***
— Ты действительно поймала световой меч рукой? — Голос её учителя недоверчив, по-детски взволнован, и Асока смеётся, затем его изображение на голограмме мерцает. Девушка сидит одна в своей роскошной комнате, поджав под себя ноги. На мгновение ей хочется показать ему перчатку, но в итоге она решает не делать этого. Ни один из них не особо любит секреты между ними, но они всегда были там, просто теперь их стало больше. И как бы сильно это ни разрывало их на части, когда они говорят о реальных вещах, это не делает ничего большего, чем заставляет их сосредоточиться на том, что действительно важно. Отстегивая один из своих белых мечей, цвет которой всё ещё неизвестен её мастеру, но по тому, как он смотрит на её новые изогнутые рукояти, она понимает, что в нём есть противоречивая нежность, когда он смотрит на её руки в перчатках. Красное тепло пронизывает шук’Орок, только потому, что он может справиться с жаром, не означает, что они не расплавятся, если пламя будет достаточно стойким. Отпустив её, девушка деактивировала меч, позволив ему упасть обратно на постель с тихим стуком. Асока не может не заметить, что её мастер находится не на нижних уровнях Корусанта, а в богато украшенной комнате, с видом на Набу из окна. Ребенок плачет, за ним быстро следует другой. — Твоя семья нуждается в тебе. — С улыбкой сказала Асока. Энакин уже хотел уйти, но тут же появляется нерешительность, а затем всегда поразительная уверенность, с которой поворачивается её мастер. — Верно, но не забывай, Шпилька, ты тоже часть моей семьи. — Асока не может сдержать улыбку, но он все ещё ищет уверенности. — Я знаю, а теперь иди. Я буду в порядке. — Я знаю.Часть 1
12 января 2021 г. в 23:39
Первые несколько дней её правления проходили в тренировках. Спокойная обстановка—утешение для неё, поскольку галактика вокруг разбилась вдребезги. Присвоение титула была принесена после похорон Бо-Катан и Дарта Мола. Народ Мандалора и Дозор Смерти утверждают, что она была правителем, которого стоило ждать. Ей выковывали шлем, с отверстиями для её лекку и монтралов, поскольку они никогда не перестанут расти и нанесли на него белые отметины, словно они были символом. С другой стороны, с её работой в качестве Фалкрама они действительно стали символом, она не совсем уверена, что мандалорцы действительно видят их, но насколько она и другие могут сказать, это знак нового правления и нового поколения, которое придёт под её командование.
Республика пала, внутренние миры так же обездолены, как и внешнее кольцо, и люди этой вселенной начинают проявлять инициативу. Ни один джедай не имеет права «сохранять мир», поскольку они никогда не были хороши в этом, учитывая их участие в политике и войне. Каждая планета была сама за себя, и в данный момент у Асоки был долг перед своим народом, с которым она прекрасно справлялась. Мало кто из сепаратистов или ситхов приходил сюда в поисках убежища, будучи неспособным справиться с галактикой, для которой в реальности перестал существовать закон, и она и её люди действовали соответственно. Не будет никакого союза, ни с джедаями, ни с сепаратистами, ни с любым другим правительством, которые сумел бы сформироваться из пепла, потому что всё просто не работало таким образом, когда миры и звездные системы были такими огромными. Это устраивало их народ, планету, и всё равно необходимо было пролить кровь того, кто осмелится отрицать эти факты. Всё было хорошо, но Асока всё ещё воевала. С собой, с идеалами, которые вбили ей в голову, и с орденом, даже если они этого не знали. Война закончилась, и джедаи потеряли свой храм и свою честь, теперь на нижних уровнях Корусканта, она боялась, что они всё ещё разводят те же нелепые идеи, которые втирали ей в голову. Судя по тому, что она слышала, они по-настоящему не признали свою вину, и Асока, как бы сильно ни любила своего старшего брата, не могла пойти назад, чтобы вразумить его и остальных. Возможно, они должны были почувствовать это поражение всем сердцем, даже если ей было больно не посылать помощь. Но это было бы против всего, за что боролся её народ, поэтому она воздержалась. Она была герцогиней, императрицей, практически королевой, сделанной из войны, сражений и крови, из великолепно чистого бескара. Её советник интересовался шлемом и его помехой, когда дело касалось периферии, проблемами в области видимости и был приятно удивлён её опытом работы со слепыми зонами. Её лекку всегда занимали большую часть видимости, но её впечатляющего слуха было достаточно, чтобы преодолеть этот факт. Что и привело их к настоящей проблеме—реверберации звука внутри шлема. Оружейник нашёл способ исправить это, добавив подкладку, которая трансформировала искажения, особенно вокруг контуров, где ее лекку и монтралы выступали из шлема. Им не пойдет на пользу, если она потеряет концентрацию в бою.
— Спасибо. — Искренне говорит девушке, и женщина, украшенная золотым шлемом, с маленькими шипами, которые символизировали её прежнюю преданность молу, с двумя новыми большими пиками на вершине, которые, как знает Асока, должны были изображать её монтралы и кивает в ответ.
— Это мой долг. — Женщина явно гордилась своей работой, и было за что. Её броня великолепна. Уважительно кивнув, Асока провела пальцами по своему новому шлему.
— Ваше Величество, у меня есть еще кое-что для вас. — Женщина отстегнула от своего пояса пару перчаток. Асока натягивает черные перчатки на руки, они были мягкие и не сковывали движений.
— Шук’Орок. — Асока не знает, что это значит, или что конкретно они делают, но обязательно узнает, и оружейник более чем счастлив помочь ей в этом.
Инстинктивно в течение всего дня Асока держала световые мечи в руках, и охранников замка настораживало это действие, но она знает, что это из-за Мола. Он безжалостно уничтожил беспокойство, и она надеется, что теперь они понимают, что это действие—что-то вроде утешения для неё, а не угроза для других. Тяжёлые шаги быстро приближаются, и хотя она знает, что ей ничего не угрожает, сила кричала обратное.
— У нас внештатная ситуация, похоже, что ситх похитил трёх джедаев, полагая, что Мол всё ещё правит. — Объявляет мандалорецн, и Асока расправляет плечи, надевая плащ, капюшон и шлем. Она убила нескольких ситхов, ещё один не составит труда. Как бы ей ни хотелось отвернуться и вздрогнуть от того факта, что на её планете есть джедаи, она не может оставить это так, она должна спасти их и отправить восвояси. Руки холодеют от адреналина, она готова к битве, независимо от того, кого она может увидеть.
Она видит знакомые лица: Энакин, Оби-Ван и мастер Ундули, связаные кандалами, эффективно отсекающими силу, а значит они не чувствуют её приближения. Ещё одно знакомое лицо—ситх, Баррисс Оффи. У неё только один красный меч, и Асоке не нравится её монолог. Асока побледнела. Всё, что она теперь знает, это то, что её старый друг напал на её учителя с намерением причинить вред, а она убила Мола за меньшее. Она прыгает, выхватывая световой меч в воздухе, в душе посмеиваясь над испуганным выражением лица Баррисс, прежде чем погрузить темный меч в её грудь, убив почти мгновенно. Световой меч Баррисс падает, и Асока прикрепляет свой собственный меч обратно к поясу, наслаждаясь тишиной. Есть желание, которое она не может сдержать, когда поднимает упавший меч.
— Я вижу, Мандалор нашёл правителя, соответствующего их верованиям. — Голос Луминары звучит глухо, снисходительно, и сразу же Энакин и Оби-Ван поворачивают головы, что бы увидеть двух джедаев. Её бывший падаван только что был убит у неё на глазах, они были на вражеской территории, их мир тоже разрушен.
— Отпустите их и избавьтесь от неё. — Она указывает на скрюченное тело на полу. Напряжённо наблюдала она за тем, как её советник и своенравный мандалорец, сообщивший ей об этом преступлении, работали над освобождением джедаев и избавлением от трупа.
— Убеждения, которым ты меня научила. — Ответила Асока честно, легко, как будто это было просто констатацией факта, а не обвинением, снимая шлем с головы. Держа его под мышкой, она смотрит на своего бывшего мастера. Мандалорцы больше не обращают на него внимания, зная, что они были её семьей, неудивительно, что им позволено видеть её лицо.
— Асока. — Голос её учителя звучит так счастливо, и сдавленное бормотание Оби-Вана таким же образом заставляет решимость девушки поколебаться.
— Используйте корабль, на котором она привезла вас сюда, чтобы добраться домой, у вас есть час. — Холодно сказала Асока, поворачиваясь к ним спиной. Сейчас не время для союза, как бы сильно она ни хотела его возобновить. Девушка останавливается, поворачивается, даёт им подобающий поклон, тем самым показывая, что всё ещё уважает их, и смелым движением силы она позволяет Энакину и Оби-Вану понять, что они все ещё её семья, и она любит их всем сердцем. Энакин поклонился в ответ, Луминара и Оби-Ван последовали его примеру. Надев шлем обратно, она позволила слезам скатиться по щекам, чувствуя, как связь между ней и её учителем поднимается из глубин и за ним следует порыв любви.