У меня есть тайна
Это фраза, с которой я начала свой дневник. Простая, но таящая для меня огромную значимость в этом возрасте. Нам всего по шестнадцать, возраст, когда гормоны бьют в голову и ты западаешь как будто навсегда. Придумываешь себе дальнейшую жизнь, даже детей думаешь как назвать. Варианты того как признаешься и страх, того как отреагирует возлюбленный.Мне нравится мальчик
Впервые я тебя встретила в коридоре. Я как всегда неслась на уроки из-за того, что снова забыла о смене кабинетов. Мои мысли были заняты о том как бы быстрее добежать. Из-за моей невнимательности, мы столкнулись. Ты и я были растеряны. Но для меня прошла искра от твоих больших глаз.Но, мне осталось жить месяц
Это было так глупо. Моя настоящая отстранённость стала прикрывать мой сталкеризм за тем мальчиком. Зная, где он и что он в порядке, я была спокойна. Ночью же меня посещали мысли, что это безрассудно, как я, уходящая, могу что-то начать с ним? Я даже его имени не знала. Скорее всего надежды перед смертью перехватили руль у принятия. Десятого числа, когда мне осталось жить двадцать дней, я перестала принимать лекарства, так как врачи сказала, что больше в этом необходимости нет. В этот же день, когда я снова пошла на перекор родителям в школу, я увидела его. Он шёл ко мне навстречу. Я просто отвела взгляд и шла дальше, но он перегородил мне путь. — Привет, я [], — сказал он. Я не услышала его имени, но не стала переспрашивать и просто прошла, дабы не усиливать бесполезные надежды. Моё сердце стучало так, что я думала, что его слышат все люди, стоящие от меня люди в пяти метрах.Он поздоровался со мной три дня назад
Я переставал каждый день писать в дневник. Я не видела в этом необходимости. Ведь ни я, никто не будет это читать. Мне казалось, что я почти мёртвое тело с опустевшей душой. Болезнь развилась за полгода как токсины. Я её даже практически не замечала, как в одну неделю всё нахлынули, я думала, что именно в тот момент уже умру. — Привет, ты же [] из класса 2А? — сказала снова он. — Я тебя видела неделю назад, ты тогда ходила полдня за нами. — Ты обознался, — я говорила с грустью, но всё же оставила свои мысли при себе, закрывшись от него. Всё мои подруги отвернулись от меня, так как не хотели почувствовать гореч от потери меня. А ведь мы так прекрасно дружили: ночёвки на выходных, девчачьи разговоры и посиделки на переменах в столовой. Последний раз, когда я с ними заговорила было три месяца назад. Они сидели на том столе, все вчетвером и кем-то ещё. С этой девочкой я их стала замечать всё чаще и чаще, мне казалось что они нашли замену мне. Я была такой же тихой и немногословной, но я оказалась непригодной для «долгой службы». Мне было обидно, злостно, но я спросила как её зовут, подойдя к одной из них. — Это не твоё дело, — мне ответили так, словно я сделала что-то очень плохое. Словно, мы вовсе никогда не дружили. В ту неделю обо мне пошли странные слухи. Я не понимала, что я плохого сделала? Это была не моя вина. — Эй, постой, я тот [], не хочешь пообедать вместе? — сказал снова он. Почему когда пытаешься отгородится от чего-то или оно нужно, то оно всегда под рукой. — Мне не интересно, — сказала я и пошла в свой кабинет.***
Я стояла возле магазина, смотря на витрины, где были красивые свадебные платья. Помню, как когда-то мечтала о муже, и о том как признаться []. Мне кажется, за эти две недели я ненормально быстро переросла это и бросила эти мечты. Мне незачем мечтать. — Ого, неожиданая встреча. — Почему ты хочешь со мной общаться? Если считаешь, что я милая, то извини, не интересуюсь отношениями, — я была подавленна и даже глаз не хотела поднимать. — Почему учитель сказал, что с тобой лучше не заводить дружбы? — я слышала шаги, которые приближались ко мне. — Почему ты сначала следила за мной, а потом резко перестала? — мне показалось, что его голос стал повышаться. — И почему ты так отчужденно стала относится ко всему? — Да что ты знаешь, знал меня старой? Нет, я уверена. Как ты можешь предполагать какой я стала, не зная какой я была раньше? — меня начинало раздражать это. — Отчужденно? А тебя не заботит, что меня презирает вся школа? Из-за чего? Я сама не имею понятия, — нечего терять, поэтому могу говорить что угодно. — Да, следила за тобой, да, поддалась маленьким чувствам. Так почему тебе стало это так важно? Я тебе никто, как максимум — сталкер. — Почему я не могу о тебе беспокоится? Смешно. — Зачем? Зачем эта забота еле живому человеку? — мои слезы пробились. — Мне осталось жить меньше недели, а ты хочешь беспокоится обо мне? — я улыбалась и плакала одновременно, раньше я не говорила так громко о скорой смерти. — Что, до сих пор хочешь обо мне заботится? — Айла, прошу, успокойся, — он подошёл ко мне быстро и зажал в объятия. Я пыталась сопротивляться, но он не отпускал, и я измотанно уткнулась в его кофту. Я вспомнила его имя — Цукаса. Он всё это время называл меня по имени, а я его даже имени не запомнила. Мне стало стыдно, что единственный человек, который за последнее время обо мне забеспокоился — я его отвергают. Я начала плакать сильнее, понимая, что самый малый лучик света, который появился под самый конец, я его скоро не увижу. Цукаса отходит от меня, и я смотрю на него. Фонарный свет горит, я стою под ним. Ты смотришь на меня, а я на тебя. Моё безрассудство завело к такой ситуации, где ты разденешь меня наголо, узнав правду. — Хочешь провести этот остаток жизни со мной? — Да.***
Это были самые тёплые дни, спустя несколько месяцев крупных неудач. Скорее всего в это день, я не вспоминала сейчас о этих моментах, если бы не Цукаса. Он подарил мне снова эти ощущение, даже дав новые. Если бы не он, то я сейчас бы сидела и проклинала весь мир за такую жалкую жизнь. Но, теперь я буду всегда благодарна Цукасе за его труд и старания. Лёжа на больничной койке, возле которой был сам Цукаса и мои родители, я молча ушла в мир иной с улыбкой и сжатой рукой Цукасы.Надеюсь, в следующей жизни, я снова встречу Цукасу. Остался 1 день.