***
Вывернуться из покрывала и сесть спиной к окну получилось не сразу. Шми не ожидала, что на это понадобится столько моральных сил. Отвратительное ощущение: полминуты назад было так хорошо, что хотелось покинуть границы собственного тела, казалось, будто весь мир, каждый его звук, каждая полоска света от трëх лун доставляет удовольствие – теперь остались лишь холод и тяжесть внизу живота, верные спутники каждой ситуации, когда она что-то делала неправильно. - Почему ты молчишь? – рука замерла в паре сантиметров от пальцев Квай-Гона, да так и не коснулась. – Хатт подери, откуда такое спокойствие в любой ситуации. Женщина повела плечами, прогоняя озноб от подувшего ветра. - Ты кончил молча. Было что-то важнее, да? - Не было, - отозвался джедай, наконец поворачиваясь. Его ладонь накрыла еë, подушечки пальцев мягко провели по фалангам. – Я успел наговорить достаточно дряни до этого, лучше не добавлять. С этим сложно было не согласиться. Скайуокер почувствовала, как губы расползаются в стороны, но до улыбки они оба ещë не оттаяли. Собственный кивок она осознала только по боли в шее. Стоит на пять или семь минут оставить голову в неудобной позе – будет болеть весь день… - Особенно вопрос про отца был замечательным, - Шми видела, что он тоже приоткрыл рот, и поспешила напомнить первой. – Что вообще руководило тобой в этот момент? Мне казалось, что у меня разорвëтся сердце, пока я думала, как бы ответить точнее. Она села, прижимаясь к ледяной стене, и коснулась ногтями верхней губы джедая. Пусть ещë помолчит, только удалось собраться с силами. - Потому что это мне следовало задать этот вопрос. С таким же пытливым лицом, так же глядя сверху вниз. «Родись он в Республике, мы давно бы его заметили», подумать только! Я сама не отказалась бы родить ребëнка в Центре, вырастить в хорошем климате, и речь не только о погоде, понимаешь сам. Пальцы повели выше. Задели скулу, царапнули. В темноте едва было видно, что Джинн прикусил щëку, но Шми разглядела и приложила прилично сил, чтобы не ухмыльнуться. - Любые оправдания сейчас прозвучат ничтожно, - отозвался Квай-Гон, избегая смотреть ей в глаза. – Сила никак не выдавала твоего местонахождения, все мои попытки оказались тщетны, но после спасения королевы я намеревался их возобновить. - Интересно, как обходятся нефорсъюзеры, к примеру, хантеры, которым кровь из носу найти кого-то в Галактике? – Скайуокер почти вытолкнула эту фразу, и ей было наплевать, перебила она или нет. Пальцы запутались в хвостике волос, собранном за затылке, женщина не отказала себе в удовольствии легонько дëрнуть этот хвостик. – Я не представляю себе, какого размера наш общий мир, но десять лет... Впрочем, в перерывах между заданиями Храма у тебя было так мало времени, точно, дорогой. Быстрее было бы найти и влюбить новую девушку, честно сказать. - Не было нужды, - его стойкость и хладнокровие в такой ситуации выбесили бы кого угодно, но Шми они обычно нравились, а в нужный момент и заводили. – Я не из влюбчивых, сама знаешь. Я искал всë это время только одно приключение и больше всего хотел бы продолжить его. Поцелуй в косточку на запястье всегда работал безотказно. Самообладание всерьëз дрогнуло, когда Джинн сделал это опять. - Потому что нашëл. - Много лет назад мы пообещали друг другу быть честными, - Шми не убрала руки, но и не подвинулась ближе. – Я буду. Я жила мыслями о тебе, каждый день надеялась, но в какой-то момент почти отчаялась. То есть достаточно отчаялась. Да, это происходило, и тебе стоит быть в курсе. Поисковый маячок в охоте на мою тоску был не только у тебя. Хочешь попробовать что-то вернуть – пусть ты будешь об этом знать. - Не сравнивай себя с заданием, пожалуйста, - Джинн сел рядом, пока толком не прикасаясь. Он всегда понимал, вовремя или рано, не забыл и спустя годы, и от этого самообладание дало ещë одну трещину. – Ты живой человек с индивидуальным запасом сил и собственными ощущениями, поэтому не мне судить тебя в чëм бы то ни было. Если мой долг выполнял кто-то другой… - Или другие, - добавила Шми тут же. – Раз начала, надо договаривать, я думаю. - Неважно, пусть другие. Кто бы ни был, вина в том, что они понадобились, только моя. Можно твою руку? Надо же, удивилась Скайуокер про себя, немного запоздало протягивая ладонь – и тут же оказалась в тëплых объятиях джедая. Что говорить, она всегда плавилась и таяла от них чуть ли не сильнее, чем от ласк, и, должно быть, Квай-Гон понимал сейчас, как ей было страшно оставаться без них так надолго. Ни с чем нельзя было сравнить грубоватые руки, способные охватить еë всю и сомкнуться на его плечах, широкую грудь, в которую оказалось так же приятно, как и тогда, до расставания, уткнуться носом, и этот запах, особенно ощутимый за ухом, где спутались и слиплись волосы. Шми не смогла бы сказать, сколько просидела на коленях несостоявшегося мужа, цепляясь за него, будто дерево над обрывом за скалу. Должно было стать легче, но тревога не покидала еë, и Скайуокер шепнула, целуя Джинна чуть повыше трагуса: - Ты ведь опять улетишь, так? Оставлять королеву и еë эскорт в песках надолго нельзя. - Не пройдëт и пары недель, - заверил еë Квай-Гон, разделяя пальцами пряди от загривка. – Денег на ваш выкуп у меня с собой нет, республиканские здесь никто не возьмëт, с теми, кто согласился бы поменять, связываться долго и опасно. Я мог бы оставить действующий передатчик, мне тоже теперь будет трудно не слышать хотя бы твой голос. Шми отвернулась к окну и тихо, но твëрдо проговорила: - А я теперь не хочу оставаться без тебя ни на миг. Да, понимаю, твоë присутствие необходимо Храму, но а мне… мне не необходимо? Особенно сейчас. Вот прямо сейчас. Глаза еë блеснули в темноте. Губы коснулись виска джедая, скулы, щеки. - Я на тебя просто смотрю, - верно, хрипотца прорезалась в голосе не от холода, - и мне туманит разум. Прикасаюсь – растворяются его остатки. Взаимности, правда, не вижу. Скайуокер прижалась бëдрами к его бëдрам, двинулась вверх, закусывая губу: от одной еë близости член начал крепнуть. - Зато чувствую. Поддержишь? Даже сейчас ей, влажной и растянутой, было трудно принять Квай-Гона хотя бы до половины сразу. Короткие ногти Шми царапнули его плечи, женщина устроилась головой на сильном плече и почти жалобно застонала, когда головка, проникая, надавила на клитор изнутри. - Ммх. Помоги… да, так! Джинн взял еë под рëбра, пробежал пальцами по спине – так, словно делал это каждый день – и поцеловал только нижнюю губу, не отвлекая. Больше ни слова, только тяжëлое дыхание обоих, пока довольные встречей давние любовники, приноровившись быстро, двигались друг другу навстречу. Завязки из волос сползли, зацепившись друг за друга, Шми окончательно выдернула их, заставляя Квай-Гона рыкнуть прямо ей в губы, и выронила на пол, и теперь спутанные волосы закрывали их от холодной ночи, от дома, обжитого, но неприветливого, от всех неразобранных вопросов и всех нерешëнных проблем. - Ты моë третье солнце, - Шми коротко и беспорядочно целовала рот джедая, на каждое слово опаляя поцелуй горячим дыханием, - я замëрзну без тебя теперь, пойми… ах, да! Х-хатт, именно сейчас! Всë твоя Сила… Ровно в этот момент Квай-Гон оказался в ней настолько, насколько мог, чтобы не причинять боли. Казалось таким удивительным, что он не попытался войти ещë, что остановился, давая привыкнуть. Этого не хватало ровно так же, как и его члена – в ней самой, одной руки на талии, другой – ласкающей грудь, ладонью прошедшей по болезненно затвердевшим соскам, одному, второму, но тоже ласково. Грань Джинн всегда чувствовал очень тонко. - Так не используй Силу для целей насильственных, - шепнула Шми чуть громче, сжимая пальцы на затылке и вырывая наконец довольный нетерпеливый стон. – Пусть останется для нас. Для меня… да, дальше. Да, да, хатт подери! Получилось слишком громко, и остаток своей просьбы Скайуокер простонала ему в шею, оставляя смазанный засос. Один вид алого пятна заставил еë вспыхнуть и приникнуть над ключицей с другой стороны. - Мой, понял? Теперь принадлежать будешь ты. Джинн только коротко кивнул, ища еë губы снова. Он никогда не разговаривал во время секса, словно не хотел отвлекаться от ласк, даримых любимой женщиной, от каждого нового ощущения, и прижимал к себе так крепко, точно всерьëз понял, что мог потерять навсегда. Казалось, воздух в комнате жëгся, таким холодным был ветер, налетевший и гуляющий по всему пространству – но кому из них хватило бы сил отвлечься друг от друга, чтобы заблокировать окно? Напряжение не дало им сил, Шми всхлипнула первой, пальцы еë в волосах джедая задрожали, колени подогнулись, и, чувствуя, что Скайуокер теряет контроль, Квай-Гон дал им обоим опору, прижимаясь к стене, коротко выстонал желанное имя – и спустил следом, плотно охваченный изнутри, пока еë ладони скользили по его лопаткам, позвонкам и наконец стиснули шею. Будь у Шми немного больше сил, она придушила бы его на месте, и внезапно разгорячëнный и осознавший вновь отчаянную тоску по ней Квай-Гон был не слишком против такого. Но объятия Шми стали совсем мягкими, и джедай уложил еë на спину, поднимаясь сверху и целуя. Такой простой жест, поза, в которой было понемногу и контроля, и защиты, всегда сводил еë с ума, даже сейчас Квай-Гон расслышал тихое: - Я хочу принадлежать тебе одному, я больше никого никогда не любила… не уходи! - Я здесь, - отозвался он, укрывая обоих и приникая к губам Шми вновь, не тревожа их, просто касаясь, ощущая, запоминая заново их прежнюю мягкость. Первые седые волоски, неглубокие морщины не тронули еë красоты, лишь оттенили, но простить себе печаль, даже сейчас заметную в тëмном взгляде, Джинн не смог бы. По крайней мере, не сразу. Но теперь, он был уверен, впереди у них целая вечность… - Давно не чувствовал себя таким счастливым и усталым, - поделился джедай, убеждаясь, что его любимой удобно лежать. – Попробуем уснуть? Завтра самый серьëзный день в моей жизни, не хочу продремать его. - Самый серьëзный за все шестьдесят лет? Почему? – Скайуокер коротко зевнула и повела плечами. - Потому что я впервые увижу, как мой сын принимает участие в гонке, и не особо цивилизованной и внимательно курируемой, - рука Квай-Гона обняла, прикрывая ладонью маленький шрам, живот Шми поперëк. – Обещаю, когда я вас заберу, больше никакого риска подобного масштаба ни для него, ни для тебя не будет. - А если я люблю рисковать? – женщина опустила веки и тихо выдохнула. – Поверь, со Скайуокерами ты не соскучишься, поэтому лучше бы тебе ещë раз подумать над своим решением. Я пойму любое. - Лично я твëрдо уверен в одном, - голос Джинна звучал уже сонно, он действительно утомился за день. – Прошлое без тебя и Эни мне ни к чему, и я откажусь от него как только смогу. Доброй ночи? Вместо ответа Шми поцеловала его в усы, поморщилась – колко! – и ещë несколько секунд смотрела джедаю в закрытые глаза, словно пытаясь угадать ответы на какие-то не заданные пока вопросы. В самом деле, время уточнить у неë будет. Однако кое в чëм Шми Скайуокер была уверена на сто процентов. Она дождалась, пока Квай-Гон заснëт достаточно крепко, бережно отодвинула его руку, прижалась к ладони щекой и поцеловала мизинец. - Я бы тоже отказалась от прошлого, - большой палец гладил вены на запястье Джинна. – Но вот незадача: мне не хочется. Снаружи, из-за двери, раздался тихий-тихий шорох. Обычный человек, возможно, не обратил бы внимания или вовсе его не услышал, но Шми приучилась, живя на Татуине, анализировать всë – и улыбнулась: - Да и обстоятельства не дадут.***
Ещë в начале вечера, когда в домик внезапно постучали, и на пороге оказался юноша в джедайском одеянии, хозяйка дома пригляделась к нему – сперва из соображений безопасности, а когда выяснилось, что ученик Джинна не собирается накалять обстановку или как-то вмешиваться в дела еë дома, по крайней мере, серьëзнее, чем вся компания до того, уже с обычным интересом. Что говорить, спокойный и молчаливый падаван был почти идеальным отражением наставника во всех его достоинствах. Они что-то тихо обсуждали на балконе, Эни убежал в ангар проверить катер, милая девочка и гуманоид спали. Никто не помешал бы Шми наблюдать. Последняя чашка встала на место над тазом для воды – эти капли пригодились бы, Скайуокер всегда их собирала, - и парень наконец повернулся в сторону кухни и перехватил взгляд Шми своим – только и всего, но это для неë. Как и десятки раз до этого, румянец расцвëл на свежих щеках юноши моментально. Сейчас, надевая плащ прямо на ночное платье, женщина была уверена почти непоколебимо, кто стоял у двери. Одно небо знает, что там у гунганов, а человеку едва ли было больше двадцати пяти. Стоило громадных усилий не расхохотаться на весь дом, когда застигнутый врасплох гость дрогнул всем телом на тихое и твëрдое: - Постой-ка. Нет, честно, плащ она не запахнула как следует из-за спешки. Парень медленно развернулся и – луны выдали его бессердечно – моментально сравнял цвет лица с волосами, когда Шми сложила руки под грудью. - Я хотел воды, - пойманный с поличным нервно кивнул и медленно опустил веки. Скайуокер почувствовала, как улыбка поднимает щëки до ушей. Хуже придумать ему при всëм желании не удалось бы. - Кухня из коридора направо. Ты в левом коридоре. Она сделала несколько шагов к своему собеседнику, с удовольствием запоминая, что представитель бесстрашных джедаев, готовых атаковать из крепкого сна, принимать решения моментально и ориентироваться в самой неудобной ситуации, даже отступить не попытался, так и стоял, красный по кончики ушей. Ткань туники на плече оказалась мягкой и плотной, но даже через неë пальцы женщины отлично ощутили, что ночного гостя бросило в жар, особенно от прикосновения. - Не то чтобы направление налево плохое, - паника в серых глазах одновременно смешила и задевала в сознании что-то давно забытое, Шми пришлось прикусить щëку, чтобы не оскалиться, - но надо сознаваться, что идëшь туда. Пойдëм, сама налью. - Я понял, куда идти, - попытался было возразить парень, да тут же и сомкнул губы: Скайуокер обернулась на него, давая понять одним взглядом: на месте преступления лучше не спорить с поймавшей. – Спасибо, я сейчас же лягу обратно. Тут… довольно жарко. - После того как вы прилетели – да, стало, - шутить так было бессердечно, но мальчишка первым назвал жаркой мëрзлую татуинскую ночь, надо было вытянуть его из потока абсурда хоть как-нибудь. Фильтр был полон, вода, которую сейчас потребовалось рассчитывать на шестерых, потекла в стакан тонкой струëй. – Ну и кем ты любовался больше, мной или мастером? Только честно. Слава небесам, он ещë не пил – обязательно бы подавился. - Никем, - стриженая голова мотнулась туда-сюда. – То есть, я ничего не видел… то есть, а было что-то особенное? Я ничего… - Тихо-тихо, поняла, - в тëплом взгляде Шми невозможно было угадать ни капли рвущегося наружу истерического смеха. – Чего ты так испугался, в самом деле? Другие любовницы твоего учителя в таких ситуациях пытались голову откусить? - У него других не было, - молодой джедай отпил немного воды и прочистил горло. – По крайней мере, я их не видел, то есть, я не смотрел, потому что обычно мы ночуем не в домах местных, но даже если бы в доме остановились… На этот раз он замолчал сам и многозначительно допил воду. Шми посмотрела в сторону на секунду, только чтобы учесть сказанное и ощутить приятное тепло где-то в глубине тела, вытянула стакан из пальцев падавана и дала своим, очень аккуратным для рабыни, лечь между его и прикоснуться. - Ещë хочешь? Воды, я имею в виду. Она даже не посмотрела, кивнул ли парень, просто подержать несколько секунд холодный стакан показалось необходимым. Таких непритворно невинных Скайуокер не встречала очень давно. Покрытие из дешëвого металла отражало его расплывчато, но этого хватило, чтобы стиснуть сосуд с водой до боли в суставах. Луны осветили обоих со спины, когда Шми села рядом прямо на стол, уравнивая рост. Конечно, будущий доблестный и хитрый воин понимал, что его исследуют, не прикасаясь, но так тщательно, что, право, погладить по затылку и даже ущипнуть было бы учтивее. Не то чтобы до этого на него никогда не пялились откровенно, но в основном это были вырученные из проблем высокопоставленные лица или разного размера и состава жители всевозможных планет, и в их глазах отражались восторг, благоговение, недоверие или испуг. То, что он прочитал бы в глазах Шми, возьмись откуда силы повернуться к ней, Оби-Ван описывать ещë не научился. - Я. Тебя. Не съем, - повторила хозяйка дома таким тоном, будто как раз выбирала, куда укусить. – Тобой не любовались, неужели? Ни одна женщина или девочка? Не поверю. Ты же очарователен, этим можно научиться пользоваться, джедаям же должно быть харизматичными. Брови юного падавана легли по-другому, он словно не зажимался, а что-то соображал. О Сила, подумалось Шми, более наглый от такого признания и такого вопроса немедленно выпятил бы грудь! С каждой секундой выбор Квай-Гона нравился ей самой всë больше. - Всего раз в жизни, - отозвался в тишине его голос. – Больше шести лет назад я и мастер сопровождали одну важную даму. Мы почти не разговаривали, то есть, она попробовала, но мой долг был не развлекать еë, а защищать, и я ей не ответил. - И наверняка думал ещë: вот прицепилась, - подсказала Скайуокер. Рука соскользнула с плеча на ключицу, погладила, и увлечëнный своими размышлениями Кеноби уже не так бурно реагировал на это, просто кожа над костью потеплела. – Поверь, на еë месте любая бы обратила на тебя внимание. А если вы с мастером вместе еë… сопровождали, да? Пальцы проникли под ворот туники, и парень наконец обернулся. Не отодвинулся, не попросил убрать, только левая рука затормозила в воздухе и перелегла на колено, на бедро, выше. - Ты такой приятный мальчик, - от таких слов в любой другой момент передëрнуло бы, но сейчас, видит Сила, что-то перевешивало неприязнь. – Почему все интересные мужчины так долго думают и занимаются гадостями вроде войны? М? - Что вы считаете достойным занятием? – попытка улыбнуться непринуждëнно почти удалась ему, но пальцы Шми уже касались груди и медленно вели вниз. Старый трюк со взглядом в переносицу спасал Оби-Вана сейчас: смотреть ей в глаза было невозможно, остатки выдержки утонули бы в том, что отражал окончательно потемневший взгляд. – Чем нужно заниматься мужчине, по-вашему? Ветер пронëсся по комнате – кто оставил окно открытым?! – и обжëг со спины: рука хозяйки дома накрыла его собственную, погладила и без усилия отодвинула. Наверняка было слышно, как он глотнул. - Любовью. Оби-Ван ещë не знал, что не бывает другого ответа от женщины, держащей руку у него в паху. Интерес мешался с чем-то новым, беспокоящим и почему-то уже совсем не неприятным. Плащ, и так висящий на самом краю плеч еë, соскользнул на стол, вторая ладонь погладила ему шею, пальцы перебрали по коже, вызывая мурашки. - Иди сюда. - А учитель? – нет, молодому джедаю должно было быть очень неудобно, но эти слова он выговорил не из страха, нет, сам себя пытался убедить, что не ошибается, обнимая за талию женщину, которую, может быть, не увидит больше никогда. - Он спит, - отозвалась Скайуокер, пытаясь сесть ближе и удобнее: юбка откровенно мешала. – Не будить же нам его, правда? Будь уверен, с этим ты справишься без наставлений. Да опусти же руку, я сама… Всего одно мгновение – и она уже смотрела сверху, довольно улыбаясь и обнимая за шею. Ночное платье задралось, собираясь складками у расслабленного ремня. - Для первого раза лучше не придумаешь, - голос Шми терялся в новом потоке воздуха, и почему-то это добавляло ему коварства. – Скоро сам научишься быть выше… Ответить она не позволила, впервые приникая к высохшим от волнения и ветра губам случайного своего любовника. Обоим показалось, что от языка к языку скользнул разряд. - Твой учитель… хатт… виноват сам, - выдохнула Шми, не сразу находя завязки туники. – Мы не виделись почти десять лет, и ему… мммх… хватило ума привести тебя и отключиться. Останутся силы на претензии – ему и заявляй. А лучше забудь. Холода больше не существовало: каждый новый поцелуй, даримый этой женщиной, будто включал новый светодиод в системе, скрывавшей до этой ночи от молодого храмовника что-то новое. Не помня себя, он расстегнул ремень сам, поддерживая еë под ягодицы одною рукой, пальцы задели влажную кожу, и дрожь по телу прокатилась с новой силой: если Шми и носила бельë, то сейчас им пренебрегла. Из-за него. Осознание этого должно было только добавить паники, но его держали крепко и целовали нетерпеливо. Нужно было действовать самому, Скайуокер явно ждала этого, и на секунду, когда она отстранилась, чтобы облизнуть губы, Оби-Ван испугался, что сейчас он промедлит, и обволакивающее непривычное тепло исчезнет, отодвинется, оставит его одного. Такие мысли обычно присущи, наверное, адептам другой стороны, но внезапный порыв доказать, что он ничем не хуже наставника, подхлестнул Кеноби, не напугал. Вспоминая, видел ли он застëжки на спине, джедай помедлил всего миг. Ткань оказалась приятной на ощупь, от платья пахло не песком, не холодом, нет – чужой страстью, другим мужчиной, моментально ставшим соперником из главного человека в жизни, и Оби-Ван слишком резко дëрнул еë вверх. Недовольное шипение совершенно обнажëнной женщины над ним немедленно сменилось довольным стоном, когда он догадался поцеловать место на шее, которое оцарапали нитки. - Насколько целое удобнее частей, - усмехнулся джедай в поцелуй. Его стиснули крепче, вжали в себя, и пришлось вдохнуть трижды, чтобы кислорода хватило. Сейчас бы удивиться, что ему перестали быть важны и задание, и ответственность за вверенных людей, и дальнейшие действия на Татуине. Вся эта земля, полная опасностей и врагов, сократилась до одного взгляда, ловящего его собственный, до мягкого приятного запаха тела той, кто только что заставила чувствовать это отрешение непоколебимого учителя, до уловимых краем слуха просьб на хуттезе и общегале вперемешку. Поддерживая Шми под бëдра, он дал ей встать коленями на стол и готов был уже опустить ниже, дать принять себя, как вдруг его легонько шлëпнули по щеке. Ощущение было – словно плеснули кислотой. - Ты меня слышишь? – в только что бесконечно довольном голосе зазвучали стальные нотки. – Вцепился как ануб в кость. Отпусти на секунду. Шми села пониже – на колени. Этот жест впервые за много дней зародил в душе самый настоящий гнев, брови сами собой сошлись на переносице, но больше над ним не смеялись. Мысли Скайуокер, судя по отрезвевшему взгляду, были вообще далеко от любовника. - Ты сейчас выдал самое умное, что я вообще слышала за сегодня, - Шми совершенно разумно не касалась его больше. – Конечно, целое лучше частей! Не могу понять, что ваша группа так вцепилась в Нубиан и его детали. Сколько вас, больше двадцати? Оби-Ван качнул головой. На слова его всë ещë не хватало. - Значит, можно найти у торговцев другой корабль за меньшую цену. Квай упоминал, что местных денег у вас нет, но на ночном рынке республиканскую валюту принять вполне могут, там торгуют не только татуинцы и дельцы из сектора. И если бы можно было туда выбраться… Она неловко слезла со стола и, снова путаясь в ночном платье, подошла к окну. Оби-Ван моргнул пару раз, прикидывая, не послышалось ли ему сокращение имени учителя. Никто никогда не позволял себе так его называть. - Рынок недалеко, радиус действия чипа позволит мне добраться туда, где сегодня торги, - размышляла Шми. – Но идти одной по темноте и в одиночку общаться с теми, кого не волнуют законы, я не намерена. Счëт у вас общий, если я не ошибаюсь? Значит, пойдëшь со мной. - Учитель будет очень недоволен, - покачал головой Кеноби. Внизу живота неприятно тянуло, и не только от ощущения, что ему предлагают что-то сделать вне плана. – Нам стоит его разбудить, и… - Пожалуйста, - женщина забавно надула щëки и выдохнула так, что занавес приподнялся. – Иди к нему сам, если сможешь сделать хоть шаг на ровных ногах. Тебя ровно минуту назад, напомню, вообще не волновало, что он рассердится... Нет, поверь, поднимать весь дом ни к чему. Мы справимся за час, всего-то найти что-нибудь способное продержаться в воздухе до Корусканта, припарковать в безопасном месте и вернуться по своим постелям. Подними руки. Джедай послушался, моргая, как разбуженная днëм ночная ауула. Отряхнув тунику от песка, Шми помогла ему, будто маленькому, заправить руки в рукава и коснулась своим носом его. - И ещë с тобою закончить, дорогой. Или передумал? Оби-Ван мотнул головой ровно так, что его поцеловали в уголок губ, и перед глазами снова заискрило, больше, чем от полноценного поцелуя. - Прости, милый, - это уже звучало ласково. – Речь не только об успехе операции. Наш ребëнок рискует жизнью, какая мать в здравом уме это позволит? А ты мог бы придержать мысль до конца… Поправь сушильную плëнку на столе и пойдëм. - Наш? – короткое слово получилось сквозь кашель: удивляться ещë больше Кеноби не намеревался, но, кажется, в доме Скайуокеров сбивать с толку было принято сразу лицом вниз. Конечно, он мог отказаться, однако посчитал, что если рынок действительно опасен, а в этом сомневаться не приходилось, то отпускать Шми туда без сопровождения чревато. И не только потому что это точно не понравится учителю, нет: от живота до колен продолжало ныть. - Потом расскажу, - отмахнулась женщина. – Сиди здесь, я сейчас вернусь. Если, конечно, твой учитель не проснëтся… Уже в проходе она обернулась и закончила: - Можешь считать меня кем хочешь. Де-сять лет. Представь, что сам кончишь только спустя половину своей жизни, тогда поймëшь. Я скоро. Почему-то дискутировать не захотелось, и не только из уважения или других привитых ценностей. В некотором ступоре Оби-Ван осознавал: никакая Сила не поможет, если интерес Шми к нему погаснет из-за отказа или возражения.