No face, no name, no number

На нём растянутый серый свитер и рваные джинсы; волосы нестриженые, чёлка лезет в глаза. Фенрир щёлкает зажигалкой; огонёк загорается с третьего раза. Чужие сигареты пахнут синтетической вишней, они слишком тонкие, слишком слабые для привыкшего к самым дешёвым и крепким папиросам Волка. Фенрир сидит на подоконнике ногами на улицу; тяжёлые ботинки слегка тянут вниз, и это почему-то приятно. — Ты с ума сошёл? Апоп умеет без звука открывать дверь, тихо подкрадываться. — Я просто курю, Змей. Фенрир оборачивается и смотрит на друга бледными глазами волка. В облике человека у него всегда волчьи глаза. А в облике зверя — человеческие. У Апопа же — всегда янтарные, змеиные. — Ага, куришь. Мои сигареты. — Жалко яда для соседа? — ухмыляется Фенрир, разворачивается, задевая ботинками створку окна. Деревянная рама с облупившейся краской с силой бьётся о стену. Апоп выглядит полной противоположностью Фенрира. Небрежный костюм с галстуком делает его похожим на японскую кинозвезду. Подведённые глаза, идеальные стрелки; покрытые чёрным лаком ногти. Змей расслабленно падает на мягкий диван с прожжённой в нескольких местах обивкой. Фенрир тушит сигарету о своё запястье, на котором видны такие же ожоги — и свежие и почти зажившие. Щелчком выкидывает окурок за окно. Солнце садится, алый шар окрашивает огненными цветами полнеба. — Компенсируй украденное, Фенечка, — голос Апопа напоминает скорее жеманное мурчание кошки, чем что-то змеиное. — Не противно будет? — Ради мести готов на всё. Фенрир достаёт из ящика тумбочки пачку папирос и протягивает её Змею. — Они даже без фильтра! Как такое курить? Волк показывает, как лучше скрутить кончик, чтобы он не так быстро размокал во рту; вытаскивает из кармана зажигалку. Огонь Апоп высекает с первого раза; осторожно затягивается, кашляет, вытирает рукавом выступившие слёзы. — Гадость. — Я предупреждал, — злорадно хихикает Фенрир. Он выглядит лет на двадцать, только в жёстких спутанных волосах есть седые пряди. Волк нажимает кнопку «Play» на старом кассетном магнитофоне, играет «Modern Talking.» Садится на пол, на вытертый ковёр и закрывает глаза. На его лице — красный отблеск заката.