Афера по-английски

      Бирмингем никогда не нравился Мориарти. В последний раз, около пяти лет назад, тут стоял такой же удушающий смог, больше напоминающий смесь тумана и пыли, что дышать было невозможно. Ничего не изменилось. За столько лет ни один человек не озаботился благоустройством города, и причина была: Острые козырьки — местная банда гангстеров, державшая всё, что только можно. Люди запуганы, полиция — куплена. Если честно, Джиму было всё равно на этот город. Для него важна лишь работа, которую необходимо сделать. А потом бежать как можно дальше, чтобы оставить за плечами эту яму отбросов.       — Они пришли, мистер Мориарти… — доложил один из приспешников Джима, заглянув в его кабинет. — Пропустить?       — Пропусти, — дал короткую команду Мориарти. Сегодня он ждал гостей, чтобы провернуть одно небольшое дельце в этом ужасном городке. Бирмингем славился своей преступностью, и местные банды грозили обокрасть его, а этого нельзя допускать, чтобы будущие партнёры не сомневались в надежности Мориарти и его сети. А значит нужно повлиять на ситуацию так, как научила жизнь. Так, чтобы «козырьки» поняли: они не единственные хозяева жизни. На каждого ублюдка найдётся ублюдок ещё похуже. Выкрасть родственницу главарей местной банды Острых козырьков самое логичное, что можно придумать. Джим уже успел изучить дела семьи Шелби и вполне мог рассчитать, в какое место нанести удар, чтобы «обезоружить».       В кабинет вошли мужчины.       — Слушаю вас, господа? — невозмутимо, не отрываясь от своих бумаг, протянул Мориарти. — Будьте любезны: кратко и по делу. У меня очень мало времени, и ещё меньше желания видеть кого-то в своём кабинете.       — У вас наш человек, — протянул незнакомец, выпуская клубок дыма из сигареты, торчащей в его зубах. — Я пришёл вернуть его, — сразу и по делу. Такой расклад нравился Джиму.       Мориарти заинтересованно поднял взгляд. Ещё никто в таком наглом, немного надменном тоне не разговаривал с ним. Осмотрев троих вошедших мужчин, Джим заметил странное сходство между ними не только в чертах лиц, но и внешний вид. Аккуратный пиджак, накрахмаленная рубашка, пальто с отворотами и шёлковые шарфы — всё явно фирменное, сшитое на заказ. Такие же модные брюки и кожаные сапоги. Но выделялись они все ещё и остроконечными, плоскими шапками, сдвинутыми чуть на бок. Вкус у них есть, а это добавляло им несколько очков.       Но вот, что странно… Переговоры ведёт не более старший мужчина, а тот, о чьи скулы можно порезать пальцы. Как же они выделялись, затмевая не менее прекрасные голубые глаза, немного прикрытые дурацкой шапкой.       — Кто вы?       — Меня зовут Томас Шелби. А это мои братья: Джон и Артур, — ответил мужчина, благодарно кивая на жест Мориарти о приглашении присесть.       — Я должен знать вас, мистер Шелби? — уточнил Джим, перебирая ручку между пальцами. Глаза мельком зацепились за светловолосого, высокого мужчину, сидевшего в самом углу кабинета — верный, преданный тигр — Себастьян. Казалось, его глаза блестели в полумраке, как у настоящего хищника, следившего за добычей. Сигара была единственной, что выдавало его присутствие. Обменявшись с ним едва заметной ухмылкой, Мориарти вновь посмотрел на мистера Шелби.       — Мы — Острые козырьки, из Бирмингема! — воскликнул самый младший Шелби. — И мы приказываем вам отпустить нашу…       — Замолчи, Джон! — одернул старший, тот, что носил забавные усы. — Не ты ведёшь переговоры.       — Острые козырьки… Ух, стало очень страшно, честное слово… — Джим чуть наигранно дрогнул, чтобы показать, как сильно ему страшно, хотя на деле он мысленно смеялся над тремя идиотами, решившими, что они могут заявится к нему в кабинет и требовать освободить дамочку. О, да! Мориарти знал местную банду. Более того, он знал всю семью Шелби, в том числе Полли Грей. У Джима был выбор, кого забрать: тётушку этих остолопов или же сестрёнку — ярую противницу своего рода. Глупая девчонка, уверенная в том, что желанием можно стереть свою родословную. Как бы не так. Ей до конца дней своих предстоит нести крест родства с семьёй Шелби, сколько бы раз она не меняла фамилию.       — Страшно, что мне плевать, кто вы такие, — рассмеялся Мориарти, возвращаясь к своим бумагам на столе.       Раздался звук металла. Мужчина, которого звали Артур, достал оружие, как и младший, которого вечно затыкали — Джон. Но не успели они толком двинуться, как к виску Томаса прижался ствол оружия Морана.       — Разве разумно двоим выступать против троих? Вы приехали в наш город и теперь пытаетесь тут строить свои дела… — поинтересовался Томас, ничуть не дрогнув, когда на него навели пистолет. Заслуживает похвалы. Нет, более! Он заслуживает внимания Джима. Перед ним достаточно сильный противник, готовый идти до конца. Не боится смерти. А это уже показатель.       — Нет, разумнее выступать одному против троих, — поправил Мориарти, вновь откладывая ручку. Встав из-за стола, он расправил свой костюм.       — Мы подмяли под себя Билли Кимбера. Оставили с носом Кэмпбелла с его шайкой полиции… Неужели ты думаешь, что мы не справимся с тобой? — фыркнул Артур, пока Томас сверлил его взглядом голубых глаз, будто считывал. Ох, многие пытались, но никто не смог понять Мориарти, ведь он слишком хорошо скрывает свою натуру.       — Этих щенков? Вы гордитесь этим? — рассмеялся Мориарти. — Итак, господа. Мы зашли в тупик, — констатация факта, но Джим всегда начинал свою речь издалека, хотя сам не любил, когда люди приходили к нему и несли чушь.       Острые козырьки имели в своих запасах краденное оружие, и Мориарти хотел получить его, чтобы обеспечить себе запасы, а заодно получить выгодные контракты в этом криминальном городе. А для этого нужны «козырьки». Без них тут ничего не делается. Джим не был глуп, чтобы пытаться сломать эту банду или как-то подорвать их авторитет. Да ему и не нужно это было.       — Я так понимаю, что вы пришли сюда за Грэй?       — За миссис Грэй… — поправил Томас, коротко кивая.       — Раз она так важна, могу обещать, что она останется целой и невредимой.       — А что взамен её освобождения? — Томас, не обращая внимания на дуло пистолета у виска, поднялся на ноги, отчего их с Джимом лица оказались очень близко. — Я пришёл её вернуть, а не улучшать условия её пленения.       — Разумеется, — кивнул Мориарти. — Завтра я приду к вам и скажу, что мне нужно. Можете не переживать, банальная мелочь, которая вам под силу. Если мы придём к взаимовыгодному согласию, я освобожу Полли. Но предупреждаю вас заранее: попробуете что-то выкинуть… Только один человек из всех моих людей знает, где её держат. Она умрёт раньше, чем вы попытаетесь выяснить. Одно неловкое движение, и она — труп. Я — не тот человек, которого вы сможете укусить. Зубы сломаете, господа.       — Завтра в полдень мы приглашаем вас в наш бар, — Артур и Джон убрали оружие. Все трое натянули обратно козырьки и, молча кивнув, вышли из кабинета, оставляя Морана и Мориарти наедине.       — Свяжись с нашим агентом. У него время до полудня завтрашнего дня. Если не справится, отправится к ангелам, — скомандовал Мориарти, на что Моран усмехнулся и ушёл, на этот раз оставляя Джима наедине со своими мыслями.

***

      Картинная галерея никогда не привлекала Морана. Будь его воля, он бы избегал этого места до конца дней своих. Это Мориарти готов выкладывать круглые суммы денег за ценную картину или статуэтку, собирающую пыль в его доме. Ах, да! Никакой пыли! В Лондоне, в доме, принадлежавшем Джиму, было столько прислуги, что пылинке некуда упасть.       — Себастьян? — раздался женский голосок.       Моран рассматривал картину, стараясь делать вид, что возникшая рядом девушка ему незнакома. Картина Хогарта занимала его внимание — так казалось со стороны.       — У тебя есть время до полудня следующего дня. В противном случае… Ты понимаешь, что последует.       — Себастьян, я подобралась к Томасу, — сообщила девушка, перебирая в руках свою небольшую сумочку. — Кажется, я знаю, где он прячет оружие. Но ещё мне кажется, он подозревает меня.       — Нас мало волнует, что он подозревает. Нас волнует оружие. Хочешь получить свободу? Выполни свою часть сделки. Иначе пойдёшь на виселицу за свои преступления. Встретишься с моими людьми в полночь, покажешь. Пройдёт все гладко, сможешь уйти.       Моран скользнул взглядом по женской шляпке и, развернувшись на каблуках, пошёл прочь из картинной галереи.

***

      Джим ступал по грязным улицам Бирмингема, стараясь не морщиться от количества грязи и мусора. Это глушь явно уступала улицам Лондона, хотя народу тут хоть отбавляй. Гуляки, обычный народ, снующий туда-сюда по своим делам — абсолютное безвкусие запущенного местечка с самой массой. Неудивительно, что Острые козырьки прибрали к рукам власть. Тут прибирать-то нечего. Одно отрёбье.       — Ты уверен, что нам нужно заключать с ними сделку? — фыркнул Себастьян, как всегда с сигарой в зубах. В отличие от Мориарти, который добавил к своему пальто ещё и хомбург, идеально сидевший на его голове, Моран шествовал без головного убора.       — Да. Несколько лодок пройдут через их канал, — в сотый раз пояснил Джим, найдя, наконец, глазами нужную вывеску. — Ещё несколько повозок по их улицам. Нам нужна охрана. И не нужны неприятности, которые грозят от местных банд. Эти ублюдки держат улицы, грабят чужое без зазрения совести. Нужно обезопасить наш товар.       — А оружие зачем? — не унимался Моран. В его глазах читалась настороженность. Около бара неприметно стояли трое ребят, носившие шляпы козырьков. Их секрет ни для кого не секрет — острые бритвы в козырьках. Оригинально, но совсем не опасно для того, кто орудует охотничьим ножом закрытыми глазами. Военный человек опасность издалека чувствует. Как и человека, который тоже воевал. Моран проникся к Томасу, как к человеку, получивший несколько наград за свои заслуги.       — Чтобы наказать их. Мне оно особо не нужно, но стоит показать, что в их руках нет абсолютной власти. А рядом есть те, кто не боится залезть на их склад и присвоить себе небольшую провизию.       Больше они не говорили. Войдя в бар, где за столом сидела привычная троица Шелби, а поодаль от них охрана, державшая руки в карманах пальто (никто не поймёт, что они держать пистолет наготове, никто!). Глаза скользнули по бару, где крутилась барменша. Грейс. Его милая шпионка, добывшая им оружие. Жалко будет отпускать ее. К ангелам. Никто не уходит от Мориарти. Никто не сбегает. Попав в его сети, невозможно выбраться.       — Господа? Добро пожаловать в наш бар, — деловито начал Артур. Странно, что он сидит во главе, когда все семейные дела явно решает Томас. Видимо, на их территории так положено, а Мориарти не особо интересовался их иерархией.       — Благодарю, — Мориарти сел на предложенный стул, а Себастьян встал аккурат за его спиной, лениво осматриваясь по сторонам. Оценил обстановку, все входы и выходы, пути отступления.       — Надеюсь, ваши требования готовы быть озвученными?       — Итак, мои требования очень просты: вы обеспечиваете моему товару охрану от грабежей и убийств, пока его вынужденно будут переправлять через ваш город. Если всё пройдёт в лучшем виде, то ваша тётушка Полли вернётся домой невредимой, а я уеду обратно. Вы будете дальше изображать из себя властителей закона, будто ничего и не было.       — Все эта ерунда лишь для того, чтобы переправить ваш товар? — Артур обдумывал слова Джима, пока Томас всё так же жадно осматривал его. От такого пристального взгляда голубых глаз скулы сводило. Мориарти любил голубые глаза, и Себастьян — тому доказательство. Как было бы прекрасно, если бы его команда пополнилась ещё одним красавцем. Но очевидно, что братья держаться семьи, что тоже довольно похвально.       — Почему просто не нанять нас в качестве охраны? — продолжил свою мысль Артур.       — Деньги… Как мало они стали значить для таких, как мы. Человека достаточно запугать, чтобы он выполнил то, что тебе хочется. Вы — не того поля ягодки. А потому… Мне нужны гарантии. Проще договариваться с позиции сил и шантажа.       Томас фыркнул, выпуская клубок дыма, чем привлёк внимание Себастьяна — придирчивый, оценивающий взгляд. Игра в гляделки были его коньком, но Шелби явно считал, что они хозяева положения, и Моран позволил ему так считать дальше, чтобы не усугублять напряженного положения.       — Могу добавить пару крон за охрану… — предложил Джим, на что Джон подскочил с места, хлопнув по столу:       — Мы не шавки, чтобы швырять нам монеты, как кости собакам!       — Думаю, мы договорились, — почти одновременно с младшим, кивнул старший. — Джон, успокойся.       — Томми! Почему ты молчишь?! Когда мы позволяли другим так с нами обращаться?! — не унимался Джон, но Томас только плечами пожал. Хорошая тактика — не вмешиваться.       Джим удовлетворенно кивнул и поднялся, ничуть не боясь того, что пуля может прилететь промеж глаз. У него напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения, отчего проще было добиваться своего, переступая через головы своих врагов. Шелби могут тут хоть глотки друг другу перегрызть, Джиму неинтересно это. Он пришёл сюда добиться своего. И только.       — И никаких бумажных договоров? — раздражённый таким поворотом событий, спросил Джон. Забавно наблюдать за тем, как младший из братьев пытается казаться значимым.       — Полли — мой бумажный договор. Встретимся через три дня с одним из вас. Вы либо получите Полли, либо её труп.       Нацепив шляпу обратно на голову, Мориарти отвесил вежливый поклон и вместе с Мораном удалился из бара, оставляя братьев недоумевать, откуда на их голову свалился такой безрассудный человек, пошатнувший их безграничную власть.

***

      — Ты доволен? — поинтересовался Моран спустя три дня после последней встречи с семьей Шелби. Они собирались уезжать в Лондон, и заканчивали последние дела, удерживающие их в Бирмингеме. Себастьян развалился в кресле, с легкой, победоносной улыбкой наблюдая за Джимом. Его босс выглядел как довольный кот, после сметаны. Ещё бы, козырьки помогли сохранить груз, не совершали необдуманных поступков, а значит сегодня придёт Шелби, чтобы совершить последний обмен, удерживающий их в этом захолустье. Мориарти мог бы наплевать на договоренность, сбросить в канаву труп женщины и раствориться в Лондоне. Себастьян бы так и сделал. А Джим был человеком слова.       — Да! Какой смысл мне скрывать очевидные вещи? — Мориарти плавной походкой подошёл к Себастьяну, по пути скинув пиджак на ближайшее кресло. Усевшись к нему на колени, он закатал рукава белоснежной рубашки и вплёл пальцы в светлые волосы своего верного тигра.       — Теперь я хочу получить кое-что ещё…       — И что же? Похвалу? — ухмыльнулся Себастьян, устраивая ладони на ягодицах своего босса. Они часто развлекались подобным образом. Работе это никак не мешало, зато не нужно задумываться о снятии напряжения и искать кого-то на стороне за плату. Выгодное сотрудничество, перерастающее постепенно в собственничество.       — Куда больше, чем просто похвалу.       Склонившись, Джим прикоснулся губами к чувственной шее Себастьяна, чуть прикусывая кожу и тут же зализывая кончиком языка. Утробные мурлыканья наполнили кабинет, заряжая атмосферу интимом. Тела обоих мужчин напряглись, скапливаясь внизу живота приятной истомой. Хотелось большего.       — Знаешь, что мне привезли из Германии? — загадочно спросил Джим, чуть отклоняясь от Морана, чтобы дотянуться до своего стола и вытащить маленький тюбик. — Специальная! На силиконовой основе! Ты представляешь, сколько я заплатил за неё?!       — Думаю, ты не пожалел средств, — кивнул Себастьян, одной рукой перехватывая тюбик, чтобы рассмотреть его, а второй продолжая карабкаться под брюки Джима, чтобы сжать оголенную ягодицу.       — Забавно… — раздался неожиданный голос со стороны двери. Джим обернулся, но не дёрнулся. Даже позу не сменил. Как и Себастьян, на лице которого играла недовольная гримаса. За плотскими утехами тот пропустил шаги и скрип двери. Нельзя позволять себе расслабляться на чужой, враждебной территории, если хочешь выжить.       — Вам знакомо такое понятие, как «Содомия»? — поинтересовался Томас, выпуская клубок дыма. — Говорят, оно наказуемо. Вплоть до виселицы?       — И ты в это веришь? — рассмеялся Джим, возвращаясь к своему занятию — целуя шею Морана. Бёдра стали качаться в такт интимным движениями.       — Верю в наше правосудие и короля, — саркастически выдал Томас, невозмутимо продолжая свой путь ближе к мужчинам, но лишь затем, что упасть в свободное кресло и понаблюдать, до чего дойдёт.       — А ты забавный, — Джим сполз с колен Морана и начал плавно кружить вокруг Шелби, вынуждая его остановиться. — Такой голубоглазый… Такой… Ухоженный.       — Ага, и так вовремя пришёл… — вставил комментарий Моран, наблюдающей за разыгравшейся картиной соблазнения со своего места. Он ничего не имел против оргий.       — Что ты имеешь ввиду, сука? — зашипел Томас, резким движением хватая Мориарти за шею и прижимая его к столу. В висок криминального гения уперлось дуло пистолета. В ту же секунду Себастьян стоял около них и прижал свой ствол к затылку Шелби. Реакция у него молниеносная, и Джим пользовался этим, зная, что находится в полной безопасности.       — Ох, какая возбуждающая атмосфера. Не находишь, мой дорогой Себастьян? — голос Мориарти был похож на мёд — такой же сладкий, тягучий. Неудивительно, что Томас сощурил глаза, чуть надавливая пальцами на горло Джима. Опасная паутина харизмы Мориарти утягивала его в бездну. Сопротивляться с каждым словом всё труднее… Его гнев был связан больше с желанием убить человека, который покусился на близкого родственника. А на деле выходит, что он попал в логово содомского греха. Почему Томас Шелби, один из главных в банде «Острых Козырьков», не бежит сломя голову к тётушке, а стоит и смотрит в карие омуты напротив? Почему не пустит пулю в его череп? Почему позволяет управлять собой? Сколько же вопросов…       Джим, всё ещё довольный таким раскладом, обхватил дуло пистолета Шелби и скользнул им ко рту, медленно облизывая его языком, пока глаза не сводили взгляд с голубых глаз напротив. В них читались нескрываемые удивление и заинтересованность, вкупе с раздражительностью и бешенством. Необычный спектр эмоций, завершающийся длинными ресницами. Кажется, колени Мориарти дрогнули от такой красоты.       — Кусок… Дерьма! — рыкнул Шелби, не обращая внимания на ощутимое давление дула пистолета в затылок. — Сука…       Кто может сопротивляться природному обаянию криминального гения? Пожалуй, таких людей ещё не создали. Вот и Томас не смог. Все ещё удерживая свой пистоле где-то в области шеи Джима, он подался вперёд и накрыл его губы жёстким, властным поцелуем, сильнее прижимая к столу. Шелби был на пару сантиметров выше Джима, что было немного проще. Их члены терлись друг друга, возбуждая Мориарти ещё сильнее. Неудивительно, что поцелуй и покусанные губы вылились в возбуждение с крепким стояком.       Руки Джима скользнули по плечам Шелби, зацепляя большими пальцами пальто. Резким движением он стянул его, бросая на пол. Какая разница, сколько стоит этот атрибут одежды? Как и твидовый пиджак. Последнее, о чём думают такие люди, как они — деньги. Внешность Томаса в рубашке и жилете не просто цепляла к себе, она притягивала своей строгостью, граничащей с опасностью. Джим отлепился от губ Шелби, скользнув взглядом от его лица к шее. Воротничок особенно шикарен! Последний писк моды.       Пальцы уже скользили дальше, задевая пуговицы жилета и цепочку от карманных часов. Никакой реакции, пока рука не остановилась на выпуклости. Возбуждение ощущалось сквозь ткань брюк, и Джим, больше не желая медлить, не желая изучать свою новую игрушку для утех, быстро распахнул штаны и спустил их к щиколоткам, сделав тоже самое со своими.       — Так и будешь стоять? Или сделаешь то, что хочешь сделать? — прохрипел Мориарти, на что Шелби выгнул выразительно бровь:       — Я не трахаюсь под дулом пистолета, — отбросив своё оружие на стол, Томас сжал член Джима, намекая на то, что ствол Морана очень даже мешал. Мориарти забыл на секунду, что около них стоит тень — Себастьян Моран, готовый завершить их встречу в любую секунду.       Джим заглянул за плечо Шелби и едва заметно кивнул. Достаточный жест, чтобы Моран убрал пистолет и вернулся в своё кресло, закуривая сигару. Спустил штаны и устроил руку на члене, ласково поглаживая его, пока глаза жадно, с долей восхищения, смотрели на развернувшуюся картину настоящего разврата, от которого летели искры безумия.       — Не уверен, что ты вообще трахаешься. Ходят слухи, что один из главных Острых козырьков… Имеет проблемы, — Джим обхватил сильнее член Томаса, активно двигаясь по возбужденный плоти. — Не уверен, что слухи правдивы, но может… Ты хранишь чистоту для единственной? Или единственного?       — Почему никто не додумался отрезать тебе язык, Джеймс? Ты стал бы идеальным мужчиной! — рыкнул Томас и, резко дёрнувшись, развернул Джима лицом к столу, практически утыкая того носом в дорогостоящее дерево, на котором валялись бумаги. Если бы Мориарти не нравилось такое обращение, он бы вряд ли позволил всё это, но сейчас лишь раздвинул ноги шире, открывая к своей заднице больший доступ.       Шелби скользнул взглядом по упругой заднице Мориарти и, шлёпнув по ягодице несколько раз, оставляя легкое покраснение, дотянулся до странного тюбика, напоминающий смазку. Что ж, сойдёт. Церемониться тут никто ни с кем не будет. А вот поддразнить…       Выдавив жидкость, Томас смазал свои пальцы и ввёл сразу два, чувствуя пульсацию ануса, в надежде, что хоть такая боль усмирит странного мужчину. Мышцы сокращались, но Джим, ощутивший вторжение, издал лишь блаженный стон. Мазохист? Судя по тому, как выгибалась его спина, а задница лишь покачивалась в такт движениями пальцев, насаживаясь глубже, Мориарти был вполне себе готов к такому исходу их встречи. Смысла тратить время на растяжку больше не было. Тем более, собственный член изнывал от желания проникнуть в тугую, упругую задницу.       Кто бы подумал, что Шелби сможет возбудиться на мужчину? Обдумать реальность можно потом. А пока… Томас обильно смазал свой член, добавил смазки на анус Мориарти, после чего отбросил тюбик на пол, аккурат около ног Морана. Если бы не его тяжёлое дыхание, Шелби бы забыл о существовании третьего человека в помещении, хотя заострять внимание на нем не стал. Приставил головку и плавно вошел, придерживая за тазовые косточки Джима. Мышцы рефлекторно сжались, но хватило минуты, чтобы Томас вышел из себя и начал двигаться внутри своего любовника, набирая обороты.       Джим готов был выть от удовольствия. Ему нравилась неестественная заполненность. К ней он всегда готов, так что первый толчок спровоцировал волну желания, от которой он сам начал двигаться навстречу, глубже насаживаясь на член. Это не тот размер, каким был награждён его тигр, но вполне себе неплохо.       По кабинету разносились тихие стоны двух мужчин и тяжёлое дыхание третьего. Шлепки кожи о кожу приятно ласкали слух, а ладони, оставляли всё больше красных пятен на ягодицах.       — Ох… Да! Сильнее! Не с бабой возишься! — стонал Мориарти, на что Шелби стал вколачиваться более резко, грубо и глубоко, буквально, вытрахивая с губ Джима громкие стоны. Рука ухватилась за короткие чёрные волосы, чуть потянув голову назад.       У Джима была хорошая пластика. Под давлением руки Шелби он прогнулся в пояснице и, жадно кусая нижнюю губу, посмотрел на Морана. Их глаза встретились. Мориарти моментально захотел большего, чем член Томаса в своей заднице, который двигался в нём с жёстким, быстрым ритмом.       Джим замер, отпихивая от себя Шелби, который, кажется, умел читать мысли, раз так легко выпустил Мориарти из своего захвата. Зацепившись взглядом за подвиливающую задницу, блестевшую от смазки, он наблюдал за тем, как Джим наклонился, поднял тюбик смазки и сам смазал член Морана. Все было настолько изящно, что не осталось никаких сомнений: будучи даже в пассивной роли, Джим контролировал всю ситуацию, получая желаемое.       — Покажи, Тигр, как нужно доставлять мне удовольствие, — приказал Джим, опускаясь на член Себастьяна. Оседлав его, он впился властным поцелуем в губы своего наёмника, руками оперевшись на спинку кресла. Мыча от удовольствия, прыгая на члене, Мориарти услышал шаги за спиной. Улыбка тронула его губы, утонув в поцелуе, ведь этот шаг от Шелби тоже был в его плане. Повалившись на Морана, Джим обвил одной рукой его крепкую шею, а сам посмотрел через плечо, намекая на то, что Томас может присоединиться к ним. На такую растяжку, конечно, он не рассчитывал, но терпением не обделён. Как и желанием иметь всё сразу.       Вслух озвучивать желание не пришлось. Шелби выдавил всю оставшуюся смазку и подстроился, вводя свой член в анус Джима, где уже томился Моран. Шло более туго. Мышцы пульсировали, а Мориарти выгибался от боли в пояснице, хотя его вторая рука, закинутая за спину и вцепившаяся в волосы Шелби, красноречиво говорила о том, что останавливаться нельзя.       Теперь в Мориарти двигались оба члена. Больно, непривычно, но Джим быстро смог справиться с собственным телом, и теперь они втроём превратились в одно единое целое. Томас уцепился зубами в шею Мориарти, который откинулся затылком на его плечо. Себастьян дотянулся до его кадыка и оставил там красные пятна губами. Может, стоило снять верхнюю часть одежды со всех, но никто не захотел отвлекаться на такую мелочь, как рубашки и жилеты.       Покачиваясь, Джим отдался волне, что несла его к небесам блаженства. Не сопротивляясь подступающему оргазму, он обхватил свой стоявший колом член, надрачивая. Хватило несколько резких движений, и белые капельки спермы попали на белоснежную рубашку Морана, который не обратил на это внимание. Они с Томасом замерли, давая возможность дрожавшему от оргазма Джиму закончить. Оба находились на такой же грани, что чувствовал сам криминальный гений, потому что быстро собрался и сполз с членов. Опустившись на колени, он шепнул:       — Кончите мне в рот… — кажется, просьба Мориарти могла казаться унижением для него самого, но его высунутый в предвкушении язык и жёсткий, властный взгляд говорили об обратном. Шелби не стал сопротивляться. Положив руку на член, он быстро довёл себя до пика, спуская всё на щеку и язык Джима. К нему присоединился Себастьян, который сделал тоже самое, запачкав вторую щеку босса.       — Прелесть, — прошептал Джим, поднимаясь на ноги и пальцем убирая капельки со своих щёк. Пошло облизывая палец, он посмотрел на Шелби, в последний раз оценив его с ног до головы, задерживаясь на самом аппетитном месте. Что ж, гангстеры ещё умеют удивлять своей непредсказуемостью.       — Твоя тётушка Полли ждёт тебя снаружи. Ты свободен.       — Использовал меня, а теперь пытаешься вышвырнуть? — Томас нашёл свои брюки и, откопав пачку сигарет, тут же прикурил, выпуская клубок дыма. — Как грязно…       — Я всегда использую людей, Шелби. Не тебе меня судить…

***

      — Надеюсь, мы больше не увидимся? — Шелби протянул руку для рукопожатия, и Джим с улыбкой на лице пожал её. Они стояли на главной площади, откуда Мориарти с Мораном собирались уезжать на Бентли, приобретённой Джимом совсем недавно. Можно подумать, что прощаются старые приятели, но в действительности, Томас хотел убедиться, что мешающие бизнесу его семьи люди покидают город.       — У нас нет причин пересекаться…       Джим отсалютовал своей шляпой и готов был садиться в машину, как вдруг около них остановилась лошадь. Спрыгнувший с неё мужчина подбежал к Себастьяну и долго шептал ему на ухо, после чего так же быстро взобрался на лошадь и ускакал. Джим выжидающе смотрел на своего приближённого.       — Джим, у нас проблема… — Моран склонился к уху Мориарти и зашептал так, чтобы рядом стоявший Шелби не услышал его слов. — Кто-то сжёг в Лондоне твой дом. Причём до тла… Но до пожара вынесли старинные картины и весь фарфор… Тебя обокрали.       Мориарти сдвинул брови, отмахиваясь от Морана, как от назойливой мухи. Какой бессмертный осмелился покуситься на его дом?! Мало кто знает, где на самом деле живёт криминальный гений: за высоким забором в кругу многочисленной охраны. Тогда кто смог провернуть такое?! Мозг медленно, но верно соображал. Только человек, обладающий связями, может попробовать найти сведения, ведь Джим существовал в реестре, как законопослушный профессор математики. И тут в голову Мориарти пришла ещё одна мысль: почему Шелби ни словом не обмолвился об украденном оружии, когда явно трясся над ним? А ведь он далеко не глупый парень. Явно превосходил своих братьев, был изворотливым, имел мозг стратега…       — Ах ты… — прорычал Мориарти. Он готов был нарушить свой принцип «Не пачкать руки» и удавить Томаса посреди улицы, наплевав на множество свидетелей. Себастьян явно почувствовал настроение своего босса, напрягаясь телом. Рука медленно скользнула на оружие, но Джим жестом остановил его, превращаясь в самую настоящую змею, шипящую на своего врага.       — Это ты сделал, Шелби!       Томас явно понял, в чём дело, раз на его лице заиграла нахальная, самодовольная ухмылка.       — Ты забрал моё оружие, а я забрал у тебя дом. Мы квиты, Джеймс Мориарти. Мне нужны деньги, а твои… Ценности стоят целого состояния… Считай, ты совершил выгодный бартер со мной… Мне вполне понравилось иметь с тобой дело.       Мориарти ещё сильнее сощурил глаза и максимально близко подошёл к Томасу. Тот курил сигарету и выглядел так, словно был королем происходящего. Может в своей голове он представлял себя победителем, но Джим никогда не оставит грабеж и уничтожение своего имущества без внимания. Теперь первостепенной задачей было вернуть своё, а для этого придётся вернуться в туманный Бирмингем, чтобы вновь погрузиться в мир преступности. А именно: противостоять братьям Шелби. Томасу Шелби.       — Ты вор и бандит, Томас… Букмекер… Но далеко не идиот. Понимаешь, что я не оставлю тебя после такого?! Я не дам тебе спокойно вздохнуть…       — А кто сказал, что я хочу избавиться от тебя? — Шелби склонился к самому лицу Мориарти, выпуская клубок дыма практически в его губы. — Игра только началась, верно?       — О да, следующий шаг за мной. И твоя задница никогда не забудет то, что я придумаю…       — Жду с нетерпением!