Гарем

      Ниххонская Звездная Империя. Орбита Тиёды. Космическая станция Кагаяки. Шестой причальный док. Грузопассажирский корабль повышенной автономности «Бармаглот».       В каюту заглянула Кора:       — Льюис, шаттл до Токио через пятнадцать минут. Мы уже собрались.       — Иду. — Я отключил экран с результатами замеров эфирного фона Тиёды и встал с кресла.       Кора скептически приподняла бровь:       — В таком виде?       Я посмотрел на своё отражение в глянцевом экране анализатора и пожал плечами. Вроде все нормально: китель чистый, волосы коротко пострижены, как и принято у людей, работающих в космосе, а парой седых прядок и отсутствием усов и бороды сейчас никого не удивить. В общем, обычный, ничем не примечательный человек лет тридцати. Разве что уши… Но на Тиёде сейчас Хякки Яко*, и среди толпы местных, наряженных мифическими и не очень существами, я если и буду выделяться, то только излишней скромностью костюма.       Кора закрыла лицо ладонью:       — Алиса, там, где ты выкопала себе этого папу никого посвежее не было?       Выглянувшая из-за её спины Алиса насупилась:       — Папа холосый.       — Ага. Только соображает медленно. Наверное, ещё не до конца оттаял после пяти тысяч лет анабиоза.       Я снова оглядел себя:       — Да что не так?       — Тосьно. У папки глаза светятся. — Алиса подпрыгнула. — Он снова будет собилать галем из косько-девосек.       Я чуть не повторил жест Коры — это ж надо, забыть про самую свою верную примету, и достал из кармана коробочку с контактными линзами.       В прошлый наш визит знакомая Коры, госпожа Фудзивара, для чьего кафе и предназначались четыре тонны бурого риса, узнала от Алисы, что «папка самый настоясий эльф и усы у него самые настоясие». С воплем «моэ!», ниххонка принялась выкручивать мои уши, да так, что серебряные нити в левом едва не лопнули. Повреждённый имплант выдал приказ на мою защиту всем роботам в радиусе километра. К счастью, человеческая техника использует другие протоколы управления, и команду выполнили роботы одной-единственной модели. Вот только это оказалась довольно популярная модель. С очень специфическим понятием «защита».       Через пять минут в кафе Фудзивары ввалились шесть девушек-андроидов с кошачьими ушами и хвостами. Кора, моментально сообразившая что к чему, успела запереть дверь, и остальная сотня осталась снаружи, взяв здание в осаду. Но мне хватило и шестерых. Через пять минут я был отловлен, вымыт, накормлен и, под непрекращающееся хихиканье ниххонки, затискан до посинения.       Лишь полчаса спустя имплант восстановился, и я смог, наконец, отменить приказ, чтоб роботы вернулись к хозяевам.       На следующий день к нам заявились представители Неко Тек и сообщили, что компания не имеет ко мне претензий, и готова уладить любые конфликты с владельцами производимых ей роботов. А еще через день выяснилось, почему компания была так щедра. В Сети появился рекламный ролик с моим участием, благодаря которому я впервые в жизни стал знаменит на всю планету не потому, что являюсь единственным живым дану в исследованной части галактики.       Как потом рассказала Алиса, это госпожа Фудзивара умудрилась отснять несколько коротких видео, одно из которых и послужило основой для рекламы. Впрочем, ушлая ниххонка, этим не ограничилась. Остальные ролики она сбрасывала на коммы всем посетителям её кафе, купившим два фирменных блюда. Наплыв любопытных был такой, что Фудзиваре пришлось нанимать дополнительный персонал, а недельная выручка едва не превысила годовую. *Хякки Яко (яп. «ночное шествие сотни демонов») — местный костюмированный фестиваль. Длится около недели.