Молчи о своих желаниях

      -Ведите ее!       Беллатрикс подхватили под руки и, волоча ногами по полу, потащили по длинному каменному коридору, вырубленному в скале. Оковы бряцали по холодному каменному полу, а толстые железные обручи на запястьях отзывались болью в суставах рук. На стенах дрожали жуткие тени от факелов, и женщина поняла, что она - пленница этой несокрушимой тюрьмы.       По бесконечным темным коридорам несся холодный воздух. Он тек из камеры в камеру, врывался ледяным потоком в коридор и летел дальше, вдоль мрачных сырых стен - неизвестно, куда. Да и были ли начало и конец у этих стен?       Вековой камень Азкабана гудел от волн, разбивающихся о стены. Этот нескончаемый стон камня сводил с ума.       Ее небрежно заволокли в тесную камеру из все той же темной тверди, под самым потолком которой сквозь маленькое оконце проникал луч лунного света. Ни кровати, ни стула, ни раковины – просто короб из непробиваемого сырого камня.       В Азкабане все камеры были похожи, как близнецы, и Беллатрикс показалось, что ее просто вернули обратно, пока она не заметила в углу тень с волшебной палочкой в руке.       -Люмос максима!       В кромешной тьме вспыхнул огонек, освещая лицо женщины. Укутанная в шерстяной плащ и напоминающая скорее веретено, чем человека, она направила палочку на лицо пленницы.       Двое мракоборцев великодушно подарили свою добычу своей предводительнице, ожидавшей внутри, и Беллатрикс с ужасом подметила, как при виде нее у той загорелись глаза. Светловолосая женщина - мракоборец обошла вокруг Пожирательницу смерти, будто наслаждаясь видом ее ран, а затем властным тоном произнесла:       -Оставьте ее.       Мракоборцы оттолкнули женщину, бросая ее на пол, словно игрушку, и удалились к дверям, оставляя Беллатрикс на растерзание коллеги. Та с хищным видом уставилась на израненное тело пленницы.       Беллатрикс узнала лютый холод, пробравшийся под потрепанную робу, и опрокинулась на спину. Она подняла глаза к куполообразному своду потолка, с которого спускался невесомый темный занавес. Всматриваясь в него полубезумным взглядом, Пожирательница смерти различила темный рот, в голодном порыве втягивающий воздух. Будто бездна, разверзшаяся над ней, он опустился ниже, вызывая неконтролируемый приступ отчаяния.       Сердце затрепыхалось, как угодивший в пасть волка заяц, чуящий скорую смерть.       Один из стерегущих двери мужчин тихо ухмыльнулся, наслаждаясь страхом женщины.       -Рано! –рявкнула на дементора мракоборец и, метнув в чудовище патронус, заставила черную тень в балахоне отпрянуть к потолку. Светящаяся ласточка запорхала между пленницей и дементором.       -Смотри на меня! -женщина схватила Беллатрикс за подбородок, приставляя к горлу Пожирательницы волшебную палочку. Та неторопливо подчинилась и, собрав последние капли сил, скривилась от злости.       Мракоборца это не впечатлило. Она ухмыльнулась, зная о своем преимуществе над пленницей. Скользнув брезгливым взглядом по изодранному одеянию Лестрейндж, женщина приказала:       -Останешься здесь.       -А больше ты ничего не хочешь? -грубо отозвалась Беллатрикс, отползая к стене и облокачиваясь об нее спиной. В мыслях у нее было нащупать острый угол камня и постепенно разбить сковавший руки металл. Ведь все же можно сломать?       -Он вернется. –сквозь зубы процедила Беллатрикс, уверенная в своей правоте. –Он всех нас освободит. Сами-Знаете-Кто вернется!       Женщину-мракоборца разозлило ее высокомерие. Она вышла из себя, метнулась к стражникам и, выхватив палочку, рывком оказалась возле Беллатрикс. Когда она прислонила к шее женщины острый конец палочки, сапфировые глаза ее горели настоящей ненавистью.       -Еще слово, Лестрейндж, и я завершу твою жизнь! –сквозь сцепленные зубы процедила она. -Никто не станет разбираться, если дементор слегка перестарается.       Беллатрикс зашипела, продолжая осторожно прощупывать стену на предмет острых выступов. Вряд ли это помогло бы покинуть Азкабан, но если бы ей удалось избавиться от оков и изловчиться, то Беллатрикс могла бы выхватить у мракоборца палочку. Выхватить, и этому властолюбивому чудовищу в женском обличье ничего бы не оставалось, кроме как захлебнуться собственной кровью.       Лицо Беллатрикс от мысли об этом исказила гримаса злого удовольствия. Она оскалилась зверем, с наслаждением представляя эту картину – кровь на полу и стремительно белеющее лицо мракоборца.       Отказывая себе в удовольствии проявить большую грубость, та встала на ноги и, размышляя, нависла над Беллатрикс. В синих глазах, отражающих свет заклинания, застыли брезгливость и жалость.       -Едва ли я видела существо более отвратительное, чем ты.       Затем она задрала голову к потолку, выдыхая клубы пара.       -Кушать подано! -предложила мракоборец дементору с той же непосредственностью, с которой предлагают чая гостю, и тот сорвался вниз, накрывая Беллатрикс своей тенью.       Женщина закричала в бессильной агонии. Клешня дементора вцепилась в ее подборок, и впалый рот примкнул к распахнутому в надрывном вопле рту, со свистом поглощая всю радость.       Крик женщины стих, и мракоборцам, уже давно привыкшим к подобным зрелищам, стало не по себе. Они поежились от холода, источаемого фигурой в балахоне, и возглавлявшая их стражница взмахнула палочкой, отгоняя существо от распростертого на полу тела.       -Жива? –несмело отступив от стены, ее коллега, держа наготове палочку, с опасением поднырнул под поднимающуюся к потолку тень. Его взгляд опустился на лицо Пожирательницы. Направляя на него свет палочки, он толкнул руку Беллатрикс носком сапога. Женщина пошевелилась, издавая шипение.       -Жива. –констатировала светловолосая мракоборец и, патронусом выгоняя дементора из каменной клетки, двинулась к выходу. –Идем, Роджер. Вернемся сюда чуть позже.       На решетке клетки лязгнул замок, затем второй, третий, и бог весть сколько еще. Шаги троих мракоборцев в окованных металлом сапогах громом разносились среди каменных стен и, наконец, утонули в бесконечном вое ветра и камня.       Яркий свет брызнул в комнату сквозь щель меж плотных штор из бархата темно-изумрудного цвета. Солнечный зайчик, отскочив от зеркала, скользнул по светлой стене и, опустившись на постель, замер на щеке темной ведьмы, сжигая тень ночного кошмара. Та вяло пошевелилась и, ощутив под отяжелевшей ото сна рукой неподвижное тело, вдруг подскочила.       Сердце бешено застучало, и Беллатрикс, уставившись на гладкие каштановые волосы, струящиеся по подушке, с облегчением вздохнула. Грейнджер пошевелилась, переворачиваясь на спину и встречаясь с ней сонным взглядом.       -Уже пора вставать? - пробормотала девушка, заслоняя рукой лицо от полоски яркого света, перечеркнувшей постель Пожирательницы. - Сколько времени?       Беллатрикс оглядела стены в поисках часов, но не обнаружила таковых. Она сообщила об этом девушке, и Гермиона тихо вздохнула.       -Отлично. - потирая отпечаток подушки на щеке, сонно проворчала гриффиндорка и обессиленно плюхнулась в кровать. - Значит нам уже бесполезно делать перед остальными вид, что ничего не случилось.       Она непринужденно натянула на плечи одеяло и зарылась в него носом, а Беллатрикс, мгновенно заводясь, хватко стиснула в руке край одеяла и, спустив его с шеи уязвимо стонущей девушки, зубами вцепилась в темную отметину. Точно яд шершня, боль обожгла кожу.       -Ау! - мгновенно пробуждаясь, всхлипнула Гермиона. Ее локоть несильно, но ощутимо пихнул Лестрейндж в бок. - Больно!       Звук сонного голоса девушки возбуждал и нервировал. Беллатрикс стиснула хрупкое тело, обвиваясь вокруг него, будто удав, и с каждой секундой сильнее затягивая кольцо рук. Ее губы снова припали к фиолетовому мазку на шее Грейнджер, втягивая в рот и пробуя на вкус нежную кожу.       -Белла! - вымученно простонала Гермиона, пытаясь съежиться.       Гриффиндорка впервые имела неосторожность назвать Лестрейндж Беллой, и, стараясь напомнить девушке, где ее место, Беллатрикс прошипела:       -Не смей так меня называть! Я тебе не подружка.       -Больно! - заупрямилась Грейнджер, вновь ощущая яростный поцелуй на истерзанной шее.       -Неужели ты еще не поняла? Мне нравится делать тебе больно. - обжигая дыханием влажный след, вымолвила Беллатрикс. - Посмеешь мне возразить, и будет еще больнее.       Голос ее сел от захлестнувшего женщину желания, и последние звуки растворились на губах, сменяясь горячим стоном.       Услышав его, Гермиона заворочалась, обращаясь к Беллатрикс лицом, и встретилась взглядом с темными, как ночь, шалыми глазами. Пьянея от собственных мыслей, Пожирательница глухо зарычала, и рука девушки, не дожидаясь позволения, скользнула вниз по животу Лестрейндж.       Солнце сверкнуло золотом в темных глазах, рассыпая угли в их сердцевине. Они грозили вспыхнуть от дуновения дыхания девушки и сжечь Гермиону, но губы женщины тронула ухмылка, давая знать, что девушка верно истрактовала ее желание.       Взгляд ореховых глаз заскользил по сосредоточенному лицу Беллатрикс. Она поерзала, ощутив волну закипающего желания скорее прочувствовать в себе напор твердых пальцев, но Гермиона медлила, упиваясь властью над телом размякшей женщины. Глаза Беллатрикс отвечали вспышками в лучах солнца, и ведьма, ощущая необходимость скорее заполнить пустоту, толкнула руку играющей с ней девушки вниз. Та вновь оставила ее ни с чем, и Лестрейндж затрясло от нетерпения. Скалясь, как готовая зашипеть и выпустить когти кошка, она издала фыркающий звук, стаскивая с себя одеяло и опрокидываясь на спину.       Гермиона улыбалась. Она руками изучила изгибы тела женщины, лентой вьющегося под ее рукой, и, прижимаясь животом к боку Беллатрикс, наконец направила пальцы в сочащуюся плоть. Женщина, резко вздохнув, застыла с полной грудью, давая твердому копью из двух пальцев пронзить ее. Гермиона перехватила жаркий вздох, губами утыкаясь в уголок ее рта, и Пожирательница смерти выдохнула, ощущая себя беспомощной. Ей казалось, будто Грейнджер применила к ней Империо, а затем и Круциатус, подчиняя все силы себе и доводя до ослепляющей боли, но та ласково двигалась внутри, изматывая и истощая.       К двум пальцам добавился третий, натужно проникая в изголодавшуюся плоть. Беллатрикс задышала часто и хрипло. Ее ладонь в бессилии хлестнула Грейнджер по лицу. Та скользнула по ней щекой, точно утыкающийся в ладонь котенок, и, наблюдая за тем, как трепещет тело женщины, облизнула губы. Спина Беллатрикс изогнулась, рот широко раскрылся, и Гермиона накрыла губами темное тату на шее, доводя женщину до агонии.       Узел внизу живота развязался, и Лестрейндж вскрикнула. Ее затрясло, как при лихорадке. Одна рука от бессилия вцепилась в ягодицу Гермионы, оставляя на ней алые царапины, а другая натянула простынь, грозясь вырвать из той кусок ткани.       Пальцы девушки выскользнули из узкой сердцевины и переместились выше, на маленький чувствительный комочек, спрятанный под кожей. Это прикосновение вызвало у Беллатрикс желание судорожно вдохнуть свежий утренний воздух, чтобы изнутри погасить пламя, бушующее внутри, но это только раздуло огонь.       Черные глаза в мольбе взглянули на Гермиону, и девушка впилась в губы Лестрейндж, вновь пронзая ее пальцами. Та мгновенно увернулась от поцелуя, захлебываясь своими эмоциями. Хватая ртом воздух, она с силой прикусила собственное запястье.       Боль, смешиваясь с наслаждением, пьянящим коктейлем выплеснулась в кровь. Меж бедер чувствовалась непреодолимая пульсация. Ведьма еще пару секунд сопротивлялась ей, но дрожь во всем теле становилась все сильнее. Ногти Беллатрикс впились в кожу Гермионы, оставляя изогнутые отметины. Стройное тело девушки выгнулось, она приподнялась и, помогая женщине достичь пика, впилась в полуоткрытый рот.       В ответ раздалось мычание, мучительное и жалобное. Беллатрикс обеими руками столкнула лицо Гермионы к своей щеке. В глаза ей бросился тонкий, как нить,меньше дюйма длиной шрам на скуле девушки. Она отлично помнила, как ее собственный ноготь оставил эту отметину на нежной коже в тот самый час, когда егеря приволокли золотое трио в Малфой-мэнор, и они с девчонкой остались вдвоем.       То, что Грейнджер теперь носила на себе это напоминание о ней, вызывало у Беллатрикс прилив острого возбуждения. Дурея, женщина скользнула по тонкой выпуклой нити на скуле Гермионы горячим влажным языком, и тело ведьмы сковало судорогой. Чаша, полная сил, опрокинулась, опустошаясь.       Воздух всколыхнулся от короткого вскрика. Источая жар утомленного тела, Беллатрикс раскинулась на постели. Грудь ее тяжело вздымалась, губы подрагивали.       Гермиона не спешила. Девушка выждала, когда Пожирательница придет в себя и лишь тогда ее пальцы покинули ее еще воспаленное лаской, нежно пульсирующее лоно. Грейнджер локтем уперлась в подушку, подперла рукой голову и уставилась на тяжело дышащую ведьму.       -Дай мне тебя сожрать! - Беллатрикс, едва успевая отдышаться, потянулась к лицу девушки. Подушечка ее большого пальца скользнула по шраму на скуле, обезоруживая яростной лаской. - Дай сожрать тебя, щеночек!       Она дерзко укусила Гермиону за щеку, и губы девушки дрогнули от нервной усмешки.       -Хватит! Нам пора собраться и спуститься. Я итак не знаю, как мы посмотрим всем в глаза. - тихо возмутилась Гермиона, дернув на себя одеяло, но Беллатрикс рывком вцепилась в него, не давая прикрыть обнаженное тело, и придвинулась.       Ощущая прикосновение нежных мягких форм, Гермиона содрогнулась. Она вымолвила что-то неясное, но напор Беллатрикс сломал ее вялую оборону. Настырные губы овладели ее ртом, и гриффиндорка измученно выдохнула. Ее ладонь непроизвольно потянулась к внутренней стороне бедра женщины. Скользнув выше, пальцы огладили влажный вход.       -Нет, нет, нет. - засопротивлялась Беллатрикс, но ее бедра, вопреки ворчанию женщины, предательски разомкнулись, подпуская девушку к еще не остывшему эпицентру. Девушка отреагировала на вялое возражение толчком в плечо. Ее глаза светились медовыми кольцами, а на губах блуждала таинственная улыбка.       -Если развернешься…       Ее слова утонули в сладком стоне Беллатрикс. В нетерпении женщина повернулась к Гермионе спиной, давая той обвить рукой талию и рывком придвинуть к себе ее бедра. Пальцы скользнули по ягодицам, будоража все чувства, и уверенно проникли меж розовых складок, по еще влажным стенкам скользя внутрь. Лестрейндж со стоном прогнулась, опускаясь на них и от наслаждения прикрыв глаза. Гермиона вновь заполнила голодную пустоту внутри нее, давая женщине пожирать энергию, выбрасываемую их страстью.       Беллатрикс теряла контроль. Ее рваное дыхание заполнило комнату, черные глаза горели. Она слегка развела бедра, приподнимая их, и Гермиона набросилась на шею ведьмы, плотно прижимаясь грудью к ее спине. Жаркое дыхание, смешанное с удовлетворенным тихим рычанием, коснулось шеи Беллатрикс. Гермиона просунула руку под извивающееся тело женщины и схватила ту за горло, перекрывая дыхание. Спустя мгновение женщина ощутила, как зубы Грейнджер смыкаются на ее татуировке.       Это было на грани боли и блаженства. Ощущения взорвались внутри, разливаясь потоком лавы, а жадный укус в шею лишь подбросил дров в огонь.       Щеночек сорвался с цепи. Он быстро научился и обратился зверем.       Тяжелая кровать, слегка раскачивающаяся, казалось, вот-вот сдвинется с места. Едва дыша, Беллатрикс метнула взгляд на зеркало трюмо. В нем ее встретили два взгляда: ее собственный пламенеющий взор и янтарный вихрь в глазах Гермионы, на миг оторвавшейся от ее шеи. Взгляды пересеклись, столкнувшись в отражении, и взъерошенная Грейнджер, удержав пальцы внутри Беллатрикс, вновь припала губами к взмокшей шее Пожирательницы смерти.       Ей удалось. Темная ведьма растеклась по постели пролитым зельем. Взмокшая, вся покрытая мелким бисером пота, она обмякла, растворяясь в ощущении расслабляющей наполненности. Упираясь лбом в подушку, Лестрейндж жадно глотала воздух. Согревающий огонь разливался внутри ее чрева, умерщвляя дикий голод.       Гермиона не спешила уходить. Она легла на спину и заботливо натянула на них обеих одеяло. Беллатрикс слышала ее дыхание, размеренное и спокойное.       На шее ведьмы горел след от укуса, поверх которого остывали следы жадных поцелуев девчонки. Жар в груди женщины еще не остыл, и она внимательно прислушивалась к каждому движению Гермионы, надеясь, что та прикоснется, случайно заденет ее кожу, давая повод вновь начать этот мучительно сладкий поединок.       Когда Грейнджер все же покинула ее постель, Беллатрикс была не в состоянии даже оторвать голову от подушки. Она едва шевельнула головой, точно погибающий от кровопотери зверь, и преследуя взглядом девушку, плюхнувшуюся на стул у трюмо.       Изучая свою шею, Грейнджер пальцами потерла темные кровоподтеки и, осознав бессмысленность попыток, опустила руки:       -Стыд какой! И как, по-твоему, я это объясню?       Глаза Гермионы, сидящей у трюмо, через отражение метнули в Беллатрикс недовольный взгляд. Та, растянув губы в плотоядной ухмылочке, непринужденно потянулась в постели.       -Могу за завтраком при всех продемонстрировать, как так вышло. - протянула Пожирательница. - Чтобы никто не мучался в догадках.       Щеки Гермионы окрасил румянец. Она отмахнулась и вновь уставилась на свое отражение.       -Или можешь соврать, что я тебя пытала. - коварно сузив глаза, женщина подперла голову рукой. - Думаю, все поверят в это охотнее, чем в то, что тебе нравятся мои жестокие игры.       -А дальше? -с губ Гермионы слетела веселая усмешка. - Дождемся, когда тебя вновь запрут в Азкабане?       При упоминании о тюремном заключении по спине Беллатрикс пробежал холодок. Ее взгляд похолодел, и Лестрейндж угрюмо отозвалась:       -Сейчас ты уйдешь из моей комнаты, примешь душ и отыщешь кофту с высоким воротом. Спустишься вниз, как ни в чем ни бывало, и будешь делать вид, что проспала завтрак. А я, пока ты не уедешь, и носа отсюда не высуну.       -Ты будто стыдишься...- начала было Гермиона, но женщина ее оборвала.       -Это ты будешь стыдиться. -Хмыкнула Беллатрикс, добавив, -Если мы не повременим.       Гермиона сердито поджала губы, но, понимая, что Пожирательница права, взволнованно вздохнула. За Беллатрикс и правда тянулся шлейф ее сложного прошлого, и открыто заявить о завязавшемся романе сейчас было бы безумием.       -Ладно. -нехотя смирилась девушка, соглашаясь скрыть свои чувства от окружающих.       Гермиона прошлась по комнате, собирая с пола одежду. Она быстро натянула ее на себя и, собираясь выйти за дверь, с надеждой посмотрела на Беллатрикс.       -Навести меня. -попросила она, не слишком надеясь на положительный ответ. -У Драко есть мой адрес. Я буду тебя ждать.       -Ступай, щеночек. -Опрокидываясь на подушку, выдохнула Беллатрикс и устремила взгляд в потолок, по которому бегали солнечные зайчики.       Она старалась не смотреть на дверь, когда та захлопнулась за Гермионой, и в комнате воцарилась привычная гнетущая тишина. Взглядом следя за пятнами света, бегающими по потолку, Пожирательница смерти сквозь зубы процедила:       -Грязнокровка!       Плотоядная ухмылка расцвела на ее губах, и женщина, с удовольствием водя руками по обнаженному, утомленному телу, коснулась левой стороны шеи. Саднящий след укуса отозвался сладкой болью, и Беллатрикс шумно вздохнула, признавая -Грейнджер удалось разбудить то, что дремало на самом дне глубокого колодца ее души.