hit it, never quit it

Время, как и всегда, не хотело тянуться, не считая скучных уроков. Подготовка к экзаменам успешно подходила к концу и надвигались сами экзамены. А главное, день рождение Эдны и Драко Малфоев уже на носу, а после — третье задание Турнира Трёх Волшебников. Пятое июня — тот день, когда на свет появилось двое очаровательных детей. Тот день, когда Эдна бы пожелала никогда не называть своим днём рождения. — Примкнуть к ним... Что может быть хуже, чем стать «правой рукой» Волдеморта? Это кошмарно. А ещё кошмарно то, что Гарри скоро очутится в его лапах. Барти же что-то говорил в начале года про кладбище... — Эй, Эдни! Для Уимпс стало привычно, когда врываются туда, где она решила посидеть, поразмыслить. Периодически девушка была даже готова к этому. — Ты решила устроить бойкот? — спросил Дин Томас. — Не пришла на завтрак, удивительно! — У тебя как-никак сегодня день рождения, — подметил Симус. — Да я не голодна, вот и всё. Эдна коротко улыбнулась, взглянув на сокурсников, и поднялась с холодных ступень лестницы. — Чем собираетесь заняться? — Ну-у, мы решили сегодня полноценно отдохнуть. — А ты, случаем, Уизли с Мартой не теряла? Вечеринка состоится? — И в честь чего же устраивать здесь балаган? — нахмурилась Уимпс. — Ну как же... — замялся Дин. — День рождения всё-таки. — О-о, нет-нет-нет, — запротестовала она. — В этом году нет, точно. Дин и Симус переглянулись удивлённо и даже огорчённо, пожали плечами и убежали наверх. Эдна осталась стоять на месте. Стоило бы и вправду найти Уизли, да и брата — поздравить-то его надо! Эдна двинулась в направлении Большого зала — вдруг кто встретится по дороге? И действительно, по пути встретилась «золотая троица», которая тут же обрушила на девушку громкие поздравления с пожеланиями и повели за руки обратно в гостиную. — Ребят, я думала, вы пойдёте тренироваться, — простонала девушка. — На сегодня можно устроить выходной, — довольно ответила Грейнджер. — Тебе уже что-то подарили, Эдни? Рон с энтузиазмом продолжил тащить подругу наверх. Рыжий юноша озорным взглядом косился на неё. — Ронди, твоих любимых конфет мне ещё никто не дарил. В гостиной наконец девушку отпустили, усадив на диван. Рон по всей видимости обиделся, а Гарри с Гермионой вовсе не унывали. Завязалась лёгкая беседа, в которой друзья, видимо, пытались понять настроение подруги, но она всего лишь молчала и выглядела уставшей. От разговора отвлёк стук в окно. Это был Фопус. Его впустили, и сов довольно запрыгал к хозяйке, только бы побыстрее вскарабкаться ей на голову. Эдна кое-как отвязала от лапки письмо, пока Фопус устраивался поудобнее. Странный, кучковатый и вытянутый почерк заполонил весь кусочек пергамента. Понять бы ещё от кого письмо! Но где-то посреди текста Эдна ухватилась за слово «подружка», и мысль о том, чтобы кто-то прочёл письмо за неё, тут же отпала. И придётся снова заглянуть к Барти Краучу, возможному адресанту. Уимпс скомкала письмо, убрала в карман. — Эдни! Дак от кого письмо? И зачем ты его скомкала? — Да Крэбб и Гойл белеберду написали, — соврала Уимпс. Нервно похрустела пальцами, а затем поднялась. — Простите, ребят, но я пойду прогуляюсь. Найду брата или загляну к Аластору. — И вновь ты по делам своим! — разочаровался Рональд. — Ты когда в последний раз с нами тусовалась? — Эдна, правда, — поддержал Гарри. — Ты в последнее время слишком занята. Что с тобой? Девушка помедлила. Она всё реже появляется в компании друзей, только и делает, что ходит к Краучу или же в библиотеку, прячется в укромных уголках Хогвартса, где она может окунуться в размышления. Но встрепенулась, тоска по друзьям моментом отлетела при новой мысли: — Не время киснуть! Отдохну, когда разберусь с Пожирателями и их предводителем. Особенно, когда на кону стоит жизнь друга... — Я веселилась с вами, когда Гарри прошёл второе испытание. Два дня подряд, причём! — Я уверена, что Эдна вернётся к нам, покончив со своими делами. — вступилась Гермиона. По её голосу она далеко была не уверена в своих словах. — Мы же не можем ей запретить? — Ну началось! — хлопнул себя по лбу Уизли. — Организуем клуб в честь защиты Эдны? Но самой Эдне уже не хотелось слушать очередную перепалку между Роном и Гермионой. Она поспешила удалиться. — До встречи! Поскорее выскользнув из гостиной, Эдна понеслась к нужному кабинету. На удивление, учеников в коридорах было достаточно, но никого из знакомых. И чего это все? Или у кого-то экзамены начались? В любом случае, Эдна без проблем добралась до нужного кабинета. — Твоё? Эдна без стука ворвалась в личный кабинет профессора по защите от тёмных искусств. Крауч-младший сидел за столом, выводя чернилами что-то в пергаменте. Он всё также пил «Оборотное зелье». — Забыла манеры? — проскрипел он, не поднимая взгляда. — Мог бы просто попросить любого гриффиндорца, чтобы тот меня позвал! Уимпс бросила письмо ему на стол и сама уселась в глубь кабинета, где стояло новенькое кресло. Бартемиус посмотрел на неё с неодобрением. — Я твой почерк нихера не понимаю, — закончила она, уставившись в окно. — Но всё же поняла, что это моё письмо? — Ага. Только по единственному слову. — Хватит недовольствовать. Я звал тебя по делу. Мужчина отложил пергамент, что старательно заполнял, и откинулся на спинку своего кресла. Он осторожно всматривался в лицо девушки, её положение тела, рук, в глаза, которые что-то тщательно выискивали в пейзаже за рамами окна. — Близится великий день, Эдна, — наконец произнёс он. — День, когда он вернётся. По телу пробежала дрожь. В мыслях сразу поднялась паника и бесконечное «нет!». На долю секунды перехватило дыхание. — Если ты не станешь вмешиваться, не начнёшь строить из себя героя, который отважется спасти Гарри Поттера, то всё пройдёт гладко. Эдна осторожно взглянула на Крауча, словно тот готовился к внезапному нападению. Но мужчина сидел спокойно, не шевелясь, лишь наблюдал за мимикой лица волшебницы. — Ты же помнишь, на чьей ты стороне? Вопрос заставил всё живое внутри тела заныть. Играть на два фронта категорически надоедало. Но девушка ещё летом сделала свой выбор, выбор, от которого отец загорелся гордостью, не зная истины. И теперь, сидя здесь, рядом с коварным, безумным Пожирателем смерти, она творит те вещи, что кажутся ей во благо. Первое убийство в её жизни, не считая того украденного крохотного существования паучка на уроке ЗОТИ, перечеркнуло и смешало всё в кашу. Эдна коротко кивнула. — Спешу сообщить, — явно ожидая большего, продолжил Бартемиус. — Тёмный лорд в любом случае вызовет своих слуг туда, на кладбище. Но меня ты там не увидишь... — Почему я тебя не должна увидеть, тем более там? — Твой папочка должен взять тебя с собой! Показать повелителю результаты. — Я что, экспонат? — внезапно вспыхнула Эдна. — Эксперимент какой-то? — Забыла, кто ты? — удивлённо спросил Крауч. — Это немыслимо! Мужчина рассмеялся, пока где-то в мыслях Уимпс промелькнуло, что появление отца сыграет ей на руку. — А тебя никто не спрашивал. Или ты уже бежишь, поджав хвост, с белым флагом в зубах, как те, противные трусы? — Н-нет... — выдохнула Уимпс, и понятия не имея, о ком говорил мужчина. — Отлично! Готовься, Люциус в любой момент заберёт тебя с Турнира. Надеюсь, тебя не смутит смерть Поттера? — Что?! Уимпс вскочила как ошпаренная. Она уставилась изумлёнными глазами на мужчину, который уже во всю довольно хохотал. Эдна кипела от злости, повторяя фразу о смерти в голове. — Мерлин! А чем я думала и вообще о чем, когда узнала про кладбище?! Для чего ещё нужен был Поттер на кладбище, если не ради его смерти? Лорд восстанет, убив Гарри… — Подружка, не мои шутки, не мои прихоти. — прорезался голос мужчины сквозь ужасающее осознание. — Не смей творить глупостей. — Да, конечно, — только и выдывила девушка. Эти слова выскочили против её воли; что-то заставило тихо сесть и замолчать. — Прикончить Гарри Поттера таким гениальным планом! Тёмный лорд... Представь, как он наградит меня... тебя..! когда узнает, что мы сделали для него. Отправили ему самого Гарри Поттера — то, что ему нужно было больше всего, чтобы возродиться. Мы станем выше перед всеми Пожирателями смерти. Самые дорогие, самые близкие его соратники... Бартемиус довольно расплылся в улыбке, но тут же разозлился. Он стал похож на бешеную затравленную собаку, из чьей пасти доносился утробный рык. — Этих трусов и предателей, которые даже не попытались найти его, надеюсь, никогда не простит Лорд Волдеморт! Лицемеры, что не смогли бы и дня провести в Азкабане! Этих грязных, бесполезных подонков, которые набрались смелости поиздеваться в масках во время Чемпионата мира по квиддичу, но в страхе бежавшие, когда я запустил в небо Чёрную метку... — Я! — он с силой ударил кулаком по столу, а глаза налились кровью. — Я один остался верен ему, я был готов рискнуть всем, чтобы воспитать и доставить ему то, чего он хотел больше всего... тебя и Поттера. Уимпс, что наблюдала за разглагольствовующим Пожирателем, едва заметно сжалась. Его поведение не мало пугало, и что ожидать от него — непонятно. — Если и есть что-то, что я ненавижу больше всего, — продолжил он после небольшой паузы. — То это предательство. Они повернулись к своему хозяину спиной в тот момент, когда он нуждался в них больше всего. Сейчас он говорил на удивление тихо, измученно. Его глаза помрачнели, опечалились. Сам Крауч выглядел немного потерянно; смыслом жизни его было — служить Тёмной стороне, где он любимец, получит уважение и признание. Уимпс понимала в какой-то степени: отца ему было мало (тому вообще было всё равно, по всей видимости), он нашёл своё пристанище. Но в голове постепенно зрел план. План по внезапному спасению своего друга, Гарри Поттера. Она сможет, она сделает, сквозь страх и слабость, всё, что в её силах. Даже больше. — Эдна, — внезапно оживился Крауч. Он печально, будто в последний раз, окинул её взглядом. Медлил. — Мы видимся последние разы, — слова ему давались явно тяжело. — Я не уверен, что ты вернёшься обратно, а мне ещё предстоит сбежать из этой чёртовой школы, не вызвав подозрений. Святой Мерлин! У отмороженных безумцев всё-таки есть сердце? И всё же ребята были правы: Барти Крауч-младший, под личиной Аластора Грюма, в какой-то степени озабочен по отношению к Эдне Уимпс. Страшно выглядит это всё — безумец хочет получить «невинность». Он, который вызывал бурю странных, страстных эмоций, желание убивать и сойти с ума вместе с ним. Пожалуй, Эдна Уимпс — единственный человек, к которому Крауч испытывает хоть какие-то тёплые чувства, несмотря на жадные взгляды. — Барти, отец не отдаст меня полноценно Тёмному лорду. — Сама веришь в это? — грустно ухмыляясь, уточнил он. — Твой отец — один из тех жалких трусов, который предложил тебя в качестве крестража, чтобы отмыться от унижения; конечно он отдаст тебя повелителю! Даже я не в силах оставить тебя под своим крылом. — Ясно, — буркнула Уимпс. — Но как отец сможет меня забрать из Хогвартса? Аппарировать здесь нельзя! — Пошли отцу сову, загадачно, или брата своего предупреди. — Найти бы Драко сперва... — Сейчас-то не стоит ему говорить об этом. — Да дело не в этом! День... — Ах да, прекрасная Эдна, — наигранно, будто и вправду забыл, пролепетал Крауч. — С днём твоего рождения. И как же гадко сразу стало на душе! Вся жалость и сочувствие мигом испарились, возникшие на несколько секунд. Непреодолимое желание тут же сигануть из приоткрытого окна окутало девушку с головой. В горле внезапно образовался тугой комок, заставивший появиться на глазах слезам. Крауч наблюдал. Он сидел и наблюдал, как Эдна борется с собой, и не позволил себе даже шелохнуться. Но губы ученицы дрогнули в виноватой улыбке и послышалось сдавленное «спасибо». Отвернувшись, Эдна яростно начала тереть глаза руками. — Ступай, — прошептал он на ухо девушке. Она даже не заметила, как он подошёл. Эдна только повернула голову, когда услышала его шёпот. Она взволнованно взглянула на него. Бартемиус протянул ей маленькую коробочку. — Тебе. Открой сейчас, если есть желание. Девушка поднялась. Без особого доверия она приняла подарок в руки; маленькая плоская коробочка. Эдна всё не решалась открыть: недолго разглядывала её, потом уставилась на Барти. Он, не отводя глаз от ученицы, аккуратно открыл крышку. Что-то чёрное появилось струйкой со дна и поползло по руке девушки. Холод окутал небольшой участок руки, а затем боль, словно от укуса. Понаблюдав за формировавшимся рисунком, Уимпс снова взглянула на мужчину с вопросом в глазах, и даже не поморщилась от боли. — Змея, — тихо промолвил он. — Мой патронус. Оба посмотрели на правую руку девушки, где теперь красовалась маленькая змея. Она была живая, двигалась на месте, свернувшаяся в клубочек. В какой-то момент она высовывала язык. — Это заклинание, которое придумал Волдеморт для наших меток на руках. Я его немного изменил. Эдна продолжала смотреть на змею, не замечая, как вместо подарочной коробки, на её руках возникла записка. Змея красива и удивительна, чёрная. — Она жива, пока я жив. Если меня не станет, то возможно она останется, но будет обычным рисунком, который не смоется. Крауч сжал руки девушки в свои, заставляя ощутить присутствие послания в ладони. Эдна не понимала, что она ощущает: возмущение или удивление. Слова как-то не давались, а в горле пересохло. Только лицо приняло потерянный вид. — Ступай, — снова повторил он. — Я знаю, что ты благодарна мне. Мужчина грустно улыбнулся и, выпустив руки Эдны, развернулся и быстро зашагал в глубь кабинета. Уимпс растерянно глядела ему вслед, но всё же покинула кабинет. Отдёрнув рукав, дабы скрыть новизну на своей коже, Эдна нахмурилась. На лестнице она остановилась, прочла то, что было зажато в её руке. Содержимое никак не обрадовало её, а вызвало бурю непонятных эмоций. Бросившись дальше по ступенькам, Эдна направилась на поиски брата. Но прочтённые слова казались ей выдумкой, не верила в их существование! Пришлось снова остановиться. Девушка перечитала написанное несколько раз. Первым порывом было выкинуть бумажку, что и сделала Эдна, но тут же вернулась за ней. Аккуратно расправив, она ещё раз прочла слова, написанные не как в прошлый раз, а красивым каллиграфическим почерком, на клочке пергамента.

«Моей прекрасной и безумной на четверть Эдне Яне Малфой-Уимпс»

На душе стало грустно. Будто разбили сердце, будто за окном проливной дождь заменил яркое и тёплое солнышко. — Это всё неправильно! И вновь скомкав записку, девушку сунула её уже в карман. Злость закипела внутри, пока девушка не понимала, каким же образом в ней зародил Барти Крауч-младший какие-то чувства. Она ощущала то ярость, то нежность, то сожаление, то ненависть. Ей не нравилось, какое влияние оказывает на неё Крауч и как она под него попадает, не понимала, почему ещё не выдала всё то, что происходило в тайне от директора Альбуса Дамблдора. — Становлюсь безумной, как Барти. Дурдом! Всё же возмущение перевешивало, видимо, на нервной почве. — Дак ещё и написал моё полное имя! Отвратительно. И какой смысл был делать из двух фамилий сдвоенную? Выглядит отвратительно и даже не сочетается! Ноги сами несли девушку в сторону подземелья. Едва не сшибая прохожих учеников, даже не замечая их, Эдна немного успокоилась, размышляя о плане: — Там будет меньше десятка пожирателей, и каким образом помочь Гарри? Мы не справимся вдвоем, к тому же с восставшим Волдемортом. Помешать ритуалу навряд ли выйдет... Думай, Эдни, думай! — Сестрёнка! Уимпс врезалась прямиком в объятия брата. Подняв голову, потирая ушибленный нос, девушка поморщилась. — Наконец-то я тебя нашёл! Чего задумалась так? Больно ударилась? — И тебе привет, — грустно промолвила она. Эдна крепко обняла Драко. Совершенно не понимая, Малфой удивился, но прижал к себе сестру. Стоя так без единого слова, брат тихонько покачивал Эдну, коснувшись подбородком её головы. — Совсем утомилась от учёбы? Говорил же, не бери столько на себя... — Драко, всё в порядке, — улыбнувшись, ответила Эдна. — Просто соскучилась... — С днём рождения нас? — С днём рождения! Двое побрели на выход, желая прогуляться по окрестностям. — Что подарили тебе? Колись! — Ну, ничего особого, на самом деле, — о подарках девушке вообще не хотелось говорить. Её мучали мысли о том, что после спасения Поттера на кладбище, домой она уже не вернётся, и как объяснить это брату? Было страшно и тоскливо. — По мелочи. — Да ну! Не поверю, что решили обделить тебя только поздравлением. А Уизли? Совсем обеднел и не подарил дворец своей принцессе? — Драко! — рассмеялась сестра. — Не шути так, а то тресну по башке! К сожалению, я ни Марту, ни Фреда с Джорджем сегодня ещё не видела. — А Грейнджер? Не подарила новенький учебник? — А Пэнси тебе ещё кляп в рот не подарила? — Эдни, что за шуточки для взрослых? — с иронией взглянул Драко на сестру. — Может, всё-таки не о подарках и дне рождении поговорим? — Так бы и сказала, что все придурки и козлы! — Да ну тебя! — обиженно бросила Уимпс. — Я слышала, что многие надеялись на вечеринку, но я отказала. В этом году мне не до такого веселья. — Я тебя понял. Двигаясь по опушке, они пришли к берегу Чёрного озера, где когда-то Эдна и Виктор Крам проводили время. Уставившись в глубину озера, Эдна невольно поёжилась, припомнив недавние события с Тенью. К слову о Тени, больше Уимпс её не замечала, и не ощущала резких эмоциональных всплесков, которые сопровождали погружение в «транс». Видимо, девушка просто постаралась этому не уделять никакого внимания. Уимпс откинулась спиной на траву. Солнце ласково скользнуло лучами по лицу и рукам, что были подложены под голову. Драко сидел рядом, уставившись на пейзаж. Он о чём-то размышлял. — О чём думаешь, Драник? — О том, что будет на грядущем собрании, — невесело ответил он. — Отец снова проведёт его дома. И о чём они только там беседуют? Очередное нападение на маглов? Явно будет речь не о Сама-Знаешь-Ком. — Собрание? Когда?! — Эдна аж вскочила с места. — Нас туда не приглашали, к сожалению. А жаль, я бы послушал... Хоть маглы и никто для меня, но это неправильно. — Драко, когда собрание? — настоятельно переспросила сестра. — Эдна, да какая тебе разница? Ну, в последнюю субботу июня, двадцать четвертого числа... Святой Мерлин! что у тебя на руке? Юноша отвлёкся на руку сестры, на которой извивался рисунок змеи. Он схватил запястье, развернул. — Откуда это у тебя? Ещё и двигается! — Драко... Эдна моментально сконфузилась. От брата скрывать уже не было сил. Он итак ничего не знал о ней в последний год, да и за прошлый тоже было мало чего известно. Ему точно не понравится всё то, что Эдна ему расскажет, особенно про то, кем она есть, что она вскоре вновь покинет его. Но придётся показать ему хотя бы некоторую часть того, что она пережила. К счастью, страх, окутывающий безумной волной, что Волдеморт проникнет в чью-то другую голову и узнает о планах Эдны, пропал. Она его не чувствовала уже достаточно давно, поэтому Уимпс решила «показать» свои воспоминания, как когда-то смогла сделать это Джорджу. — Драко, пообещай не кричать и отнестись с пониманием, — взяв его за руку, девушка жалобно посмотрела на брата. — От тебя требуется сейчас только смотреть в мои глаза. Юноша сосредоточенно посмотрел на руку сестры, затем на её лицо. Согласно кивнув, он принялся смотреть в глаза. И у обоих мир поплыл, уносясь в воспоминания Эдны Уимпс. Каждый кошмар, каждое появление пятна с точностью передавались в красках, с такими же эмоциями. Разговор с Сириусом Блэком, появление Крауча-младшего, все тайные встречи в кабинете ЗОТИ, главная тайна Эдны и последние события... Всё шло своим чередом, заставляя лицо Малфоя принимать разные выражения: испуг, удивление, даже слёзы. — И ты молчала... — произнёс Драко, когда всё закончилось. Эдна поморщилась от пронзившей головной боли. Потёрла виски и ответила: — Я не желала подвергать всех риску. — Но Уизли об этом знал! — У него есть имя, и нет, он и большей части не знает. Я — крестраж, Драко, мною легко могут управлять, я пустышка. — Я не верю, что ты не человек. — А придётся! Он... — девушка понизила тон до шёпота, оглянувшись. — Ты Сам-Знаешь-Кто сам сказал, что я просто жалкий сосуд. Я создана разрушать и убивать... — Но ты другая. — Драко, я убила главу одного из Департаментов! — Крауч мог просто применить на тебя «Империо». — Ты не понимаешь... Эдна неожиданно расплакалась. Сквозь слёзы, она продолжила: — Я сама сделала. Здесь всё настолько запущено! Отец... Наш родной отец позволил Тёмному магу, ради гнусного титула, сделать из ребенка крестраж! Я видела... Ты видел лицо матери из моих воспоминаний — я видела это в своих кошмарах. Я помешаю всему, что задумалось, даже ценой своей жизни! — Успокойся, этому не бывать — никто же не позволит этому произойти. Дамблдор... — Дамблдор уже обманут и не знает, что произойдёт! Я сама отправлюсь на кладбище, а ты пошлёшь письмо отцу с известием обо мне, которое он должен открыть лишь на собрании. Чувствую, к этому времени всё и произойдёт. — Эдна, это безумие! Я не отпущу тебя. — Малфой начинал злиться. Уимпс уже успокоилась от внезапного приступа слёз. Размазывая их по щекам, она нахмурилась. — Не лезь туда, прошу. Ну умрёт Поттер и что? — Драко, он только и жаждет его смерти! С Поттером вы не друзья, даже уже и не враги, но он мой друг, сокурсник. Мир рухнет... — Ты снова бросишь нас. — Драко, пойми, — взмолилась Эдна из последних сил. — Если не я, то кто? Мне кажется, тебе нравится жить сейчас, а если настанет время Тёмного Лорда, то ты захочешь лишь умереть. Он уничтожит всё хорошее, поработит мир... — И откуда же ты это всё знаешь? — Я крестраж, не забывай. Я — часть его души. Он — Великий Тёмный маг, и его деяния уж точно не приведут ко всему хорошему. Юноша взглянул на Чёрное озеро. Его лицо было темнее тучи. Ему с трудом верилось в рассказанное ему сестрой. Он не хотел её терять снова; с её возвращением внутри пылала всегда надежда на счастливое будущее. — Отец тебя возненавидит. — Я домой не вернусь. Мама простила бы, но не отец. Он... Я даже не знаю, что бы он сделал со мной. — Драко, взгляни на меня! Но Малфой так и не шелохнулся. Эдна подползла к нему, схватила его лицо и повернула к себе. — Я вернусь, я буду рядом. — на глазах вновь появились слёзы. — Мне самой не просто оставить тебя. Прошу, чтобы не случилось, пиши мне. Я найду тебя. К тому же, из Хогвартса я не ухожу, а только из дома. — Этого всего не может быть. Драко выдернул лицо из рук сестры и вновь отвернулся. Он прошёлся рукой по волосам, закрыл глаза. Его губы исказились в ненависти, брови сдвинулись. Лицо передавало боль. — Проклятье... — зашептал он. Но с каждой фразой он повышал тон. — Что за несчастье? Это бред, сон... Эдна, скажи, что это кошмар или просто шутка! Он вцепился в сестру со слезами на глазах. Лицо перекашивалось от боли и беспомощности. — Почему ты молчишь, сестрёнка? Скажи, скажи..! — Я не шучу... — зашептала она в ответ, ласково положив руки ему на плечи. У самой Эдны губы дрогнули, а тело дрожало. — С такими вещами не шутят. Я не умру, не пропаду на совсем! Я рядом, всегда. Девушка коснулась его груди, где билось сердце. — Я всегда буду рядом, вот тут. Я не брошу... — Все эти годы я в тебе так нуждался. Я терпел и ждал, когда же ты вернёшься! Слизеринец всё крепче сжимал Эдну, а по его идеальным скулам текли горячие слёзы. — А теперь мне снова придётся тебя отпустить... Я не хочу снова оставаться в чёрных стенах один, не слыша твой звонкий смех... Я хочу знать, что ты в соседней комнате, что ты обязательно придёшь ко мне вечером помечтать и лечь поперёк кровати, свесив голову вниз, и смотреть на меня с улыбкой! — Хочу слышать твои счастливые эмоции, когда ты рядом... Сейчас я слышу лишь твою горечь и глупое геройство. Эдна молчала, позволяя брату выговориться. Такой близости она давно не ощущала и не испытывала. Ей тоже не хотелось оставлять брата одного. В школе они не так много времени проводили вместе из-за уроков, компаний и дел, но факт того, что они рядом, в одном замке, и готовы в любой момент побежать к друг другу — успокаивал. В какой-то степени Эдна была готова из любой точки прилететь к брату в «Малфой-Мэнор», но этого она не гарантировала в связи с грядущими событиями. Что ей приготовит судьба дальше? Что изменится? Ответа нет. Сейчас двое Малфоев крепко сплелись в объятиях и не желали отпускать друг друга. В полной тишине оба переваривали то, что услышали. Обоим нужно было смириться с тем, что ждёт впереди, и быть готовыми. На удивление (либо это вера в сестру и её присутствие) помогло Малфою успокоиться. — Эдна Малфой, — железно заговорил он. — Я не прощу тебя никогда, если не будешь навещать или писать! — Рано я, конечно, рассказала тебе всё... — А что, ты планировала мне поведать обо всём в последние дни? — скривился Малфой. — Очень умно! — Драник, мне самой тяжело. Я бы хотела обычной жизни, а не роли, от которой зависит многое. — Мы справимся, Янусик. Он заботливо коснулся губами лба сестры. Попытался улыбнуться, но вышло как-то криво; ему всё ещё было больно. Уимпс только тяжело вздохнула. Становилось прохладно. Непонятно, сколько времени оба провели здесь, на берегу Чёрного озера, который стал местом откровений, истинных эмоций. Всё, что здесь происходило, волшебница запомнит надолго. Отныне это — «особая галочка» в её жизни. — Вечереет и холодает, — заметил Драко. — Пойдём в замок, а то замёрзнешь. Эдна согласно кивнула. У подземелья Слизерин брат и сестра разошлись. Уимпс вновь бродила в своих мыслях уже по замку. Однако долго бродить не пришлось — увидела нужного человека. — Лучик! — вскрикнула Эдна. Девушка тут же понеслась по длинному коридору на каком-то из этажей к высоченному Уизли, уже махавшему во всю с улыбкой возлюбленной. Накинулась и, еле переводя дыхание, обмякла. — Лучик, — повторила она уже шёпотом. — Джорджи... — Ну-ну, Змейка, какая пикси тебя укусила? Что стряслось? — Нужно начать варить «Усыпляющее зелье». — Проблемы со сном? Или решила усыпить кого-то из профессоров перед экзаменом? — Нет! — возмущенно воскликнула она. — С экзаменами у меня будет всё в порядке. Мне нужно его отправить домой... — Снова... дело в тебе? — его голос предательски дрогнул, выражая беспокойство. Уимпс не горела желанием вновь показывать, что к чему, но молчать обо всём ей вовсе надоело. Сжав в руках рубашку Уизли, она задумалась, решая, стоит ли раскрывать всю правду. Но появилась идея, как отправить юношу варить зелье. — Если не будешь задавать лишних вопросов, то я смогу пожить у тебя месяц. Джордж Уизли взглянул с удивлением на подругу. — Тебя разве отпустят? — Даю последний шанс одуматься! — заявила Уимпс. — Я задам один единственный вопрос? — Уже задал, но давай ещё один. Уизли закатил в шутку глаза и звонко рассмеялся. Затем спросил: — Ты ведь мне потом всё расскажешь? — Естественно. — девушка посмотрела в глаза Джорджу и улыбнулась. — Да уж... Только бы выжить, конечно. — Отлично! Встретимся вечером, любимая, — бросил на прощание Джордж. Выпустил её из объятий только после поцелуя и убежал в «лабораторию». В оставшееся время Эдна Уимпс успела написать два письма: одно Сириусу, в котором рассказывалось коротко ситуация и уточнялось, действительно ли ещё предложение пожить у него, и второе — Бимбо, домовому эльфу семьи Малфоев. Письмо Сириусу отправилось сразу, а Бимбо придётся подождать и приятно удивиться, когда придёт ему письмо; он его получит вместе с зельем. План Эдны стал не выполним: Бимбо должен тайно получить письмо, подлить зелье в ужин для «гостей» в день Турнира, а Эдне останется появиться на кладбище и магическим образом спасти Гарри Поттера. На самом деле, девушка была в принципе довольна планом, хотя и рискованным. Всё к изумлению складывалось удачно. Вернувшись из совятни, Эдну встретили всей толпой гриффиндорцы, дабы отметить её день рождения. Всё-таки «золотая троица» вместе с компанией Эдны постаралась на славу: они подготовили всё для вечеринки, хотя девушка всё же просила без праздника. Но сил и желания как-то противостоять и портить остальным настроение не было, поэтому оставшийся вечер и ночь прошла бурным весельем.

***

В день Турнира многие были взбудоражены и с нетерпением ожидали вечера. За завтраком совиная почта принесла Гарри и Эдне по открытке от Сириуса с пожеланием удачи — всего только кусочек пергамента с отпечатком грязной собачьей лапы, но оба всё равно посмеялись от души. За все прошедшие дни, Эдна только и улыбалась. Отдавшись времяпровождению с друзьями и братом, она смогла отдохнуть за пару недель. Теперь, тёмных кругов под глазами не замечалось, как и обречённого выражения лица. Письмо с зельем было отправлено Бимбо недавно. Над зельем пришлось немного поколдовать, дабы Пожиратели смерти не уснули раньше времени. Настал наконец долгожданный вечер. Скоро вся школа пришла к стадиону. Поле для квиддича изменилось неузнаваемо. По всему периметру поднялась плотная живая изгородь высотой шесть метров. Прямо в изгороди чернеет проём — вход в лабиринт. Коридор внутри него, образованный густым кустарником, так и внушал страх. Атмосфера наполнилась взволнованными голосами и звуками сотен шагов — зрители торопились занять отведённые им трибуны. Эдна с нетерпением заняла вместе с друзьями отличные места, и оживлённо болтали, пока профессора проводили инструктаж. Вскоре профессор Дамблдор огласил начало испытания, и вот уже скрылись Седрик Диггори с Гарри Поттером, за ними по команде Виктор Крам, а затем уже Флёр Делакур. Но что-то Эдне показалось не ладным — ей внезапно стало дурно. Вызвавшись прогуляться до замка спустя некоторое время, девушка удалилась. Она шла по тропинке и остановилась. Её дыхание участилось в разы, а в глазах темнеть и проявлялась другая картина. Открыв глаза, Эдна увидела перед собой коридоры лабиринта. Повернув назад, она двинулась в непонятном ей направление, и только спустя несколько минут, осознала, что не управляет своим телом. — Как я могла здесь оказаться? Закричать не получилось, а шелохнуть хотя бы пальцем и вовсе не удавалось — тело двигалось по своему маршруту и не слушалось. Она следила, как двигается дальше, поворачивает, в полной тишине, даже звуков стадиона не слышно. Но вот показалась спина дурмстранговца, Виктора. Эдна снова попыталась выкрикнуть, но безуспешно. Что-то произошло и Виктор Крам, обернувшийся назад, остановился как вкопанный. До Эдны донёсся знакомый голос... Голос Тени. Кажется, Виктор не видел, но отчётливо слышал её, и в следующую секунду мигом зашагал, будто под гипнозом, обратно. Уимпс всё же догадалась. Её Тень вновь отделилась от неё, и теперь пытается помешать пройти испытание всем. Или это просто предположение? Вскоре Крам обнаружил напуганную Флёр, которая только отбилась от свирепого акромантула и корней изгороди, и напал на неё. — Какого чёрта он делает?! Будто ответ на заданный в пустоту самой себе вопрос, девушка получила гадкий смех Тени, заглушающий крик француженки. Она не мешает... А убирает соперников! Пустыми глазами Виктор взглянул куда-то в сторону, двинулся дальше. Но Тень ушла по другому пути. Всё ускорилось — Тень теперь передвигается с большой скоростью в поисках следующего участника. По ощущениям было словно бродить во сне, и Эдна брела, бежала среди зарослей, а вернее лабиринта живой изгороди. Неужели... Перед ней возникла спина Поттера. Тень двинулась в сторону, когда парень обернулся на шорох. — И чего ты прячешься? Разве он тебя... Но до ушей донёсся душераздирающий крик. Оба понеслись в сторону звука. Вынырнув из-за поворота, они застали такую картину: Седрик Диггори, на чей крик и прибежали, извивался в агонии боли, направленной из палочки Виктора Крама. А далее всё как в тумане... Эдна не помнила, кто в кого какое заклятие кинул, спасён ли Седрик и что произошло дальше. Она приходила обратно в себя. На улице заметно темнело. Руки безвольно свешивались, точно у куклы, вниз, и было такое ощущение лёгкости, словно её кто-то несёт. Уимпс никак не хотела открывать глаза, нежась в незнакомых объятиях. Но почему её несут? Эдна едва не вывалилась из рук того, кто её куда-то тащил. — Отец? — Золотце, я думал, ты уже не проснёшься. — Я... э... — Неважно. Нам стоит поспешить — нас ожидают... — Неужели... Неужели Гарри уже на кладбище?! но... я же только что видела, как он с Седриком даже до Кубка ещё не добрался! — Ты уже можешь идти? Не думаю, что будет приятно лицезреть другим, как я тебя тащу на руках. Эдна послушно слезла и взялась за протянутую ей руку Люциуса Малфоя. Мужчина был напряжён; с последней встречи он будто постарел на пару лет. Каждое его движение выдавало нервозность. Люциус вёл её крепко под локоть. — Э... Отец, а куда мы? — изобразив дурочку, поинтересовалась Уимпс. — Повелитель вернулся... — шёпотом бросил он. — Он вызывает нас и... Ты должна пойти со мной. Давай, тут остановимся. Оба остановились. Вот и вскоре настанет тот момент, когда Уимпс увидит создателя... создателя гнусного крестража внутри Эдны. На месте бугорчика, который образовался какое-то время назад, появилось такое чувство как будто засосало под ложечкой: столь неприятное, пугающее и интригующее. — А... Меня же искать будут! — Нет, я предупредил Драко, — его глаза забегали от волнения. Он поскорее хотел всё объяснить. — Эдна, — торопливо сменив тему, продолжил он. — То, в какой организации мы находимся, не одна из причин твоего визита туда, куда мы направимся. Малфой многозначительно всматривался в глаза дочери, будто решая, как лучше пояснить ей ситуацию. Девушка решила не перебивать размышления и с ожиданием смотрела в ответ. Кажется, было понятно, о чём хотел ей поведать отец. Но так было интересно услышать версию от отца. Люциус Малфой ласково положил ладони на плечи Эдны и с натянутой улыбкой продолжил: — Я очень рад, что ты приняла верную сторону, несмотря на сложившиеся обстоятельства. Правильно... воспиталась. — Воспиталась? Сложившиеся обстоятельства? Что ты несёшь, Люциус? От слов родного отца становилось невыносимо обидно, а губы задрожали от ярости, в глазах вспыхнули огоньки. — В тебе кроется такая большая сила... — Довольно! — прошипела она. Она сдерживала накопившийся гнев на отца и нечто похожее на обиду, но эмоции скрылись за маской обычного негодования. — Я за несколько лет натерпелась кошмаров и внезапных всплесков магии. Не ты, хоть другие решили мне поведать, кто я! Видения... Знаешь, какого было видеть лицо матери, пока ты и повелитель ликовали?! Спасибо, Бартемиусу, что хотя бы он мне открыл глаза. От каждого слова мужчина вздрагивал, словно от плётки. Люциус посмотрел на дочь недоумённо, но вскоре его выражение лица смягчилось, будто он осознал что-то. — Ах, младший Крауч, да... Но не староват ли он для тебя? — Что?! — возмущению не было предела. — Ты меня хоть слушаешь, отец?! — Конечно, конечно... Эдна замолчала, не находя слов. Ей хотелось высказать всё, что накопилось за время, но продолжала молчать. В это время Люциус долго и печально смотрел на дочь, потом осторожно приобнял и прошептал: — Милая, мы слишком задерживаемся. Глупая ссора отняла у нас столько времени... Пора. Мужчина с виноватой улыбкой протянул руку Эдне. Та в ответ лишь проскрипела зубами, злобно посмотрев в глаза, и ухватилась за руку. — Глупая ссора. Как же! В следующий миг в глазах потемнело, девушку сдавило со всех сторон сразу, она не могла вздохнуть — грудь как будто стиснули железные обручи, глаза видели лишь чёрное пространство, и вдруг... Воздух внезапно влетел обратно в лёгкие жадным глотком, и Эдна наконец открыла слезящиеся глаза.