Чертовы гены

      Она неотвратимо сходит с ума. Это ощущение нельзя с чем-то спутать, оно электризуется на кончиках пальцев не из разделения положительного и отрицательного ци, а буквально из разлома сознания, из трещин и сколов в сердцевине рассудка.       Всему виной кровь ее предков и образ Аватара. Весь ее род стремился к всевластию, бесспорному владычеству еще со времен простых племен. Росла только планка: племя, район, город, страна, мир. И уже несколько поколений ее род гонится за Аватаром, желая уничтожить, как одну из возможных препятствий.       У них не получилось, но их все почитают. В ее генетической цепи прописаны обман и манипуляция. Прадед хотел сделать себя Великим, первым в древе Лордов Огня, который прогнул власть под себя, который уничтожил контроль совета Мудрецов, который стал Первым в войне. И у него это действительно получилось, чего греха таить. Все беспрекословно верили блефу, игнорируя улики, что были буквально под ногами. Никто не догадался — или же просто не хотел рушить идеальность своей родословной — однако Зука пришла к истине, поскольку терять ей было нечего. У нее все забрали, она все сама отдала, поскольку так надо, поскольку так нужно и необходимо. Ей вбили постулаты, которые оказались витиеватыми словами на ее надгробии.       Она поймала Аватара, однако мир смотрит на нее с ненавистью, а родная страна — с презрением. Зука долгое время не понимала, почему она такая ошибочная. Она оказалась проблемой с самого начала: ее считали болезненным и слабым немагом. Отец, который был воспитан на животной иерархии, хотел ее убить, сломать шею, как только увидел, перекрыть кислород после первого вдоха, но его убедила супруга… подписав приговор слабому первенцу. Зука была ничтожна уже в том, что пошла характером не в родословную великих. Она унаследовала слабость, что называлась добротой. Девочка избегала трудностей и угнетающей агрессии, поэтому ее никогда не было видно занимающейся на тренировках или уроках. Зука была у матери под боком, всегда рядом, словно пуповину так никто и не перерезал. Это была ее очередная ошибка, ведь сбегают от проблем лишь смертники. И семья делала все для того, чтобы она умерла: не физически, так ментально. И у них, манипуляторов в поколении, это получилось даже без щелчка пальцами. Зука сама поддалась этому, желая быть хотя бы сейчас достойной, но над ней лишь посмеялись… и сломали до костного хруста.       Неотвратимое видоизменение началось. Злость шла по нарастающей, эмпатия истончалась до иллюзии, а после растворялась в атмосфере вместе с дымом от корабля изгнанников. Ожог стал каким-то паразитом, он разрастался внутрь, словно сорняк, словно обозленный дух, что вселился в смертное тело. Прорастал там уродливым цветком, корневой системой мощной хваткой держался за влажную плоть своей хозяйки. Она прошла долгий путь, мучительный снос собственного мироощущения, став истинным потомком Лордов, лживых и алчных победителей. Многие пересмотрели свое мнение в ее пользу, в пользу будущей и не особо полноправной правительницы, которая прошла через позор и сломленность ради трона.       Хозяйка Огня добилась своего предела — зачаток мира посажен, а Аватар под боком. Она, после четырехлетнего преследования Аватара, стала его учителем, а он — ее наставником в государственных вопросах. Они вместе были практически на каждом саммите, где кто-то да высказывал свое мнение по поводу проигравшей страны Огня, ущемлял права Зуки, упрекал ее в ошибках, собственных и наследственных. Молодая правительница чахла на каждом заседании. Пусть она и испытала жизнь отщепенки, пока с дядей была какое-то время бродягами-певунами, но не смогла привыкнуть к хамству, неоправданной злобе к своей взрывной, но чувствительной персоне. Золотая кровь не позволяла смириться с непокорностью других к себе. Зука презирала каждого правителя, который отзывался о ней плохо. Ей до рези в черепе хотелось ответить взаимностью наглецу, задавить того своей уничтожающей энергией, напомнить, что она потомок Великих. В такие моменты в ней пробуждалась ее суть, вся подноготная, начиная от гордости и заканчивая зверством. Команда, которая тоже часто была на светских приемах, также успокаивала ее, внимала к рациональности, но это только еще больше злило, до хрустящего песка на зубах, звона крови в ушах или красной пелены перед глазами, что накрывала сознание плотной мутной мембраной. Они не спасали, Хозяйка Огня только в силу своего контроля могла угомонить рев внутреннего дракона, поскольку не желала еще одной развязавшейся войны, только уже от ее собственных действий.       Зато это мог сделать Аватар. Казалось, только он мог найти подходящие слова и действия, чтобы донести до других, что Зука ни в чем не виновата. Аанг защищал ее, а не другие страны, которые ополчились на нее голодными хищниками-падальщиками, что почувствовали раненного и ослабевшего вожака. В этом было его главное отличие от остальных членов команды, которые только вызывали раздражение со стороны Леди Огня.       Он спасает ее от психозов… Потому что после очередного собрания, где Зука получила очередную «заслуженную» порцию презрения и сдержанного гнева, Аанг успокаивает ее разными философскими рассказами и мудростями, они ведут однобокий монолог, где задорный Аватар говорит и говорит, сверкая священными глазами, а Леди Огня кивает, изредка вставляя односложные ответы. Только лишь потому, что не хочет его обижать. Если бы не это, то она бы давно на все плюнула. Она витает в своем сознании, где собственным голосом шепчет, что заслужила ли к себе такое обращение со стороны отсталых стран, которые толком не были способны противостоять ее семье. Ответ всегда неточный. Иногда она согласна с ними, иногда хочется начать войну, ответную, показать, что именно она решила ее закончить во благо всего человечества, которое не имеет права ее попрекать! Но ее из глубоких размышлений — саморазрушений — спасает Аватар, взяв ее за руку. Их взгляды встречаются. Зука через мгновения улыбается, поскольку не способна грустить при виде его лица, что светится будто изнутри. Но ее бледная улыбка на уставшем лице не может долго продержаться, как сорванная чайная роза без подпитки. Ей мерзко сравнивать себя с каким-то слабым бутоном.       Но Аватар заталкивает ее прямиком в самую бездну. Их хаос начинается в густом и уютном одиночестве, что окутывает коридор дворца. Атмосфера вокруг них из миролюбивой превращается в предураганную. Он берет ее за руку и ведет куда-то, наверное, в ее покои. Взгляды блестят прекрасной идеей, что зажгла сердца. Аанг знает, что может улучшить ментальное здоровье правительнице Огня, Зука покорно идет — бежит — за мировым спасителем, который каждое мгновение готов ее защищать. Страсть взрывается салютом, как только оба переходят порог комнаты, закрывая темные двери. Удивительно, но в этот раз они действительно попали в личную комнату Леди Огня, а не в ее кабинет, как в прошлый раз. В голову лезут подробности предыдущей недели, когда в разгар дня они любили друг друга на столе, еле успев убрать важные и не очень бумаги для подписи и немедленного осмотрения. Незакрытая чернильница тогда окрасила в иссиня-черный, что так трудно отмывался в бесформенных пятнах. Их будоражила мысль о том, что вокруг, прямо за дверьми, снуются люди, которым рано знать подробности личной жизни двух важнейших фигур, близкая связь которых вызывает разрыв сознания. Волнение от ожидания, что кто-то постучит в закрытые двери, зажигало еще больше трепета в груди. Аангу нравился такой адреналин, но не Зуке, которая привыкла к комфорту и личному пространству, в которое никто не может залезть своими грязными конечностями. Она не хочет подрывать свой статус снова. — Не сметь отвлекать меня и Аватара, у нас совещание на тему законодательства Республиканского города. — ее леденисто-огненную чеканку слушаются абсолютно все слуги, которые покорно кланятся, уверяя в том, что одних из главных личностей этого мира никто не потревожит. У Зуки почти всегда все схвачено, она давно продумала их тайные… заседания по важнейшим вопросам. Аанг ловит ее губы после щелчка замка. Нежно, еле уловимо. Зука чувствует его ухмылку, такую же ласковую. Действительно, неужели никто не знает об их связи? Казалось, все лежит буквально на поверхности! Но отсутствие слухов, а главное — осуждения, лишь подтверждает то, что люди вокруг либо слепы, либо настолько беспристрастны. Аватар принадлежит миру, но Аанг — исключительно Зуке. Порой пара думает, как же среагирует мир, если они объявят свои отношения… и будут ли они вообще это делать. Наверное, придется, когда ее бездетность и возраст подойдут к отметке «косые взгляды чиновников», но до этого момента их устраивает адреналин в крови, когда они отдаются друг другу в каждом укромном месте, почти не стесняясь своих сущностей. У девушки явное преимущество, поскольку ей известны абсолютно каждые места в этом здании, все тупиковые лабиринты, тайные помещения, подсобки. Человек может спрятаться так, что никто его не найдет, даже когда начнутся процессы гниения. Зука хочет показать свою значимость, продемонстрировать свои возможности, хочет сказать, что все под ее контролем, но сознание сладко плывет, когда руки Аанга ласкают щеки, плавно спускаются к ключицам, переходят к задней стороне шеи, при этом его поцелуи становятся еще нежнее и по-детски чувственными. Он хотел бы запустить пясть в волосы на затылке, поцеловать каждый локон и прядь, но осознает, что сложная прическа будет только создавать дискомфорт. Вместо этого он целует ее кожу лица, каждое веко, ощущая ее подсознательное напряжение, когда мягкие губы касаются шершавой и ребристой поверхности шрама. Ее пугает такой контраст ощущений: влажные и ласковые губы, что даруют лишь жизнь, и сухая, уничтоженная поверхность ее лица. Монах готов выцеловывать стихи о вечной любви на каждом ее шраме, поскольку хочет вселить в нее уверенность, что она прекрасна и с ними, что невозможно сделать человека с красивой душой уродливым. Но Зука лишь соглашается, стараясь преодолеть угнетающие образы собственных ошибок, которые искусно травят ядом Белого Нефрита. Ей еще предстоит возлюбить себя, переродившись вновь. Он не настаивает на близости возлюбленных, поскольку знает, что снять роскошные и сложные наряды своих наций так просто не удастся, даже несмотря на то, что время аудиенций закончилось, и они могут полностью посвятить себя друг другу, изучению каждого миллиметра души и кожи, даже если они за это время отношений уже успели полностью уловить каждые оттенки этой роскоши. Аанг хотел расслабить любимую, подарить ей заслуженные покой и умиротворение после тяжелого и долгого заседания. Он даже предложил массаж, который мог бы оживить девушку, ласково наполнить ее спасающей энергией, убрать сомнения и нездоровое волнение, панику. Кочевник просто не мог смотреть, как она злиться, когда ее принижают. Ее негодование, незримое для других, для него лежало на поверхности. Ее негативная ци пряталась в повороте головы, в замедленном вдохе, который заставлял внутреннее пламя потухнуть, в спокойном взгляде и вежливой полу-улыбке. Монах действительно никогда не переходил грань, когда понимал, что сейчас это неуместно, однако Зука сама стала инициатором костра любви, обняв мага за поясницу и прижав бедрами к себе. Поцелуями в шею она дала вербальное разрешение, что продолжить необходимо. Шатенка чувствует через них, как Аанг улыбается, смеется смущенно-радостно и сглатывает. Он оказался ее кислородом-панацеей, которая действовала лучше любого массажа. Она, как и ее стихия, загорелась от его прикосновений, ей невозможно мало. Дорога к заправленной постели пролегала через нежность и страсть. Зука целовала иначе, без платонического фундамента, как у монаха. Через ее губы Аанг чувствовал ее желание и необходимость в нем самом. Он не мог воспротивиться ее просьбе и своему желанию. Однако у парня свой план, который он собирается воплотить в жизнь. Леди Огня удивляется, когда на стол садиться именно Аанг. Она думала, что Повелитель всех стихий усадит ее. В серой радужке взрывается золотистый салют. Искорки-развратницы заставляют все ее нутро покрыться ковром их цветом, а из раскрывающихся бутонов вылетали в неуловимом танце бабочки. Одноглазая в истоме закусывает губу, чувствуя приятную и требовательную тягу ниже живота. Ей определенно нравилась его идея, да и наряд Аватара легче снять и одевать, чем ее многослойное платье. Вид отполированного члена из драгоценного камня будоражило сознание обоих. Аанг сам своим мастерством создал как подарок тайной возлюбленной. Изначально это было с идеей, чтобы ей не было одиноко… но потом что-то пошло не так в их сексуальной жизни, что его подарок используют на нем же. Но такая практика была обоюдной, потому до сих пор просуществовала. Янтарь радужки плавиться от вида Аанга, от его распалено-смущенной улыбки, от обвитых вокруг ее талии сильных и ловких ног. Впиваясь в его губы, она чувствовала разгорающееся кострище, пламя лизало обод ребер. от объятий длинных рук между лопатками магессы высекались искры, словно вырастали крылья, которые должны были вознести ее к небесам. Ее руки бродят по кремовому телу монаха, как по шедевру, он ее скульптура, ее искусство, ее все. Мало, невообразимо мало его тепла. Поглотить всего без остатка, нырнуть в золотой омут, растворившись в их обоюдной галактике, где нет места боли и презрению, где только понимание и безграничная ласка. Их укромный мир, скрытый от глаз шакалов и посредственности. Тихие и емкие стоны, предназначенные исключительно друг другу. Каждый раз они влюбляются будто по новому, будто заново открывают грани своего сознания. Кочевник раскрывает в ней потенциал, что сокрыт в ее генах, которые она презирает, то обожает. Ее мятежная душа продолжает вытанцовывать средь раскаленных камней, страдая от любого своего вывода или бездействия, но мастер воздуха, последний чистокровный в своей уничтоженной нации, следует за ней, ведет в этом танце, кружа прямо в небе, чтобы спасти. Слова, ласкающие слух, заставляют сиять изнутри. Аанг никогда не скупился на комплименты. Он доказывает ей каждый раз, что она не монстр, ведь в моменты страсти дракон выходит из-под цепи, плавит свой намордник и летит на поражение. Он урчит под руками мастера кочевника, прогибается в гибкой спине, пуская сердцевидные кольца. В такие моменты Зука чувствует, что должна владеть им полностью, чтобы никогда не думал ее отпускать, потому она цепляется так отчаянно, словно он может раствориться сном на рассвете. Она боится вернуться в прошлое, зыбленное и темное. Там, где его нет, ей не нужно, Хозяйка Огня больше не сможет дышать без его поцелуев в губы и шею, без его умело ласкающих тело рук. Зачем ей мир без главного хранителя гармонии?       Толчки резче, сбившиеся с общего ритма, шепот о безграничной любви. В какой-то момент Леди Огня даже жалко, что никто не знает, что Аватар под ней. Вся ее семья — весь ее род — тщетно грезила об этом, но никто никогда не мог совершить, но девушка вечно прогоняла эти мысли. Перед кем ей хвастаться? Все равно никто не оценит, все будут лишь стараться опустить ее на дно, пробить его ее бренным телом, чтобы хоть как-то возвыситься, находясь в грязи. Именно поэтому она не навещает своего отца или сестру. Истома накрывает с головой, бросая в бурлящий омут. Резкий вздох мастера воздуха проходит по ее нейронам током, а зажмуренное в удовольствие лицо заставляет вены вскипеть. Теряя самообладание, девушка начинает целовать так неистово, словно от этого зависит ее жизнь. И Аанг, почти в слепую ловя губы, принимает все без остатка, желая насытиться. Глаза в глаза, улыбка как продолжение другой, искрящееся счастье и удовольствие, которое не хочется прерывать, не хочется выходить из общего мира в чужой, где они лишь политические партнеры. Но нужно… однако лукавый прищур серебристых радужек говорит точно об обратном. И пурпурные демоны прошлого велят Хозяйке огня подчиниться, что она с превеликим удовольствием сделает.       Зука сходит с ума… по Аангу. Аватар ее дурманит. С ним она престаёт ощущать промозглое одиночество, что вгрызается в душу. Семья и родословная ее никогда не отпустит, однако монах принимает и такой, возводя все ее достоинства в абсолют. Зука готова бороться со своей вспыльчивой агрессией и перевоспитать своих неукротимых демонов ради его улыбок, что предназначены лишь для нее.       И, несомненно, это абсолютно взаимно. Аанг никогда не устанет дарить любовь, свое безграничное тепло, которое шатенка так заслуживает. Ему известны все ее тайны, все ее сомнения, в который кочевник собирается быть рядом. Никогда не бросит, ведь она стала первой, кто доказал, что люди способны измениться, если их поглощает огромное желание.