Мистер кролик: Детектив

Возращение вечером домой всегда было тяжёлым, страх перед тем что тебя ждёт, не понимание того что происходит в собственной жизни и какое-то давящее на грудь чувство. Когда поднимаешься по лестнице старого дома, ненароком вслушиваешься в жизнь этого самого дома. Где-то слышишь вой собаки, которая реагирует на каждый шорох за дверью, где-то слышно ругань, детский плач, громко кричащий телевизор, крики, плачь, назойливые раздражающие звуки, что пропитывают каждый сантиметр скрипящего дряхлого дома. Чем выше поднимаешься, чем глубже погружаешься и, чем сильнее начинаешь беситься. Лай, грохот, крики, плачь, телевизор, крики, рыдания, завывания, музыка… Было уже поздно, часов девять вечера точно. Это был один из редких случаев, когда Антон возвращался домой не в ночи. Учёба и работа утомляли, и, думая о том, что обычным людям так же приходится и работать и учится одновременно, и им тоже нелегко, вызывало какую-то эгоистичную радость. Хотя, наверное, он бы тоже предпочёл работу в кокой-нибудь небольшой забегаловке или круглосуточном магазине на заправке. Всё было бы лучше бегать в глупой маске по городу, готовый каждый день не вернуться назад, получить пулю или нож под рёбра. Но, как и о многих несбыточных мечтах и бесконечных неудачах, Антон часто думал том, что может, это было бы и не плохо, получить пулю в лоб и обо всём забыть… Рядом с входной дверью можно было услышать звуки музыки. Лёгкая ненавязчивая мелодия от перебирания струн на гитаре. Парень замер, с протянутой рукой, не осмеливаясь войти. Диира всегда забавляло то, каким трусом он становился, стоит ему снять выглаженный костюм и белую маску. Но от звуков музыки на душе не становилось спокойнее, скорей наоборот, хотелось уйти и никогда не возвращаться, чтобы не портить одним своим присутствием жизнь другого человека. Тяжело вздохнув, Антон всё же повернул ключ и вошёл в квартиру. Мелодия сразу прекратилась, как в коридоре раздался щелчок. Парень, правда, старался быть тихим, но, как и всегда у него это получалось плохо. В гостиной, а точнее в его спальне, было темно, только одна небольшая лампа освещала комнату, но она тоже плохо справлялась со своей работой. Лео сидел в кресле, он не оборачивался на вошедшего ночного гостя, но и пальцы его больше не бегали по струнам. Хотелось бы сказать, что наступила тишина, но это было бы глупо, ведь из под пола продолжали лезть раздражающие звуки, а с потолка сыпаться назойливые треск чужих голосов. -Тонкие тут стены, да?- разбавил повисшее молчание Лео,- Я никогда и не замечал того, как чётко всё слышно. -А я вот каждую ночь их слушаю, чувство, будто уже всё про наших соседей знаю. -Тоже весело, как своего рода сериал,- Волграсс отложил в сторону гитару и наконец, повернулся к другу,- Ты сегодня рано вернулся,- он улыбнулся, заглядывая в глаза Антона. Тот тут же отвернулся и прошёл на кухню. Заглядывая в холодильник, шатен чуть грустно вздохнул, давно они не ходили в магазин, хотя и он давно не ел ничего дома. -Да, меня отпустили сегодня пораньше, но не знаю как завтра, скорей всего опять допоздна. -Ты не думал перейти на утреннюю смену? Может было бы проще, да и ты смог бы высыпаться. -Куда там, учебу, к сожалению, никто не отменял, так что вряд ли смогу. -Да, ты прав,- блондин быстро стушевался, но он старался не показывать это, лишь с улыбкой в голосе произнёс,- В холодильнике ты ничего не найдёшь, но если ты голоден, можем заказать пиццу, думаю доставка ещё работает. Антон только кивнул ему на это, молча соглашаясь со всем, что придёт в эту дурную голову. Стоять в грязной одежде больше не хотелось, а потому, оставив Лео наедине с такими же уставшими операторами, Диир завернул в ванную. Рассматривать себя в зеркале Антон никогда не любил. Ему казалось, что перед этой стекляшкой долго проводят время только те, кто уверен в себе на столько, что собственное отражение вызывало только восторг и интерес. Интерес к себе и своему телу, к каждому углублению и повороту, к каждому пятнышку, изгибу, к каждой частички себя. Шатен был далёк от этого. Скорей ему бы подошло описание тех людей, которые бегут от своего отражения, бояться даже взглянуть на себя, словно в зеркале они увидят жуткого монстра, урода, а потом испугаются ещё сильнее, поняв, что это ни какой-то демон, а они сами. За свои не долгие года жизни, Антон, к сожалению, многим сумел разукрасить своё тело. Это были шрамы, оставленные как другими людьми, так и им самим, небольшие круглые, длинные и коротки, широкие и узкие. На многие из них поверх ложились чёрные рисунки, словно стыдливо пряча свои проколы. Как дети закрашивают замазкой слова и цифры в своих тетрадках, чтобы никто не увидел их ошибок, так и Диир закрашивал свои мысли и желания, отражённые на нём. И почему-то именно эти места на своём уродливом теле он любил больше всего. Как будто шрамы закрывали то, что его раздражало, и делали его кем-то другим, может ему следовало вырвать себе глаз, чтобы полюбить своё лицо, или отрезать ногу, чтобы начать уверенно ходить. Как говорят, душ помогает смыть тяжесть прошедшего дня и неприятные мысли, но от чего-то чисто нигде не становилось, струи бежали по бледной коже, очерчивая проступающие где-то мышцы, спускаясь по кривым конечностям, но за собой они ничего не оставляли, кроме холодящего словно пот страха. Оставшись наедине с собой и звуком воды, Антон думал только о том, что он должен делать. Он впервые действует сам, без чужих команд и просьб, и от этого страх ошибиться усиливался. Какой же он трус… *** Как Лео и говорил, пиццу доставили, и на удивление довольно быстро. Наверное, это было эгоистично, но мысль о том, что не один Диир работает в ночи, ужасно радовала. А потому не так уж ему и жалко было приехавшего на мопеде паренька с их заказом. Пицца была горячая, а на счёт вкуса грех возмущаться, за их деньги и с ночной доставкой они должны были быть благодарны только за то, что получили свою еду, а не пустую коробку с большим жирным пятном посередине. -Скажи, Ан,- начал Волграсс, уплетая кусок теста с разнообразной начинкой, казалось, когда блондин выбирал что заказать, он говорил слова наобум, и вот перед ними лежит что-то, с кучей чего-то сверху - ты не устал писать в стол? -Что ты имеешь в виду? -Я про то, что всё, что ты пишешь, оказывается либо в помойке, либо так и лежит пылиться где-то в ящике. -А ты?- по телевизору бежал какой-то фильм, который они включили, но в результате никто его не смотрел, каждый был слишком глубоко погружён в собственные мысли, что происходящее на экране казалось белым шумом. -Я?- растерялся Лео,- Это совсем другое, я… -Лео, то, что мы два неудачника, которые имеют несбыточные мечты это не другое. -Тогда,- отряхивая руки о штаны, блондин резко повернулся к соседу,- Тогда давай заключим пари!- чересчур воодушевлённо воскликнул он,- Если ты продолжишь писать, продолжишь толкать свои пьесы, то и я буду выступать!- он развёл руки и самодовольно ухмыльнулся,- Ведь будет как-то не очень, когда я прославлюсь и буду вынужден тебя содержать. -Ха!- приободрился Антон, и так же дерзко посмотрел на него,- Ты прав, тогда и ты пообещай, что напишешь и выступишь с лучшей композицией для моей пьесы! -Ещё бы! И возьму с тебя огрооомный преогромный гонорар за это! Тяжесть казалось, наконец, отступила, лёгкий смех и наивные планы, словно два маленьких ребёнка, обсуждающие какими крутыми взрослыми они будут, какой у кого большой будет дом и как они обязательно об этом не забудут. *** Забывать о том кто ты обычно тяжело. Мысли, которые были твои, идеи и собственные страхи вдруг уходят назад, как будто их никогда и не существовало, будто они и вовсе никогда тебе не принадлежали. Смелость позволяла делать шаги, переступать через границы, построенные им самим. Как просто было надеть маску, стать другим, стать лучшей версией самого себя. Решение прийти в ночной клуб, где, по его мнению, сидели свиньи, было не простым, может ему стоило позвать подмогу, может ему стоило сказать Детективу. Но уже стоя лицом перед неоновым светом, что переливался яркими красками на его белом лице, звать на помощь было поздно. Да и не сильно он этого хотел, ведь он самостоятельный, ведь он смелый. Здание куда пришёл Кролик, было в разы больше его маленькой норы. Высокая многоэтажная постройка с прожекторами и извилистой вывеской. В окнах появлялись люди, что дёргались в припадках и утопали в разливающихся вокруг коктейлях. Кролику это не нравилось, подобные заведения вызывали раздражение и желание что-то сломать, а лучше кого-то. Желание взять канистру и смотреть, как все горят. Когда он думал что ему делать со своим маленьким местом, он сразу решил, что это не должно и близко походить на подобные помойки. Зайти внутрь не составило труда, охрана пускала всех, и казалось, стояла там для красоты, а на самого парня в маске никто даже не косился, все были слишком увлечены моментом. Пройдя по лестнице, Кролик оказался в огромном помещении, эффекты били в глаза, яркие лучи, искры, переливающиеся огни. От такого могла легко начаться мигрень, нужно было скорее уходить туда, где спокойнее. Толпа народу билась и тряслась, давя и наступая, друг на друга. Пол был липким, туфли приклеивались, а до носка постоянно что-то касалось, парню не хотелось опускать глаза в пол, чтобы увидеть эти неизвестные забытые предметы. Добравшись через море людей до противоположной стороны, Кролик сумел зацепиться за перила лестницы, что видимо, шла на третий этаж. Рядом с ней никого не было, кроме двух амбалов, стоящих на самом верху. Лестница поднималась вверх, и немного заворачивалась, ведя к двери, рядом с которой располагалось большое затемнённое окно. Наверное, оно было нужно, чтобы с высоты наблюдать за танцующими людишками. Подходя к мужчинам, Кролик растянул свои губы в улыбке, приветственно здороваясь с ними. Не замешкав ни на минуту, один из здоровяков открыл перед парнем дверь, пропуская внутрь. Его ждали, и это точно был не дружеский приём. -Кролик!- в центре комнаты стоял большой полукруглый красный диван, всё помещение было в лёгкой дымке, из-за которой тяжело разглядеть весь интерьер в подробностях, но крупный мужчина, тянущий дым из кальяна, был очень чётким. Он развёл руками, будто хотел обнять старого друга, но его туша не сдвинулась ни на сантиметр с места. Продолжая сидеть и разглядывать вошедшего, Свинья, как уже окрестил его шатен, махнул кому-то рукой, и ровно напротив него поставили кресло, стоящее спиной к окну,- Это так неожиданно вас тут видеть! Мне казалось подобные места не по кроличьим стандартам,- он тяжело вздохнул, сморщив лицо в грустной гримасе,- Чем я могу быть вам полезен, Мистер Кролик? -Как приятно, Мистер Йохан!- парень сел на предоставленное кресло, закидывая ногу на ногу, и не прекращая улыбаться, ведь это правильно, ведь он так может,- Мне тут на днях, представляете, так повязло встретится с двумя крайне любопытными джентльменами. Думаю, вы с ними знакомы, с двумя маленькими крысками,- Кролик показал двумя пальцами размеры тех самых крыс, сужая глаза, будто ему самому было плохо их видно. -Ох, надо же, надеюсь, встреча прошла хорошо, а то я и сам начал волноваться, где же они бегают. -Беда случилась, ужасная беда!- шатен сложил руки вместе и наклонил голову вбок, продолжая говорить со скорбящим лицом,- Вы не поверите, бедных мальчиков словили и посадили в такую же малюююсенькую, под стать им, клетку. -Как печально,- было нелегко наблюдать за переменами на лице Беккера, большие щёки давили на крохотные глазки, а губы постоянно выпирали как у рыбы. Такие лица всегда вызывали у Кролика чесотку в кулаках,- Жаль, ну да ладно,- быстро отвлёкся он,- Чем же заслужили мы приход в наше скромное жилище такого важного гостя?- с насмешкой в голосе говорил он, на что парень не обращал внимание, привык давно. -Просто узнал тут кое о чём интересном,- парень чуть понизил голос,- До того как наши мышата были схвачены, они поделились со мной кое чем интересным, подскажите, может вы знаете про какой-то новый и очень интересный наркотик, что кровь стынет в жилах, а в голове становится так,- с придыханием говорил он - пусто. -И, с каких это пор, наш Мистер Кролик, увлёкся наркотой?- Свинья рассмеялась, довольно булькая на диване. -Что вы, что вы,- помотал головой шатен, задумчиво прикладывая палец к подбородку,- Я лишь хочу узнать, почему этот наркотик так заразительно интересен, и почему моя скромная персона так интересна его создателю,- он сомкнул губы и посмотрел на мужчину исподлобья. -Как интересно, и что вам намекает на то, что я об этом что-то знаю,- Йохан развёл руками. -Простое любопытство, смешанное со словами двух хулиганов, ведь не думаю, что они сами введут себе столь большую дозу неизвестного наркотика, из-за чего их придется, потом откачивать, чтобы они не сдохли где-то по дороге в тюрьму. Как вы думаете, господин Беккер? -Ты не думаешь, что ты слишком самоуверен, Кролик?- серьёзно начал он, перекатываясь со спины вперёд,- Не думаешь, что заявляться сюда одному было глупой затеей. Я, конечно, знал, что кролики не отличаются умом и сообразительность, но кажется ты самый тупой из них. Йохан даже не успел махнуть или кивнуть в сторону своих людей, как руки Кролика схватили, придавливая к креслу, а горло сильно сжали, чтобы он меньше дёргался. Беккер переваливаясь, поднялся со своего места, в руки ему дали металлический шприц, с яркой жидкостью внутри, она светилась и маняще переливалась в свете неоновых огней. Медленно подойдя к пойманному кролику, не заморачиваясь с рукавом белой рубашки, он с силой воткнул иглу в запястье. Парень зашипел от пронзившей насквозь боли, широкая игла приносила жуткий дискомфорт, и чувствовать её в своей руке было, мягко сказать, неприятно. Но он продолжал улыбаться, он должен был продолжать улыбаться, не смотря на то, что он буквально чувствует, как что-то начин6ает бежать по его венам. Что-то опасное и очень, очень страшное… -Как ощущение, а, Кролик?- смеялся Беккер, хватая парня за волосы,- Ты так долго спал, что кажется, уже позабыл, что никто не боится тебя и никогда не боялся, откуда столько уверенности, а, кролик?- Йохан потряс шатена за волосы, его голова так легко тряслась, было видно то, как быстро его покидают силы,- А теперь скачи, зайчишка, скачи в свою маленькую земляную норку,- мужчина улыбнулся и приблизился к лицу побледневшего парня - конечно, если сможешь до неё допрыгать. Когда с тела пропали руки, Кролик почувствовал, как он падает, держащие руки были опорой, не позволяющей ему свалиться, и вот когда их не стало, он упал на пол. Над головой раздавался хохот и бульканье. Но сил посмотреть на людей не было. Казалось, что в момент вся его одежда промокла насквозь, словно его с головой окунули в ледяную воду. Пот скатывался по лицу, маска начинала неприятно пахнуть, было так жарко, ужасно жарко. Хватаясь руками за кресло, Кролик поднялся на дрожащих ногах. Выход не был перекрыт, все расступились и смотрели на представление, смотрели голодными дикими глазами, на подбитое животное, давали фору. Сделав резкий рывок в сторону двери, ноги подкосились, и он снова упал на мерзкий воняющий ковёр. Сзади продолжали смеяться, а до затуманенного слуха ели доносились насмешливые выкрики «Ползи, зайка! Ползи!». Злость. Злость бурлила внутри, но собственное тело не слушалось, и ни каких порывов гнева не было, только тяжёлая, потная усталость, тянущая на дно. Казалось, с ним могли сейчас сделать что угодно, а он даже рукой махнуть не сможет, и от этого становилось страшнее. И страх был таким же липким как наркотик в его крови, как слюна, стекающая по подбородку, как подступающая тошнота. Пропитавшись насквозь чувством страха, вымазавшись в нём, как пчела в меду, Кролик подскочил и вылетел в дверь, но слабые ноги не могли выдержать этого приземления, а потому парень кубарем понёсся вниз по ступеням. К счастью боль он не почувствовал, наркотик притуплял все его чувство, повезло только что страх с ним остался, будто добрый друг, что никогда не покидал. Держась за перила, он снова поднялся на ноги. Посмотрев наверх, Кролик увидел глаза, что были устремлены на него. Голодные, хищные глаза, от которых всё его нутро кричало «БЕГИ!» и «ПРИЧЬСЯ!». Идти было тяжело, но в кои том веки, парень был благодарен огромному скоплению людей, что словно волны несли его размякшее тело. Вспышки света били по глазам с большей силой. Антон чувствовал, как его кружит, может это была вода, что несла его по течению, заворачивая и крутя. Его тело вздымалось на волнах, а после уходило на глубину. Перед глазами были яркие огни, звёзды и облака кружились в причудливом танце. И всё так кружилось, кружилось, КРУЖИЛОСЬ! Внезапно всё отошло на второй план, и лёгкое чувство эйфории пробило его словно стрела из лука. Антон чувствовал, что его кто-то трогает, его ноги были в плену чужих рук, не позволяющих ему снова плыть. Он сам пытался тянуться, пытался плыть вперёд, но словно обвившие ноги и руки сети, они не пускали его дальше. Они держали крепко. Всё вокруг продолжало крутиться вокруг, вот он, Кролик, настоящий центр вселенной, и всё кружится, кружится, КРУЖИТСЯ! Мысли вернулись в голову, когда в нос ударил свежий воздух. Он на улице. Свежий воздух был хорошим, отрезвлял от жаркого запаха пота и алкоголя. Но клуб был не в лесу и не в горах, он был в городе, где полно машин и мусора. И запах мусора ударил сильнее всего по чувствительному носу. Загибаясь и хватаясь за стену, Кролик почувствовал, как всё его нутро поплыло наверх. Точнее он не чувствовал как его тошнит, всё ещё ослабший организм, продолжал не чувствовать ничего вокруг, на него могла упасть наковальня прямо сейчас, а он бы этого и не почувствовал. О том, что его рвет, говорил только запах, гадкий гнилой запах, который бил казалось по всем органам чувств одновременно, и из-за этого начинало тошнить ещё сильнее. Трезвые мысли тяжело добирались до его мозга, как будто между всем его организмом и головой стояла склизкая, липкая блокада. Нужно позвать на помощь, нужно позвонить. Точно, позвонить. Доставая телефон из внутреннего кармана, Антон с трудом его включил, глаза снова заболели от яркого света, а прочесть что-либо на экране было невозможно. Надписи были мутные, сливающиеся в один ком, а пальцы дрожали, как у последнего алкоголика. Не разбираясь, кому он звонит, парень нажал на вызов, и когда с другой стороны раздался заспанный голос, Антон с хрипом смог только произнести: «Лунный берег». *** Звонок в ночи как всегда раздражал. И, почему ринг тон был таким громким, резким, грубым? Таким же грубым как человек, звонивший в середине ночи. Артур долго не хотел брать телефон, даже руку доставать из-под одеяла. Но разрывающий тишину звук не прекращался, а значит, надо было, скорее, избавится от раздражителя. Поднявшись и сев на кровати, мужчина взял свой телефон, но тот посмотрел на него с непониманием, ведь он молчал. Артур уже и не вспомнит, в какой момент второй телефон стал лежать рядом с ним. Рядом с его кроватью, рядом с ним за завтраком и ужином, когда этот телефон стал важнее его собственного. На маленьком экране было написано «Любимый и самый прекрасный Кролик». Гилберт несколько раз пытался поменять это, но сам он не понимал как, а обратится к Питеру, не мог, из-за чего каждый раз, когда ему звонил Кролик, он недовольно смотрел на это глупое «имя». -Лунный берег… -Что? Ты вообще на часы смотрел?- из трубки не послышалось голоса, только какой-то странный скулёж и помехи,- Кролик? Что случилось?- ответа не было, а голоса становились громче, но от того не более разборчивыми,- Кролик? Ало?! «Лунный берег»- это небольшой клуб в центре, полиция часто туда наведывается, но каждый раз уходит ни с чем. Это раздражало, но сделать со стороны закона они ничего не могли. Первой мыслью было лечь и дальше спать, может кролик напился и теперь ищет себе компанию на вечер, не смотря на его веселье и «дружелюбие», вряд ли нашёлся кто-то, кто дружил бы с ним по собственной воле, а не под дулом пистолета. Но уставший мозг неожиданно вытащил откуда-то из подсознания фамилию «Беккер». Гилберт подпрыгнул на кровати и понёсся за пальто. «Глупый Кролик»- только пронеслось у мужчины в голове, когда он натягивал ботинки на босые ноги. *** Вокруг заведения было полно народу, как и всегда впрочем. Найти Кролика, не должно было быть сложной задачей, ведь на нём обязательно будут его белые уши. Припарковавшись на соседней стороне улицы во второй ряд, Артур хотел и сам себе выписал билет за не правильную парковку, но он же здесь по важному делу и ненадолго, так что он себя прощает. Входить внутрь не очень хотелось, людно, шумно, невыносимо. Сперва стоило набрать Кролика, может он сам к нему выползет, а дальше… А что дальше, Артур? Раздались гудки. Ответа так и не было, но знакомая громкая трель внезапно стала доноситься откуда-то из переулка рядом с клубом. Набрав ещё раз, Гилберт шёл на звук как змея, аккуратно ступая и прислушиваясь. Телефон лежал на асфальте. На нём была небольшая трещина, а на экране простое «Детектив». Это короткое и простое слово даже слегка разочаровало Артура, он ожидал чего-то более фееричного и глупого, хотя бы «Господин» поставил вначале, что уж там. Оглядевшись по сторонам, мужчина не заметил никаких признаков жизни в переулке. «Неужели обронил? Тогда где этот дурак сам?»- размышлял Гилберт, когда уже хотел уходить. Тут из мусорного контейнера рядом раздались звуки. Артур испугано дёрнулся. Это могли быть еноты или крысы, коих много в городах, но какое-то странное, глупое и наивное чувство заставило мужчину открыть бак. В мусоре не было енотов или крыс, был только один белый кролик. Парень лежал весь испачканный и помятый, на его маске были странные пятна, как и на воротнике его рубашки. Тяжело вздохнув и взмолившись богам, что это был просто кошмар, и он сейчас лежал в своей тёплой, мягкой кровати, Артур закрыл крышку, отсчитал до десяти, а после снова её открыл. Кролик лежал всё на том же месте, и только сейчас мужчине показалось, что он слышит тихий сдавленный скулёж. Ещё раз вздохнув, собираясь с силами, Гилберт полез за парнем, тот был на удивление тяжёлым, потому мужчине пришлось попотеть, вытаскивая его из глубины мусорного бака. Не удержав расслабленное тело, Артур уронил шатена на землю, но тот как будто ничего не почувствовал, просто лёг тяжёлой тушей на холодном каменном полу. Надрывая свою не молодую спину, мужчина снова потянул Кролика, взяв его под руки и нагружая на себя. Оказавшись в такой близости с парнем, до Гилберта, наконец, донёсся гадкий запах гнили. Этот запах он хорошо помнит, запах, что так долго стоял в полицейском участке. Пока мужчина ехал, он всё надеялся, что его догадки будут не правильным, что они не подтвердятся, и что Кролик и вправду просто налакался и сидит где-то одиноко пьёт, но этот запах сильно напугал Гилберта. Бросить парня тут было ужасным решением, не гуманным и жестоким, можно было его отвезти к нему на базу, но показывать их прекрасного и великого Мистера Кролика в таком состояние было бы тоже не правильно. Придётся его увезти в другое место. Еле дотащив парня до своей машины, Артур завалил его на задние сидения, понадеявшись только на то, чтобы его там не стошнило, или чтобы он там не умер… Езда по ночному городу всегда расслабляла, пустые улицы, прохладный ветерок, и тишина. Артуру нравился звук тишины, от чего порой, было, тяжело находится в полицейском участке, где всегда балаган, выезжать на вызовы, и особенно Гилберт ненавидел тюрьмы. Жуткое место, где люди превращаются в настоящих животных. Хотя, раз они попали туда в первую очередь, значит, они уже были животными. Когда Кролик впервые заикнулся про эти их звериные игры, мужчина очень заинтересовался этим. А какие ещё животные в их воображаемом лесу? Кто решает каким зверем ты будешь? И, как бы по-детски это не было, Гилберту было интересно какое он животное. И раз они все звери, значит ли это, что тюрьма это и в правду зоопарк? Артур прыснул в кулак, думая об этом, ему казалось, что Питер был бы каким-то маленьким и дёрганым зверьком, может громкой птичкой, а его подвальный друг точно какое-то травоядное, просто большое и страшное. Из мыслей о зверином мужчину выдернул хрип с заднего сидения. Парень, кажется, пытался что-то сказать, но с ужасом провалился. Вместо предложений, или хотя бы связных слов, наружу выходили только скул и хрип. Пока среди этих сдавленных звуков Артур не услышал: -нет…. я не задержусь…….. просто, не жди меня……….. Мужчина нахмурился, но постарался не обращать внимания на слова парня. Гилберт понимал, что они были адресованы не ему. -да… да я купил….. только не злись, ладно…. -простите, я снова….. я вас подвёл…… -…..больно…. *** Когда Артур доставал парня из машины, он в который раз подумал о том, как ужасно он сейчас выглядит со стороны. Полицейский понимаете ли. Когда ноги Кролика коснулись земли, он на удивление, крепко на них встал. Хотя так только показалось. Ведь стоило его полностью поставить, как он стал заваливаться на Артура, при этом уже сам, цепляясь за него руками. «Кажется, приходит в себя»- заметил Гилберт, почувствовав, как на его плече слабо сжалась чужая рука. Дальше Кролик шёл сам, точнее почти сам, ноги путались, а тело было всё таким же ослабшим, поэтому он как мог, так и пытался помогать Детективу, волочить себя. Подниматься по лестнице было тем ещё испытанием. Артур понимал, что с удовольствием бы уже оставил парня здесь, но с каждой ступенью он думал о том, что и сам уже готов развалиться на лестнице без сил. Кролик честно пытался что-то делать, как бы в тихой благодарности детективу, но его потуги были почти незаметны. Дверь квартиры была похожа на ворота в рай, долгожданный проход к блаженному отдыху. Что бы открыть эту самую заветную дверь, Детективу пришлось облокотить парня об стенку, а самому искать по карманам ключи. Шатен стоял тихо, цепляясь конечностями за края, вжимаясь щекой в холодную стену. -дэээ… -Да молчи ты,- строго пробурчал мужчина, доставая связку – мы почти на месте. На входе в квартире Гилберт замешкал. Разувать парня стоя было бы тяжело, он наверняка ещё несколько раз упал бы, и тогда Артур уже точно не смог бы его поднять. Поэтому с грустным вздохом, мужчина поволок шатена к дивану, на который он тоже не хотел его класть. Кролик был в таком состоянии, что им можно было испачкать пол в подъезде, что уже говорить о диване. Когда парень, наконец, упал на подушки, Артур выдохнул так громко, что аж сам удивился, как не поднял весь дом. Казалось, с его плеч упал не какой-то там пацан, а настоящая каменная плита. Обойдя шатена стороной, мужчина стянул с него туфли, забавляясь найденным под ними розовым носкам. После Артур поплёлся в прихожую, где бросил туфли Кролика, стянул свои ботинки и пальто. Прошлёпав в ванную, Гилберт нашёл небольшой тазик, который поставил рядом с диваном. В сердце всё ещё была надежда на то, что парня не начнёт выворачивать, Артур не был фанатом запаха рвоты, хотя вряд ли кто-то был, после мужчина прошёл на кухню налить себе воды. Белые уши торчали из-за спинки дивана, что было довольно странной картиной, из-за которой Гилберт решил, что простого стакана воды ему не хватит, нужно что-то гораздо, гораздо крепче. -Детектив,- раздался слабый голос – вы такой заботливый, Детектив,- Кролик попытался посмеяться, но вместо этого он начал только кашлять. -Молчи ты, и так еле говоришь,- ответил Артур, отпивая виски,- Потом должен будешь. Кролик снова затих. Тишина. Такая напряжённая, горькая тишина. И Артуру, и Антону обоим нравилась тишина, но сейчас хотелось, чтобы кто-то разбавил её чем-то не таким тяжёлым. -Детектив,- снова попытался начать Кролик, но его голос звучал серьёзным, а Гилберту так не нравилось, когда тот говорил серьёзно – вы когда-нибудь убивали, только потому, что кто-то так сказал? Не разбираясь, ждёт ли его дома семья, или в какой магазин ему нравится ходить. Как собака, что бросается по команде фас,- выплюнул шатен. -Конечно, то есть,- поправил себя Артур – не убивал, но я постоянно выполняю чужие приказы, я же полицейский, а мы всё делаем по указке хозяина. -Но сейчас же вы не слушаетесь никого, значит, не всегда выполняете приказы. -И куда меня привело это непослушание?- с толикой смеха сказал мужчина. -а куда привело меня,- как-то тихо ответил парень. Снова повисло молчание. Вопросов было много, но Гилберт не мог осмелиться, чтобы задать хоть один из них. -Кролики такие слабые и никчёмные, вы не думали?- парень звучал подавлено, мужчина не видел его лица, не только из-за дивана и темноты, но и из-за маски, тяжело понять, что вообще на уме у этого парня,- Слабые, медленные, глупые… -Тут ты не прав,- Артур не обратил внимания на сменившуюся тему, сейчас они были в той ситуации, когда обращать внимание нельзя было ни на что,- Как-то раз, моя дочка очень захотела себе кролика, всё кричала о том, какие они милые и пушистые,- воспоминания заставляли улыбаться – как по мне, лучше бы мы завели кота,- хохотнул мужчина. Сделав глоток, он продолжил,- И вот я держу этого кролика на руках, его звали Фуфу, конечно же, и видно что-то ему не понравилось во мне. То ли то, как я его держал, то ли моё лицо, но он ударил своими задними лапами так сильно, что сломал мне ребро, а после ещё и всё лицо расцарапал. Я пролежал в больнице месяц, а сорванца пришлось отдать, жена так перепугалась за безопасность дочки, что даже видеть его не хотела в доме,- пояснил он и снова отпил, возвращая взгляд к дивану,- Так что ты не думай так, Кролики может, и выглядят слабыми, но они могут дать отпор даже тем, кто в разы крупнее и клыкастее их. -Вы были хорошим отцом, Детектив,- тут шатен одёрнул себя,- Простите, я имею в виду то, что вы хороший отец… -Ничего, я понял тебя, Кролик,- грустная улыбка появилась на лице. Артур посмотрел на лежащий в его руке стакан и нахмурился. Он, правда, хотел закончить всё это. Свою зависимость от алкоголя, свою ужасную усталость и лень, эту странную дружбу с бандитом,- С чего ты так решил? -Просто подумал, что вы так заботливо приехали, забрали меня, хотя могли выкинуть где-то или просто оставить, а теперь сидите здесь, и так терпеливо ждёте чего-то,- Кролик громко выдохнул и зашевелился, устраиваясь удобнее,- Не то, что старик… -Да уж, будь ты моим сыном, я бы точно тебя за такую глупость выпорол. -Хааааа, теперь вы прямо как он. -Как кто,- аккуратно спросил мужчина,- Как кто, Кролик? Молчание. Тихо. -спасибо вам,- слабо произнёс парень и снова затих. Детектив допил свой стакан, оставляя всё на столе и поднялся. Подойдя к дивану, в темноте он разглядел очертания белой маски, та будто светилась, напоминала, что она всё ещё тут. Чего стоило Гилберту сейчас просто взять и сорвать её с лица ослабленного парня? Что будет, если он снимет её? Всё закончится. Так же быстро, как и началось. Закончится, оставляя Артура ни с чем. Мужчина накрыл юношу пледом, а после открыл окно, чтобы этот гадкий запах не застаивался. Он ушёл в свою комнату, убедившись в том, что щелчок раздался достаточно громко, чтобы парень смог расслабиться и не бояться. *** Когда закрылась дверь, Антон открыл глаза. Чувства постепенно возвращались к нему, было всё ещё тяжело, даже от простого вздоха казалось, что на его груди лежит целая наковальня. Разглядеть квартиру он не смогу, было слишком темно, виднелось только открытое окно, из которого доносился приятный осенний ветерок. Кролик попытался встать, но без сил рухнул обратно. Оглядевшись, он увидел заботливо поставленный тазик и стакан воды. Собственный запах вызывал тошноту, но силы остались только на то, чтобы лежать и дышать. Оставаться одному наедине с собственными мыслями всегда было страшно. И когда так тихо, а тело, словно при сонном параличе было обездвижено, оставалась только собственная голова, в которой без воли Антон был заперт. Не было монстра в углу, демона или призрака, был только он сам. Кролик редко выходил куда-то один, редко делал что-то сам. У него была некая детская несамостоятельность, которая могла привести только к плохим последствиям. Вроде ему всегда говорили «Делай что хочешь», но что он хочет? Антон сам не знал, чего хотел. Было просто, когда говорят имя, и он без вопросов понимал, что ему надо делать. Было просто, когда говорят куда идти, и он без сомнений туда шёл, и не важно, что это: военное училище, школа или университет. И вот когда он сам решил что-то сделать, без приказов и команд, он оказался в такой ситуации. Страшно было представить, что сегодня могло с ним случится, что с ним могли сделать в том клубе, что мог сделать Детектив. Хотелось только всё бросить и спрятаться под родным крылом, сжаться с поджатым хвостом как трусливый зайчишка. Как страшно, как же ему было страшно. Дышать стало тяжелее, словно приступ астмы, нахлынувший из ниоткуда. Горло сжалось, словно его снова сдавливают чужие руки, будто он снова сидит прибитый к стулу, всё в тумане и так страшно, очень, очень страшно. И, впервые за долгое время, Антон почувствовал, как из глаз потекли слёзы. Он задыхался, его жутко трясло, но в своём собственном сонном параличе он не мог ничего, даже вскрикнуть, чтобы позвать на помощь. Такой слабый. Такой трусливый кролик… *** Проснувшись утром, Артур впервые решил долго не лежать в кровати, лениво потягиваясь, как только его глаза открылись, он вскочил и встал напротив двери, не решаясь её открыть. Ночью, не смотря на свою звериную усталость, мужчина ни как не мог закрыть глаза. Всё лежал, смотря в потолок, и вслушивался в каждый шорох в доме. Пугать парня не хотелось, не понятно как он себя чувствует, не понятно, сколько в него влили этой токсичной дряни, и не понятно, что ему со всем этим теперь делать. Ночные откровения были не тем, на что рассчитывал Гилберт, скорей он надеялся на то, что их отношения так и останутся странной дружбой, где ни кто не лез в жизнь другого. Хотя Артур порой забывал про злосчастную папку, которая наверняка была где-то у Кролика, в которой была расписана вся его жизнь. Может, тогда это и не было никакой дружбой? С чего Гилберт вообще так решил. Резко дёрнув за ручку двери, мужчина прошёл в гостиную, в которой уже было пусто. О том, что это всё не было его пьяным бредом, говорило только раскрытое окно, пустой стакан на кофейном столике и записка: «Спасибо за приятно проведённый вечер, Господин Детектив, Я был рад оказаться в вашей компании, и благодарю вас за ваше гостеприимство, Со всей любовью и уважением, Мистер Кролик.» В конце письма красовался глупый рисунок улыбающегося кролика, который обнимал одой рукой недовольную собаку.