sunshine

лето. сессия сдана, учебники закинуты подальше в шкаф, на горизонте маячит второй курс университета и улыбочка ли феликса, который весьма однозначно толкается языком в щеку, заставляя хвана пунцоветь щеками и злостно шипеть: - не при людях же, - хёнджин сжимает крепче чужие пальцы в своей ладони и ненавидит тот день, когда повелся на уговоры, записавшись в активисты от университета при наплыве абитуриентов. и вот сейчас он умирает в палатке за столиком с кучей листовок родного факультета, а рядом довольно скалится его парень. - я же не говорю тебе прямо здесь мне отсосать- - тшш, заткнись! черт, молчи! - хёнджин паникующе оглядывается, убирает руку от младшего и, резко выдыхает, улыбаясь подошедшей группке девушек. - приходите к нам на факультет! ли только усмехается, наблюдая за тем, как хёнджин обмахивается флаером с гербом университета, заманивая абитуриентов и делая вид, что он ну совсем нисколечко не завелся. *** - ты. чертов. садист. - скулит, выделяя каждое слово, двумя часами позже хван, жадно проглатывая стоны, пальцами цепляясь за бедра, феликса и вновь насаживается на увитый венами член в (о черт, как банально) небольшой кладовой при университетском спортзале. - тебе все понравилось, малыш, - хрипло выдыхает ли, притягивая за волосы парня ближе к своему паху, откинув голову к стене и, едва слышно порыкивая от удовольствия. губы хван хёнджина созданы для минета, и он, маленькая блядь, сам это знает прекрасно. *** не то чтобы хёнджин после стольких постельных экспериментов был против еще чего-то нового, но, когда ли подвел его познакомиться с парнем в клубе - "это мой бро из австралии" и еще чуть позже, во время танца под софитами, жарко обжигая ухо зашептал - "ты хочешь его?", хёнджин вздрогнул, сразу бросая взгляд поверх голов в сторону сидящего у бара банчана. тот самый австралиец с охуенной фигурой, дьявольской улыбкой и темным, прожигающим взглядом. о да, он хочет его. в себе. хван признается, то ли поддаваясь парам алкогольного опьянения, то ли ведомый крепкими руками феликса и низким голосом банчана, что опускает свою чертовски обжигающую ладонь на его талию, когда они решают куда поедут: в отель или сразу в съемную квартиру чана. к слову, квартира банчана поддается идентифицированию весьма сложно. все, что улавливает хёнджин, это желтые пятна от настенных светильников и холодный паркетный пол, ступая босыми ногами по коридору, пока две пары рук сплетаются на его талии, а голоса, доводящие до дрожи своей хрипотцой, буквально трахают его сознание. - тише, детка, еще немного, - кажется, это феликс. его лицо появляется в зоне видимости, губы жадно накрывают стонущий рот хвана, а язык по-хозяйски вылизывает, ласкает. хёнджин позволяет снять с себя футболку, вздрагивает от легкой прохлады, иголочками прошедшейся по коже до того, что его соски мигом реагируют, так призывно затвердевая. - не думал, что он и правда столь чувствителен, - это банчан. его голос раздается над плечом хёнджина и в следующую секунду он чувствует грубые пальцы на своей груди, подушечками сжимающие его соски, выкручивая до легкой боли. приятной боли. - м...ах... хочу, - хнычет, просит зажатый между двух тел парень и трется, так по-блядски трется о стоящего позади него банчана, чувствуя его, о боже блядский, большой член своей задницей даже через одежду. - нетерпеливый, - и снова голос банчана, пока феликс трахает языком его рот, сжимая пальцами талию. хёнджин будто в бреду мечется, потирается о торс ли, задницей вжимается в порыкивающего бана и течет, как сучка. он даже не осознает былого смущения и страха перед мыслью о том, что согласился, повелся на секс втроем. чертов ли феликс, экспериментатор. простынь приятно холодит разгоряченное тело, парень податливо приподнимает бедра, позволяя стянуть с себя джинсы, большая ладонь опускается на изнывающий, с мокрым пятном на белье, пах. феликс вылизывает ключицы, оставляет укусы на косточках и ловит взгляд хёнджина, полный желания и истомы, когда тот смотрит на раздевающегося в полуметре от кровати банчана. - я подготовлю его для тебя, - ли обращается к другу, но хван выстанывает пиздецки пошло, облизывает влажные и без того от слюны губы, протягивая руки к своему парню, шепча на грани со всхлипываниями. - н-нет... пусть... пусть так. я-я хочу вас так, - хнычет, мечется по кровати и вздрагивает, когда его рот запечатывают требовательным поцелуем губы банчана, а его горячее обнаженное тело вжимает его в холодный шелк постельного белья. мозг уже ни хрена не улавливает, только бликами все касания и трения кожи о кожу. хёнджин распластывается под двумя парнями, как шлюха, готовая принять все - и член в рот, и мокрые от смазки пальцы в задницу, пока его раздразнивают, умело толкаясь подушечками по комку нервов, отчего тело выгибается дугой, пальцы на ногах поджимаются, а с побагровевшей уже головки члена сочится смазка. феликс ложится на спину, устраивает хвана на себе и разводит дрожащие бедра, открывая своего мальчика перед банчаном во всей красе. пульсирующий вход, аккуратный член, подрагивающий от любого касания и даже взгляда - хван хёнджин буквально заставляет себя желать. всего и без остатка. - трахните меня, прошу, - скулит хёнджин и ногами обхватывает торс банчана, чувствуя под собой и член феликса, его руки на себе, так адски ласкающие его, доводящие до трясучки. - хочешь нас одновременно в себе? - спрашивает ли, и хван кивает, давится слюной, вскидывая бедра и затылком опирается о чужое плечо, чувствуя грубые пальцы на внутренней стороне бедер. - да... м-а-ахх... хочу... чтобы оба. во мне, - хрипит хёнджин и не понимает, когда его так повело, когда он стал такой блядью, готовый быть выебанным в рот и задницу двумя большими членами. но ему н е о б х о д и м о сейчас это все, эти два члена в его заднице и горячие руки, что ласками возносят куда-то к небесам или выше. феликс заполняет его первым, поглаживает плоский живот, задевает нарочито сочащийся член и смотрит из-за плеча в глаза бану, поглаживающему дрожащие бедра хёнджина. о боже, как хорошо, как хорошо и мало. член феликса так охуенно двигается в нем, растягивает узкие стеночки, заставляя сжиматься, постанывая, хныча. - маленькая блядь, - рычит на ухо ли, кусает, тянет зубами мочку и раскрывает его бедра еще сильнее, показывая банчану, как хван принимает его, как жадно сжимается и течет, желая большего. - сейчас, сейчас станет еще теснее, детка. банчан до синяков сжимает талию хёнджина, медленно, тягуче медленно заполняет собой, тесно протискиваясь, чувствуя пульсацию чужого члена. они зажаты, как в тисках, хёнджин замирает и смотрит с поволокой куда-то сквозь банчана, из уголка губ нитью тянется слюна. такой желанный и грязный, пошло раскрывшийся, со следами пальцев и губ на чувствительной карамельной коже. - он такой ... узкий, блять, - рычит банчан и смотрит в усмехающееся довольно глаза ли. друг не соврал, говоря, что его мальчик чертовски чувствителен и жаждет экспериментов. хёнджина хочется всего и сразу. трахнуть, растянуть, заставить плакать от удовольствия, вдалбливаясь по основание, пока он будет течь и молить дать ему кончить, подаваясь на все касания с жадностью бляди. хёнджин всхлипывает, кусает губы, отвечает на глубокий, такой мокрый поцелуй банчана и чувствует, как легкий дискомфорт и боль сменяются наслаждением от заполненности его задницы двумя членами. он чувствует каждую вену, пульсацию, захлебывается в стонах от трения своего члена о живот бана и растекается маслом между двумя парнями, что поочередно долбят его блядскую простату, не давая кончить. хёнджину нравится чувствовать себя таким грязным, заполненным, представлять, как края его ануса покраснели от натяжения и сжиматься, сжиматься, забываясь в наслаждении. феликс кончает первым, заполняет его всего, пальцами касается припухших краев входа и члена банчана, пока тот с рыком втрахивает хвана в своего друга и постель, отпуская наконец-то член младшего. - чертчертчертчертчерт! - сипит хёнджин и с громким, высоким стоном изливается на свой живот и грудь, пачкая банчана, едва не теряя сознание от силы настигшего его наконец-то оргазма. бан выходит быстро, тугими толчками выплескиваясь на живот хёнджина и облизывает губы, запоминая выражение лица парня, что, кажется, достиг небес и рухнул в адскую лаву обратно. видимо, хёнджин все-таки теряет сознание, потому что, когда он вновь открывает глаза и может что-то слышать, улавливает мягко протирающие влажным полотенцем его тело руки, ласковый взгляд ли и ... банчан лежит рядом, гладит по взмокшим волосам, целуя у виска. - ты умница. такая умница, хённи, - мурлычет ли, подтягивается на руках выше и целует в губы, после встречаясь с губами банчана. их поцелуй резкий, короткий, но не менее горячий. - ох... ликс...чан, - хёнджин выдыхает шумно, задница слегка побаливает, и это еще даже не утро. он позволяет ласковым рукам касаться себя, переворачивать и обнимать себя, в конце концов проваливаясь в сон, полный безмятежности и наслаждения. *** поутру хёнджин пунцовеет щеками, прячет взгляд, принимая поцелуй сначала от ли, затем от банчана и берет чашку с какао, отпивая совсем немного. черт, мозг коварно подкидывает картинки минувшей ночи, задница красноречиво болит, а член - крепнет под полами безразмерной чужой футболки. - тебе было мало? - скалится феликс и притягивает в объятия, сцеловывая стон и смотря краем глаза на банчана, подошедшего ближе. эксперименты продолжаются.