за много месяцев до случившегося
Дино возвращается с тренировки, уставший и злой. Оно и не удивительно: поражения редко добавляют энтузиазма, а такие сокрушительные и подавно. Весь потный и испачканный грязью, он не мало времени проторчал в душевой, прежде чем привести себя в более или менее божеский вид. Уже давно перевалило заполночь, а ангел только добрёл до своей спальни, неистово желая лишь одного: спокойного сна. Но судьбой парню были уготован несколько иной досуг. Дино толкнул дверь, ведущую в комнату и в нос ему тотчас ударил убойный аромат чего-то цветочного и душистого. Во тьме ночи он смог разглядеть только огромную груду непонятного содержания на своей кровати. Включив свет и как следует проморгавшись, взору предстала постель, заваленная сотней, а то и двумя-тремя огромных бутонов роз, неистово благоухающих на всю комнату. Что-то внутри у ангела сжалось. Такое необычное проявление внимания в его сторону не на шутку настораживало. Первым делом Дино настежь распахнул окно, дабы выветрить из комнаты всю вонь, от которой уже кружилась и даже побаливала голова. Дождавшись, пока запах хоть немного уменьшит интенсивность, а его самого перестанет с дикой силой тошнить, ангел с опаской подошёл к кровати. На самом краешке покоилась стопка каких-то конвертиков, перевязанная бичёвкой крест-накрес. Нутро подсказывало парню, что открывать и трогать что-либо из новоприбывшего в спальню было не самым разумным решением. Но ко всему прочему, внутри у светловолосого закипал недюжий интерес. Он мялся ещё минуты три, после чего решительным шагом приблизился к стопке. Любопытство одержало верх, подавляя осторожность на корню. Ничего необычного: просто с десяток разных конвертиков, предположительно с письмами, закрытых при помощи утончённых восковых печатей на стыке. Дино дрожащими руками вскрыл один, тотчас обращаясь к содержимому. Взору предстал лист плотной бумаги, полностью исписанный ровным каллиграфическим подчерком. Дорогой Дино, надеюсь ты прочтёшь это и все последующие письма, прежде, чем бросишь их в топку. Гласила первая строчка. Ангел ухмыльнулся, по достоинству оценив, как хорошо отправитель знал о его осмотрительности. С насрастающим с каждой секундой интересом парень продолжил читать: Ты не знаешь моего имени, не знаешь даже кто я, чем занимаюсь и пока не ведаешь, зачем тебе пишу… Однако я знаю о тебе всё. — И почему это звучит как угроза? — Дино нахмурился, жалея, что всё же не сделал то, о чём предостерёг его автор в первых строках: не сжёг всё к чертям. Однако чтения не прекратил: Это может звучать пугающе… — Ещё бы. Но ты мне очень приглянулся. Я много месяцев наблюдал/а за тобой, подмечая каждую деталь твоего поведения, пока не понял/а: ты — мой идеал. Я восхищаюсь тобой: твоей мудростью, целеустремлённостью, честью, упорством и светлым рассудком. Твоей во истину невероятной внешностью, а так же характером. Возможно это прозвучит слишком поспешно и необдуманно, но я люблю тебя… У письма было продолжение, но Дино не стал его дочитывать, отбросив листок на соседнюю тумбочку. Довольно с него этого сталкерства. Иначе автора писем он и назвать не мог. Это пугало, внушало страх и дискомфорт, ведь одно дело — написать записку, незаметно подкинув её в рюкзак или сумку с формой, и совсем другое — заваливать его комнату цветами, прилагая к ним огромное колличество любовных писем весьма крипового содержания. Ангел мельком исследовал и остальные девять конвертов. Ничего, кроме новых, устрашающих восхищений, метафор и крайне недвусмысленых описаний там не было. — А я то думал, что чёкнутые фанатки — миф и сказка. — По спине у Дино пробежали мурашки. Всю эту совокупность «знаков внимания» он находил весьма жутковатой. И тот факт, что неизвестная каким-то образом беспрепятственно попала к нему в комнату, оптимизма и уверенности не добавлял. Вероятность же того, что отправителем мог быть парень, он счёл ничтожно мизерной и даже не стал рассматривать как один из вариантов. — Шепфа, дай мне сил избавиться от этой поехавшей. Шепнул Дино в пустоту. Усталость брала верх. Ангел умостился в небольшом кресле и закрыв глаза, моментально уснул. Сил разгребать это мракобесие дольше, у него не было.▪︎▪︎▪︎
— Ебать! Ну и крипота, чувак! — Ади даже присвистнул. Лица остальных собравшихся в комнате выглядели не менее ошарашенными. — Мне столько цветов в жизни не дарили! — Мими поджала губки, досадуя на такую вселенскую несправедливость. — Хочешь, забирай хоть все, мне же спокойней будет. — Дино опёрся рукой о дверной проём и вновь оглядывал спальню со стороны. А демонесса в ответ лишь фыркнула. — Дело не в цветах, балбес, а во внимании. Да и к тому же, не хочу, чтобы меня ночью придушила твоя чёкнутая сталкерша! — Или сталкер — скептически добавил Сэми, роясь в груде любовных писем. — Согласен с Ади, это очень жутко. Мне прямо не по себе было, пока читал. — Ангел с жалостью взглянул на хозяина комнаты. Тот же выглядел ещё более расстеряным и подавленым, нежели прошлым вечером. — Ну спасибо, блин, приободрили. — буркнул недовольно, но больше ничего сказать не успел… — Утречко, народ, чего столпились? В комнату протиснулся Люцифер и застыл, глядя на кровать, приподняв бровь. — И кому это такое счастье привалило? — спросил издевательски, оглядывая спальню и всех собравшихся в ней. — Мне. — Дино выглядел отнюдь не таким жизнерадостным, как демон, с нескрываемым пессимизмом пялясь на письма. Люци резво выхватил пару листочков из рук ангела. — Вот это да, а ты оказывается популярен среди девушек, Дино. Но никто из ребят колкости не оценил. — Ну, итог, думаю, ясен всем: крайне жуткая хрень. Резюмировала Вики, брезгливо отбрасывая конверты, что до этого вертела в руках. — Поддерживаю. Раздалось отовсюду. — Эй, ребят, никто не знает, как от такой кучи цветов избавиться? Дино почесал голову, устало взирая на заваленную лепестками кровать.