Романтический итальянский ужин

Вечером после работы, отправив на родину инкубов, я решила наведаться к Джорджу в больницу и рассказать ему о том, как все прошло. Полученный выговор от капитана Палмер только подстегнул меня навестить напарника. Ему стоило бы знать о том, что начальство знает побольше нашего, да и вообще, быть готовым ко всему. Конечно, ничего особо не вышло. Я угостила Джорджа маффинами и пару раз поцеловала, решив, что ему не помешает моральная поддержка. Напичканный лекарствами по самое не могу он был не лучшим собеседником, но все же забота приятна всем, тем более влюбленному напарнику, чьи чувства я не хотела задевать и игнорировать. То, что он рассказал мне о Рейчел и их прошлом, было важным шагом в зарождающихся отношениях. Я понимала, что он любил Рейчел и как женщину, и как напарницу. И его преувеличенная забота обо мне означала только то, что Джордж не хотел, чтобы я повторила ее судьбу. И тот памятный поход на кладбище к ее могиле многое перевернул в моей душе. Удивительно, как вообще мы там не разрыдались, поскольку атмосфера была самая подходящая. Я не верю в рай или ад, не думаю, что души умерших ходят где-то рядом и призраков никогда не видела. Вообще никогда ничего такого мистического в моей жизни не было… до этого расследования. Вот теперь чертовщинки хватило на всю жизнь вперед — и красивых инкубов, и маньяка Грея с его братишкой Астаротом, и полностью иссушенных женщин. Так что я сильно сомневаюсь, что душа Рейчел летает над нами и смотрит, чем мы здесь занимаемся. Все-таки Рейчел была полицейской и вряд ли тоже сильно верила во все эти мистические штучки. В полиции мало истово верующих, поскольку каждый раз глядя на мертвое тело молодого парня, женщины или ребенка, поневоле начинаешь задумываться — а почему же бог это допустил, если он такой всемогущий и любящий? Если он вообще есть… Я слишком практична в этом плане и слишком черствая для того, чтобы верить во все такое. Но я верила Джорджу, его искренним словам, его настоящим эмоциям, жестам, его чувствам. Он действительно любил Рейчел и действительно верил, что она его слышит. Ему было важно пойти к ней и важно сказать все те слова, важно получить ее одобрение, даже если это одобрение было его собственным подсознательным ощущением. И я пошла туда только ради него, чтобы показать ему, как он мне дорог и необходим. У меня никогда не было хорошего напарника, Мой прошлый напарник чихать хотел на меня и на мои проблемы. Ему было плевать, ела ли я, спала ли, не устала, не болит ли у меня что-то. Он всегда думал только о себе и о своей карьере. Быть может, именно поэтому он и обрадовался повышению — чтобы еще и от меня избавиться бонусом. Не скажу, что он совсем уж плохо ко мне относился, но все-таки порой он был слишком предвзятого мнения ко мне, как к женщине. Можно подумать, женщина плохо выполняет работу полицейского. И теперь, когда я увидела, что все может быть наоборот, что я нужна и важна… да, я растаяла. Как и любая женщина на моем месте. Все же, в моей жизни еще не было мужчин, которые хотели бы не просто затащить меня в постель и побаловаться наручниками, но и заботиться, готовить для меня и посвящать меня в свои тайны прошлого, открывать мне душу.

***

Забирала Джорджа из больницы тоже я. Пришлось собрать его вещи в пару больших пакетов, поскольку за время лечения я натащила ему всего нужного — зубную щетку с пастой, белье и рубашки на смену, пару полотенец, расческу и всю ту ерунду, без которой в больнице весьма паршиво. Плюс пришлось забрать оставшиеся лекарства, поскольку его лечащий врач строго-настрого наказал закончить полный курс приема некоторых лекарств, особенно для кроветворения и витаминов с минеральным комплексом, поскольку после таких ран и потери крови нужно было поддержать организм. На работу ему было еще рано, несколько дней следовало поваляться дома, но это же Джордж… Пару дней он и правда выполнял все рекомендации и даже отлежался, а потом заявился вечером ко мне домой с пакетом продуктов. — Я же тебе обещал итальянский ужин, — он демонстративно приподнял в руках довольно увесистый пакет, и мне ничего не оставалось, как впустить его в дом. — Тебе лежать нужно и залечивать раны, — заворчала я, но все же в душе что-то заволновалось — я была польщена таким вниманием и тем, что Джордж не забыл о своем обещании. На самом деле я думала, что рассказами об ужине он подбадривает меня, чтобы вселить уверенность и помочь разобраться с этим сложным делом. Но теперь, когда все уже абсолютно закончилось (я надеюсь), выполнение обещания значило несколько больше, чем просто разговоры. — А я и лежал, — ответил он и прошел на кухню, чтобы достать из пакета овощи и мясо. — Теперь же я практически здоров и готов приготовить кое-что вкусное. Я согласно кивнула и показала ему, где находится посуда и столовые приборы, а после решила выйти, чтобы не мешать процессу. Сама я на люблю, когда мне кто-то лезет под руку на кухне, потому сочла, что и Джорджу не стоит мешать. — Лиззи, ты разве не составишь мне компанию? — удивленно спросил он, остановив меня у двери. Мои пальцы скользнули по дверной ручке, но я остановилась на пороге. — Не хотела тебе мешать, — выдохнула я. — Ты и не будешь мешать, ты поможешь, — он указал на овощи. — Будешь мыть и чистить. Я согласилась, все еще чувствуя некую неловкость. Одно дело, когда парни на этой кухне пили чай или кофе, и совсем другое — когда симпатичный парень собирается здесь готовить полноценный ужин. Я достала помидоры из пакета и понесла в мойку — а что мне еще оставалось? — Тебе что-то не нравится? — решил уточнить мой настрой напарник, пока я полоскала большой ярко-красный помидор. — Я… никогда не готовила с кем-то. Мне непривычно, — буркнула я, ощущая себя не в своей тарелке. Но Джорджу этого показалось мало, и он подошел ближе, будто ожидая дальнейших пояснений. Я отложила многострадальный помидор, домыла остальные и взяла промыть зелень, понимая, что еще больше смущаюсь. Это было уже слишком. Одно дело, когда готовишь сама для себя и даже для кого-то, но одна, а другое дело, когда чужой человек приходит на твою кухню и пользуется твоей посудой… Это намного более личное, чем свидания в кафе или прогулки в парке. Это почти как впустить человека в свою семью. Джордж молча достал вино, ощущая недосказанность, но пока, видимо, не желая давить на меня. Мне ничего не оставалось, как собраться с духом, чтобы объясниться, но вот подходящих слов как раз и не находилось. Казалось, что мои мысли очень глупые и неправильные. Не такие, как должны быть у девушки, к которой пришел на ужин красивый парень. Я вздохнула, убрала зелень на тарелку и наконец решилась: — Понимаешь, это просто мои… тараканы. Кухня — слишком личное место, как и ванная и вообще… У меня редко когда появлялись парни, способные приготовить что-то сложнее бутерброда, я тебе уже об этом говорила. Ужиться мы не смогли по большей части из-за моих постоянных отлучек, дежурств, вызовов по ночам, потому, что я не могла и не хотела готовить целый день, чтобы Великому Лентяю было что пожевать вечером, пока я рассматриваю свежие трупы и пытаюсь найти улики. Почему-то все считают, что женщина должна заниматься домом, а они, великие добытчики, только давать деньги. Джордж покачал головой, а в его глазах заплясали смешинки. — Поэтому пустить тебя на кухню для меня означает нечто большее, чем просто попить чаю вместе, понимаешь? — добавила я, стараясь пронять его. — Думаю, да. Для тебя это точно так же важно, как для меня было важно сводить тебя к Рейчел… — вздохнул он, разобрав пакет. Пожалуй, этот разговор должен был прояснить все наши недомолвки. Одно дело просто где-то погулять, выпить кофе, съесть пирожное и мило побеседовать. Другое дело — готовить вместе, как… настоящая семейная пара. И это несколько выбивало меня из колеи. — Ты знаешь, я хочу тебе кое-что рассказать, быть может, ты лучше поймешь мои мотивы, — я нарезала овощи, а Джордж стал подсушивать хлеб в тостере. — Когда-то давно, когда я еще училась в школе, у меня была подруга. Ее семья жила на соседней улице, а она частенько прибегала поиграть со мной. Мы ходили друг к другу в гости и все такое, как и все дети. Ее родители всегда готовили вместе, у них не было такого разделения на мужскую и женскую работу, как в нашей семье. Меня всегда это поражало и удивляло. Они не скандалили из-за брошенного где попало мяча или грязных ботинок… У них было так спокойно и уютно, что когда я возвращалась домой, то мне становилось очень странно. И сейчас, когда я думаю об идеальной семье, то вспоминаю именно их — семейство Мартинес. — То есть… ты хочешь сказать, что я сейчас делаю то, что должен делать настоящий глава семьи по твоим представлениям? — уточнил Джордж. — Наверное… — я пожала плечами и поежилась. Сейчас решалась наша дальнейшая судьба, от этого разговора и ужина зависело слишком многое: и карьера, и будущее, и вся наша жизнь. И мне бы не хотелось принять неверное решение. — Я польщен, — Джордж закончил с брускеттами и занялся собственно артишоками. — Получается, ты рассматриваешь меня, как… — Не спеши, — перебила его я, понимая, что это все зашло слишком далеко. — Подумай о карьере. Мы оба слишком молоды, чтобы забросить ее. Подумай о том, что в случае наших отношений кому-то из нас придется перевестись в другое отделение. — Я настолько плох в качестве напарника? — удивился он, взглянув на меня потемневшими глазами. Я дернула плечом, будто от удара. Это казалось нечестным. — Нет, ты отличный напарник и друг, но в случае наших официальных отношений чувства могут помешать работе, а нас могут разделить специально или вообще перевести куда-то в другие отделы. — Капитан Палмер не одобряет романов на работе, так? — усмехнулся он. — Для нее работа на первом месте. Не хочу показаться тебе грубой, но она будет сильно не рада, узнав о наших отношениях, — я смягчила эту мысль, как смогла. Капитан Палмер будет в ярости, если поймет, что мы перестали быть просто напарниками. Все-таки работа для нее самое важное в жизни, а все остальное, похоже, ушло на задний план. Я даже не знаю, есть ли у нее семья. Фактически мы ничего не знаем о ее жизни. — Что ж, мы пока ей ничего не скажем, ладно? — Джордж смерил меня подозрительным взглядом и стал откупоривать вино. — Я думал сделать это позже, но тебе сейчас нужно успокоиться, — он налил вино в приготовленный бокал и протянул его мне. — Не самая лучшая идея — напиваться на голодный желудок, — я покачала ладонью, пытаясь отказаться. — Ты что, снова ничего не ела сегодня? — Выпила пару чашек кофе и съела немного печенья. Некогда было, у нас там полная запарка была — возникли какие-то разборки между двумя бандитскими группировками, и пришлось срочно ехать изучать место преступления, — я отогнала от себя мерзкие мысли. Ну почему мы не можем поговорить о чем-то приятном? Постоянно скатываемся в разговоры о работе… Хотя это бич всех тех, у кого специфические профессии — полицейских, врачей, спасателей… Когда ты в любой момент срываешься по первому же звонку телефона, когда не можешь распланировать свой день, когда отменяешь все дружеские встречи и свидания, потому что какая-то любопытная старушка нашла в парке труп, то раньше или позже у тебя почти не остается друзей. Они не смогут обсуждать драки, убийства и самоубийства, они не захотят говорить с тобой о твоей работе, они не будут хотеть знать, что именно произошло прошлой ночью и сколько вы поймали преступников за неделю. И так постепенно ты остаешься один. И начинаешь дружить только с коллегами — у вас есть общие темы для разговоров, они не блюют при рассказе о трупах за обедом, они с радостью сделают что-то для тебя, а ты для них… Я все же взяла бокал и сделала небольшой глоток. Расслабиться не помешает, главное не напиться и не вырубиться, поскольку перед Джорджем будет стыдно. Похоже, он все понял, так как протянул мне один бутерброд, но в руки не дал, заставляя откусить из его рук. Это выглядело забавно, и я рассмеялась, отгоняя напряжение последних дней. Ведь после инкубов расслабиться не получилось — монстры в человеческом обличье никуда не делись и продолжали свое черное дело. — Уже лучше — у тебя появился румянец, — констатировал Джордж, чем вызвал у меня слабую улыбку. — Спасибо. Это действительно очень приятно, — я все же забрала у него брискетту, а на деле бутерброд с ветчиной, помидорами и зеленью, и доела ее, понимая, что мы сделали еще один маленький шаг к сближению, вот только сколько еще нам понадобится этих маленьких и больших шагов, чтобы быть чем-то большим, чем просто двумя людьми, желающими получить удовольствие друг от друга? Сколько нам придется работать над собой, если мы все же созреем стать полноценной семьей? Ужин прошел в уже более спокойной обстановке. Конечно, напиваться я не стала, ограничившись своим бокалом вина, который растягивала почти целый вечер, больше делая вид, что пью и налегая на еду. После полуголодного рабочего дня такой ужин казался поистине королевским. И готовил Джордж на самом деле отлично, я не уставала благодарить его. Возможно, он тот самый человек, которого я так долго ждала. Тот, кто на самом деле создан для семьи и настоящего будущего, а не на одну ночь. И лишь когда я собралась убрать посуду со стола, то натолкнулась на что-то еще в пакете. Заглянув туда, я обнаружила свечи, так и оставшиеся в упаковке, и удивленно взглянула на напарника. — Извини, забыл, — он покаянно развел руками и слабо улыбнулся. — Ничего, все равно будет неплохо, — подсвечника у меня не было, но сгодились старые высокие чашки, больше похожие на бокалы с ручками. Правда, их было три, а свечей пять, но и три зажженные свечи все равно создавали свою атмосферу. — Вот такая вот романтика. Я тоже развела руками, а Джордж подошел ближе, обнял меня за плечи и сделал вид, что танцует. Выпил он несколько больше, чем я, хотя бутылка вина так и осталась недопитой. Вот что значит всегда быть настороже. Правда, его могло чуть больше пронять из-за лекарств, все же некоторые из них он должен был принимать почти месяц. Но основные, при которых алкоголя нельзя категорически, он принимать уже закончил. — Давай не будем отдавливать друг другу ноги, — я провела ладонью по его щеке, заставив Джорджа остановиться. Что ни говори, а танцор из него никакой, в этом плане Гарри был лучше. Вот только в нашей работе танцы не нужны, а надежное плечо еще как пригодится. — Как скажешь, — он улыбнулся и потянулся ко мне поцеловать, обдавая запахом овощей и вина. Ощущалось это несколько странно, но я была рада, что отговорила его класть в блюда чеснок. Я обняла его за шею и коснулась теплых мягких губ. Джордж пах вином, съеденным ужином и каким-то легким одеколоном, хотя раньше такого запаха я у него не замечала. Наверное, купил совсем недавно, после выписки. Или даже сегодня… Он целовал мягко и аккуратно, я старалась не надавливать ему раненое плечо и грудь. Пожалуй, после таких ранений стоило все же поберечься. Я провела руками по его груди, ощущая тонкую, но достаточно плотную повязку. Раны уже почти зажили, но в случае Джорджа подстраховаться не мешало, он и так снова повредил свое простреленное плечо. — Ты проверяешь, способен ли я на что-то или лучше уложить меня спать? — усмехнулся он, будто поддразнивая меня. — Я проверяю, не помрешь ли ты от крепких объятий, — парировала я, снова погладив его по груди. Это было достаточно приятно, а под повязкой ощущались вполне недурственные мышцы. Джордж не только просиживал штаны в кабинете и питался пончиками, но еще и не ленился сходить в спортзал. Ну или на тренировку по борьбе, которую частенько устраивали у нас старые мастера, ушедшие из полиции на пенсию или из-за травм и ранений. — И не надейся, — ответил он и стиснул меня чересчур крепко, мне даже показалось, что в спине что-то предательским хрустнуло. Впрочем, целовался он нежно и достаточно ласково. Я зарылась пальцами в его волосы, почесывая макушку и слегка массируя. Это должно было расслабить его, да и меня тоже. Нет, я знала, чем закончится этот ужин, но мне бы не хотелось причинять Джорджу неудобств. Я не была уверена в том, не потревожит ли он свои раны. Поэтому решив, что кухня пока что не слишком подходящее место для завершения романтического ужина, я потянула его в спальню. Обняв Джорджа за шею, я целовала его, пока он пытался расстегнуть мою блузку. Ничего, пусть тренируется, у меня таких блузок еще много. Я слегка провела ладонями по его затылку, спускаясь в шее, чувствуя, как пальцы покалывают отрастающие еще короткие волоски и ощущая общую мягкость его довольно длинных волос. Обычно полицейские предпочитали короткие стрижки… И я была не исключением. Правда, в последнее время как-то не было возможности заняться собственной внешностью. Но думаю, что можно попробовать вырваться и привести свою голову в порядок. Расстегивать рубашку моего уже-не-совсем-напарника было довольно увлекательным занятием. Я постаралась не задевать повязку, благо теперь вместо целого рулона бинтов на нем красовался лишь одинокий белый квадрат стерильной салфетки, приклеенный лейкопластырем по краям, ограждая заживающую рану. Мне бы не хотелось причинить ему неудобств своими неловкими движениями, поэтому я аккуратно стянула его белую рубашку и отбросила на спинку стула. — Не слишком хорошо выглядит, верно? — Джордж грустно усмехнулся, кивнув на повязку. — Не бойся, в этот раз внутренности из меня не полезут. — А что, раньше лезли? — я заинтересованно взглянула на него, медленно скользя взглядом по рельефным мышцам. Пожалуй, тут было что исследовать и изучать ночью. — Стараниями двух братьев-акробатов пытались, — отшутился он и легонько толкнул меня в сторону кровати, будто предлагая. Я отошла сама и уселась на край, пытаясь стянуть туфли. Чертов официоз. Ходить в удобных ботинках и кроссовках намного удобнее, чем в туфлях. Но сегодня меня опять дрючила капитан Палмер, а идти к ней в кроссовках было дурным тоном. Благо мне удалось найти обувь почти без каблука и достаточно удобную, чтобы не сбивать ноги в кровь. — Помочь? — Джордж склонился надо мной, разглядывая уже снятую туфлю. Я поджала пальцы, не желая показывать полное отсутствие педикюра, но напарник заставил меня расправиться. — Не бойся, я не надкушу твою ногу. Но выглядит она аппетитно. — Кто тебя знает! — в шутку поддела его я и таки стащила вторую туфлю. Радостно вытянув ноги, я отползла ближе к стене, давая Джорджу место для маневров. Увы, полюбоваться на прыгающего на одной ноге напарника, снимающего походя носки вместе с штанами мне не удалось. Джордж вообще оказался на редкость аккуратным, все сложил на стуле, ничего не разбросал, да и раздевался довольно быстро, что навевало весьма интересные мысли. — А ты где-то тренировался… раздеваться на скорость? — я поманила его рукой, рассматривая поджарое и очень привлекательное тело. Джордж был красив, как может быть красив взрослый мужчина, он отличался какой-то магнетической привлекательностью. От взгляда на его крепкие руки у меня замирало сердце, так хотелось побыстрее его обнять. Но почему-то я тянула резину, будто бы сомневалась… и это меня саму несколько смущало. — Да, специальные курсы окончил. Называются побудка в армейском отряде, — Джордж улегся рядом со мной и провел рукой по моему телу, начав с шеи, по плечу и руке, а после перескочил на бедро. Я повернулась ближе и тоже потянулась к нему, желая ощутить чужой жар, желание и силу, но взамен получила ласку и какую-то будто концентрированную нежность. Джордж не спешил, словно бы зная, что у нас впереди вся ночь. Будто бы чувствовал, что никто не позвонит, не выдернет меня из дома, не погонит в полночь рассматривать очередной труп и искать убийцу. Я слабо хихикнула, поняв, о чем думаю в такой момент. Но отключить голову смогла далеко не сразу, лишь в полной мере погрузившись в море ласковых прикосновений, в эту чарующую нежность, в теплые, деликатные поцелуи. Джордж будто бы наверстывал все то, чего у нас обоих очень долго не было. Он казался кем-то слишком идеальным для меня. Слишком правильным, слишком хорошим… мне подумалось, что я не заслужила такое счастье, к нему нужно стремиться долгие годы. Не заработала, плохо старалась. Но потом я отмела эти мысли, когда ласки стали все более откровенными, а сам напарник исхитрился каким-то образом удерживаться надо мной на согнутых руках, хотя я бы предпочла уложить его на спину. Не хотелось нагружать еще не до конца зажившие мышцы. Действия Джорджа были неспешными и… обстоятельными? Сомневаюсь, что это то самое слово, которое подходит для описания секса, но все же… ничего другого в голову просто не приходило. Он являл собой яркую смесь из надежности, уверенности и обстоятельности. Не спешил, не напрягался, не делал ничего из того, что обычно любили проделывать мои прошлые любовники, как например, выкручивание сосков и прочие аналогичные больше болезненные, чем приятные ласки. Не думаю, что причиной такого поведения было только ранение. В конце концов, если бы он так опасался за свое плечо, то мог бы просто лечь и наслаждаться процессом. Но Джордж взял всю инициативу на себя, оставив мне возможность получать удовольствие и ни о чем не думать. Да и думать особо не хотелось, зная, что ты в надежных руках. И учитывая то, что он заботился не только о сиюминутном удовольствии, но и о нашем будущем, я все больше склонялась к мысли, что Джорж именно тот мужчина, который мне нужен. Такой, на которого я могла бы положиться. Тот, кто сможет стать не просто одноразовой интрижкой на ночь, а именно мужем, любимым и близким человеком. Когда все закончилось, я устроилась на плече Джорджа, прикидывая, хочу ли я, чтобы и дальше моя жизнь шла по этому пути. Сможем ли мы ужиться? Не разбежимся ли из-за разных взглядов, не станет ли препятствием любви наша работа? Когда с утра до вечера кого-то нет дома, а второй отсыпается и пытается прийти в относительно человеческое состояние после дежурства. Когда ты сутками питаешься кофе и печеньем, мотаясь между отделом и местами преступлений. Когда жизнь преподносит не самые лучшие сюрпризы… — Ты слишком много думаешь сегодня, — отметил Джордж, заставив меня открыть глаза. — Это настолько заметно? — лениво спросила я. Хотелось нежиться с тепле и не думать обо всех этих проблемах, вот только они сами лезли в голову. — Даже очень. Но мне кажется, все было не так уж плохо? — он провел ладонью по моим волосам, даря простую, но очень приятную ласку. — Я думаю о будущем, — призналась я. — С тобой очень хорошо, но будущее туманно и неопределенно, поэтому я… не знаю, что будет дальше. — А ты не думай, — усмехнулся Джордж, — ты живи и получай удовольствие. Я согласно кивнула и поудобнее устроилась на его здоровом плече. Пожалуй, для первого раза с новым человеком это было и правда здорово. При воспоминании о той всепоглощающей нежности у меня сладко заныло в животе. Я хотела, чтобы такие вечера стали частью нашей жизни. Чтобы эти вечера и были жизнью. Чтобы мы готовили вместе и ужинали за столом, как все нормальные пары. И чтобы эта идиллия не закончилась даже в старости. Я готова была сменить отдел и даже работу. В конце концов, женщина с опытом полицейского может найти что-то по душе и ближе к дому. И в конце концов все проблемы можно было решить… а найти свою судьбу повторно уже никогда не получится. Придя к такому компромиссу с самой собой, я довольно прикрыла глаза, погружаясь в глубокий сон без сновидений. А утром меня разбудил звонок телефона — снова что-то случилось в отделе. Сонный напарник с взъерошенными волосами и отпечатком ладони на щеке выглядел весьма мило, вот только любоваться им уже стало некогда. — Собирайся, снова кого-то убили. Надеюсь, не наши инкубы, — я нашарила рукой стул и подтянула к кровати, чтобы быстрее одеваться. Пожалуй, в этом и прелесть нашей работы — в непредсказуемости. Но у нас хотя бы была эта ночь. Ее уже никто не отнимет. А сейчас начинался новый день с новой историей, которую нам снова придется выяснить. Разобраться с нею вместе, как и полагается настоящим напарникам.