То чего ты ждал и никак не мог дождаться.

Стайлзу хотелось еще с утра. Еще с утра он дважды подрочил. И только потом вызвонил своего Дерека. Своего ненаглядного Дерека, который берег его как зеницу ока. Дерека, который являлся могучим чернобровым альфа-оборотнем. Дерека, чьи волчьи инстинкты по всем канонам давно уже должны были взять верх над самим Дереком, само собой, не без участия Стилински, и, грязно пользуясь уже безвольным телом Дерека, еще грязнее воспользоваться телом Стайлза. Но Дерек чертовски хорошо умеет себя контролировать. И со временем научился контролировать и неуемное подростковое либидо Стилински такой же неуемной подростковой взаимной дрочкой и минетами. - Чувак, мне сегодня восемнадцать! И ты поздравишь меня самым ординарным способом, на который только способен такой страстный любовник. Дерек поморщился, и страсти у него на лице было не больше чем у «девочки с персиками». Вот этот мальчишка снова завелся, закипел. А еще и терся всем телом как бабулькины котейки и так же преданно и жадно заглядывал в глаза, мол, дай-дай-дай! Вот этот чертов мальчишка губы свои кусает постоянно, лижет, даже дышит прерывисто и пиздит-пиздит-пиздит. Дерек научился абстрагироваться почти полностью. И это его умение спасает его всегда, ровно до тех пор, пока Стайлз не начинает горячо шептать прямо в ухо, и тогда всякая концентрация спадает на нет. Вот и сейчас его мягкий розовый рот, который расширился до размеров пропорциональных лягушачьим, вероятно, путем постоянного бессмысленного трепа, снова не закрывается. И одна история охуительней другой просто. Но Дерек по-прежнему, стараясь сохранять адекватное выражение лица, вел свою Шевроле, пока из тяжких раздумий его не вырвала горячая потная ладошка Стилински, крепко схватившая за бедро. - … и по самые помидоры! Дерек, ты меня слушаешь, вообще? Дерек на автомате кивнул. - И давно они вместе? - Кто? - Твои брови, чувак! Я тут ему радости и невзгоды взросления описываю, которые он просрал со своими волчьими заморочками. А он сидит с лицом куриной жопкой и еле реагирует! Сейчас. Сейчас все кончится. Сейчас они доедут до особняка и Дерек с радостью снова займет его рот более полезным делом... - … ты же помнишь. Ты обещал. Когда я стану совершеннолетним, когда я все пойму, когда я окончательно подумаю, надо ли мне это. И прочая взрослая чушь со всякими бесполезными моралями... - прямо в ухо дышит, падла, знает, как вывести Дерека за две минуты, а то и меньше. - Я подумал, Дерек. Я все, что мог и не мог подумал, навыдумывал, нафантазировал, нафапал, навыкапывал в интернетах. Я уже достаточно тесно знаком с тобой и с твоим членом, Дерек, чтобы хорошо и основательно решить как мне это нужно — до боли в яйцах. Господи! Буквально три минуты до двери и его можно будет не только заткнуть, но и выебать. Дерек тоже решил. Тоже подумал и нафантазировал и даже пару раз нафапал. И, к слову, мелькала грешная мысль, что Стайлз-то не дождется с его волей искать приключений на пятую точку. Теперь и прямом смысле! Но, не-е-е-ет. Стайлз не просто дождался - он подготовился. Так подготовился, что чуть ноги не побрил. И за месяц до часа Х каждый ебаный божий день напоминал Дереку, когда у девственного, жаждущего неуемной подростковой ебли Стилински, совершеннолетие, то звонком, то словом при встрече, то, блядь, смс'кой. Вот наконец-то Дерек выходит из машины, зло зыркает на Стайлза, выкатывающегося из противоположной двери. А Стилински трясет всего, он потеет как в сауне, волнуется всем телом. И, да, конечно, его сердце отбивает карданный ритм на двадцать четыре. Дерек уверенно направляется к двери, за ним идет Стайлз и, вроде, даже торопится, но будто путается в ногах, снова что-то мямлит. Наверное, сейчас как раз и надо слушать. Это ведь, получается, волнения девственного подростка, который собирается лишиться той самой девственности. Но у Дерека тоже скачет пульс. Он пока не на грани обращения, нет, но глаза уже застилает кровавая пелена. Дерек за шкирку впихивает Стайлза в дом, притискивает к себе и глубоко-мокро целует, чтобы тот уже расслабился, заткнулся уже. Но у Стилински так просто ничего не работает. Он действительно немного успокоился, стал увереннее и на нервной почве немного возбудился. И стал пиздеть четче. - … иди сюда, ко мне. Вот так, - Стайлз садится на пол, облокачивается на стену, обнимает бедра Дерека, притягивает к себе, дергает молнию на джинсах, пытается одновременно расстегнуть и свою и Дерека. - Да что ты будешь делать, черт возьми! Почему не поддается! Я даже самые широкие джинсы надел... А вот ширинку Дерека он расстегнуть смог. Дерек же предусмотрительно не надевал белья. И совсем нездоровый на тот момент Стилински обхватил ладонью чуть напряженный член, забыв напрочь про свою ширинку. Осталось только подождать, пока он хоть как-то возьмет в рот, а не будет только облизывать, дразня, и жамкать ладошкой. Стилински не перестает пиздеть даже во время минета. Но, благо, теперь это грязный горячечный шепот на грани слышимости. - … мой Дерек, - шепчет он истекающей смазкой головке, - горячий мой, как каменный... - и облизывает ствол сверху вниз, - я дождался... теперь совсем-совсем мой Дерек. Как же я хочу тебя сейчас туда. Будто бы течет как у девочки. У мальчишки наверное просыпается синдром Туретта в такие моменты. Механический тик — вторая ладошка судорожно, но в одном ритме, постоянно сжимается. Вокальный тик — это постоянное «мой». Стайлз тот еще собственник на самом деле. Взял до половины. Дерек погладил Стайлза по щеке. На секунду зарылся пальцами в отросшие волосы и толкнулся. Стайлз ударился затылком о стену. Но это его не особо волновало, ему даже нравилось, как Дерек это делает — вот так размашисто и, каким-то удивительным образом, аккуратно трахает его в рот. И не до основания, хотя Стилински научился глубоко принимать за пару проведенных с Дереком лет. Стайлз молча берет в рот. И действительно... Охуительно, охуительно. Но на этом Стилински, конечно, не остановится. Когда Дерек начал сильнее поддаваться вперед, Стайлз мягко отстраняет его и опять начинает что-то пиздеть: - Может, все-таки доберемся наверх, до кровати. Я, конечно, не против, чтобы мой пылкий оборотень взял меня прямо на грязном паркете. Но это все-таки мой первый раз. Не хотелось бы испортить первое впечатление занозами на заднице... Дерек, вновь сдвинув брови, берет Стилински на руки и тащит наверх, до кровати. Стайлз что-то мямлит про неудачи и импотенцию. Скинув ношу на простыни, тут же впечатывается сверху, прижав всем телом. Целует, стараясь не отрываться от так восхитительно распухших сейчас губ, срывая со Стайлза джинсы. Стайлз все равно что-то мычит. Дерек отрывается снять майку с себя и вытряхнуть из джемпера Стайлза. В этот момент рот его не занят и оказывается, что «что-то» было про смазку и презервативы, находящихся как раз таки в недавно сдернутых джинсах. Дерек, блядь, терпеливый и понимающий любовник, прется за джинсами, вываливает из них смазку и презервативы. Клубничная. И резинки с пупырышками. Стайлз. Еб твою мать. - Я долго выбирал. Там с анестезирующим эффектом. В первый раз больно же. И специально для анального секса. И раздражения не вызывает. А то вдруг. Первый раз такими вещами пользуюсь. Гандоны должны вызывать больше ощущений у обеих сторон. Так же из высококачественного латекса. У меня бывает всякая аллергия, и я очень тщательно выбирал... Дерек мстительно скалится и выдавливает на ладонь чуть не полтюбика. Стайлз на секунду замолкает. Но только на секунду. - Мне как встать? Или так лежать? Как будет лучше? Я читал, что в колено-локтевой больше приятных ощущений и проникновение легче... - Останься на спине, - все таки подает голос Дерек. Ахаха! Альфа наконец-то выебет эту болтливую сучку! Стайлз послушно ложится, раскидав ноги. Дерек устраивается перед ним, все еще мстительно скалясь. Закидывает одну ногу себе на плечо. От того, как Дерек мягко целует лодыжку, у Стайлза начинают дрожать бедра. Вторую устраивает на своем бедре. Смазки черте сколько и Дерек размазывает ее по члену Стайлза, по поджавшимся яичкам и, наконец, там, у самой дырки чертит круги то одним, то двумя пальцами. - Дерек, Дерек... Ну давай, давай... Я же не боюсь от тебя ничего. Я же приму от тебя все, что хочешь. Только, пожалуйста, давай... Стайлз захлебывается воздухом. Пальцы Дерека растягивают его - давят на стенки, разводят пошире сжавшиеся узкие мышцы. - Расслабься. Так не пойдет. Стайлз еле дышит, но пытается расслабится. И у него выходит. Дрожь то ли от возбуждения, то ли от нервов никак не пропадает, и дырка все еще чуть сокращается, но уже легче. И внутри три пальца готовят Стайлза для большого члена Альфы. Стайлз все равно что-то шепчет, но Дерек не прислушивается. Смазка тягучей каплей стекает по члену. Дереку как никогда хочется вставить Стайлзу по самый космос. - Сейчас, Дерек, ну... Я уже готов. Правда-правда... Я почти кончаю. Не тяни бабкины сиськи, вставляй мне уже, Дерек. Пожалуйста... Хорошо, что Дерек слушал только тело Стайлза. Хорошо, что он научился фильтровать этот бредогенератор. И вот, когда Стайлз сам начал поддаваться на пальцы и дыхание его участилось, Дерек вставил. Как и хотел — по самый космос. Стайлз вскрикнул, задрожал еще сильнее, вцепился пальцами в простынь. Его даже чуть подкинуло. До затуманенного сознания Дерека начало доходить, что это наверняка больно, и зря он это... так резко. Погладил низ живота, поясницу, даже задницу, но боли и не было почти. И, не поняв, какого, собственно, черта, толкнулся еще раз. - огосподибожемой, Дерек! Только не останавливайся, мать твою за ногу! И все встало на свои места. И так, в общем-то, стояло заебись, но сейчас особенно хорошо. От этого все распирает внутри и сводит. Сильнее прижимать Стайлза за бедра к себе, чтобы натянуть его еще и еще, до упора. И Стилински, у которого слезы на глаза наворачиваются и, отнюдь, не от боли, который простыни все измял, который то часто дышит, то вскрикивает, то просто стонет с закрытым ртом. Самый вкусный, самый замечательный Стилински на свете. И он не говорит. Эти звуки — все что должен Дерек впредь от него слышать. Определенно. Чего же они лишались все это время. В следующий раз надо воспользоваться предложением Стайлза и взять его на паркете в колено-локтевой. И вообще, во всех возможных позах и во всех возможных местах. И начнут они с прихожей. Стайлз молчал два часа. Дерек сначала понаслаждался, потом забеспокоился. Обнял его сзади, прижав к себе. И все таки спросил: - Стайлз? Стайлз, пыхтя, перевернулся к нему лицом. И задушенно шепнул в ключицу. - Люблю тебя. Только мой Альфа. В следующий раз — с узлом. Обещай. Дерек улыбнулся. Только твой Альфа, да. - Обещаю.