Двенадцать мемберов.

Вечером, Хана отпустили из больницы, и он уже подъехал (а его подвезли охранники их общаги на иномарке), как, заходя во двор, увидел, что в одной из ванных комнат выключен свет, чего никогда не было ранее. Ему показалось это подозрительным. Они жили за городом, во дворе многоподъездного многоэтажного дома. С другой стороны улицы была их калитка, в противоположной стороне от главного входа. Так как в этих квартирах жили в основном пожилые люди, то им не было никакого дела до мемберов, проживавших в общаге. Как уже говорилось ранее, в их бунгало с евроремонтом жили ещё и другие группы. Вечером, Хан возвращается домой. Его ждал сюрприз. Хонджун весь день просидел, прикованным к батарее, в неудобной позе. А Крис, в свою очередь, уже давно не пил таблетки и сидел в пустой кухне, тупо уставившись в стену, раскачиваясь из стороны в сторону. Джисон зашёл на кухню и осторожно присел рядом с Чаном. Он старался не делать резких движений. Хану вкололи препараты, позволив ему нормально дышать несколько дней, но всё же основные лекарства никто не отменял.  — Крис, ты ведь не пил таблетки, правда? — Хан медленно кладет свою руку на его, — Давай примем лекарство… Крис молчал, игнорировал Хана.  — Крис, не выводи меня. Тебе бы лучше меня не злить, — Джисон распаковывал шприц, чтобы после разбил ампулу, наполнив его лекарством, — Всё, давай руку, Крис. Никто кроме Хана не мог находиться рядом так близко с Чаном. Поэтому давал ему препараты именно Хан. Джисон смочил вату спиртом, потом протёр кожу на руке Криса.  — Потерпи, Крис, сейчас ты хорошо поспишь, успокоишься… — Хан делает один укол. Чан беззащитно посмотрел на Хана.  — Джисон, пожалуйста… Я правда принимал сегодня лекарства… Припадки становятся всё сильнее, но я не хочу идти к врачу…  — Крис… — Хан вздохнул, — Просто принимай лекарства и нам не нужно будет никуда идти. Крис несколько раз терял сознание за короткий промежуток времени, поэтому сейчас, отходя от своих приступов агрессии, сидел на кухне. Чану было плохо, и Чонин дал ему таблетки, увидев, как он скорчился на полу содрогаясь в бессознательном состоянии. Хан сделал Чану укол и теперь хотел его немного допросить:  — Крис, где Хонджун?.. Что ты с ним сделал? Я точно знаю, что с ним что-то не так…  — Он в ванне, наверное, но я точно не знаю… — Крис призадумался, — А зачем тебе?! Если ты хочешь его освободить. Ты что с ним теперь заодно? Это он тебя поразил своей заразой?! Джисон снова сочинял, ведь он умел общаться с больными людьми:  — Крис, успокойся. Я убью его, только скажи. Я просто хочу его отвести подальше от тебя, заперев в биохимической лаборатории. Там его пару раз тряхонут током и заморозят в азотной камере, навсегда заперев в капсулу. Этот монстр больше не вырвется оттуда никогда.  — П-правда? Ты действительно уничтожишь этого подонка? — Крис наивно посмотрел на Джисона. Хан снова тяжело вздохнул:  — Крис… Успокойся, просто верь мне… Пожалуйста, скажи, что ты мне доверяешь, — Хан смотрит ему в глаза. Хан говорил Крису, что он учёный из тайной лаборатории, чтобы добиться от него расположения. Хан знал обо всём, чем страдает Крис, обо всех его видениях, ведь тот рассказывал ему всё. А Джисон в свою очередь молчал, никому не говорил о проблемах Криса.  — Хорошо, хорошо, Джисон… Я верю каждому твоему слову… — Крис хватается за руку Хана.  — Крис, пойдём спать… Ты уже достаточно утомился, — Хан снимает пушинки с кофты Криса двумя пальчиками, — Ты спи, а я пока отвезу Джуна в свою тайную лабораторию… Джисон в прошлый раз одел на Чана «амулет», который купил в первом встречном магазине, представляющий из себя кулон с какими-то знаками. Цепочку он вышвырнул около подъезда и протянул сквозь подвеску нитку. Хан очень гордился своей идеей о том, что Джун якобы больше не будет нападать на Криса, если тот будет носить этот амулет. Ведь ему было приятно, что Чан носит его подарок, и вовсе не важно каким образом. Хан практически на себе дотащил Криса до комнаты. Ему опять стало плохо, потому что ему нельзя было поднимать тяжести, вызывая одышку, а Чан весил почти в два раза больше, чем он сам. Джисон, уходя, с тумбы взял ключ от ванной комнаты. Он точно знал, что Хонджун там заперт. Хан некоторое время стоял около двери в комнату Криса, прикрыв глаза, как только приступ от него отошёл, то он сразу же пошёл в ванну. Чан крепко спал благодаря снотворному. Хан старался помогать мемберам, но сам подорвал уже всё своё здоровье с Крисом, точнее вообще его угробил. Потому что таскал на себе Чана почти каждый вечер. Джисон ключом открывает дверь и смотрит на избитого и исцарапанного Джуна. Страшно было представить что у него под толстовкой.  — Сейчас, Хонджун, одну минуту. Я только принесу ключ от наручников… Хонджун ничего не мог ему ответить, потому что Крис всунул ему в рот кляп. Он только что-то несвязно промычал. Как Хан и обещал, возвращается из своей комнаты с ключом. Он расковывает Джуна, заставляя его с грохотом упасть на пол, бутылки с шампунями посыпались с полок, когда он ударяется спиной об ванну. Хонджун лежит так некоторое время, но на этот раз вместо Криса Джисон делает ему замечание. Хан сегодня явно был не в настроении:  — Хонджун, не шуми… Нам нельзя никого будить, ты ведь тоже не хочешь проблем, верно? У Хонджуна затекли ноги и страшно болела спина. От такого положения он снова с трудом мог ходить. Хан обозлился, ожесточился, потому что серьёзно заболел. Ему сказали, что если он будет делать все что ему сказали врачи, то всё равно шанс на то чтобы не получить онкологию в ближайшее время слишком низкий. Пока Хонджун снимает с себя кляп, Хан уже успевает ответить на все его вопросы.  — Хонджун, я и так тебе делаю одолжение, выпуская из ванной… Сегодня будешь ночевать в гостиной. Если тебе холодно, то знай — мне плевать. Спи где хочешь, хоть на коврике в прихожей! Только… Не вздумай ходить к Крису, а то он тебе шею свернёт! Наконец, Хонджун может ему ответить:  — Хан это не ты… У тебя что-то случилось? Ты был совсем другим, когда вчера уезжал в больницу… Джисон стал очень раздражительным в последнее время:  — Заткнись, что было, то было. А сейчас иди спать! — Хан бросает Джуна в ванной и уходит в свою комнату. Джун с трудом встаёт и уходит спать в гостиную. На утро Чан идёт в зал, он любил там пить кофе. Крис сразу же зовёт Хана, заставляя его резко встать с кровати до потемнения в глазах. Крис обычно ничего не помнил после того как просыпался, и это было заметным прогрессом. Но для Хана и для самого Хонджуна это было ужасно, потому что Хан слишком много врал Чану.  — Хан, ты же обещал, что навсегда вышварнешь этого ублюдка из моего дома! Хонджун готов был заплакать. Крис опять над ним издевался.  — Крис, успокойся. Я изгнал эту тварь. Теперь Джун это пустая оболочка, которая существует сама по себе. Он просто твоя кукла, — Крис обводил тело Джуна руками по воздуху, — Крис, я обещал — я сделал. Я обезопасил тебя! Неужели ты мне не веришь?! — Джисон играл свою роль слишком правдоподобно, пытаясь внушить больному человеку, что Хонджун это не Хонджун. Хонджун шокированно посмотрел на Хана, ведь тот никогда ему ничего об этом не рассказывал. Хонджун вообще не знал, что у Криса в башке.  — Джисон, ты уверен? А если он снова придёт? — Хонджун видел, что Криса явная шизофрения. Криса качало из стороны в сторону, его эмоции слишком сильно выражались на лице, можно было сказать, что он смотрел на Джисона вопросительно.  — Не волнуйся, не придёт. Я повесил на него кулон, он никогда туда больше не вернётся…