***
Маттео уже устал впитывать информацию, поэтому, решил посидеть на подоконнике. Он залез на него, поджал ноги под себя, и взглянул в окно. За окном было очень красиво: птички пели, ветер шевелил листья на деревьях, солнце ярко светит, и на улице так тепло, что каждый хочет лишь гулять. Но не Маттео… Он так и не смог рассказать Симону правду, и это его мучает, вроде прошло уже пять лет, а он все еще мучается, и пытается рассказать ему истину, но его всегда обламывают. То момент не подходящий, то Симон занят, то Маттео болеет, и таких ещё причин очень много. Бальсано даже некому выговориться, да есть Гастон, но он никак не может рассказать даже ему эту историю… Этому парню настолько сложно, что он даже учиться не может — скатился в оценках. Он каждый день вспоминает эту ситуацию и на душе становится очень больно, что хочется плакать, но он сильный парень и держится, а себя простить он наверное никогда не сможет…***
Ровно пять лет назад, один двенадцатилетний парень сидел на скамейке, и ждал своего лучшего друга, который был на год старше его. Мальчик очень любил проводить с ним время, ведь маленький Симон — был единственный человек которому Маттео мог выговориться, искренне посмеятся и даже побеситься. Бальсано был скрытным мальчиком, ему казалось, что он никому не нужен, а его имя самое странное что могли ему только дать, но Симон увидел в нем то, что не видел в себе мальчик, что-то теплое и душевное, что очень притягивало. Маттео доверился ему не сразу, но спустя месяц их общения он начал потихоньку доверять своему другу, а в скоре и вообще ничего не скрывать. Ну почти ничего… Когда Симон пришёл они сразу начали смеятся, творить всякие странности, даже замазали друг друга песком, а самое главное им было весело. Но что же Маттео скрывает от Симона и по сей день? Flashback Двухтысячи шестнадцатый год. Пять лет назад… Первый учебный день, после летних каникул, классная руководительница зашла в класс, чтобы сообщить детям важную информацию. — Шестой Б, здравствуйте! У нас новенький, и он с завтрашнего дня учится с вами. Все удачного вам дня, побольше пятерок! Я ещё к вам зайду… Женщина улыбнулась, и покинула кабинет, а Симон был — очень дружелюбным парнем, и в находился предвкушении встречи с загадочным новым мальчиком.***
Вот уже и наступил второй учебный день, Маттео зашел в класс, и сел один за последнюю парту, парень сейчас очень застенчивый, и предпочитает лишь сидеть в телефоне. Симон решил, пока его не трогать, и не уделять особое внимание, но после школы, он подойдет и познакомиться, но уже в более раслабленной обстановке.***
После школы. Симон вышел с заведения, и догнал мальчика. — Привет, как тебя зовут? А то вчера мы не успели познакомиться. Меня — Симон Бендерлбид! — Улыбнулся мальчик. — М-меня? Я-я… Леонело… Леонель Ферро… – Маттео настолько стеснялся своего имени, что придумал себе фейковое. — Мне очень с тобой приятно познакомиться! — Радостно сказал кареглазый, и протянул руку. — Не могу сказать того же… — Пробурчал кудрявый, и остался стоять на месте. — Хм, ну ладно тогда… Но ты можешь обратиться ко мне, в любое время! Я всегда буду рад помочь! — Продолжал говорить Симон. — Спасибо! — Сказал Бальсано, и ушёл.***
Вот так и завязалась их дружба, они много проводили время вместе, пока что-то не пошло наперекосяк. Все началось с матери Бальсано. Маттео жил с отцом, а мать была в другой стране и когда он узнал о смерти матери, он места себе не находил. Он уговорил отца сказать Симону, что его сбила машина на смерть, и после этого мальчик уехал с отцом в БА. А Симон чуть с ума не сошел. Из-за этого он начал всем грубить, а вот Маттео стал уверенее и раскрепощенным… Благодаря Симону… Общение с Бендерлбидом, полностью поменяло его характер… А вот Симон, закрылся… Ведь он думает, что потерял лучшего друга… Парень, будучи взрослым, и по сей день вспоминает Лионеля. Вспоминает, как было хорошо вместе с ним. И как ему рассказали, про то, что он умер… End flashback Маттео, до сих пор сидит на подоконнике, и смотрит в окно. Вспоминая все это, у парня начали слезиться глаза. Он понимает, что должен рассказать Альваресу правду, но как? После стольких лет, он боится, что потеряет друга навсегда. Ведь если это произойдет — то Бальсано сломается изнутри… Его единственная поддержка — это Симон. Он просто не может ему рассказать, и это мучает парня каждый день.***
Симон пришел домой, поел, немного поиграл в приставку, и начал готовиться к экзамену по литературе. Как бы он не старался думать о предмете, но воспоминания о Леонеле мешали ему. Он вспомнил, как они сидели в сквере и вместе пели песню которую мальчики сочинили. Им было так весело и так хорошо!.. И вдруг, в один миг — всё оборвалось!.. Таких моментов было тысячи, и даже больше. Все они были в голове Симона. Он так и не смог нормально подготовиться к экзамену, он просто тупо смотрел в одну точку, и так было весь день, пока его покой не потревожил Бениссио. — Брат, можешь поговорить со мной, пожалуйста!.. — Встал на пороге двери Бендерлбид. — Я уже устал вымаливать у тебя прощения!.. Ты же понимаешь, что я был пьян… Я не понимал, что творю… — Бениссио говорил искренне, и очень открыто. – Садись… У меня есть пару строчек в голове, можно будет сделать аранжировку, и из этого должна получиться песня… Послушай, икажешь свое мнение… Бениссио прошел в комнату и сел на кровать Симона рядом с самим кареглазым, после этого начал внимательно слушать брата. Симон начал приговаривать слова, было видно, что ему очень плохо… А вот и они: Для нас он жив и где-то рядом, В воспоминаньях, в сердце и в мечтах Душа всегда жива, она всё знает И видит, как страдаем мы сейчас! На небе стало больше ангелом одним, И это очевидно, точно знаю! Сегодня, завтра и всю жизнь Мы помним, любим и скорбим! Бениссио сразу заметил что что то случилось, а после этих слов, понял что прав. — Так, сначала расскажи, что случилось? — Поинтересовался Бендерлбид. — Когда-то давно у меня был друг, в году так, двухтысячи шестнадцатом, наверное… Мне сообщили о том, что он умер… Я так по нему скучаю!.. Он был очень хорошим человеком, и вот теперь, егоо больше нет… Уже 5 лет, как Лионеля нет… — Симон говорил запинаясь, обеспокоенно, и очень тоскливо. — Пять лет? — Удивился Бениссио — Ой, Симон это ужас!.. Я с тобой, и все будет хорошо, пора бы его уже отпустить, и тебе сразу легче станет, и ему там, где-то далеко в небесах… — Было видно, что Бениссио волнуется за брата. — Я знаю, Бениссио, знаю… — Вздохнул Симон.***
Луна сидит, и готовится к устному экзамену, по русскому языку, девушка старается тренировать память всеми способами. Когда голова перегрузилась от информации, зеленоглазая решила прогуляться. По пути она встретила брата, который курил. Сказать, что она была в шоке, — ничего не сказать! Валенте быстро подошла к брату, и вырвала сигарету из рук парня. — Что ты делаешь?! — Возмущенно спросила Луна. — Не видишь, курю? — Ответил Понсе. — Ты издеваешься, что-ли?! Скажи, зачем ты гробишь свое здоровье?! — Девушка не унималась, она думала, что её брат — нормальный парень, который ведёт здоровый образ жизни. — Тихо ты, Луна, ты же не расскажешь маме, да? — Обеспокоенно спросил Рамиро как будто издевался над сестрой. — Не будь в этом так уверен! Ты меня очень расстроил!.. Что с тобой случилось? Ты же был… — Начала зеленоглазая, но девушку перебили. — Каким? Вот каким я по-твоему был?! Я всегда был таким, Луна, и я не виноват в том, что ты этого не замечала. Неужели ты думаешь, что если я курю, то я больше не тот Рамиро? Больше не твой любящий брат? Неужели все так плохо? — Рамиро как ты не понимаешь?! Да, я люблю тебя, но я не хочу, чтобы ты портил свое здоровье! — Луна боится, что дело закончится не только на сигаретах, и хочет понять, что способствовало этому. — Знаешь, изменить себя смогу — только я сам, а меня все устраивает, так что просто смирись. — Господи, Рамиро! Ну, все же хорошо было! Что случилось?! — Не с тобой мне это обсуждать, Луна. — А что, если я начну курить? — Валенте была серьезно настроена. — Даже не вздумай! — Разозлился Понсе. — Почему мне нельзя, а тебе можно? — Хмыкнула брюнетка. — Луна, мне — семнадцать, я имею на это полное право! — Спорил кудрявый. — Но, Рамиро… — Скорчила гримасу девушка. — Ой, ну всё, меня девушка ждёт! — Отмахнулся шатен. — Д-девушка?! — Удивилась сестра. — Ну, как девушка… Короче, ты еще маленькая для этого! — Посмеялся Рамиро, и ушёл. — О, боже, иди уже! — Девушка смутилась, и села на скамейку.***
Амбар зашла в дом, переоделась, и принялась к подготовке к экзамену по литературе, на это у нее ушло полдня. После этого она пошла в душ, искупалась, и улеглась на кровать, смотреть сериал. Да, она могла бы написать Симону, и провести с ним время, но она же знает, что он готовится к экзамену, и поэтому, не хочет его тревожить, так что, она просто отдыхает, но ее покой потревожила крестная. — Амбар, открой дверь! — Крикнула Шарон. — А? Да, конечно, — Девушка поставила сериал на паузу, и открыла дверь. — Чем занимаешься? — Спросила тетя. — Сериал смотрю! — Сказала голубоглазая с улыбкой. — Опять занимаешься бог знает чем! — Крикнула женщина. — Лучше иди, пол помой! — Добавила. — Но…– Начала Амбар, но её перебили. — Никаких но! Я сказала пошла и помыла пол! — Зачем нам тогда Аманда?! — Спросила блондинка. — Она в отпуске, а у меня аллергия на пыль! Амбар, хватит прерикаться! Ой, из-за тебя, у меня мигрень началась! — Шарон ушла из комнаты. Амбар негодовала, но все-таки помыла пол и в конечном счёте, вообще прибралась во всем особняке. Девушка очень устала, и поэтому, сразу же легла спать. Она уснула очень крепким сном, буквально за минуту.***
Смит сдает экзамен первой. Она зашла в кабинет и принялась писать экзамен. Первое задание было таким: Прочитайте приведённый ниже фрагмент произведения и выполните задание. — Вот мы и дома, — промолвил Николай Петрович, снимая картуз и встряхивая волосами. — Главное, надо теперь поужинать и отдохнуть. — Поесть действительно не худо, — заметил, потягиваясь, Базаров и опустился на диван. — Да, да, ужинать давайте, ужинать поскорее. — Николай Петрович без всякой видимой причины потопал ногами. — Вот кстати и Прокофьич. Вошёл человек лет шестидесяти, беловолосый, худой и смуглый, в коричневом фраке с медными пуговицами и в розовом платочке на шее. Он осклабился, подошёл к ручке к Аркадию и, поклонившись гостю, отступил к двери и положил руки за спину. — Вот он, Прокофьич, — начал Николай Петрович, — приехал к нам наконец… Что? как ты его находишь? — В лучшем виде-с, — проговорил старик и осклабился опять, но тотчас же нахмурил свои густые брови. — На стол накрывать прикажете? — проговорил он внушительно. — Да, да, пожалуйста. Но не пройдёте ли вы сперва в вашу комнату, Евгений Васильич? — Нет, благодарствуйте, незачем. Прикажите только чемоданишко мой туда стащить да вот эту одежонку, — прибавил он, снимая с себя свой балахон. — Очень хорошо. Прокофьич, возьми же их шинель. (Прокофьич, как бы с недоумением, взял обеими руками базаровскую «одежонку» и, высоко подняв её над головою, удалился на цыпочках.) — А ты, Аркадий, пойдёшь к себе на минутку? — Да, надо почиститься, — отвечал Аркадий и направился было к дверям, но в это мгновение вошёл в гостиную человек среднего роста, одетый в тёмный английский сьют, модный низенький галстух и лаковые полусапожки, Павел Петрович Кирсанов. На вид ему было лет сорок пять: его коротко остриженные седые волосы отливали тёмным блеском, как новое серебро; лицо его, желчное, но без морщин, необыкновенно правильное и чистое, словно выведенное тонким и лёгким резцом, являло следы красоты замечательной; особенно хороши были светлые, чёрные, продолговатые глаза. Весь облик Аркадиева дяди, изящный и породистый, сохранил юношескую стройность и то стремление вверх, прочь от земли, которое большею частью исчезает после двадцатых годов. Павел Петрович вынул из кармана панталон свою красивую руку с длинными розовыми ногтями — руку, казавшуюся ещё красивей от снежной белизны рукавчика, застёгнутого одиноким крупным опалом, и подал её племяннику. Совершив предварительно европейское «shakehands», он три раза, по-русски, поцеловался с ним, то есть три раза прикоснулся своими душистыми усами до его щёк, и проговорил: «Добро пожаловать». Николай Петрович представил его Базарову: Павел Петрович слегка наклонил свой гибкий стан и слегка улыбнулся, но руки не подал и даже положил её обратно в карман. — Я уже думал, что вы не приедете сегодня, — заговорил он приятным голосом, любезно покачиваясь, подёргивая плечами и показывая прекрасные белые зубы. — Разве что на дороге случилось? — Ничего не случилось, — отвечал Аркадий, — так, замешкались немного.(И.С. Тургенев, «Отцы и дети»)
К какому жанру относится произведение И.С. Тургенева «Отцы и дети»? Девушка ответила, что жанр этого произведения социально-психологический роман. Второе задание, тот же фрагмент, а вопрос звучал так: Как называется идеология полного отрицания общепринятых ценностей, культивируемая Базаровым и Аркадием Кирсановым? Она ответила нигилизм. В конечном итоге, она набрала — восемьдесят восемь баллов. Все остальные тоже написали. Симон набрал — восемьдесят три балла, Маттео — восемьдесят пять, Дельфи — восемьдесят семь, а Луна — семьдесят четыре. После экзамена они все пошли прогуляться и обсудить, что кому было сложно, но тут выяснилось, что…