Hatred

— Я с самого детства, — голос стал резче и жёстче, — Микаса, все это время тебя ненавидел. В комнате воцаряется тишина, но лишь на пару секунд, перед тем, как звуки всхлипываний не начинают заполнять помещение. Сердце треснуло и так больно стало в один момент. Она ведь знала, что только Эрен может причинить ей такую боль, но никогда не ожидала, что в один момент он это все же сделает. Микаса начала быстрее хлопать глазами из-за слез и пытаться всмотреться в его лицо. Что он скрывает за этим непроницаемым каменным выражением? Почему так жестоко поступил с ней? Неужели он действительно все это время презирал ее? Смотреть на неё такую оказалось тяжелее чем он думал. Микаса сейчас такая уязвлённая и хрупкая, а все это по его вине. Все эти слёзы на ее прекрасном лице — его вина. Сердце сжимается, а к горлу подступает ком отвращения к самому себе. Эрен знал, что это нужно сделать, но от этого не легче. Он пытается взять себя в руки, хоть на лице безразличие, но в душе ураган чувств. Ему хочется встать и обнять черноволосую, прижать к себе, вытереть все эти слёзы, но он не может. Пообещал себе, что сделает это ради нее. Микаса опустила взгляд и слёзы начали капать на стол. Прошла ещё секунда прежде чем она услышала крики Армина. — Эрен! Да как ты смеешь? — Арлерт вскочил и замахнулся на Йегера кулаком, собираясь вправить ему мозги на место и дать понять, что он не прав в своих словах. Блондин только приблизился к Эрену, как Аккерман, сама того не понимая, впечатала того в стол. Девушка тут же в ужасе отскочила от друга. «Нет, не может быть. Я не могу подчиняться лишь генам Аккерманов.» — слёзы с удвоенной силой хлынули из глаз, а где-то рядом в голове уже зарождалась истерика. Ещё немного и Микаса кажется просто убежит отсюда, чтобы закрыться в комнате и рыдать до потери пульса. Как же неимоверно тяжело видеть ее такой. Эрен всю жизнь хотел стать тем, кто будет защищать и поддерживать Микасу. Вот теперь она разбита по его вине. Сейчас она слаба и ей нужен защитник, но как бы не было больно это признавать это точно не он. Зеленоглазый подумал, что должен завершить начатое и окончательно обрезать всю их связь. — Только это из себя и представляешь, — Йегер опустил взгляд, чтобы избавить себя от этой ужасной пытки созерцания слёз той, кто больше всех дорога, — с тех пор все твои поступки были продиктованы кровным инстинктом Аккерманов. Его уши уже пылают алым цветом и он надеется, что ни Армин, ни Микаса не заметят этого. Отвращение к себе возрастает до предела, а за своими мыслями Эрен не замечает, как в его лицо прилетает точный и яростный удар от лучшего друга. Каштанововолосый отлетел на пол, а из носа хлынула кровь. «Молодец, Армин. Я заслужил за всю ту боль, что причинил Микасе.» Девушка с ужасом наблюдала за дракой между своими самыми близкими людьми, между своей семьей. Брюнетка в ступоре думала, как остановить это. Она хотела подбежать и разнять их, но могла лишь стоять и молвить одно единственное слово: — Прекратите… Все мысли Микасы крутились вокруг Эрена, а сама она не знала, что ей сейчас делать и как к нему относиться. Она понимала, что он сам оттолкнул ее и она больше не сможет быть рядом, но ей так хотелось верить в малейший шанс того, что все что он сказал ложь. Она всегда отрицала это и не могла до конца принять, но Микаса Аккерман любит Эрена Йегера всем своим сердцем… Зеленоглазый понял, что пора заканчивать это все, пока он не сделал ещё хуже и пока сам себя не выдал. Сегодня он понял для себя, что все надежды на светлое будущее с самой дорогой, красивой и преданной девушкой разрушены его же руками.