Альтернатива

Было 5:32 утра, когда заработал факс, на две минуты позже обычного. Он и Она, нависнув над прикроватной тумбочкой, где находилось устройство, стояли в полумраке своей спальной комнаты в ожидании очередной записки с заданием, которое они получали раз в месяц. Невыполненное задание означало то, что в скором времени им жизням придет конец, ведь они знали, вернее, Она знала, а Он Ей верил, что те, кто отказался от выполнения задания, живыми Центр не покидали. Поэтому, когда они услышали знакомые скребущие звуки, исходящие от факса, их мышцы расслабились, а рты испустили отрывистый, но глубокий вздох. Они не сразу схватили листок с заданием, постояв секунду или две, желая хотя бы немного оттянуть время. Но тянуть было нельзя. Ее дрожащая рука направилась в сторону факса и выдернула пожелтевший листок, на котором стояла до тошноты знакомая печать «Государственный Экспериментальный центр «Петрам»». Он закрыл глаза, как Он всегда делал, и скрестил пальцы обеих рук, выставив их перед своей грудью, будто в молитве. Это был Его обычный ритуал, пока Она читает очередное задание. На этот раз Она этого не сделала. Она выпустила листок, который нехотя упал на пол, и спустилась на корточки, облокотившись о холодную стену и закрыв лицо руками. Он постоял в своей обычной позе ещё несколько секунд и только потом открыл глаза, не спеша. Он нагнулся за упавшим листком, поднес его к своему лицу и прочитал задание. Замерев на миг, Он забыл, как дышать. Затем Он так же, как и Она, выпустил листок из рук и сел на кровать, пристально глядя на свою жену. — Что будем делать? — Спросил Он. — А у нас есть альтернатива? До конца суток они должны были изменить друг другу.

***

Она не представляла своей жизни без Него, поэтому, когда Она узнала, что Ее мужу грозит смертная казнь за непреднамеренное убийство того, от кого он защищал Ее, Она нашла выход для них обоих — «Государственный экспериментальный центр «Петрам»», который обещал своим подопечным комфортную жизнь со всеми удобствами в обмен на то, что те будут выполнять обязательные ежемесячные задания разного характера и разной сложности. Он не сразу согласился на это. Он верил, что, если покается в убийстве и понесет наказание, то после смерти Его будет ждать счастливая жизнь со своей семьей. Но Он не хотел причинять боль жене. Она решила, что будет участвовать в этом вместе с мужем, хотя не была обязана. Покидать Центр без особого разрешения было строго запрещено. Особое разрешение выдавалось только во время заданий под строгим контролем Руководства или же во время чрезвычайных ситуаций. Центр обеспечивал подопечных пятиразовым питанием, оздоровительными процедурами, бассейном, игровой комнатой, читальным залом и огороженным парком. Посещения были разрешены один раз в неделю. Они выполнили уже 9 заданий, выполнение последнего, десятого, задания гарантировало их выход из Центра и снятие обвинения за убийство. До этого самым сложным их заданием было шестое. Их переодели в медицинских работников и отправили в онкологический диспансер. Там им поручили связываться с родственниками пациентов, за которыми они ухаживали во время пятого задания, и сообщать о их смерти. В тот день умерло 9 человек. Каким образом умерли именно те пациенты, за которыми ухаживали Он и Она, никому не положено было знать. После этого задания Он и Она не могли есть два дня. Завтра же они могут быть на свободе.

***

Она сидела на полу и смотрела на Него глазами наивного ребенка, желающего быть спрятанным в объятиях того, кто его любит. Он отвёл взгляд, проигнорировав Ее вопрос. По Ее щекам потекли слезы. Он сделал вид, что не заметил их. Спустя миг, будто кто-то невидимый встряхнул Его тело, Он передернулся, присел рядом с женой, нежно поднял Ее подбородок и посмотрел Ей прямо в глаза. — Я откажусь от выполнения задания. Ее взгляд изменился с выжидающе-невинного на полный боли и злости. Она убрала Его руку со своего подбородка и резко встала, так, что перед глазами появились черные мушки и закружилась голова. Она оперлась о прикроватную тумбу, чтобы не упасть. Он взял Ее за локоть, однако Она тут же оттолкнула Его от себя. — Как ты вообще можешь такое говорить?! — Выкрикнула Она. — Я не могу тебе изменить. — А убить себя можешь?! — Я не могу согрешить ещё раз. — Умолял он. — Но мне не жить без тебя! Это была правда. Она любила Его всей своей душой. Он был причиной, почему Она жива. Они были связаны одной целью — быть вместе до конца. Только Конец они понимали по-разному. Она никогда не верила в жизнь после смерти и была убеждена, что, когда умрет Ее тело, умрет и душа. Он же, в отличие от Нее, всегда знал, что после смерти Его тела Он обретёт свободу души, которую Он не мог иметь при жизни, конечно, если будет жить согласно Законам. Она ценила жизнь, а жизнь вместе с Ним — больше всего. — Тогда откажемся вместе. — Ты сошел с ума. Она всегда знала о Его Вере и знала, что иногда Он сам не понимает, о чем говорит. Но, в основном, Она была убеждена, Он был самым нормальным человеком, Ее самым любимым человеком на этой планете. — Я серьезно. Там мы будем жить намного лучше. — Я не хочу умирать и не позволю, чтобы умер ты. — Но ведь мы не умрем! — Я не могу это больше слушать. Она, в одной только выцветшей от старости жёлтой сорочке до пят, с растрепанными волосами быстрым шагом вышла из комнаты в общий коридор и захлопнула за собой дверь. Он не стал Ее догонять. Снова скрестив пальцы на руках и поднеся их к самым губам, Он начал что-то очень быстро и очень тихо говорить, стоя перед небольшим зарешеченным окном узкой комнаты с темно-серыми без обоев стенами. Спустя полчаса Он нашел Ее в общей столовой. Там почти никого не было, кроме одной бабушки и маленькой девочки с косичками не более одиннадцати лет. Их руки были испачканы в сырой земле. Они завтракали за столом в самом центре. Он сел напротив Нее, сложил руки на столе и попытался найти Ее взгляд. Она смотрела на полную тарелку. — Солнце, посмотри на меня. Она посмотрела. — Если я тебе изменю, не жить нам счастливо ни в этом мире, ни в другом. — Мы можем выбрать любых партнёров. Мы лишим себя удовольствия. Мы сделаем так, что это не будет считаться за измену. — Но моя душа будет знать, что я согрешил. Она вгляделась в Его глаза, пытаясь найти в них душу. Но, не найдя ничего, кроме натянутой улыбки на Его губах, Она отвела взгляд. — Солнце. — Не называй меня так. — Солнце. — Он взял Ее за руку. — Пожалуйста. — В Его взгляде читалась мольба. Она не могла поверить в реальность происходящего. У Нее не было сомнений насчёт того, выполнять ли задание. Ей лишь нужно было немного времени. Но Она и подумать не могла, что Он предпочтет смерть их совместной жизни на свободе. — Это последнее задание, я прошу тебя, давай выполним его. Что мне сделать, чтобы ты послушал меня? — Я не могу. — Он отнял свою руку и закрыл уши. — Я не могу. — Его глаза стали влажными. — Я убью свое тело, но я не изменю тебе. — Он уже всхлипывал. — Ты не понимаешь. — Я понимаю… — Нет, не понимаешь! Она больше не узнавала в этом человеке своего мужа. Она не могла на Него смотреть, как не осмеливалась долго глядеть на незнакомца. — Хотя бы ты этого не делай. Ты не обязана. — Нет, обязана. Мы не выйдем отсюда живыми. — Но ты не можешь знать наверняка! — Я знаю. Бабушка и девочка закончили завтракать и отнесли пустые тарелки в общую кастрюлю с водой. Бабушка на секунду замерла, любопытно покосившись на пару. Она поднесла руку к лицу, чтобы стереть капельки пота, выступившие на ее лбу. Ее лицо измазалось в грязи. — Я люблю тебя. — Если бы любил, выполнил бы задание. Она встала из-за стола, проводила взглядом выходивших из столовой девочку и ее бабушку и, дождавшись, когда они уйдут, произнесла: — Я выполню задание. И я надеюсь, что ты тоже это сделаешь. Ради нас. Ради Нашей жизни в Нашем мире, а не в каком-либо ещё. Я люблю тебя больше всех на свете. — Хорошо. — Он медленно встал и обнял жену, положив голову Ей на плечо и зарывшись в Ее густые золотые волосы. Она почувствовала, что Ее шея стала мокрой. Она подняла Его голову и поцеловала прямо в губы, хоть это было запрещено в общественном месте. Это напомнило Ей их первый поцелуй: такой же робкий, неуклюжий, но полный страсти и любви. Они скрепились и не могли оторваться от губ и тел друг друга, будто, если они это сделают, они больше никогда не увидят один одного.

***

Через несколько минут они покинули столовую, так ничего и не поев, и направились к кабинету Руководства за особым разрешением. Они должны были предоставить адреса, куда их отвезёт шофёр. Она выбрала свою давнюю подругу, которая точно не отказала бы Ей в помощи. Подруга была так же замужем и имела троих детей, и ни о каких чувствах между Ней и подругой и речи не могло быть. Она знала, что следующие несколько часов Она проведет в уютной дружеской обстановке, хоть в первые полчаса и не совсем формальной. Она была уверена в своем выборе и ни о чем не переживала. Из Его друзей никто бы не согласился на такое, Он это знал наверняка, поэтому, посоветовавшись с женой, Он остановил свой выбор на девушке, которая импонировала Ему меньше всего, бывшей коллеге. Высокого роста, упитанная, с короткой стрижкой и татуировками на лице, она не возбуждала Его даже голой, хотя Он ее таковой ещё ни разу не видел. Он думал, что у них вряд ли что-то выйдет, но жена уверила Его, что, когда дойдет до дела, Он поймет, что был не прав. Впервые за 10 месяцев они принимали душ вместе. Последний день, что бы он ни сулил, всегда должен быть особенным. Она знала это. А Он знал, что Она знает. Зайдя в душевую, Она не закрыла дверь полностью, оставив небольшую щёлочку, отделявшую пустую серую комнату от места, где через мгновение все станет на свои места. Он понял, что Она зовёт Его, потому что Она всегда плотно закрывала за собой дверь, не позволяя Ему зайти внутрь или, что хуже, подсмотреть. Он вошёл и тут же почувствовал приток крови к тому, что Он никогда не называл Словом. Он прижался к своей жене. Она его легонько оттолкнула и медленно, скользя пальцами по Его телу, согревая его теплым дыханием, спустилась на колени.

***

Спустя некоторое время они были готовы выходить. — Ты идёшь? — Подбадривающим голосом, с улыбкой в уголке губ спросила Она. — Я выйду чуть позже. Руководство ещё не вызвало мне шофёра. — Я люблю тебя. — Она поцеловала Его в губы, потом в лоб, внимательно изучив его лицо. — Все будет хорошо. — Все будет хорошо… Выходя из здания Центра, Она встретилась взглядом с охранником. — Поздравляю с последним заданием! — Сказал он. Она ничего не ответила. Сев в машину, Она передала листок с адресом шофёру. Руководство связалось с подругой и предупредило о Ее приезде. Она переживала. Она старалась не думать о том, что Он будет спать с другой женщиной. Она буквально чувствовала на своем теле Его прикосновения к чужой плотной груди, Его ноги, переплетающиеся с ногами другой женщины, Его наслаждение, Его эйфорию и дерзкое, ухмыляющееся лицо другой женщины, у которой было много мужчин, но ещё никогда не было Его. Ее терзали сомнения. — Подождите. — Резко сказала Она. — Я дам вам другой адрес. — Но это не по правилам. — Пожалуйста. Я же ничего не нарушаю. Просто я изменила свой выбор. — Я не могу отвезти вас не по согласованному с Руководством адресу. — Послушайте. — Она не была уверена, стоит ли настаивать, но уже не могла себя остановить. — Отвезите меня по другому адресу. Я сама потом объяснюсь с Руководством. Вам за это ничего не будет. — Ладно. Она стояла на пороге дома, в котором была только с Ним. Она знала, что Этот Человек откажет Ему в услуге, но также знала и то, что никогда не откажет Ей. Они часто были в гостях у Этого Человека и так же часто Она мечтала об Этом Человеке, а Этот Человек мечтал о Ней. Она и Этот Человек знали об этом, но никогда не смели обмолвиться и словом о их негласной тайне. Их влекла друг к другу страсть, настолько необъятная, что ее хватило бы для того, чтобы удовлетворить всех людей, что живут в этом мире. Их связывало совсем иное чувство, даже отдаленно не подобное тому, что испытывали друг к другу Он и Она. Природное начало, лежащее в основе этих чувств, взяло верх, и теперь Она была в его доме одна. Они провели вместе несколько страстных часов. Они исследовали каждый миллиметр тела друг друга, питаясь друг другом, высасывая энергию из пор и губ, побывав в каждой комнате его дома и на каждой поверхности в каждой комнате его дома. За все это время Этот Человек изучил глазами Ее всю, только не Ее собственные глаза. Стоны Ее наслаждения не подавили даже толстые стены, наоборот, они внимали их мелодии и передавали дальше, на улицу, случайным прохожим, шофёру в машине, их обволакивал ветер и впитывала в себя земля, оставляя на себе отпечатки необдуманно совершенного преступления. Когда все закончилось, Она ни разу не взглянула на Этого Человека. Она быстро оделась и покинула его дом.

***

Когда Она вошла в Центр, Ее сердце упало. Она почувствовала, что Он знает, и не могла заставить себя сдвинуться с места. Охранник стоял рядом с Ней и пристально за Ней наблюдал. Когда Она, почувствовав его взгляд, посмотрела на него, он быстро отвёл глаза в другую сторону. Обычно он с Ней здоровался, когда Она возвращалась после задания. В этот раз он этого не сделал. Не успела Она сдвинуться с места, как к Ней подошёл Н., он представился как директор Центра. Она хотела сглотнуть слюну, но не могла. Воздух пережал Ее горло. — В чем дело? Я выполнила задание. — Дело не в вас, а в вашем муже. Она поняла, что больше не стоит на ногах. Предвидя то, что последует дальше, Ее тело посчитало, что лучше переживать этот момент, сидя на полу. — Что вы с ним сделали. — Спросила Она, не нуждаясь в ответе, глаза Ее были стеклянными, а голос ничего не выражал. — Он отказался выполнять задание. Казнь произошла час назад. Он просил не дожидаться вас. — Сказал сухой голос. Чёрствые ладони положили в Ее руку клочок бумаги. Она продолжала сидеть у входа, не в силах пошевелиться. Она не хотела читать того, что было написано на бумаге. Она ненавидела Его за то, что нарушил свое обещание и ненавидела себя за то, что сделала то же самое, хотя и понимала, что Его решения это бы не изменило. Она любила Его и не могла смириться с тем, что не может больше этого делать. Она развернула свёрток и прочитала: «Когда-нибудь мы встретимся в лучшем мире, Солнце. Я люблю тебя.» Она скрестила руки у груди и посмотрела перед собой. Бабушка, в сером грязном комбинезоне, стряхивала с рук влажные комки грязи.