посетить «Старик Третий». Но, что тогда должно твориться в его голове, чтобы подвергнуть его мозг опасности уничтожения, он только начал выпутываться из одной смертельно опасной передряги, а теперь над ним нависла другая. - Но разве ментальные закладки не должны быть безопасны и незаметны? – в действительности мало кто знал про существование таких приспособлений, как ментальные закладки, а специалистов в этой области можно было пересчитать по пальцам одной руки. Однако, Коноха выделялась на фоне других деревень, одно только наличие на ее территории клана Яманака обеспечивало правительству деревни металлистов высшего класса, чем оно с удовольствием пользовалось. Шимура Данзо особенно сильно любил работать с умами не только своих непосредственных подчиненных, но коллег по работе. Узумаки Наруто стал настоящим подопытным кроликом в руках металлистов из деревни Листа, мальчика желали подчинить любой ценой, не взирая на последствия и такое наплевательское отношение на здоровье мальчика наконец дало о себе знать. - Должны, но судя по всему ты меня не слушал. На твоем мозге их так много, это просто нечто, нигде и никогда еще такого не видел, не удивительно, что до того, как один старый пень решил надорвать несколько из них, ты был просто неадекватным. – в голову мальчика пришла логичная и при этом довольно ужасающая мысль, что может случиться если все закладки будут сняты, если Хирузен только чуть-чуть пошатнул эту сложную и хрупкую конструкцию, а личность Наруто уже так переменилась. Изменения были неизбежны, и вопрос стоял далеко не в желании Узумаки, хочет ли он сам этих изменений, мальчик был в ответе не только за себя, но и за судьбу, как оказалось старого друга. Наруто всегда особо сильно опекал своих близких, он всегда боялся причинить им боль и подобный страх был небезоснователен, мальчик после того, как узнал о своей судьбе джинчурики, на протяжении долгого времени винил себя в смерти «тети» и Коханго-сана. И вот теперь, когда у него вновь появлялись привязанности, заставляющие проживать день за днем несмотря на всеобщую ненависть, он боялся их разрушить. Неизвестность всегда пугала людей и Наруто не был исключение, сейчас осознавая все происходящее, и принимая столь важное не только для своего будущего было по-настоящему страшно. - Хотите сказать, что после освобождения, не ясно как измениться моя личность. - Верно. – Курама очень отчётливо ощущал страх Наруто, и причина подобного поведения было ему понятна, не каждый день ты узнаешь, что твоя личность в ближайшем будущем может претерпеть такие изменения, о которых ты раньше ты и помыслить не мог. Но это пугало не только Наруто, Лис понимал кому придется копаться в мозгах Узумаки, а учитывая все факторы, успешность этой авантюры была не велика, хоть Девятихвостый и является самым лучшим металлистом, которого только можно найти, даже для него подобная задачи вызывала затруднения. - Тогда если вам не сложно Лис-сан давайте начнем прямо сейчас. – Узумаки решил пойти на отчаянный шаг и довериться Девятихвостому Демону Лису, впереди его ждала лишь неизвестность, но увы выбора у него не было, поэтому взвесив все за и против, мальчик выбрал меньшее из двух зол. - Не боишься, что я убью тебя раньше, чем это сделают закладки? – это уже была явная шутка, Лис уже успел позабыть, когда он в последний раз вообще улыбался, этот мальчик и правда заставлял Кураму творить невероятная вещи, вспоминая давно забытое прошлое. Ашура был таким же невероятным, но менял людей, это было что-то вроде особого генома всех его реинкарнаций, каждый из них, что Хаширама, что Наруто, каждый из них притягивал к себе людей, изменяя их души и сердца. Нахождение рядом с такими людьми приносило не только счастье, но и столь долгожданный душевный покой, который так долго искал Лис и тогда же он впервые познакомился с Ашурой, его чакра и эта странная аура стали для Лиса настоящей зависимостью. Курама постоянно находился рядом с маленьким Ооцуцуки, уже понимая, что никогда не сможет оставить его, также было с Хаширамой, также будет и с Наруто. - Я знаю, что могу доверить свою жизнь в Ваши верные лапы. – на лице мальчика расплылась такая искренняя и жизнерадостная улыбка, которую в последние годы он дарил лишь одному человеку, и теперь Курама стал вторым, кому Наруто пожелал подарить это невероятное зрелище. Он всегда улыбался, сколько себя помнил, но за улыбкой всегда скрывалась боль, Наруто перестал быть счастливым, перестал быть искренним, перестал быть самим собой, но сейчас все могло измениться, Узумаки мог стать самим собой, наконец-то узнать кто он сам. - Уверен, что не пожалеешь потом, ты же вроде помереть хотел? – в тот самый момент, когда Узумаки очнулся в этой убогой канализации, что называлась его подсознанием, но и правда желал умереть, точнее смирился с собственной участью. В голове начали всплывать хорошо знакомые образы, что заставляли Наруто раз за разом вставать с колен, заставляя себя жить, «тетя», Коханго-сан, Какаши, один самоуверенный Учиха и величайший из биджу, живое стихийное бедствие, Девятихвостый Демон Лис - Курама. - Теперь мне есть ради чего жить Ли… - по телу разливалось приятное тепло, что начинало окутывать не только тёмное сердце Узумаки, но и все вокруг. Казалось температура в зале поднялась на несколько градусов, а холод, который вызывал болезненный дискомфорт наконец отступил. В первые за довольно длительный период времени Наруто, вновь почувствовал давно забытое счастье, одухотворение, заполняющее все его существо. - Хватит уже обращаться ко мне на Вы, хоть мне уже и больше тысячи лет, но по меркам бессмертных я еще в самом расцвете сил. - несмотря на весь свой жизненный опыт и мудрость, Лис всегда знал себе цену и не терпел к себе уничижительного отношения, даже от самых близких людей. Однако, исключение всегда подтверждает правило, таким исключением всегда становился Ашура - бесконечно добрый, наивный, просто не способный обидеть какое либо живое существо, но жестоки и беспринципный в отношении своих врагов. Таким же был и Наруто, врагами для него становилите те, кто посмел прикоснуться к его близким и родным, как не странно, но у мальчика недоброжелателей попросту не было. Они все уже давно лежали в сырой земле. - Как пожелаешь. Зови меня Наруто, но если угодно, то можно и Ашура. Рад знакомству и новой встречи. - в голове будто бы что-то щелкнуло, все встало на свои места, а дуща наконец пришла к внутренниму равновесию. Он наконец принял себя - мальчика, что страдал всю свою жизнь, мальчика с черным сердцем, которого он запрятал в самые тёмные углы этого огроино лабиринта, не желая видеть собственную слабость. Впервые произнёс вслух собственное имя, Ашура освободил себя - Курама. Добро пожаловать в мир Ашура. - огромная рыжая лапа, сжатая в кулак, медленно, но верно приближалось к нему. Протиснувшись сквозь старые решётки, вызывая ужасный, режущий уши скрип, маленький кулочек столкнулся с зрвериной лапой. По залу пронеслась волна, заставляя и без того шаткие стены дрожать, а трещины расползаться пуше прежнего. - И в правду чудесное имя, спасибо за все Курама, спасибо за все, что ты для меня сделал. - помещение затопил приятный золотой свет, зажмурив глаза он почувствовал как земля уходила из под ног, а тело становилось невесомым, наливаясь приятной усталостью. Медленно закрывая глаза Наруто чувствал, что погружался в глубокую дрему, отпуская свое сознание, сквозь сон слыша низкий басистый голос: - Тебе пора, скоро мы встретимся снова Ашура.