Поить Дилюка плохая идея?

— Посмотри на себя, — шепчет Дилюк ему на ухо, обжигая дыханием, — посмотри. Мысль, что поить Дилюка — плохая идея, пришла ему слишком поздно, отступить уже невозможно. — Кэйа, — Дилюк прикусывает мочку уха, чуть посасывает её, — ты слышишь меня? Посмотри на себя. Рыцарь тяжело дышит, но всё же поднимает взгляд. Из отражения в зеркале на него смотрят три безумных, горящих глаза. Поить Дилюка явно плохая идея. Мягкие руки скользят по телу, заползают под одежду. Воздух вокруг накаляется. Или это кровь внутри становится горячее? — Ты такой красивый, Кэйа, — Дилюк трётся носом о щёку, а потом ниже к шее. — Мой возлюбленный… — но колкость тонет в длинном стоне, Дилюк кусает шею, оставляя след, а потом мягко зализывает его, извиняясь. — Дилюк… Кэйа подается назад, прижимаясь к чужому телу. — Смотри, — Дилюк почти рычит, сжимая чужие бёдра. Он заставляет Кэйю чуть наклониться, прогнуться. — Дилюк… — верхняя часть одежды оказывается у его ног, а светлые руки любовника на груди. — Мне нравится, — ногти чуть царапают кожу, пальцы левой руки поддевают сосок, — что ты не можешь сказать ничего, кроме моего имени. Кэйа пытается отвести взгляд от своего смущенного отражения. — Сегодня ты… много… болтаешь… — Кэйа прогибается сильнее, упираясь ягодицами в чужой пах. Дилюк издаёт звук одновременно похожий и на стон, и на рык. Его теплая рука заставляет рыцаря выпрямиться и прижаться ещё плотнее к чужому телу, а вторая оказывается под поясом штанов. Дилюк чуть сжимает чужой член, большим пальцем оглаживая головку, размазывая выступившую смазку. Дрожь проходит по всему телу. Кэйа кусает губы и толкается в руку. Рыцарь видит в отражении чуть затуманенный вином взгляд Дилюка, в нём читается желание. Дилюк медленно надрачивает, наслаждаясь чужими стонами. Кожа расцветает новыми, пока что едва заметными, следами. — Сними… — стонет Кэйа, прикрывая глаз, — сними их. — Нетерпеливый, — хмыкает Дилюк, заставляет повернуть голову, чтобы поцеловать. На губах до сих пор ощущается вкус любимого вина Кэйи. Поить Дилюка плохая идея? — Займи свой рот чем-то полезным, — шепчет Дилюк в тёмные, припухшие от долгого поцелуя губы. Кэйю не нужно просить дважды, да и такому Дилюку отказать не просто сложно, а невозможно. Рыцарь медленно опускается на колени, не отводя взгляда, пошло облизывается и тянется к чужим штанам. Его очередь вырывать из Дилюка стоны. Рыцаря приятно радует небольшое пятно, успевшее остаться на штанах любовника. Кэйа не один сгорает от возбуждения. —Без рук, — вдруг коротко произносит Дилюк, его глаза стремительно темнеют. Кэйа наклоняет голову, немного не понимая, точнее, делая вид, что не понимает. — Ты ведь сможешь без рук? — тихо повторяет молодой мужчина. Кровь в жилах рыцаря вскипает. Он молча трётся щекой о стоящий член, на щеке остается вязкая смазка, ластится и едва не мурлычет. Всё же он тоже пьян. Правда не знает, от вина или от такого Дилюка. Кэйа глубоко вдыхает и плавно берет головку в рот, обводит её языком по кругу, пошло причмокивает и внимательно следит за реакцией. Дилюк едва удерживает себя до того, чтобы схватить синие пряди и насадить рот их обладателя на член до конца. Кэйа слышит сдавленный стон, видит, как дрожат чужие ноги, но не пытается удержать, ему ведь запретили использовать руки. — Кэйа… — дальше звучат только стоны и ругательства, сводящиеся к тому, что у рыцаря чертовски хороший рот. Но он не спешит продолжать, медленно сосёт головку, собирает вновь появляющуюся смазку. Дразнит языком уздечку. Ему интересно, сможет ли его любовник кончить только от этого. Но узнать не удаётся. Дилюк кладёт руку на его голову, чуть сжимает пряди, а потом шепчет: — Двигайся, — и, видят боги, это звучит одновременно пошло и просяще, настолько, что Кэйа не в силах отказать. Он вдыхает через нос и медленно насаживается, расслабляя горло. К сожалению, он не может назвать себя «королём минета», особенно горлового, но старается. Очень старается. Удовольствие любовника для него на первом месте. Кэйа смотрит внимательно в чужое лицо, следит за малейшими переменами. Утыкается в лобок и замирает, короткие волоски чуть щекочут. — Кэйа-Кэйа-Кэйа, — словно в бреду повторяет любовник его имя и стонет так сладко, что от этих звуков почти можно кончить. Почти. «Мне так нравится, что ты не можешь произнести ничего, кроме моего имени», — хочется передразнить, но Кэйю учили не говорить с набитым ртом, поэтому он лишь тихо урчит, пропуская по члену вибрации. Дилюк вскрикивает и сильнее сжимает синие пряди. Кэйа начинает размеренно двигаться, постепенно набирая темп, Дилюк все ещё держит волосы, но не вмешивается, позволяя рыцарю всё делать самому. Лишь периодически перебирает пряди почти нежно. Кэйа раздвигает собственные ноги, как можно шире, Дилюк так и не снял с него штаны, но сейчас рыцарю всё равно. Он просовывает руку под пояс, ласкает себя в том же быстром темпе, в котором сосёт. Они оба близки к разрядке. — Кэйа… — произносит Дилюк, — я… Рыцарь лишь довольно стонет и насаживается до конца, позволяя излиться внутрь. Кэйа едва не давится, но глотает, почти ничего не упуская, собирая капли языком. С краешка губ стекает тонкая белёсая струйка. Рыцарь вынимает член, издавая непристойный звук, не отводит взгляда от покрывшегося краской любовника. Он осторожно собирает пальцами сперму и медленно облизывает их. — Вкусный… — усмехается он, и у Дилюка окончательно срывает крышу. Дилюк сам опускается на колени и резко заваливает любовника на пол, жарко целует, собирает языком собственный вкус и стонет. Кровь Кэйи вновь вскипает, но рассудок ещё немного работает, он шепчет в губы: — Нужно дойти до кровати. — Хочу тебя здесь, перед зеркалом, — отвечает Дилюк в чужие губы и вновь целует. — Извращенец, — смеётся Кэйа, но не спорит дальше. Ему чертовски жарко от этой идеи, хочется большего. Дилюка внутри себя. Он тоже тот ещё бесстыдник, но его всё устраивает. Жар чужого тела исчезает. Дилюк поднимается, чуть пошатываясь и идёт куда-то. — Дилюк? — Кэйа не понимает. — Ты ведь не хочешь, чтобы я брал тебя на сухую? — любовник забирает с каминной полки маленькую скляночку с маслом и возвращается. Кэйа краснеет. Поить Дилюка — хорошая идея. Штаны наконец-то летят куда-то, они найдут их потом. Сейчас судьба одежды волнует меньше всего. Дилюк склоняется к рыцарю, целует снова, жарко и страстно, проталкивает язык в чужой рот. Кэйа представить себе не мог, что его любовник может быть таким. Не отрываясь от губ, Дилюк открывает склянку и выливает немного масла на пальцы, согревая. Кэйа не думал, что сегодня они зайдут так далеко. Но ему нравится. Он хочет. Так сильно. Пальцы медленно оглаживают узкое колечко мышц, не спеша толкаться внутрь. Дилюку хочется, чтобы Кэйа попросил — растянуть, взять его. И он готов немного потерпеть и подразнить, отомстив за все колкости, которые приходилось слушать всё время. — Д-Д-Дилюк, — стонет рыцарь, пытаясь самостоятельно насадиться, но вторая рука крепко сжимает бедро, кажется, оставив синяки. — Нетерпеливый, — Дилюк улыбается, склоняется к чужой груди, вбирает в рот сосок, дразнит и распаляет ещё больше. Первый палец входит на фалангу. Рыцарь узкий, но вместе с тем расслабленный, податливый. — Я просто хочу тебя, — стонет Кэйа, расслабляясь ещё, несмотря на удерживающую руку всё же насаживается чуть дальше. Дилюк не выдерживает и вводит первый палец до конца, сгибает его, ищет чувствительную точку. Второй палец входит медленно, Кэйа чуть морщится, кусает губы, но не сопротивляется и не просит остановиться. Дилюк не стесняется целовать — грудь, шею, оставлять следы. На третьем пальце Кэйа не может больше сдерживаться и стонет громко, требовательно, сам подмахивает бёдрами, Дилюк больше не держит его. Но пальцы резко исчезают, вырывая недовольный вздох. Вместе с пальцами исчезает и сам любовник. Кэйа с трудом открывает глаза, когда где-то рядом раздаётся шум. Дилюк возвращается с бокалом вина, а рядом с зеркалом стоит откуда-то взявшийся стул. Любовник помогает рыцарю подняться, прижимает к себе и ведёт к зеркалу, выцеловывая шею. Дилюк не говорит этого, но в его глазах читается: «хочу, чтобы ты видел, как я тебя беру». Дилюк медленно отпивает «Полуденную смерть» из бокала, Кэйа не успевает понять, куда девается бокал из чужой руки, потому что Дилюк целует его, передавая напиток изо рта в рот. Рыцаря вновь ведёт, вино пьянит ещё сильнее. «Поить Дилюка — очень хорошая идея», — это последняя адекватная мысль, которая проскальзывает в голове рыцаря, прежде чем Дилюк медленно насаживает его на свой член. Плавно, придерживая за бёдра, вместе с тем продолжая терзать и без того измученную шею. Дилюк не даёт ему двигаться, рука отпускает бедро и прижимает к себе поперёк груди, плавно толкается, дразня и рыцаря, и самого себя. — Посмотри на себя, — шепчет он, — такой красивый. Кэйа видит, как горят глаза Дилюка, раскрасневшегося себя. Как член любовника плавно погружается в него и так же плавно выходит. Видит следы на своей шее, которые потом придётся прятать. Он пытается насадиться сам, но получается лишь ёрзать, видя, как довольно облизывается Дилюк. — Дилюк, — сквозь стоны ругается Кэйа, — возьми меня уже нормально. Любовник делает вид, что не слышит его, продолжая двигаться медленно, кажется, даже ещё медленнее. Пока Кэйа не сдаётся и не скулит: — Пожалуйста. Дилюк сначала замирает, Кэйа видит край головки, с которой стекает смазка и масло, а потом любовник тихо рычит и прижимает его к себе ещё крепче, резко набирая темп. — Не отводи взгляда, — шепчет он Кэйе на ухо, облизывая и прикусывая мочку. Кэйа видит в отражении каждое движение Дилюка и чувствует, насколько близок к тому, чтобы снова кончить. В какой-то момент ему удается найти то самое чувствительное место, Кэйа вскрикивает и одними губами просит: — Ещё… здесь… так хорошо, — рыцарю должно быть стыдно, но весь стыд тонет в желании. Он чувствует, как чужой член растягивает его, как проезжается по простате каждый раз, и не может ничего с собой поделать. Может только скулить и просить. — Прикоснись ко мне, — шепчет он, отворачиваясь от зеркала только для того, чтобы посмотреть на любовника. Но Дилюк усмехается, коротко целует его и отвечает в губы. — Попробуй без рук, будь хорошим мальчиком, — темп становится быстрее, у Кэйи перед глазами загораются звёзды, ему хватает нескольких таких резких, животных толчков, чтобы с долгим стоном кончить, испачкать зеркало и сильно сжать любовника внутри. Дилюк кончает несколько секунд спустя, Кэйа слышит своё имя и ругательства, которые стали то ли приставкой, то ли синонимом к нему, но вместе с тем слышит и короткое тихое-тихое «люблю». Реальность ускользает. Кэйа почти ничего не видит, перед глазами мутно от яркого оргазма, но даже сквозь эту пелену он замечает сперму, себя красного и растраханного, со стекающей по подбородку слюной. Видит, как Дилюк медленно выходит из него, он пытается сжаться, не дать выскользнуть, не хочет терять это чувство заполненности. Но любовник покидает его тело, по бёдрам стекает сперма. Дилюк целует его и шепчет ещё что-то, но едва ли Кэйа понимает смысл. Кажется, он отключается в чужих руках. *** Просыпается Кэйа… через сколько-то. За окном ещё темно. Рядом, крепко прижавшись, спит Дилюк. Стоит рыцарю пошевелиться, всё ещё спящий любовник бурчит во сне и жмётся ещё ближе. Кэйа не сразу понимает, что уснул. Его тело бережно отмыто, а он сам перенесён в постель. Рыцарь улыбается. — Я тоже тебя люблю, — шепчет он Дилюку перед тем, как снова уснуть. Всё же поить Дилюка — хорошая идея. Кэйа решает делать это почаще.