Растопи меня своим льдом

Рыжий запоздало дёргается, чувствуя как тяжёлая рука опускается ему на плечо. Но уже слишком поздно, не успел. Его обдало запахом сигарет, свежего и чуть пряного дезодоранта и ментоловой жвачки. От этого до боли знакомого запаха, хотелось сбежать ещё сильнее, чем от железной хватки. Если попался, теперь не отпустит. Хотел бы Гуань Шань иметь глаза на затылке или уметь читать мысли. Тогда бы он за километр обходил наглого самонадеянного мажора, заслышав его грязные мысли, задолго до появления их хозяина. В том, что мысли грязные, Мо даже не сомневался. Он сделал единственное, что мог, будучи в таком положении, хотя это все равно никогда не помогало. - Отъебись, - прошипел сквозь зубы. - Какие мы злые, - брюнет свободной рукой потрепал жёсткий ёжик ржавых волос. Захотелось развернуться и с размаху врезать, но синяки под рёбрами ещё болели после прошлой такой выходки. Рыжик лишь дёрнул головой, пытаясь скинуть назойливую руку. - Я тебя кое-куда отведу, малыш Мо, - эта фраза прозвучала в самое ухо, так что горячее дыхание защекотало ушную раковину, и по всему телу прошла волна дрожи. Это было уже слишком. Мо готов был взорваться от бьющего через край негодования, которое сделало его ухо красным словно мак. - Не говори мне в самое ухо! Никуда я, блядь, не пойду с тобой! Иди лучше со своей задницей! - Рыжик выплеснул все эти предложения залпом, перевёл дыхание и добавил, - Мудак хренов! Ожидаемо его шею сжала твёрдая рука, заставляя подчиниться. В итоге, рыжик уже стоит на пороге огромного дома, все так же раздражённо и бессмысленно пытаясь скинуть не отпускавшую всю дорогу руку. Но его внимание переключается на Чженси, стоящего у порога и безуспешно пытающегося преодолеть препятствие в виде огромного охранника в чёрном костюме. Чжань оборачивается на них удивлённо: - Тянь и Гуань Шань? Вы как здесь оказались? Тянь, не обращая никакого внимания на его удивление, выступает вперёд. - Я пришёл домой вместе с друзьями. Мне тоже нужно ваше разрешение? Охранники моментально расступаются и пропускают всю троицу внутрь. Чжань и Мо лишь недоуменно переглядываются. Нихера себе у этого мажора домик, они даже представить не могли такой размах. - Эй, ты здесь откуда? - спрашивает Мо у Чженси. - Я проследил куда увезли Цзяня, он должен быть здесь. Цзянь находится довольно быстро, выпрыгивая откуда-то из-за угла и бросаясь на шею лучшего друга. Рыжик лишь корчит недовольную мину. Счастливое воссоединение, блять. *** Последние секунды этого дня отсчитывает стрелка настенных часов. Рыжий лежит на самом краю мягкой большой кровати, и следит за секундной стрелкой, когда, наконец, самый худший день в его жизни подойдёт к концу. Его кулаки непроизвольно сжались, от всплывшей в памяти самодовольной ухмылки и хитрого прищура серых глаз, когда Хэ Тянь произносил: "Согрею для тебя постельку... А ночью сниму для тебя штаны". Терпение Мо на этой фразе рассыпалось на атомы, и он поклялся, что эта фраза для брюнета будет последней в его жизни. Судьба такая - умереть молодым от асфиксии, не без помощи сжимающих горло рук самого рыжика. Но нет, блять, нет. Он, живее всех живых, сейчас лежал на второй половине этой огромной кровати, и в этом плане рыжик был рад её размерам, потому что это позволяло находиться друг от друга достаточно далеко. Как рыжий оказался в такой ситуации? С Хэ Тянем никогда не знаешь, что случиться в следующий момент. Лучше не вспоминать, как он согласился остаться в этом доме на ночь, и какого хуя его угораздило лежать сейчас с этим уебком на одной пиздецки огромной кровати. Рыжий всегда использовал мат в своём лексиконе. Только когда рядом появлялся этот вымогучий ублюдок, мата становилось в десять раз больше. Стрелка часов перевалила цифру 12, рыжий тяжело вздохнул. Он думал, что Хэ Тянь уже уснул и закрыл глаза, позволил мышцам немного расслабиться. Начал уже проваливаться в сон, когда большая ладонь провела по его боку и верхней части бедра. - Какого хуя! - заорал Мо, снова напрягаясь всем телом и хватая наглую руку за запястье. - Тише ты, - голос оказался неожиданно близко, его дыхание обожгло основание шеи. Хэ Тянь прижался к нему сзади и негодование так и застыло, не высыпавшись ударами локтя, потому что Мо открыл рот от удивления не в силах произнести ничего. Оцепенение всех конечностей вызвал твёрдый предмет, прямо сейчас упиравшийся ему в задницу, нет, не предмет. Часть тела. Господи, рыжий уже не материться готов был, а молиться богу, чтобы это оказалось не по-настоящему, и сейчас бы он проснулся где-то в другом месте. - Пиздец, блять, это что за нахуй! - заорал он, все-таки сумев овладеть своим голосом. Дальше он перебрал ещё ряд ругательств, которые пришли ему на ум. Он дернулся изо всех сил, но Хэ Тянь сжал его руки и ловко перепрыгнув, прижал его своим телом. - Я возбудился, это естественная реакция, - сказал он так, будто это было обычное дело, а не рушащийся в данный момент мир одного рыжего парня. Мо продолжил перебирать все известные ему ругательства, повторяя некоторые по второму разу и попытался вырваться, но хватка Хэ Тяня только усилилась, как у удава. Чем больше дергаешься, тем сильнее сжимает. Мо услышал, как его футболка затрещала по швам, от этих резких попыток вырваться. Это уже было за гранью шутки, за гранью всего плохого и хорошего, что когда-либо творил этот свихнувшийся придурок. Грудь рыжика быстро вздымалась и опускалась, запас ругательств иссяк, и он уже от слепой агрессии перешел на просьбы. - Отпусти, - выдохнул он, от напряжения защипало глаза. Хэ Тянь замер, боясь отпустить его и получить заслуженный удар, и боясь удерживать дальше - потому что это не то, чего он на самом деле хотел. Он понимал, что перегнул палку, но не понимал, как все исправить. - Отпусти, твою мать! - заорал рыжик настолько громко, что оконные стекла должны были вылететь к чертям. Хэ Тянь очнулся, заморгал, отводя затуманенный взгляд от перекошенного злобой лица рыжика. Он ослабил хватку, и Мо резко отпихнул его и вылетел из комнаты, Тянь заторможено оглядел смятую простынь и бросился следом. *** Хэ Чен вернулся поздно. По скомканному рассказу Хуа Би он знал, что его младший братец пришёл со своими друзьями и вся компания осталась здесь ночевать, после громкого дебоша в саду. Испортили антикварный каменный вазон, приготовив на нем шашлыки. У Чена голова просто раскалывалась после и без того тяжёлого дня, а теперь ещё эти глупые подростки. Он лёг на кровать в своей комнате, не раздевшись, и помассировал пальцами виски. Боль немного отпустила, но в следующий момент он услышал громкий вопль. Он разобрал чётко: "Твою мать". Да, твою мать, эти подростки сведут его с ума за один вечер, подсказывала интуиция. А ещё подсказывала остаться, вот так, лежать спокойно, и смотреть в потолок, но Чен её не послушал и отправился разбираться, что у них опять стряслось. Его чуткий слух сразу определил, что шум доносится из комнаты Тяня. Ну конечно, у этого сложного подростка удавалось генерировать проблемы из воздуха со скоростью света. Чен не успел приблизиться к комнате, когда в него впечаталось нечто рыжее. Чен инстинктивно поймал его, как баскетбольный мяч, ударяющийся в солнечное сплетение, цвет, к слову похож. Его быстрые реакции позволили ему вовремя напрячь пресс, иначе бы его скрючило и сбило дыхание. Следующее, что он увидел - это сумасшедшие глаза младшего брата, который резко остановился напротив него, как вкопанный. В груди у Чена кольнуло предчувствием, что ситуация не предвещает ничего хорошего. Рыжий, все ещё прижимавшийся к нему, дрожал и не двигался. Чен аккуратно взял его за плечи и отодвинул, осмотрел внимательным взглядом. Щуплый угловатый подросток, на котором были только оранжевые боксеры и белая порванная футболка. Он тяжело дышал, рыжие волосы всклокочены, в его янтарно-оранжевых глазах застыли страх и злость. Чен отодвинул парня за свою спину и прошёлся глазами по Тяню. Тот тоже тяжело дышал, растрёпанные волосы прилипали к вспотевшему лбу. Чен решил, что они подрались, пока не наткнулся на маленькую деталь, кардинально менявшую ситуацию. На Тяне были надеты только трусы, и деталь эта, на самом деле не маленькая, если быть честным, выпирала слишком явно. Чен в одно резкое движение припечатал брата к стене, удерживая за плечи. - Совсем двинулся? Ты что вытворяешь?! - рявкнул он. Хэ Тянь был растерян, его взгляд кидался от рыжего паренька к Чену. - Я не хотел... Шань! - он дернулся. - Стоять, - Чен ещё раз ударил его лопатками о стену. Чен соображал быстро, и схема решения тоже быстро вырисовалась в его голове. Пусть в конце этой схемы и было очень много переменных, но Чен безапелляционно начал воплощение первой части плана. - Ты, - обратился он к Тяню и, когда тот заморгал, ударил ладонью по щеке, не сильно, но так чтобы он внимательно вслушался, - иди в свою комнату и сиди там, пока я не вернусь! Я с тобой позже поговорю, понял? Тянь кивнул и удалился в свою комнату. На этот раз он не пытался возразить Чену, слишком много сдерживаемого гнева было в его серых глазах. Чен повернулся к не сдвинувшемуся со своего места позади него рыжему. Он перестал дрожать, но выглядел растерянным. - Как тебя зовут? - спросил Чен, стараясь убрать из голоса раздражение. - Мо Гуань Шань, - ответил рыжий, неловко закрываясь скрещенными на груди руками. - Хорошо, Мо Гуань Шань. Где твои вещи? Мо указал на закрывшуюся за Тянем минуту назад дверь. Чен вздохнул, зашёл в комнату. Тянь лежал спиной на кровати и быстро обернулся, с надеждой в глазах, но увидев его, повернулся равнодушно обратно. Быстрого изучения обстановки хватило, чтобы выцепить взглядом оранжевый рюкзак на полу и одежду, аккуратно сложенную на спинке стула. Эти вещи были здесь чужими, сразу выделялись. - Чен, - подал голос Тянь, не оборачиваясь, - я не специально... - Нельзя обращаться с людьми, как с вещами, он не твоя игрушка, - раздражённо, едва ли разжимая челюсти, процедил старший брат. - Ха, кто бы говорил! - Тянь резко повернулся и сел на кровати, - Ты – тот, кто убивал людей! - Заткнись! - сдерживать злость уже совсем не выходило, - С тобой разберусь позже. Чен взял вещи рыжика и вышел. Шань стоял все на том же месте. Он мягко тронул парня за предплечье. - Идём. Рыжик послушно двинулся в нужном направлении, Чен открыл перед ним дверь своей комнаты и протянул его вещи. - Одевайся, я подожду здесь. Рыжик делал все сказанное, не задумываясь. Чёткие указания, выдаваемые братом Тяня сейчас для него были спасением от собственных спутанных мыслей. Скажи он ему утопиться в реке, Гуань Шань бы выполнил это без колебаний. Он зашел в комнату, в которой царил идеальный порядок. Какой-то безжизненный порядок. Рыжик присел на край кровати, не найдя другого удобного места, чтобы натянуть свои штаны быстрым движением. Ему хочется поскорее покончить со всем этим. Оказаться дома, и забыть этот долбанный день. В нос бьёт сладковато-горький запах, Мо смотрит на большую кровать с чёрным покрывалом. Похоже, братья Хэ не в курсе, что кроме чёрного есть еще тысячи других цветов. Несмотря на то, что кровать заправлена, на ней остались складки - видно, что совсем недавно кто-то здесь лежал. И оставил этот запах, такой тонкий, распадающийся на отдельные нотки дерева, кожи, табака, цитруса, чёрного перца и чего-то неуловимо сладкого. Рыжик обладал прекрасным обонянием, оно шло в комплекте с отменным умением готовить. Он мог различить запахи специй и ингредиентов в уже готовом блюде с поражающей точностью. В диалогах со своим внутренним голосом, он подкалывал сам себя - нюх как у собаки. И сейчас ему захотелось разгадать эту сладкую нотку, в составе аромата, вроде, как если бы он делал это на спор. Определённо, это были какие-нибудь дорогие духи, от известного, в этих богатых и далёких от него кругах, парфюмера. Но это не мешало ему попытаться разгадать заигрывающий, то ускользающий, то бьющий прямо в нос, и отдающий в голову, запах. Рыжий, осторожно озираясь, боясь быть застуканным ледяной пустотой этой комнаты, подвинулся назад и почти вплотную прислонился носом к черному покрывалу. Это определённо помогало, вот, неуловимая нотка кажется совсем знакомой. Но в следующий момент его подбросило вверх, как напуганного кота, и он всей спиной ощетинился, когда в дверь постучали. - Ты долго там ещё? - требовательный и раздраженный низкий голос. Рыжий резко вскочил на ноги, быстрым движением снял порванную футболку, и натянул свою жёлтую толстовку с капюшоном. Какого черта он сейчас делал? Совсем крыша съехала? Впрочем, после длительного общения с Хэ Тянем, чему удивляться. Разве, что тому, что она съехала не гораздо раньше. Мо дёрнул на себя дверную ручку и чуть было не столкнулся с Ченом, который стоял у двери, но Мо вовремя отскочил назад и нахмурился. Чен глядел сверху вниз изучающе, затем отстранился, пропуская Мо вперёд. - Я отвезу тебя домой, Гуань Шань. Шань только кивнул и пошёл к выходу, Чен открыл перед ним дверь. Для Мо это было неожиданно, не припоминал он, чтобы кто-нибудь открывал перед ним двери, он даже застыл на мгновение, но потом шагнул уверенно наружу, и дал ночной прохладе окутать себя. *** В салоне автомобиля пахло также, как и в комнате. Но только рыжик старался не вдыхать этот запах теперь, он вызывал странные реакции в его конечностях - их обдавало жаром как от печки, но аромат упрямо обволакивал лёгкие, въедался и оседал, как застывшая лава. Мо попробовал задержать дыхание и закрыл глаза. - Ты в порядке? - голос справа от него, заставил резко вдохнуть, и голова закружилась. Рыжик не ответил, потому что дыхание сперло, и ответ напрашивался отрицательный. Тогда ладонь тронула его слегка за плечо, и Мо резко открыл глаза, выпалил: - Да, я просто... зашибись. Чен изогнул одну бровь и вернул все свое внимание на дорогу. Он ужасно устал, и ему завтра нужно было рано вставать, но от этого его движения не стали менее сосредоточены. Он размышлял над завершающей частью своего наспех составленного плана, по решению нестандартной проблемы. Если проблема нестандартная, то нужно сделать её стандартной, подверженной логическому решению. Чен представил, что на месте рыжего парня была бы девушка. Он бы не погладил брата по голове за сексуальное домогательство, но хотя бы эта ситуация была близка к чему- то доступному для решения. Он бы предложил девушке деньги, в качестве моральной компенсации и сунул бы ей незаполненный подписанный чек, так чтобы она самостоятельно вписала сумму. Упомянул бы, что не стоит никому рассказывать об инциденте. Деньги решали все, и мало кто бы отказался. Только вот этот рыжий, исподлобья разглядывающий его, паренек, судя по всему, относился именно к этому меньшинству. Ну почему его брат обладал талантом создавать такие нестандартные, мать его, неприятности? Мо потихоньку свыкся с въевшимся ему чуть ли не под кожу запахом. Он теперь украдкой разглядывал невозмутимый профиль, бледное лицо в тусклом ночном свете казалось какой-то греческой статуей. Рыжий скользнул глазами по плечу и бицепсу, предплечью; даже под не облегающей чёрной рубашкой были видны перекаты сильных мышц при каждом движении. Взгляд остановился на лежащей на руле руке, сильной и в то же время изящной, острых и загрубевших костяшках пальцев. Мо представил, как эти пальцы сжимаются в кулак и наносят удар, он не завидовал тому, кто когда-либо встречался или встретится с этим ударом. Он дотронулся до нижней части своего плеча. Хотел бы он обладать такой силой, тогда бы долбанный Хэ Тянь не доставал его ежедневно, а получил бы по наглой роже и уполз подальше. Чен на него вообще не обращал никакого внимания, и Мо отчего-то это задевало. Он прикусил нижнюю губу и сдвинул брови. Наверное, потому что завидовал накачанному и рельефному телу, отсюда и раздражение. Он отвернулся к окну и решил, что будет молчать. Впрочем, с ним итак никто заговорить не пытался. Рыжик ещё больше насупился. Через минут сорок полной тишины они подъехали к его дому и Чен быстро вышел и обогнул машину, открывая ему дверцу. Мо поднял брови. Как барышне дверцу открывают, что это за хрень. Но молча вышел. Он сам не знал, отчего был так сильно взвинчен сейчас. Рыжий связал это с Тянем, собственное поведение и страх теперь казались ему глупыми. Надо было врезать ему как следует. Чен протянул ему оранжевый рюкзак и Мо на автомате схватил его. - Вот мой номер, - сказал Хэ, протягивая ему черную визитку, - если тебе что-нибудь понадобиться звони в любое время. Чен решил таким образом тактично намекнуть, что за свое молчание и моральный ущерб Рыжик мог попросить о чем угодно, и давал время подумать. Но рыжик просек, что это попытка откупиться, словно от шлюхи и вскипел. - С хера ли мне от тебя может что-то понадобиться? - Рыжик, зажав визитку двумя пальцами, ткнул ею Чену в грудь. Он, задрав подбородок, посмотрел в глаза, похожие по цвету на тёмные грозовые тучи, которые вот-вот прольются ледяным дождём. Ему стало не по себе от этого взгляда, но он не позволил себе отвести глаза, хотя сглотнул нервно. Рюкзак плюхнулся в пыль у его ног. - Не матерись при старших, Гуань Шань, - сказал Чен и сжал подбородок рыжика одной рукой, чуть сильнее задирая его вверх, - Иначе мне придётся вымыть твой грязный рот с мылом. И Мо застыл, не понимая, шутит ли он, потому что на шутку было совсем не похоже. И этот взгляд говорил сам за себя. У рыжика мелькнула мысль, выкрикнуть матерное слово, чтобы проверить наверняка, но он прикусил язык. Нахер так рисковать. Чен рывком отпустил его и просто ушёл, сел в машину и уехал. Рыжик посмотрел вслед удаляющемуся автомобилю, он хотел порвать чёртову визитку, но лишь слегка смял её в пальцах, а затем убрал в карман.