Bu bir fiyasko

Не следует судить о людях, не зная условий их жизни. POV Hande Как же странно ощущать кольцо на своем пальце и осознавать, что теперь ты замужняя женщина. Хотя, какая я женщина? Мне всего девятнадцать и ради того, чтобы спасти маму, я иду на такие жертвы. Пока мой муженёк читает новости и ржёт с новостей, которые пишут о моем «статусе», попивая шампанское. Как он сказал: «у меня горе, меня женили на сумасшедшей». Меня задевали его слова, ведь я же не сумасшедшая, тогда были обстоятельства. Интересно, как там Мурат? — Эй, жёнушка, — из его уст вырывается корявый и противный голос. Заткнись уже! Молчи! — Давай быстрее собирай свои тряпки и поехали уже. Я хочу подальше уехать от отца и отдохнуть. — Тебе не кажется, что ты слишком много отдыхаешь? — бросив взгляд выхожу из машины и иду в дом. Мой маленький, уютный домик, где прошло моё детство. Собираю вещи в чемодан. Сами по себе слезы льются из глаз. Как же тяжело прощаться с домом. Как было Гамзе, когда она уходила? Ей было так же сложно? Я специально попросила родителей не ехать со мной, чтобы спокойно уехать, но видимо, не в этот раз. — И чего так долго? — на пороге комнаты появляется мой муж, который осматривал комнату, а после упал на кровать. — Не понимаю, как тут можно жить втроем? — Тебе не понять многое, Керем. — убираю дневник в портфель. — И встань с моей постели, пожалуйста. — Не встану. — скинув туфли, мужчина ложится и корчится. — Как ты тут спала? — Встань с моей постели, — у меня серьезно начинало закипать. Я ненавижу, когда кто-то ложится или даже садится на мою постель, пока я не разрешу, а в уличной одежде тем более, — Пока я прошу тебя по-хорошему. Но мужчина так и не сдвинулся. Вздыхаю и прокручиваю в руках ремешок сумочки. Смотрю на Керема, но он лишь рассматривал фотографии на моей тумбочке. Когда его рука тянется к фотографии  Гамзе, кидаю в него сумку, которая ремешком попадает прямо в лицо. — — Сумасшедшая, да ты ненормальная. — вскочив с постели, Керем хватается за лицо. — Я тебе сказала, что просила по-хорошему, а теперь пошел вон. Только успокоившись, спускаюсь, где меня ждал водитель. Забрав чемоданы, пятидесятилетний мужчина ругается, что тащила тяжёлое. Это приводит меня в лёгкое недоумение.Я не привыкла к такой жизни. Смогу ли я войти в роль? — Керем, извини, я неправильно поступила. — закрыв дверь, смотрю на мужчину, который лишь усмехается и игнорирует. Ну и ладно. Дорога занимала не так много времени до аэропорта, проехав мимо главного входа, машина заезжает на полосу для взлёта, где во всю готовили самолет. У их семьи есть личный самолёт? Хотя да, чего это я. Вид из моего окна выходил на стекла аэропорта. Сердце предательски ноет, а к глазам подступают слезы. Как я скучаю по тебе, сестрёнка. — Поехали, — кинув грубое ругательство, мужчина выходит из машины. С помощью руки Сантьяго, выхожу и ступаю на трап самолёта, где меня приветствует стюардесса. — Ты хоть раз была за границей? — Нет. — о чем я очень жалею, если честно. Из-за аэрофобии, я не смогла улететь к сестре. Я ничего не могу из-за своего страха. — У меня аэрофобия. Как можно тише произношу, когда самолет взлетает. Закрываю глаза от страха и вжимаюсь в кресло. Предательски, воздуха становится мало с каждой секундой, что вызывает у меня жуткую панику. — С тобой всё хорошо? — отстегнувшись, мужчина облокачивается на столик и смотрит на меня. — Посмотри на меня. — подняв моё лицо, встречаюсь с его глазами. — Дыши, слышишь. Давай вместе.  Сев рядом, шатен сжимает мои руки и начинает дышать вместе со мной. Вдох-выдох, и так по кругу, пока ритм сердца не приходит в нормальное состояние. — Ты боишься летать? — Да, — со стулом опускаю глаза, ведь несколько часов назад я ненавидела этого человека, а сейчас он держит меня за руку и спасает от смерти, — я летала в детстве, но после одного случая, всё изменилось. — Мне тоже становится плохо, когда я попадаю в сильную стрессовую ситуацию или, когда мне очень душно. — отдернув руку, мужчина возвращается на свое место. — Так что давай так, ты не будешь создавать мне стресс, я же в свою очередь буду стараться решить проблему с полётами, заменяя их на другой вид транспорта. Внесите этот пункт в ваш с папой договор, когда он спросит какой я сын, окей? — А я то думала, что в тебе человек просыпается. — отворачиваюсь к окошку. Почему он может быть нормальным в некоторых ситуациях? — И да, в контракте нет пунктов, там почти ничего нет. — Мне вот интересно, сколько отец заплатил за это все? — развернувшись, шокирован смотрю на него. — Сколько стоит выйти за меня замуж? — Запомни, ты ничего не знаешь обо мне и почему я на это согласилась. И ты не знаешь, ведь внутри тебя ничего нет, кроме самолюбия и отвратительного поведения. Отстегнув ремень, вскакиваю на ноги и иду в первое помещение, которое попадается на мои глаза. *** Сквозь сон чувствую лёгкое прикосновение на своей. — Простите, я не хотел вас будить, — перед моими глазами появляется Себастьян, который, как я поняла, хотел перенести в дом, — Господин Керем сказал, что вы будете очень злы, если он прикоснётся к вам. — Всё хорошо, не волнуйтесь, Себастьян. — вылезаю из машины и впадаю в шок, когда перед моими глазами появляется дом. — Мы здесь будем жить? Место ответа мужчина лишь подтолкнул меня к выходу, где стоял Керем. Если этот дом такой же большой внутри, как и снаружи, то я смогу спрятаться от муженька. Дверь нам открывает маленькая женщина, лет сорока с чёрными волосами, собранные толи в хвост, толи пучок. — Госпожа Ханде, Господин Керем добро пожаловать домой. Едва пройдя внутрь своего нового дома, сразу понимаю, почему Керем посчитал мой дом слишком маленьким, чтобы жить с кем-то. В просторных апартаментах Бюрсинов окна были во всю стену, открывая вид на Ботанический сад. Шёлковые шторы на гигантских окнах были цвета слоновой кости, а стены — белого с телесными вставками. Блестящий паркет был устлан ковром с длинным ворсом под цвет вставок на стене.    Массивный диван был обит белым бархатом, а кресло под цвет декоративных предметов — льдисто-голубым. Телевизор и несколько тумб дополняли интерьер. — Если Ваш супруг не против, госпожа Ханде, то я проведу экскурсию для вас завтра. — кивнув, в животе начинает урчать, — Пройдемте, я сделаю для вас ужин. — Я могу и сама, — на мой ответ женщина слегка смеётся и улыбнувшись Сантьяго, уводит меня на кухню. Пройдя через обеденную  зону, попадаю на кухню, которая не уступала гостиной по размеру. И снова везде белая мебель, что значительно расширяло пространство и так огромной комнаты. — Что вы хотите? — женщина подходит к холодильнику, показываю содержимое. — Если можно, то омлет, у меня нет аппетита. — как же это было не привычно, я не жила в таких условиях и не мечтала жить. В этом доме было не уютно, хоть и очень комфортабельно. Здесь холодно и есть что-то отталкивающего, помимо Керема. — Госпожа Ханде, вы не стесняйтесь, это моя работа. — Алсу подаёт мне поздний ужин. — Ваш муж не сказал, что вы любите, какое меню интересует? Есть какие-то пожелания? — Простите, я не привыкла к такой роскоши и жить с людьми, которые готовят и убирают за мной. — на кухню заходит мой муж и у меня сразу пропадает какое-либо желание, находится на одной территории с ним. — Алсу, спасибо вам за ужин, я завтра скажу, что люблю. Доброй ночи. — Пойдём, я покажу, — бросив взгляд выхожу в новое для меня помещение. Да вашу мать, сколько здесь комнат? — Я надеюсь, что ты готова к брачной ночи. — его хитрый глаза скользнули по телу, что вызвало у меня лёгкое помутнение. — Единственный плюс в нашем браке. Нервно сглатываю, стараясь сдержать в себе все эмоции и не показать ничего, кроме одного — отвращение. — Единственный плюс в нашем браке, что он ненадолго, — пальцы мужчины скользнули по моей талии, больно сжимая кожу, — Ты думаешь, что я буду спать с тобой? Я тебе шлюха? Так запомни. — отталкивают его, как можно сильнее, желая между нами расстояние. — Как бы ты не пытался меня обидеть и задеть, твоя нахальная морда не сможет сломать меня. Я доведу своё дело до конца, для меня это важно. Важно для моей семьи, но, увы, ты не знаешь, что такое семья.