Mastermind: Rise of Anarchy

      Это было достаточно плохо, что он был взаперти в общежитии так долго, что он позволил дерьмоволосому тащить его в торговый центр, но тогда Деку просто должен был показать себя и начать следовать за ним повсюду, как тогда когда они были маленькими детьми , пока он был зажат между четырёх глазым и Круглолицей, обедая, как будто он был частью их, блядь, класса или чего-то в этом роде. Серьезно?! Катсуки посмотрел через стол на Деку, который смеялся и улыбался вместе со всеми придурками статистами в классе. Он думал, что наконец-то избавился от этого проклятого ботаника!       Киришима бросил на него умоляющий взгляд, и Бакуго усмехнулся, но опустился на стул и перестал смотреть на Деку. Не то чтобы он был лучшим другом с дерьмоволосым или чего-то такого, но он был одним из немногих людей, которые могли принять один из его взрывов, не дрогнув, так что он заслужил крошечную каплю завистливого уважения, что больше, чем те другие статисты сделали. Вот и все.       Говоря о других статистах, енотоглазая каким-то образом посадила одного детектива из USJ, чтобы он тоже присоединился к ним, что было бы не так уж плохо, за исключением того, что что-то происходило между ним и Деку, и это выводило Катсуки из себя. По какому праву этот ботаник ведет себя так, будто они друзья с этим детективом? Может быть, полиция и не так сильна, как герои, но они все еще важны, и это означало, что они были так далеко от Лиги Деку, что с таким же успехом могли быть на Луне. Если бы это было что-то вроде поклонения героям, как ботаник обычно делал с героями, Катсуки, по крайней мере, мог бы понять это, но проблема была в том, что детектив, очевидно, тоже знал Деку. Что еще хуже, между ними возникла какая-то странная напряженность, как будто они обменивались какой-то внутренней шуткой и смеялись над Катсуки, потому что он не был в курсе. Если бы не эти дурацкие занятия по управлению гневом, которые заставили его пройти несуществующая Комиссия Героев, этого было бы более чем достаточно, чтобы заставить его взорваться.       Катсуки не осознавал, что снова впился взглядом в Мидорию, пока Киришима не толкнул его локтем и не наклонился, чтобы прошептать ему на ухо.        — Почему Мидория так сильно достает тебя, бро? Он действительно хороший парень!        — Он меня уже достал! — Прошипел в ответ Катсуки. — И он — досадная помеха, каким бы милым он ни был!       Киришима усмехнулся и покачал головой.        — Просто веди себя хорошо, ладно. Кто знает? Может быть, вы, ребята, даже сможете снова стать друзьями!        — Я никогда не был другом этого зануды!       Киришима закатил глаза и вернулся к разговору класса, который в настоящее время состоял из того, что Иида ругал Серо за попытку использовать его ленту, чтобы украсть картошку Токоями.        — Ты готовишься стать героем! Мы не должны использовать свою причуду для легкомысленных шалостей, независимо от того, было ли узаконено публичное использование причуды!        — О, воровать картошку-это ерунда! — Енотоглазая озорно ухмыльнулась. — Ты бы видел, что мы с Каминари вытянули, это же безумие!       Вместо этого очкарик начал ругать ее, и Катсуки не мог не заметить, что странное напряжение между Деку и детективом все еще не рассеялось. Во всяком случае, оно почему-то стало еще сильнее, чем до того, как Киришима отвлек его. Это выводило Катсуки из себя. Если они в ближайшее время не объяснят, что происходит, Бакуго может просто взорвать их обоих.       Он нахмурился, когда увидел, что Деку переписывается с кем-то под столом. Если ботаник потащился вместе с классом, что Катсуки все еще ненавидел, самое меньшее, что он мог сделать, это иметь приличие обращать внимание на статистов, которых он раздражал своим присутствием! Деку даже не пытался сделать вид, что он обращает внимание после того, как убрал свой телефон, вместо этого решив устроить какое-то странное соревнование с детективом. Катсуки это уже надоело.        — Такие шалости совершенно неуместны! — Очкарик рубанул себя по рукам, а енотоглазая рассмеялась. — Пожалуйста, скажите мне, что вы не занимались такой деятельностью с тех пор, как переехали в общежитие?!        — Ой, как бы мне этого не хотелось, чувак… — Каминари пожал плечами и усмехнулся. — Моя причуда уже поджарила все мозговые клетки, которые я отложил для лжи.       Класс взорвался хохотом, за исключением детектива и Деку, которые все еще сидели как статуи, продолжая свое жуткое соревнование в гляделках. Катсуки усмехнулся и закатил глаза. Неужели Киришима когда-нибудь позволит ему услышать конец, если он просто уйдет? По крайней мере, тогда ему не придется иметь дело с глупым Деку, его глупой физиономией, глупым детективом и их дурацким состязанием в гляделки! Черт побери, он все равно уйдет, что бы там ни говорил Киришима.       Катсуки только собрался встать, когда напряжение между Деку и детективом лопнуло, как резиновая лента, и не было даже доли секунды предупреждения, прежде чем весь мир Катсуки перевернулся с ног на голову.       Деку приставил нож к чьему-то горлу.       Катсуки почти не слышал, как кричали статисты вокруг него, когда они увидели оружие, и он только смутно осознавал, как его одноклассники вставали в боевые позы. На самом деле, он едва мог обращать внимание на что-либо, кроме жестокой улыбки, расползающейся по лицу Деку, когда его мозг кричал, что этого не может быть. Когда невинный, слабый, бесполезный Деку, с которым он вырос, начал вести себя как злодей?       Пистолет Тсукаучи блеснул на свету, и Катсуки удивился, как это он не заметил, как детектив вытащил его. Он, должно быть, был занят ножом Деку.        — Выбрось нож, Мидория. Мы нашли программу и отключили ее. Мы не позволим тебе снова сбежать, так что просто сдайся.       Быстрый взгляд на его одноклассников показал, что они были так же смущены, как и Катсуки. Какая программа? И опять? О чем, черт возьми, он говорит? Деку был никем!       Улыбка Деку стала еще более острой, и Урарака зашипела, когда капля крови начала сползать по ее горлу.        — Ты действительно хочешь позволить будущему герою умереть, только чтобы поймать меня, Тсукаучи? Разве ты не должен быть одним из хороших парней?       Катсуки онемел. Неужели Деку… неужели он действительно говорит об убийстве Урараки? Деку? Действительно? Его так и подмывало рассмеяться над всей этой нелепостью, если бы все это не было так похоже на ситуацию с заложниками. Что дало Деку право угрожать убийством одному из его одноклассников?! И кем же этот чертов ботаник себя возомнил?!       Катсуки так и подмывало рассмеяться, просто чтобы разозлить Деку, но тут глаза детектива ожесточились в решимости.        — Боюсь, ты не совсем понимаешь свою ситуацию, Мидория. — Он передвинул свой пистолет так, чтобы, если он нажмет на курок, пуля прошла бы прямо через мозг Деку, прежде чем кто-либо успел бы моргнуть. — Я готов сделать выстрел, и все эти студенты — герои имеют необходимую подготовку по оказанию первой помощи, чтобы сохранить Урараке жизнь достаточно долго, чтобы доставить ее в больницу. Ты уезжаешь отсюда в наручниках или в мешке для трупов, но это ваши единственные варианты, так что выбирай с умом.       Неужели детектив всерьез только что угрожал убить Деку? Приказы на убийство были редки и часто разрешались только на средних рангах и выше, так что даже если Деку был злодеем, что было невозможно, потому что он был бесполезен, он все равно не заслуживал такого ультиматума. В этом не было никакого смысла! Этот чертов ботаник и мухи не обидит, даже если захочет! Он был чертовски изворотлив! Не более чем проклятый камешек на обочине дороги Катсуки к величию! Что дало ему право, чтобы копы относились к нему как к серьезной угрозе?!       Он почти ожидал, что Деку будет продолжать улыбаться и смеяться своей жуткой улыбкой или, может быть, начнет нервно заикаться, как он делал каждый раз, когда Катсуки угрожал ему в средней школе, и отчаянно пытаться убедить детектива, что, должно быть, произошла какая-то ошибка. Вместо этого улыбка Деку медленно растаяла, и, похоже, он действительно принял угрозу детектива всерьез. Катсуки хотелось закричать, что детектив блефует. Деку не был угрозой, и он определенно не был достаточно опасным злодеем, чтобы заслужить пулю в голову, так что все это должно было быть какой-то большой шуткой, предназначенной, чтобы заставить Катсуки выглядеть идиотом или что-то в этом роде!       Киришима схватил его за руку, как будто он мог сказать, что собирается сделать Катсуки, и молча умолял его не двигаться. Катсуки понимал, он действительно понимал. Напряжение в комнате было настолько сильным, что казалось, одно неверное движение может кого-то убить, но Катсуки знал, что Мидория не был настолько опасен, каким его представлял детектив. Даже Катсуки был бы лучшим злодеем, чем он!       Однако прежде чем Катсуки успел что-то сказать, Деку принял решение. Напряжение растаяло в теле ботаника, когда он вздохнул и уронил нож, подняв руки в знак капитуляции. Урарака тут же бросилась в объятия Ииды, и детектив повалил Деку на землю, надев на него наручники, вероятно, с большей силой, чем требовалось для такого слабака, как он.       Катсуки подождал, пока детектив зачитает этому чертову зануде его права. По крайней мере, тогда, возможно, он узнает, за что Деку арестовали и что потребовало проклятого приказа об убийстве, которого ботаник не заслуживал. К его удивлению, на лице Деку появилась легкая улыбка, когда детектив затянул наручники, как будто он гордился тем, что его арестовали за какое-то дурацкое преступление или что-то в этом роде.        — Изуку Мидория. — Прорычал детектив. — Вы арестованы за преступления, совершенные как злодей — Вдохновитель.       Катсуки разбился вдребезги.