Диссиденты любви

Такое необъятное уединение, когда мы остаёмся один на один. Я чувствую все шорохи из-за спины, то как он касается себя и снимает вещи, кладёт телефон, бумажник, аксессуары. То как идёт, дышит, и просто поправляет волосы руками. Он садится напротив, а мне сойти сума хочется. От одной мысли, что этот мужчина достался мне. Даже если бы он достался мне на одну ночь. На 24 часа. На 5. Час. Мне бы дышать им хотелось. И никого к себе не подпускать. Я на него молюсь, и за него молюсь. Потому что, твоё от сердца не оторвать. Не скрыть, как бы не пыталась. Когда любишь, это все видят, они видят, а ты чувствуешь. — Уфффф, а вода так долго держится горячей? — раскидывает ноги ко мне блондин, и мы с ним на одной баррикаде, напротив друг друга, смотрим и любуемся этим видом. — Здесь специальная установка, поэтому холодно не будет, — закусываю губу. И Егор резво хватает мою пяточку, массируя её в руках. — Если будет холодно, я тебя согрею. И от этих слов становиться ещё жарче. Просто как в парилке. А парилка — его сердца. — Так что за повод? — Я сегодня тебя подрезала в ГТА, только три месяца назад. — Сегодня, но три месяца назад? — улыбнулся Егор. — Ох! Три месяца. Но сегодня. И мы смеёмся из моих изречений, словно шутку проглотили вдвоём, ловлю его флюиды добра и радости, ощущая себя в прекрасном моменте, где можно быть самим собой. И не думать ни о чем больше. — Три месяца говоришь. — задумался блондин, смотря на мои пальчики на ногах, и легко их прижал в своей ладошке. — Угу, мистер Крид. — Уф! Знаешь, как я люблю. — Знаю. — А помнишь, когда я тебя подрезал? — На майбах? — Да. — Помню. — сразу вспоминаю картину, когда убегала от него по московским улицам. — Берлин-Берлин. — Ну… — Я тебе постоянно это буду припоминать! — указательным пальцем повёл Егор, и отпустил мою ножку. — Ммм. Ну я больше не буду. — делаю вид невинной девочки. — Точно? — Да, мистер Крид. И ловлю его одобрительный взгляд, который сразу переходит на широкие окна в пол. — Красиво здесь. — Очень. Как-то спокойно. Не смотря на то, что мы находимся в центре мегаполиса, и на высоте всех событий. А главное событие здесь. — перевожу на него взгляд и медленно погружаюсь в воду, касаясь ножкой его татуированной груди. Егор сразу хватает её и сжимает в ладони. — Это тебе бассейн, да? — Неа. — смеюсь. — Так почему ты ещё в одежде? — Это одежда? — умащиваюсь поудобнее. — Всё, что на тебе — это одежда. — Но красивая одежда ведь? — тайком спрашиваю. — Я люблю без. — Двояко. — тихо шепчу под нос. — Без белья. — словно услышал мою фразу Булаткин. — Ммм… — трогаю себя, интуитивно облизывая губы, и понимая, что феромоны уже давно разбросались по этим квадратным метрам, захватывая дыхание целиком. — А что было бы, если бы мы не встретились в ГТА? Ты бы не обогнала меня, я бы не поехал за тобой… — смотрит он уверенно, словно ожидая, как я буду объясняться. Да я бы дышать перестала. В ту же минуту. Просто захлебнулась водой, воздухом или не принятием своей действительности. Если бы мы не… Если бы мы… Если бы… Если… Да я даже не могу произнести это слово, сразу ком в горле и желание вычеркнуть такие слова из всех томников словарей. Но никогда не чувствовать той режущей боли от чего нас могло не быть. Я больше не знаю, как это существовать по-отдельности. Как просыпаться в другой постели, на другом конце города и не ощущать его тепло рядом, не слышать этот вкусный смех, открытый взгляд и самые сильные руки на своей талии. Да я вообще не знаю, как можно представить такую картину, когда судьба не даёт шанса встретить его. Твоего. Медленно опускаюсь под воду, демонстрируя ответ на вопрос многозначительно. — Даша… — пытается вернуть меня в реалии блондин. Сразу же поднимаюсь вверх, глотая воздух губами, и чувствуя, как капли стекают по всему лицу: вискам, щекам, губам. Его глаза напротив слаще любого вина. — Я бы ждала. — А если бы пришлось долго ждать? — Я бы ждала сколько понадобилось. — отвечаю уверенно и прямо. — Ммм. — проводит Егор по моей ноге, нежно и гладко. — Прям долго ждала? — Даже всю жизнь. Ощущаю непоколебимый прилив гармонии в своём сердце, зная, что всё сделала правильно. — Иди ко мне. Словно чувствует Егор то, что мне хочется больше всего. Медленно поднимаюсь и снимаю лиф с себя, дергая его за поворозки, затем откидываю на кафель, не смотря, и оголяю нежную грудь. Кажется по мне даже мурашки ходят, словно я стремительно набираю высоту в своём сердце. — Уффф! — выдыхает блондин и тянет меня за руку к себе. Так дерзко, что я сразу же падаю в его объятия и прислоняюсь к груди спинкой, закидывая голову на его плечо. — Вот так лучше. Будешь шампанское? — Буду. Смотрю в окно, видя наши отражения и запотевший периметр от жары, которая проходит по клеточкам едко. Взрыв пробки проезжает по ушам и пена льётся прям в эту романтическую ванну, пока Егор разливает самый сладкий сорт по бокалам. Он легко протягивает мне стакан, и я хватаюсь за него оцепенело, ощущая, как его вторая рука проходит по моей талии, и прижимает меня к нему сильнее. — За эти три месяца. — прислоняет свой бокал к моему Булаткин, и лёгкий звон проходит по ушам. Отпиваю игристое, чувствуя, как оно волшебным образом проходит по всему телу, расслабляя и снимая напряжение напрочь. Вроде бы с ним я натянутая струна, которая хочет выглядеть лучше, ярче и сексуальней. Никогда не забуду этот посыл. Новый этап — это не когда она с непонятным хвостом на голове, не мытыми волосами и в старом халате сидит с тобой за столом. Новый этап — это когда каждый раз она выглядит лучше, чем вчера. И нет такого понятия, что мужчина уже принял тебя, значит будь какой есть, показывай себя, словно тебя не учили манерам, одевай что хочешь, не интригуй, не заманивай, и не подводи глаза. Нет. Это всё заезженный стереотип. Мужчины любят глазами. Дикими взглядами и большими руками по изящному телу. Они не обязаны быть лучше, когда ты их не стимулируешь, и не показываешь каждый день, к какой красоте ему возвращаться. Настоящей. Уютной. И обаятельной. И пусть эту красоту видит не начальник на работе или друзья в баре, в пятницу. Пусть твои старания оценивает он. И мне безумно хочется быть красивой для него, даже когда на мне нет белья. Хочется растить в себе это чувство — красоты. Чтобы оно было услышано даже среди темных ночей. А я с ним не только, когда на душе светло. Я с ним всегда. Закусываю губу, словно выпила лишнего. И чувствую явный холод, когда Егор выливает игристое прям мне на грудь, и кусает застенчивое плечо, облизывая. — Ах… Его губы вмиг спускаются по ключицам, а бутылка с грохотом падает на паркет. Чувствую, как всё тело падает в жар, а татуированная рука вмиг сжимает мою грудь, до скрипа между зубов. — Киска… — Малыш. — сложно дышу, чувствуя его напряжение. И опускаюсь волосами на его плечо сильнее, ощущая, как пальцы спускаются вниз по пупку, а вторая рука заманчиво раздвигает сомкнутые ноги. — Хочу тебя слышать. — произносит он отчётливо. — Ах, да… Егор сразу же проникает в мои трусики, оттягивая их, и водит пальчиками по клитору, заглушая мои порывы успокоится. Я теперь просто самая неспокойная. Мычу и трусь об его фаланги, желая получить их внутрь. Но он оттягивает сладкий момент, и просто сводит меня сума, срывах безумие и деля его напополам своими пытками. Глубокий вдох. И его пальцы смело проникают в меня, так что я насаживаюсь на них резко и бесповоротно. — Да. Вот так. — произносит он мне на ухо, шипя. — Будь послушной. — вторая рука медленно сжимает сосок, и играет с ним, как на натянутой струне моего возбуждения. Я всё стремлюсь словить его темп, и насаживаюсь на пальцы открыто, сложно дыша, и стоня через раз. — Аххх… дааа… малыш, пожалуйста. — Тише-тише. — произносит он так, что мне голову сносит от этого тембра. Но я держусь, как то плохо держусь. Пальцы во всю проникают в промежность, создавая трение вокруг и дурманя мой рассудок, подчиняться при каждом таком моменте. Я закатываю глаза от удовольствия и становлюсь смелее в своих ощущениях и порывах слов. — Ах, трахни меня. — Сучка! — рычит он дико. — Аххххх… — протягиваю сильнее. А пальцы всё жёстче натягивают меня на пик, я легко, почти невесомо поворачиваю к нему голову и заключаюсь в этот сладкий поцелуй, обсасывая губу, и дыша ему в рот учащенно. На мне жар, на нём я. И от этого вулкана внутри, грех не сойти с намеченной дистанции. Мне становится так приятно, что кажется, вода сейчас просто выйдет с берегов этой ванны. — Киска, громче. — настраивает голубоглазый и вгоняет в меня свои фаланги мощнее, не жалея моего нежного пространства. — Аййй… — тяну звук больше. Чувствуя, как он растягивает меня внутри и надавливает на горошину отчётливей. — Аххх, нееет! Пожалуйста! — молю о пощаде. — Нет. — резко отвечает Егор. И сильнее надавливает на клитор большим пальцем, продолжая манипуляции в промежности, трахая меня рукой так, словно я сейчас разорвусь на сотни сказанных фраз. Закусываю его губу, и сплетаюсь языками дико, так как рвут по швам все застёжки. Мне больно, приятно и хорошо. И я не хочу по-другому. Его действия сильны и развратны, он ждёт моего пика, потому что ему нравится видеть меня такой, поплывшей. И я тону в этом замешательстве от слова «совсем». Блондин входит резвее, отпуская мои губы и страстно смотрит прямо в глаза, жаждя увидеть шумную развязку. Мычу дико, и чувствую, как пересыхает во рту, облизываю губу, покусывая раз за разом, и просто закатываю глаза от частоты его вторжений в меня. Пальцы грубо просаживаются сквозь нежные складочки и доводят меня до дикого оргазма. Я сжимаю их в конвульсиях несколько десяток раз, просто срывая все обязательства с себя, и тону в полумраке этих красивых взглядов с его стороны. — Аххх… даа… охххх, Егор… малыш, ахххх…! — кричу, как в невесомость, и просто теряюсь от переизбытка чувств. Выдыхаю, мычя, мне так хорошо, что кажется я даже не могу прийти в себя. Укус в шею его острых зубов возвращает меня на круги своя, но я сново в его руках, и так забвенно тону. — Мокрая… девочка… — шипит прям в мои губы. И я резко поворачиваюсь к нему, чтобы обнять, и обвиваю нежными ручками шею, смотря прям в глаза. Чувствую, как сильнее руки поднимают меня за бёдра, умащивая удобно на себя, а вода уже во всю накрыла паркет, от моих диких конвульсий. Мне так хочется с ним поделиться. Так хочется быть маленькой, и нежной девочкой в его объятиях. Так хочется рассказать ему о том, что меня так волнует… Ощутить защиту на себе, как его гласный орден. Смотрю на него со всей нежностью, и не могу оторваться. — Малыш… — Мм? — закусывает Егор губу. — Я хочу тебе кое-что рассказать… Его руки проходят по моим бёдрам, и останавливаются, дико прижимая меня к горячей плоти, так дерзко, что я почувствовала её почти в себе. — Давай позже. — тяжело дышит голубоглазый.