Безмолвный крик дождя

Кап. Кап. Кап. В этот день дождь лил как из ведра, ветер бил в лицо. Погода была просто отвратительная. Крупные капли дождя падали с серых тоскливых туч и падали на все, до чего могли дотянуться. Из мифов кто-то верил в то, что дождь это слезы. Или что у дождя даже бог собственный имеется, но парню стоящему у ничем непримечательного могильного камня было плевать на все, что его сейчас окружало. Он уже давно не верил ни в мифы, ни в людей, что его окружали. И ветер, что пронизывал до костей худощавое тело, и тот же мерзкий дождь. Он лишь беззвучно, насколько позволяло его нынешнее положение, ронял слезы утраты. Только сторож этого кладбища знал, что высокий парень в плаще и с вином в руках приходит сюда исключительно в субботу. А ещё у этого парня, что стоял под дождем, был пустой взгляд. Неживой. Словно дементоры забрали всю маленькую радость жизни что у него была с самого его рождения. И ирония была в том, что это правда. Он не сошел с ума, нет. Парень стал словно тенью себя прошлого, если можно так сказать, хотя и раньше не отличался позитивным нравом. Всю жизнь Акутагава Рюноске получал удары от жизни в лицо, ребра и другие части тела. Пока не появился Дазай и на горизонте не мелькнула надежда на более светлое будущее скорее не для себя, а младшей сестры. Дазай Осаму стал для него всем: богом, дьяволом или ангелом; называйте как хотите. И юный Акутагава искренне верил в то, что заслуживал каждый удар, произнесённое оскорбление в свой адрес. Он действительно боготворил Осаму, потому что был слеп, как щенок. А потом не успело пройти и нескольких дней с его прихода в Портовую Мафию, как он увидел его. Напарника Осаму, Чую Накахару. Его внешность действительно заставляла обратить на себя внимание, а характер был не сказать что приветливым с вышеупомянутом напарником. Тот лишь отчуждённо, как казалось на первый взгляд, посмотрел на ещё совсем ребенка Рюноске и с тщательно скрываемым любопытством спросил, кто этот ребенок в грязной и рваной одежде. Дазай стал хвалить себя, мол нашел ученика себе и нового участника организации и посоветовал ему, Чуе, брать пример с него. Без перепалки не обошлось, но новоиспечённый ученик сказал лишь пару дежурных фраз и они с треклятым суицидником удалились. Так и произошло знакомство с рыжим шляпником, как называл его в своей голове Акутагава. Потом он не раз прокручивал этот момент в голове и думал над тем, как бы не упасть ещё ниже в глазах Дазай-сана. И так продолжались дни, ежедневные тренировки, перевязки с помощью Гин и бесконечная обязанность стирать и гладить жабо и платок от крови. А как понял Акутагава с самого начала это было нелегкое дело для того, у кого вечно болели рёбра и не только. Потом все снова повторялось как день сурка, пока правая рука босса мафии, половина дуэта Двойной Черный, не сбежал из организации. Просто сквозь землю провалился. Это было переломным моментом в жизни каждого участника мафии, но для Рюноске Акутагавы это было что-то сравнимое с апокалипсисом. Но не только страдал ученик Осаму, Чуя потерял напарника. И хоть он до скрежета зубов ненавидел его всей душой, но он доверял Дазаю свою жизнь не единожды на миссиях. Ведь без него порча не имела бы смысла, как и нахождение Накахары в мафии. Если бы кто-нибудь спросил как Акутагава пришёл к тому что Чуя Накахара, его начальство и по совместительству вроде как его парень (он всё ещё сомневался в этом) целовал его, даря ласку которой так не хватало Рюноске, он бы не смог ответить точно. Всё произошло так быстро, что он и глазом моргнуть не успел. Но владельца Расёмона такой исход событий определенно устраивал, хоть и смущал одновременно, в чём он не признается никому даже под пытками. А опыт какой никакой в этом был, всё-таки он самый бешеный пёс Портовой Мафии, а эти слова - не пустой звук. Но когда Накахара-сан, а вне офиса мафии просто Накахара держал его за руку или просто улыбался, о чём-то рассказывая, Акутагава терял голову. Но он бы соврал что ему не нравятся эти прогулки, прикосновения или случайно перехваченный взгляд. Не нравятся волосы, небрежно спадающие на плечо под шляпой, которую он не считал нелепой, как бывший наставник. Но в один день все рухнуло, привычные дела потеряли смысл. Как мафиози может попасть в кому от того, что его сбила машина? Даже звучит как бред, но когда Рюноске сидел возле практически не подающего признаки жизни Чуи, он так явно не думал. При всей своей немногословности он говорил своему партнеру обо всём на свете, что только могло произойти за то время что его не было. И он был уверен что где-то на периферии своего сознания исполнитель Портовой Мафии его слышал. Должен был. А потом Чуя умер.Это было слишком внезапно для брюнета, хоть врачи и не обещали поправки. Всё слишком затянулось и его приборы по обеспечению жизни отключили. Владелец Расёмона рвал и метал, а в голове была всего одна мысль: "Они не могли, нет, нет, нет! Кто угодно, но только не он!". Но изменить что-либо было невозможно, оставалось только смириться с положением дел. И с этим осознанием Акутагава вернулся в квартиру, где его ждала Гин. И потом он весь вечер ревел ей в плечо. Как считал парень это было позорно, они же сотрудники мафии, такие сильные и жёсткие на вид. Но сестра не разделяла его мнения и просто была рядом, когда особенно была нужна её поддержка. А уже после он стал приходить на кладбище возле реки. Похоронен Чуя Накахара был на самом краю в отдалении и у него всегда была бутылка вина в подношении, чтобы можно было распивать его и на том свете. Что-что, а вино Чуя везде выпил бы, это знал каждый, кто хоть немного с ним разговаривал. Говорят, что с годами скорбь притупляется. И возможно это правильно, но точно не здесь и сейчас.