Mastermind: Rise of Anarchy

      Фумикаге был недоволен, и Темной Тени это не нравилось. И не только потому, что он постоянно чувствовал несчастье из-за их связи, хотя это, очевидно, было частью этого, но простой факт заключался в том, что ему просто не нравилось видеть своего лучшего друга в такой депрессии. Фумикаге был с ним столько, сколько он себя помнил, и смирился с его перепадами настроения и необходимостью делить свое тело с другим существом, и все же он никогда ни за что не обижался на Темную Тень. Он не заслуживал, чтобы к нему относились с подозрением из-за того, кем был его наставник, или даже из-за того, что Темная Тень потеряла контроль и причинил кому-то боль в этом кошмаре тренировочного лагеря. Постоянные косые взгляды становились утомительными, и единственное, что удерживало Темную Тень от поглощения яростью, было знание, что Фумикаге сможет почувствовать это через их связь.       Он даже не думал, что Ястреб настолько плох. Во всяком случае, с ним было весело, и он помогал вытащить Фумикаге из его нервозности, придавая некоторую столь необходимую яркость его мировоззрению. Конечно, это было полностью закрыто, и Темная Тень мог чувствовать, как мысли Токоями кружились вокруг и в конце концов закрылись, когда он попытался примирить яркий куриный самородок, под которым они были интернированы, с закоренелым злодеем, о котором говорили новости. Ястреб не мог так сильно измениться за одну ночь, верно?       Темная Тень свернулась калачиком на коленях Токоями и позволил ему погладить клюв, даже когда он обернулся вокруг ветки, на которой они сидели, чтобы убедиться, что Фумикаге не упадет. Ветви давали достаточно тени, чтобы они оба чувствовали себя комфортно, несмотря на полуденное солнце и высоту, по иронии судьбы, держали их на земле. Ястреб был прав, в конце концов, они были птицами, а птицы должны летать.       Лазание по деревьям также давало Фумикаге гораздо больше уединения, чем он получал, болтаясь в домах UA после школы. В общежитиях, как и в коридорах школы, всегда были глаза и шепот или, по крайней мере, угроза от них, и это заставляло Темную Тень хотеть сойти с ума. Он вроде как понимал, как Вдохновитель мог впасть в злодейство, если люди отказывались позволить ему проявить себя, как они начали делать с Фумикаге. Иногда Темная Тень просто хотела вырвать горло следующему человеку, чтобы показать, что Фумикаге был ужасен, как только они думали, что находятся вне пределов слышимости.       Но даже больше, чем побег или убежище, на деревьях чувствовали себя как дома, и, вероятно, именно поэтому Темная Тень рычала, защищаясь, когда кто-то начинал карабкаться вверх, заставляя листья шелестеть, когда они нарушали мирную тишину и входили в их дом без приглашения.       — Вниз, Темная Тень. - тихо приказал Фумикаге. Он больше ничего не сказал, но Темная Тень почувствовала беспокойство в их узах. Он беспокоился, что если Темная Тень зарычит на незваного гостя, то это будет еще один счет в колонке злодеев, что было абсолютно нелепо. Темная Тень неохотно опустился обратно на колени Фумикаге, но полностью расслабляться отказался. Он чувствовал бы себя плохо, если бы Фумикаге не был напряжен и не был готов к бою.       Прошло совсем немного времени, прежде чем белокурая голова высунулась из-за листьев.       — Что, быть рядом с 1А стало слишком утомительно?       — Что ты здесь делаешь, Монома? - пожаловался Фумикаге. - Я думал, ты ненавидишь наш класс.       — Нет, я ненавижу 1А в целом. Это не значит, что я не могу иногда терпеть отдельных членов. - протянул Монома. - И я тоже студент школы, так что мне здесь так же рады, как и тебе.        — Тогда найди свое собственное дерево. - Темная Тень что-то тихо проворчала.        — Ой, не надо так! - надулся Монома. - Может быть, мне стоит взять свои слова обратно, если член 1А слишком эгоистичен, чтобы даже поделиться своим деревом!       — Все в порядке, Темная Тень. – Ворон все еще подозрительно смотрел на Моному, но он еще не высмеивал их и не обращался с ними как с будущими злодеями, так что, возможно, его присутствие здесь не будет ужасным. - Ты можешь наслаждаться своей внутренней тьмой вместе с нами, если захочешь.       Нейто усмехнулся и устроился на одной из веток, закрыв глаза, чтобы лучше насладиться тишиной дня. Прошло еще несколько минут, прежде чем Темная Тень и Фумикаге тоже смогли расслабиться, но чем дольше они оставались в компании, не оскорбляя их, тем менее навязчивым он казался. Конечно, Монома мог быть незваным гостем, но, возможно, он был не так плох, как они боялись, когда их не было рядом с остальными учениками-героями.       Темная Тень потерял счет тому, как долго они сидели там, прежде чем Нейто снова нарушил молчание.       — Почти заставляет задуматься, что правильно, а что нет.       Темная Тень ощетинилась:        — Если ты собираешься делать ехидные комментарии по поводу Фумикаге, можешь уйти.       — Темная Тень! - выругался Токоями, разочарование и оттенок страха пробились к нему через связь. Однако Монома, казалось, не возражал против его вспышки, потому что он просто поднял руки, сдаваясь:       — Я говорил о себе! Или, ну, все на самом деле. Подумай об этом! Мы все думали, что Комиссия героев была там, чтобы защитить нас, но посмотрите, как это обернулось. Злодеи явно не правы, я имею в виду, что они убивают людей, но, например, они разрушили школу только для того, чтобы остановить некоторых хулиганов. Это сбивает с толку, вот и все, что я хочу сказать. Я даже не знаю, кто сейчас прав.        — А может, и нет, - предположил Фумикаге через мгновение. - Может быть, все ошибаются, и правильному пути суждено остаться скрытым от людских глаз.       Монома приподнял бровь.        — Звучит довольно пессимистично, не так ли?       Фумикаге пожал плечами.        — Более нигилистично, но, возможно, ты прав. Возможно, тьма нынешнего мира просто затмевает мою собственную внутреннюю тьму и блокирует свет надежды.        — Хм, возможно, - Монома задумчиво нахмурился. - По крайней мере, есть над чем подумать. Но, эй, если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом подробнее, я знаю пару ребят, которые открыты для дискуссий. Может быть, мы и не в состоянии по-настоящему осмыслить мир, но, может быть, мы хотя бы сможем отделить правду от пропаганды, которой нас кормили всю нашу жизнь. Мы всегда рады тебе, и кто знает? Возможно, ты даже чему-нибудь научишься.       Темная Тень почувствовал приятное удивление Фумикаге, но, с другой стороны, возможно, это было его собственное. Он не думал, что Нейто способен быть вежливым, не говоря уже о том, чтобы обсуждать философию и относиться к Ворону как к равному, а не как к угрозе, в отличие от некоторых его одноклассников. Может быть, иметь компанию не так уж и плохо.        — Я подумаю, - наконец ответил он. - Иметь больше друзей, помогающих ориентироваться в темноте, было бы неплохо. — Полностью согласен, - улыбнулся Моно.

***

      Ужин прошел еще более молчаливо и неловко, чем обычно, и Мандалай знала, что это ее вина. С тех пор как она нашла эту дурацкую записку, она просто не могла перестать думать об этом. Она была героем, она не должна была жаждать мести, но... Мускулистый злодей отнял у нее так много. Он уничтожил целую семью, и все, что он получил, это тюремный срок, в то время как она получила пожизненную боль и вину за то, что не смогла спасти их. Она не могла поверить, что вообще думает об этом, но вряд ли из ее более жестоких фантазий что-то выйдет. Злодей был заперт в Тартаре, где даже герой не смог бы до него добраться.       Она вздрогнула, когда Пикси-Боб внезапно хлопнула ладонями по столу.        — Мне так надоело, что все хандрят и хранят секреты друг от друга! Мы команда, так что давай просто возьмем быка за рога и покончим с этим к чертовой матери. - Она пристально смотрела на каждого из них, и это выражение подчеркивало морщинистый шрам, пересекавший ее лицо. - Кто еще получил жуткую записку на прошлой неделе? И не смейте мне лгать!       У Мандалай пересохло во рту. Пикси-Боб знала о записке?! Неужели она случайно передала что-то с помощью телепатии? Знали ли остальные о том, что она хотела сделать с злодеем, даже если это было невозможно? Неужели они бросят ее ради этого? Неужели это станет последней каплей, которая в конце концов заставит их расстаться?       Подожди... она сказала , кто еще?       Регдолл чуть не вздохнула с облегчением.        — Я думала, что я единственная. У тебя тоже есть?       Пикси-Боб кивнула:        — Пойду, возьму. Кто-нибудь еще получал их?       Мандалай тупо кивнула и встала, за ней быстро последовала Регдолл, но Тигр только покачали головой и вытащили что-то из кармана.       — Довольно жутко, что они просто так появились.        — Откуда ты знаешь, что у нас у всех есть один? - спросила Регдолл. - Вы их оставили.        — Что?! - Пикси-Боб выглядела искренне обиженной. - Зачем мне делать что-то подобное?! Разве ты не заметила?       Мандалай подозрительно посмотрела на нее.       Пикси-Боб уставилась на них в шоке.       — Никто из вас не заметил писем? Как бы то ни было, я все объясню через минуту. Так или иначе, вам будет легче показать.       Она выбежала из комнаты, и Мандалай лишь на мгновение замешкалась, прежде чем побежать за своей запиской. Ее мысли метались, но даже она не могла разобраться в своих мыслях, когда открыла коробку под кроватью и достала газету, которая уже выглядела потрепанной от того, сколько раз она ее читала. К тому времени, как она вернулась, Тигр и Регдолл уже ждали ее, их собственные записи тяжело лежали на столе перед ними.       Спустя несколько секунд Пикси-Боб вбежала в комнату и захлопнула дверь, обратив внимание на таблицу.        — Некоторые буквы написаны на разных шрифтах, но это не имеет никакого смысла, я обыскала весь дом, и ничего не нашла, поэтому я подумала, что кто-то должен был в конце сообщения, и, наверное, вы все, но тогда никто не сказал ничего, и мне показалось, что я схожу с ума!       Мандалай схватила записку и подняла ее так, чтобы остальные тоже могли прочесть.       Разве ты не чувствуешь себя так, словно была одним из лучших ушей в своей жизни?        — Е.В.М.А.Л.О.Й.Ь.Ч.Т.И.К. - вслух произнес Пикси Боб. - Там может быть написано что-то вроде “твой мальчик" или что-то в этом роде, но почему? И что это за лишняя буква "Е"?       Тигр неловко откашлялся.        — Думаю, я знаю. Я заметил другой шрифт, но просто подумал, что записка была намеренно зловещей, что имело бы смысл, если бы это была шутка или злодей, пытающийся проникнуть нам под кожу.       Он пододвинул к ним записку, чтобы они могли разглядеть, что там написано.       Разве вы не хотите жить в мире, где вы были бы приняты?        — О, Тигр..! – Мандалай схватила его за руку. - Ты ведь знаешь, что мы принимаем тебя, верно? Мы ведь не сделали ничего такого, что заставило бы тебя усомниться в этом, не так ли?       — Нет, я знаю, что вы все принимаете меня, но мир в целом — это совсем другая история. - Тигр вздохнул. - Но сейчас важно не это. Это говорит о смерти, поэтому я списал это как тактику страха. Но в сочетании с вашим мальчиком…        — Ты думаешь, это относится к Коте, - прошептала Мандалай.        — Это имело бы смысл. - мягко сказала Пикси-Боб. — Это была трагедия, и какова бы ни была цель автора заметки, упоминание смерти Коты, несомненно, окажет эмоциональное воздействие.        — Это удар под дых. - прорычал Тигр. - Дешевый выстрел.       — Мы нашли его тело в горах неподалеку отсюда, верно? - спросил Регдолл. – Я думаю, что лишняя буква "Е" в "Пикси-Бобе" может быть ключом к моему сообщению.       Она отодвинула стул, чтобы остальные могли наклониться и прочитать ее записку.       Не хотите ли вы вернуть то, что у вас было ?        — Как ты вообще...? – Мандалай нахмурилась. – Все за Одного в Тартаре, и не похоже, что мы сможем просто так заставить его вернуть "Поиск"...        — Нет, - коротко ответила Регдолл. - Мы не можем.       Наступило напряженное молчание, прежде чем Тигр неловко откашлялся:       — Ну, если добавить букву “Е" в конце твоего сообщения, то будет понятно, где именно, но есть еще одна лишняя буква. Какие буквы были странными в твоей записке, Мандалай?        — Ни один из них,- беспомощно ответил Мандалай. - Я даже не знала, что вы все получаете записки, не говоря уже о том, что я должена была искать разные письма!        — Может, ты просто не заметила? - предложил Пикси-Боб. - Я имею в виду, что те, что были в моем, были довольно очевидны, но, возможно, ты просто не заметила их, когда читала записку. — Может быть... - Она читала записку так много раз, что запомнила ее наизусть, так что если бы там была куча букв, она бы их увидела, верно?        — Тебе просто нужна свежая пара глаз*¹. - предложила Регдолл. - Можно взглянуть на записку?       Мандалай колебалась. Все записи других были хорошими. Вернуть украденную у Регдолл причуду, позволить Тигру стать тем, кем он был, оплакивать потерянную юность Пикси-Боб. Все они были зловещими и наводящими на размышления, конечно, но ни один из них не был столь явно злодейским, как ее.        — Мандалай. - Тигр положил большую руку ей на плечо. - Ты была плотью и кровью Коты, ты имеешь право чувствовать то, что чувствуешь сейчас. Что бы там ни было написано в записке, мы не будем осуждать тебя за это и не будем любить тебя меньше.       Мандалай продержалась всего несколько секунд, прежде чем ее решимость рухнула под добрыми взглядами товарищей по команде, и она сунула им свою записку:        — Вот, возьми. Сойти с ума.       Разве ты не хочешь отомстить ?       Она смотрела в землю, пока они читали, ожидая, что их идеальный образ ее сломается. Конечно, они сказали, что не осудят ее, но она не стала бы винить их, если бы они это сделали. Видит Бог, она судила себя более сурово, чем они.        — Теперь понятно, почему ты этого не заметила, - наконец сказала Регдолл. - У тебя было только одно письмо, и оно имеет смысл только с другими записями.        — Что? – Мандей не знала, что удивило ее больше: то, что ее товарищи по команде игнорировали слона в комнате, или то, что ее записка на самом деле была частью скрытого послания. - Какие именно?       — Это буква ”Г", - сказал Пикс Боб. - У кого-нибудь есть листок бумаги? Я имею в виду не записки.        — Вот. – Тигр вытащил блокнот. - Я схватил его, пока ты ходила за своими записями. Я запишу то, что у нас есть... Мы думаем, что сообщение Мандалай — первое, а мое — последнее, верно?       Регдолл кивнула:       — Тогда мои и Пикси посередине.       — Ну, если бы мы искали ответы, я не думаю, что мы бы их получили, - сказал Тигр. - Все это дает нам больше вопросов.       Он вырвал страницу из блокнота, и все столпились вокруг нее, чтобы прочесть секретное послание.       Иди туда, где умер твой мальчик.