Если бы два мира могли обнять друг друга

Е Сю закрывает кран для подачи фильтрованной воды, прикручивает распылитель к бутылке и вытирает руки зеленым махровым полотенцем. Взгляд цепляется за тысячи крохотных ворсинок, — так было уже не раз за последние дни. Получалось само собой. Е Сю поджимает губы, тяжело сглатывает и, щелкнув по выключателю, уходит на широкий просторный балкон — залитый светом, яркий и теплый. Утреннее летнее солнце струится сквозь стекла, дарит жизнь. Бесконечным лианам, ветвистым необъятным папоротникам, высоченным циперусам и могучим диффенбахиям, которые огромными листьями впитывают эту жизнь, чтобы внутри своих клеток усердно производить кислород. Когда Е Сю приходит сюда — в эту мини-оранжерею — ему дышится легче. Он ставит пульверизатор на подоконник, аккуратно раскладывает под ногами тряпки — так всегда учил Ван Екси, чтобы не испортить пол, — и лишь потом методично опрыскивает каждое растение, чувствуя, как наполняется влагой воздух. Зелень блестит в сияющих лучах, делается еще более насыщенной и здоровой. И Е Сю на миг становится… лучше. Потому что Ван Екси потратил не один год, чтобы вырастить эти дивные джунгли. Он холил и лелеял каждый цветок, проводя на балконе иногда по полдня. Е Сю часто отвлекался от Славы, чтобы выйти к нему, обнять со спины, уткнуться в его плечо и терпеливо слушать, с какой любовью Ван Екси рассказывает об особенностях ухода и содержания его персонального тропического леса. Он перебирал каждый листок, бережно протирал от пыли, поворачивал горшки другим боком к окну — для равномерного роста, ведь растения тянутся к свету. Он смешивал удобрения строго согласно пропорциям на упаковке и всегда твердил, что нельзя перебарщивать, так как это может нанести вред. А Е Сю лишь обнимал крепче, касался губами горячей шеи, жмурился и понимал, что не хочет уходить. Вообще никогда. Е Сю улыбается краешками губ. Он помнит, кажется, всё о комнатных цветах. А еще помнит тепло объятий, когда Ван Екси откладывал инструменты, отставлял лейки и оборачивался, прижимал Е Сю к себе, целовал и предлагал заварить чаю. Е Сю просто не может это забыть. Пульверизатор глухо кашляет, выплевывает последние капли, и Е Сю позволяет себе опустить уставшую руку. Он осматривается, проверяет, не упустил ли какой цветок, но блестит каждый, даже самый крохотный лист. Е Сю удовлетворенно выдыхает. И ждет. Ждет минуту, ждет две. Ждет, когда Ван Екси — сонный и взъерошенный — выйдет на балкон и похвалит Е Сю за старания, а потом приготовит самый вкусный чай. Е Сю ждет пять минут, десять. Слышит какой-то шорох и думает, что вот-вот снова ощутит родные объятия. Но ничего не происходит. Только ветер треплет занавеску. Е Сю смотрит на горизонт — на границу, где живой суматошный город соприкасается с безмятежным небосводом. Словно два мира тянутся друг к другу, словно могут коснуться, но это возможно только там, далеко. Там, где Е Сю нет. Он проводит кончиками пальцев по стеклу едва-едва касаясь. Если бы Ван Екси знал, как Е Сю хочется оказаться там. Там, где два мира могут обнять друг друга. Е Сю возвращается в спальню с неохотой, грузно опускается на край кровати. Прижимает руки к лицу. Здесь воздух тяжелый, он давит на затылок, заставляет упереться локтями в колени. И Е Сю не находит сил сопротивляться. Он задыхается в этих стенах, сжимает в кулаках волосы, но все равно не может заставить себя обернуться. Потому что знает, что никого не увидит за своей спиной. К горлу подкатывает ком. Е Сю рассыпается на тысячи осколков. Телефон коротко жужжит на тумбочке, отвлекает на долю секунды. «Мы подъедем через 15 минут» — гласит сообщение Шаотяна. Е Сю смотрит на часы и только сейчас осознает, как долго проторчал в оранжерее. Время никого не ждет. Е Сю прикрывает глаза и старается вдохнуть, смутно надеясь, что частички кислорода с балкона всё же дотянутся до него, проникнут в легкие и дадут сил подняться. Е Сю дышит глубоко, через силу проталкивает ком из горла куда-то вниз. Он сидит неподвижно — как безвольный манекен — и вновь пытается собрать себя по кусочкам. Чтобы подойти к шкафу, снять с вешалки идеально выглаженный черный костюм. И поехать на похороны Вана Екси.