Changeling

Не бечено Утро началось… нормально. Кажется, начало входить в привычку выбираться из его объятий каждое утро. По крайней мере мне тепло и уютно, так что это неплохо. Позавтракав, я отправилась к Магдалине, а Том к Малфою. Женщина встретила меня на пороге в спальном халате и, широко зевая, пригласила внутрь. — Ты во сколько вернулась? — спросила я. — Ммм, — задумалась волшебница. — За полночь? Не помню. Я не смотрела на часы. — Что вы там с Тошей делали, что ты забыла о времени? — засомневалась я. — Всякие взрослые штучки, — тут же сказала она. — Понятно. До последнего сидели над счетами и договорами. — Не без этого, — хмыкнула она. — Потом мы славно обсудили дела наших Родов и разошлись. — Дела Родов? А вот это уже интересно. — Ничего такого, что тебя должно волновать, — расстроила она. — Из интересного, возможно только то, что… Антонин Долохов может из «лорда» в Лорда возвыситься. — Не уж-то? — удивилась я. — Анастасию помнишь? А как эту дамочку можно забыть? Такого барана, бьющегося в забор рядом с открытыми воротами ещё поискать надо. Она же прилюдно меня оскорбляла, прямо при деде и своём тогдашнем Главе. Помню, как её потом культурно опустили ниже плинтуса и осмеяли окружающие, а дед ещё и заставил моральную компенсацию выплатить. — Допустим помню, — сказала я. — Сыновей она, как обещалась и клялась, не родила, дочерей нарожала и не занимается никак, никаких ритуалов и устоев не соблюдает. Понимаешь к чему всё идёт? — Эта дурёха под Печать загнать своих же хочет? — возмутилась я. — Там «Агнец» есть, так что их ветвь просто перестанет быть главной. Если всё совсем плохо будет, то главную ветвь просто отсоединят от Древа и частью Рода они быть перестанут, — ответила волшебница. — Это ведь нехорошо, да? Магдалина нахмурилась и едко ухмыльнулась. — Нам не очень выгодно, чтобы Долоховых в России не было. То, что главной ветвью может стать английская ветвь тоже «не есть гуд», — почесала она затылок. — Давние партнёры как никак. Я тяжело вздохнула. Вот тебе и новость. Если так подумать, то наш Род является одним их древнейших и помнит многие давно ушедшие за Грань и исчезнувшие в простом мире Рода. Не очень хорошо для Меркульевых терять ещё одну связующую нить. Всё-таки из-за довольно специфичной репутации, многие стараются не допускать кого-то из наших членов на высокие посты, да и самим этого совсем не хочется. Кровь кочевников не может усидеть на месте, а если ещё и привязать к чему-то такому серьёзному, то это может обернуться извержением каких-нибудь давно спящих вулканов. Так. Стоп. — Реддл, — сказала я. — О, так до тебя дошло, — обрадованно захлопала в ладоши. — Тони, как можно сказать, в подчинении в Реддла, а тот в свою очередь метит на место лидера Маг.Британии. Свой в чужом стане никогда не помешает, да? — прищурилась я. — Я ничего не говорила, — отвернулась, наливая кофе в чашку. Так вот какая на самом деле была главная причина столь быстрой её реакции на мою просьбу. Она просто искала повод исполнить волю Главы. Винить её не в чем. Я сама тут сглупила, могла бы и раньше догадаться. Тяжело плюхнувшись в кресло возвела глаза в потолок. — Через два дня была назначена дуэль, — сказала я. — Уже? Я думала, что её не будут назначать пока вы со школой не покончите, — удивилась ведьма. — Фактически, там уже нечего делать. Всё уже описано и подмечено, теперь осталась работа по исправлению, но с этим не ко мне. Не хочу я с этим разбираться, мне хватает той административщины, которую благополучно свалили на мою больную головушку, так что пусть с остальным они сами разбираются, — отмахнулась я. Магда на это лишь, как бы в насмешку приподняла бровь. — Ну, как скажешь, — ответила она. Перебросившись ещё несколькими ничего не значащими фразами, мы свернули разговор в сторону дел Рода. Магда передавала свежие новости. У третьего дядюшки, наконец-то родился первый внук, точнее внучка. Этого ребёнка так долго ждали и молили, что даже мне стало радостно за них. Всё-таки кузен был очень добр ко мне и даже опускал мою матушку, когда та высказывала своё «фи» в отношении меня. Надо будет отослать ему подарок с поздравлением о рождении наследницы. У старшего дядюшки получилось вывести какой-то новый вид магических мухоловок, которые уничтожали вообще всех вредителей (а это вообще теперь можно называть «мухоловкой»?). Дедушка решил построить новое поместье в Дании взамен того сгоревшего. — Ты же не против? — спросила меня. — С чего бы? Я сама сказала, что оставляю это на Главу. Меня никогда не интересовало и не волновало то, что там погибли они. Так что пусть дед там развлекается, всё равно я ни разу там не была, — отмахнулась я. Разговор наш закончился ничем. В какой-то момент Магдалину начало безмерно клонить в сон, несмотря на выпитое кофе, и я отправила её в постель. Остальное время до самого вечера я вновь зарылась в бумаги и пергамент. — Ты вновь пропустила обед, — внезапно раздаётся надо мной его голос. — О, ты уже вернулся, — повернулась к нему. Он тяжело вздохнул и отобрал у меня бумаги. Ну, как отобрал. Отлеветировал их куда подальше. — Пошли ужинать, иначе Шелкопрядка опять будет ворчать мне, что я за её хозяйкой не слежу, — сказал он. Я нервно отсмеялась. Видимо, я и вправду в последнее время слишком много времени провожу за работой, раз даже домовая начала жаловаться. Том увёл меня в обедню и заставил кушать. В этой его черте есть что-то милое. Ничего примечательного больше в тот день и несколько последующих других не происходило.

***

Утром через два дня в гостиной собрались все: я, Магдалина, Том и Антонин. За окном была на диву чудесная погода. На небе ни облачка. Интересно, а в Шотландии сейчас также? Обсудив пару нужных деталей мы по очереди отправились в Хогвартс. Удивительно, но министерские работники и большая часть студентов была на улице около импровизированной боевой площадки. Небольшая, что говорит о том, что, похоже, дуэль воспринимают больше как игру или дешёвое представление. Какая мерзость. — Судя по всему, «вот это», — обвела рукой площадку Магдалина, — предоставил ваш многоуважаемый директор. Похоже, он совсем не понимает серьёзность ситуации, — презрительно цокнула она. — Да, что-то я не думал, что будет так плохо, — протянул Долохов. — Ну ничего, журналисты уже тут. Так что такую халатность без внимания не оставят, — усмехнулся Том. А ведь точно. Тут было несколько человек с камерами и пергаментами в руках. Одна дамочка уже хотела было подойти к нам, как увидев неопределенный жест Тома, отвернулась от нас. Вот это забота. Не хотел, чтобы нас трогали раньше времени? — Спасибо, — тихо хмыкнула я, а он как-то странно на меня посмотрел. Наверное, я опущу всю ту вакханалию, которая происходила, пока не прибыл Альбус Дамблдор со своей неизменной заместительницей в лице Минервы Макгонагалл. Эта волшебница посматривала на нашу компанию раздражённо и как-то нервно что ли. В общем, она даже не сказала ни слова. Думаю, она просто получила свою инструкцию от начальника. Всё-таки в этой довольно неприятной ситуации виновна только она. Впрочем, меня это не волнует. Такие люди как Минерва… их слишком много, чтобы нервничать из-за них. Смотрю на неё и понимаю. Как была чужой, пришедшей из религиозной семьи, так и осталась приверженкой чужого быта. Полукровка полукровкой, но со своими правилами в устоявшийся мир не лезут. Пожалеть бы её, да желания никакого. Сколько лет провела на этой стороне, а так и не узнала её. А тем временем участников попросили выйти на площадку. Секунданты были назначены Министерством, чтобы не допустить никаких махинаций. Хотя, что тут можно допустить? Разве что «вот эту» халатность в проведении данного мероприятия. Магдалина и Минерва вышли вперёд и встали в десяти шагах друг от друга. — Мадам Макгонагалл, вы подтверждаете вызов на дуэль? О, традиционные фразы пошли. Хотя бы что-то соблюли. — Да. — Мадам Меркульева, выступающая от имени леди Меркуль, вы подтверждаете принятие вызова на дуэль? — Да, — расплылась она в оскале. — Палочки на изготовку. И тут у окружающих случился маленький такой разрыв шаблона, потому что Магдалина достала вместо волшебной палочки… веер. Складной маленький веер с иероглифами. — А-э, госпожа Меркульева, где ваша палочка? — замялся организатор. — Ну, вот она, — беспечно взмахнула она веером. — Я не пользуюсь обычными волшебными палочками. А у вас, что, пользуются только этими деревяшками? Какая растрата сил, ведь не всегда именно палочка подходит волшебнику. Теперь ясно почему некоторые из ваших соотечественников выглядят с ними как с костылями, — едко подметила ведьма. Волшебник на это не повёлся, видно не впервой таких ядовитых дамочек встречать. — Персефона, — тихо позвал меня Долохов. — А она случайно не собирается сорвать дуэль? — Может, — также тихо отозвалась я. — Но не думаю. Скорее всего, это она для прессы или чтобы вывести из себя наших «святош». — Окончание дуэли наступит тогда, когда один из противников не сможет сражаться, но смерть одного из участников будет считаться преступлением, — невозмутимо продолжил организатор. — Какая жалость, — протянула кузина. Вот чертовка. Развела тут представление, а сама и не собирается воспринимать этот балаган всерьёз. Она тут всех за малых детей считает. Правда, не думаю, что это не даст ей подтвердить своё звание «Берсерка». Первой атаковала замдиректора. Петрификус, Ступефай, Конфринго, Бомбарда… Это что, заклинания школьной программы? Она серьёзно?! — Какой позор, — сказала я. — Должен согласиться, — с каменным лицом сказал Том. — Это даже не смешно. А кузина от этого только повеселела и начала вставлять едкие комментарии насчёт заклинаний с лёгкостью отбиваясь и лениво уворачиваясь от них, чем только сильнее раздражала свою противницу. Но вскоре ей это надоело, и она начала наступать на Макгонагалл. И заклинания она использовала боевые и ни одного не произнесла вслух, да даже веером не взмахивала, лишь направляла на недотрансфигураторшу. Профессорша еле сдерживала её натиск, спотыкалась и падала, но поднималась. Магдалина её не щадила, словно показывала своё превосходство. И при этом всём она делала это с такой лёгкостью, будто обычные бытовые вещи. Хотя нет, не так. Словно она не пытается использовать свой потенциал даже на минимум. Словно её противник слабее дохлой мухи. Это она даже не стала показывать свой коронный вывод противника из себя. Магдалина играла с ведьмой как змея с мышью перед обедом. Снисходительно и презрительно. «Люди были всегда жестоки ко мне. Не имей я такую титановую поддержку в виде деда и отца, то никогда бы не стала такой, какая я сейчас. Не знай я трудности жизни с малых лет, блаженно бы не ведала как достаётся хлеб на моём столе. Баловни и дураки никогда не живут долго в нашем мире. Рано или поздно они умирают от предательства.» Каждый раз, когда я вижу её в действии, то вспоминаю эти слова. Когда-то давно Магдалина сказала это мне, когда моё душевное состояние достигло предела и я нуждалась в помощи. Тогда я неосмотрительно подумала, что даже такой бастард как она имеет больше возможности быть счастливо; ей легко всё доставалось и Глава Рода гордился ей, а мной были вечно недовольны родители, а волшебники вокруг постоянно кривились и презрительно-жалостливо посматривали на моё тщедушное тельце. Помнится, что Магдалина на мой взрыв и поток обидных слов никак не отреагировала, а потом обняла и дала выплакаться ей в платье. Я не знала, как тяжело ей было до того, как её приняли в Род, ведь это не могли сделать без «имянарёка» и ей пришлось ждать пока не родилась я. И всё это время находились люди, которые обижали и ненавидели её просто за факт её существования. А если учесть, что из-за специфичной магии она не была в порядке на родовых землях будучи не принятой, и ей пришлось жить в отдалении вместе с матерью, которая тяжело болела и постепенно сошла с ума, а отец не мог быть долго в отдалении от Рода из-за проклятия и потому его часто не было рядом с ней, то мои слова, девчонки, которая от рождения имела всё, кроме магии, звучали для неё как очередной плевок в лицо. Даже если я не знала обо всех её обстоятельствах не умаляет моей вины. Сильная, независимая, гордая, обжигающе холодная. Магдалина действует как хочет, только бы разбавить скуку в своей жизни, сделать людей рядом чуточку счастливее. Сейчас она демонстрирует лишь часть себя. Насмехается над недостойными. Плывёт по воздуху и наносит несокрушимые удары. Уничтожает гордость и вводит в слабость. Под её, казалось бы, нежной рукой, профессор Трансфигурации проминается и предстаёт пред всеми как неумеха. Маггла с палочкой. Раз-два-три. Вырывает палочку из рук. Заставляет взять её и встать. Швыряет о землю. Поднимает ввысь. Создаёт предметы из ничего. Уничтожает трансфигурованные стрелы, превращая обратно в камень. Снова прикладывает к земле и заставляет встать. Слышен свист Долохова. В конце концов кузине это надоедает, и она наколдовывает дубину над головой женщины и опускает её. Бам. Макгонагалл жива, но без сознания и в тяжёлом состоянии. Череп проломлен, но не серьёзно. Пара сломанных рёбер и трещины в руках. Ногу она подвернула, когда падала. — Воу, да это она её пожалела, либо не захотела демонстрировать кровавое месиво перед несовершеннолетними, — сказала я. — М? Ты о чём? — повернулся ко мне Том. — Обычно противников Магдалины выносят либо вперёд ногами, либо в крайне переломанном состоянии, — ответила я. Кажется, он был слегка удивлён, но не стал подавать виду. Министерские работники поспешно стали восстанавливать потрепавшийся в ходе боя ландшафт под зорким взглядом кузины. А потом она повернулась к Дамблдору. — Мистер Дамблдор, Род Меркульевых не терпит такого отношения, которое показала ваша подчинённая, к члену нашего клана, — о, она не стала подтверждать, что мой род вышел отдельной ветвью с самостоятельной властью. — Жалоба на мадам Макгонагалл уже лежит на столе вашего Министра. Надеюсь, вы прекрасно понимаете, что вам надо сделать. Как она изящно втоптала его в пол и намекнула, что лучше бы его зам не появлялась больше в магическом мире. Ну, или тихо мирно свернула себе шею. Где-нибудь. Случайно. Мы не стали ждать окончание всего этого неприятного зрелища и, оставив Магдалину разбираться со всей формальностью, отправились к Малфою, который уже ждал нас в кабинете. Ох, вот это стопочка. Не одни мы с Тони страдаем. — Как всё прошло? — подняв глаза с длиннющего пергамента спросил блондин. — Аби, это задница, — кратко заключил Антонин. Сиятельный Лорд Малфой в замешательстве свёл брови и попросил объяснить. Антонин наколдовал ещё одно кресло и плюхнулся в него, начиная красочно описывать всю случившуюся ситуацию. По мере рассказа Абраксас то фыркал, то нервно сжимал кулаки. Надо ли говорить, что пергамент в его руках превратился в ничто. — Персефона, как ты могла всё так оставить? — обратился блондин ко мне. — А с чего я на это свои нервы тратить должна? — возразила я. — И кто сказал, что я ничего не сделала? Я оставила там Магдалину, а она все соки выпьет, но заставит кого угодно преклонить колени и извиняться, — фыркнула я. — Ты сейчас серьёзно что ли? — свёл брови Антонин. — Это случайно не та история, когда она заставила на коленях вымаливать прощения того парня, который нецензурно выразился в твою сторону лет шесть назад? — внезапно вспомнил Том один из наших разговоров. — И это тоже, — кивнула я. Кажется, Антонин захлебнулся воздухом. — Напоминай мне почаще о том, что она «Берсерк», — пробормотал русский. — Что там по Министерству? — обратился Том к Малфою. — Как ты и думал, зашевелились, — ухмыльнулся волшебник. — Стоило только понять, что ими заинтересовались другие страны, они стали разводить бурную деятельность. Но Лич всё ещё бегает к Дамблдору по всем серьёзным вопросам. Тайно, конечно же, однако все об этом прекрасно знают. — Кто бы сомневался, — закатила глаза я. — Все же прекрасно помнят с чьей подачи у власти находится этот недоумок. В этом году уже не успеем, но я надеюсь, что вы подготовили всё к импичменту? — обратилась к Тому. — Весной следующего года, — ответил он. — Раньше не выйдет, надо успеть с Хогвартсом и нашей школой. — Главное, чтобы поздно не было. Дамблдор не оставит всё так как есть сейчас. Мы дискредитируем работу Лича, разносим в «пух и прах» сам Хогвартс, а он молчит. Не нравится мне это, — нахмурилась я. — Прижали к стенке, а никак не трепыхается. — Неправда, — возразил Том. — Недавно в Аврорат поступил приказ проводить обыски у чистокровных семейств на запрещённые материалы. Пострадали от таких «набегов» уже Булстоуды и Лестрейнджи. Эти безмозглые вояки порушили всё на своём пути, а компенсации никакой, так ещё и дам облапали. — А почему я об этом только сейчас узнаю? — спросила я. — Впрочем, это капля в море. На самом деле, если кто-то написал жалобу, то Аврорат и должен реагировать на неё. Хотя то, что ты сказал неправильно. Можно, конечно, написать жалобу в Министерство насчёт этих авроров, как сделали бы в любой другой стране, и им возместили бы весь нанесённый ущерб, но не думаю, что это сработает у нас. Все дела ведутся с огромными дырами. Международных норм старушка Англия не видит и не слышит. — Не утрируй. — Это я преуменьшаю. Мужчина замолк, понимал, что пытаться говорить оправдания бесполезно. Я была права. Англия гниёт изнутри, но не хочет с этим что-то делать. Волшебники живут в этой старой консервной банке и не видят, что жестянка давно проржавела, а внутренности покрыла плесень. — И что ты предлагаешь делать? — А с чего это должна быть я? — фыркнула. — Передо мной трое взрослых мужиков, а спрашивают «что делать» у девицы, которой и двадцати нет. Где справедливость? — Персефона. — А Магдалина зачем по-вашему приехала? Шутки шутить, атмосферу наводить? Она же только и ждёт возможности прижать этого Серого Кардинала. Все его косяки, которые смогли достать шпионы, уже известны ей. Дайте ей информацию по Аврорату: кто, где, когда, зачем и с кем - и уже завтра вы в «Пророке» о его безвременной кончине или позорной отставке. Я не удивлюсь, если у неё уже всё это есть, и она просто выжидает время, — терпеливо объяснила я. — А мне оставьте сплетни дам и их чад. События после того разговора стали разворачиваться столь стремительно, что я перестала замечать ход времени. Помню только его изумлённое лицо и хищную улыбку в тот день. И то как быстро он писал письма своим иностранным знакомым, изредка раздавая приказы своим вмиг появившимся на Собрание подчинённым. Я же с него благополучно слиняла домой пить чай с развеселившейся Магдалиной.