Шутка для механиста

      Растерзанный Легиорос возвышался бесформенной грудой посреди ледяного ущелья. Шкура местами тлела, пахло паленой шерстью и мясом. От туши шел пар. Красные потеки плавили лед вокруг, окрашивая его в розовый. Плато притихло, напуганное вероломным вторжением. Даже ледяные элементали попрятались, опасаясь участи хранителя. Только ветер блуждал среди горных вершин, стеная и воя, бросаясь горстями ледяных искр, будто надеясь разбудить павшего Легиороса.       — Ты серьезно? — механист скептически изогнул бровь, качнул головой.       — А что? — разглядывая огромную пушистую тушу за его спиной невинно поинтересовался берсерк. Механист закатил глаза, нервно тряхнул челкой, тяжело вздохнул, стараясь не смотреть в сторону своего соратника. Наконец опустил массивную пушку на землю, обернулся через плечо, простонал, опасливо покосившись на берсерка. Тот смотрел на него неотрывно, тяжело дыша толи от недавнего боя, толи от того, что уже успел нафантазировать.       — Нет… — механист поежился, принявшись напряженно стаскивать с руки вымазанную чем-то перчатку, смущенно опустил голову, пепельные пряди упали на глаза.       — Помочь? — поинтересовался берсерк, с силой вогнав меч в землю рядом с собой и решительно шагнув к механисту.       — Нет! — почти взвизгнул тот, перчатка шлепнулась под ноги, он хотел подобрать ее, но вместо этого принялся рассеянно шарить по карманам что-то ища.       — Это ищешь? — елейно спросил берсерк, показывая небольшую склянку с зельем, зажатую между большим и указательным пальцами.       — Я… я не ранен… — механист все-таки поднял перчатку, присел возле своего оружия, ища неисправности, которых не было к его большому сожалению.       — А это? — берсерк оказался рядом, потянув за воротник, заставил механиста встать, развернул лицом. — Что? — он кивнул на порез через всю грудь, неглубокий, но внушительный, явно оставленный ледяным осколком во время боя.       — П-пустяки... — сбивчиво отозвался парень, даже не поняв о чем речь, попытался отступить, но уперся пятками в собственное оружие, качнулся, запнувшись, но был пойман за все тот же воротник. — Это была шутка… — почти шепотом произнес он, отворачиваясь от берсерка находящегося теперь в паре сантиметров от него.       — У меня плохо с юмором, — выдохнул на это берсерк. Его теплое дыхание обдало губы механиста, вызвав у того стаю мурашек вдоль позвоночника. — И это? — берсерк отодвинул воротник, ткнув на кровящий порез на предплечье.       — Ну хватит… — механист попытался вернуть воротник на прежнее место, но был тесно прижат к груди берсерка, тот склонился к шее, провел языком по царапине, прикусил мочку уха. — Я серьезно, — едва слышно прошептал парень, уперевшись ладонями в широкую грудь воина. — Вернемся в Ардетайн и делай со мной что хочешь, но…       — Что захочу? — перебил его воин, механист оценил ухмылку, появившуюся на его лице, но кивнул. — Ладно, — берсерк отступил на шаг. Механист выдохнул. Он вполне внятно осознавал, что ненасытное создание, которое он с некоторых пор присвоил, отгородив от череды сомнительного свойства любовников, всячески припомнит ему этот отказ. Не отягощенный принципами берсерк вполне мог оттрахать его прямо посреди закованного в ледяной панцирь плато рядом с трупом хранителя.        “Даже странно, что он так легко отказался от такой “интересной затеи”, — удивился про себя механист.       “Затея”, право же, возникла не без его участия, но, во-первых, тогда он был пьян, а во-вторых, он и подумать не мог, что кому-то придет на ум воплощать такое.       — Раз уж мы решили, — берсерк пощелкал пальцами перед носом задумавшегося парня, — возьми что-нибудь в качестве трофея, нам едва ли поверят на слово.       — Без проблем, — улыбнулся механист, кинувшись исполнять просьбу, пока его белобрысое чучело не передумало.       На глаза попалась гигантская нелепо изогнутая лапа хранителя. Механист присел рядом, достав походный нож, принялся отделять коготь. Работа была привычной, он быстро справился. Закончив и упаковав трофей, он встал, оказавшись в объятиях берсерка. Тот стоял прямо за спиной. И как эта махина подкралась так незаметно?       Ловушка. Осознание пришло вместе с горячей волной, обдавшей его от прикосновения к груди берсерка. От неожиданности он выронил нож, тот звонко звякнул, отсекая путь к отступлению, коготь упал под ноги следом. Механист хотел обернуться, но ему не позволили. Воин грудью оттеснил его прямо к хранителю. Парень попытался устоять, по вместо этого неуклюже уперся обеими руками прямо в податливый мохнатый бок убитого монстра. Он повторил попытку обернуться к воину лицом, но тот удержал его за плечо, еще плотнее втиснув в остывающую тушу. Его свободная рука беспрепятственно стащила с механиста плащ, и тот присоединялся к ножу и злосчастному трофею. Сквозняк жадно лизнул обнаженные плечи, берсерк явно посчитал это хорошим примером, сначала прикусив предплечье, а затем принявшись вылизывать шею, перемежая действо с поцелуями и глухим шепотом. Впрочем, механист уже не пытался разобрать слов, отдавшись во власть рук воина, жадно ласкающих грудь и торс. Механист тяжело задышал, откинув голову на плечо берсерка, из приоткрытых губ шел пар.       “Что я делаю…” — бестолково вспыхнуло в сознании, перед глазами потемнело, будто случился сбой в программе, он застонал, прижал голову берсерка, не позволяя отстраниться.       Это была окончательная капитуляция. Руки берсерка на минуту исчезли, сквозняк неприятно лизнул разгоряченное тело, механист вздрогнул, стараясь вернуть объятия, развел плечи. Под ноги, звякнув, упала кольчужная юбка, которую воин носил под броню. Механист замер, в груди зародилась сверхновая, он застонал от предчувствия.       — Я с тобой, - нежный шепот обжег слух, руки берсерка зашарили по ремням, ловко, даже в таком состоянии освобождая любовника от ненужной одежды.       Холод теперь существовал отдельно. От берсерка исходил такой жар, что вокруг едва не плавился лед. Белоснежная шерсть хранителя алела. Механист отлично знал почему, теперь, когда кольчужная юбка валялась где-то в стороне, он прекрасно ощущал, что действо возбуждает не только его.       Ремни оттягивали брюки, заставляя их опускаться все ниже, берсерк с силой потянул их вниз, нетерпеливо зарычал, мотнул головой, сильно прикусил предплечье механиста, заставив его вскрикнуть. Перед глазами поплыло, тело покрылось мурашками, он не сразу сообразил, что берсерк что-то говорит.       — … ну же… — нетерпеливый хриплый голос заставил напрячься. Перед глазами возникла большая колба с целебным зельем, берсерк сжал зубами пробку и, вытащив, выплюнул.       Механист проследил ее путь, она отскочила от бока монстра и увязла в густеющей луже крови под ногами. От внезапного осознания развратности происходящего сладко екнуло где-то в животе, в паху затянуло сильнее, ужасно захотелось коснуться себя, но он не решился, поспешно отведя взгляд. Натолкнувшись на еще более интригующее зрелище. Берсерк перевернул колбу, и теперь вязкое мутноватое содержимое непростительно медленно стекало по его пальцам на ладонь. Механист со стоном выдохнул, уже не зная куда себя деть. Звон разбитой колбы заставил его вздрогнуть, прижавшись к груди берсерка. Тот горячо выдохнул ему в шею, скользнув измазанными в зелье пальцами между ягодиц, сразу два пальца проникли внутрь глубоко и довольно неаккуратно. Механист застонал. Ощущения были не из приятных, но он был слишком возбужден и жаждал продолжения — любого. Он подался бедрами назад, желая насадиться на пальцы глубже, пришедшее за этим острое наслаждение смело последние сомнения — осталось только желание. Берсерк толкался в него пальцами, механист жадно подмахивал, стонал сквозь зубы.       — Попроси… Чего ты хочешь? — горячо прошептал берсерк в самое ухо, по телу ринулась стая мурашек.       — Я… — механист замер, стон заглушил продолжение, горячее прерывистое дыхание берсерка, будоражило, мысли путались, не складываясь в слова. — Сейчас... — выдохнул он наконец, — … пожалуйста… И берсерк взял его. Без предупреждения, резко, сразу на всю длину. Механист задохнулся стоном, едва устояв, судорожно вцепился в белую шерсть монстра, захлебнулся вдохом.       Мир обернулся хаосом. Рухнул, оставив только желание: неистовое, заполнившее собой разум и тело. Быстрые ритмичные движения внутри вызывали вспышки электричества внизу живота. Механист прогнулся в спине, принявшись толкаться навстречу, увеличивая темп. Он кричал, задыхался, шерсть монстра лезла в рот. Ноги подгибались, он едва стоял, пытаясь не упасть от тяжести, с которой на него навалился берсерк. Тот, почувствовав это, перехватил механиста под грудь, второй рукой сжав бедро с такой силой, что механист взвыл и, дернувшись, насадился на член глубоко и резко, испытав при этом такой яркий оргазмом, что вспышка напалма показалась бы на его фоне жалкой искрой.       Действительность подернулась дымкой, он из последних сил дернулся, подумав о любовнике, но почувствовав, как тот перехватил его второй рукой, запечатлев благодарный поцелуй на плече, выдохнул, отключившись.       Сознание возвращалось медленно, механист нехотя разлепил глаза, чувствуя ритмичные встряхиваний. Берсерк одевал его: пытаясь одновременно удерживать в вертикальном положении и натягивать на него брюки.       — Ты отключился, — констатировал он, заметив осознанную мысль в синих глазах.       — Во имя Руфеона… — простонал механист, пытался отстраниться, но тут же потерял равновесие, обхватив берсерка за шею.       Порыв ветра бросил в разгоряченное тело горсть снежинок, механист передернул плечами, стало невыносимо холодно.       — Стоишь? — заглянув ему в глаза, спросил берсерк. — Я тебя одену, пока ты не околел.       — Значит, тебя это все-таки заботит? — недовольно пробубнил механист, косясь на мятый вымазанный в крови хранителя плащ, валяющийся поодаль.       — Да ладно тебе, — берсерк лукаво улыбнулся, — ты же не замерз, — он подобрал плащ и, стряхнув с него налетевший снег, накинул на плечи механиста.       Его хотелось ударить. Теперь, когда эйфория от секса понемногу сходила, ощущения были премерзкие. И дело тут было даже не в отвратительной липкой влажности в штанах и не в промерзшем плаще… От осознания содеянного хотелось самоаннигилироваться. Ладно этот дикарь, откуда-то с рогов фетранийских демонов, механист покосился на бродящего рядом воина, не потрудившегося даже толком одеться — холод его явно не заботил, но он-то человек цивилизованный, потомок древних механистов! Как он мог до такого опуститься? Хранители - существа божественные... А что сделали они? Фактически надругались над трупом! Он покосился на мертвого Легиороса, простонал, закрыл рукой лицо.       — Я тебя ненавижу… — прошипел механист сквозь пальцы, конечно, это не было правдой, но сейчас так было легче.       — Ладно, — берсерк понимающе кивнул, приладил на место свой меч и на ходу подхватил с земли пушку. — Идти можешь? Снова захотелось его ударить. И за этот понимающий вид, и за то, что его, кажется, совсем не смущало произошедшее. Механист отмахнулся от протянутой руки и медленно побрел к побережью, явно ощущая, что принимать зелье нужно было иным путем.       — Вы в порядке, господин? — взволнованная Эйша сбежала по трапу издали завидев возвращающихся хозяев.       — Все нормально, — предусмотрительно оттеснив ее от механиста, уверил берсерк. — Просто устали.       Прежде чем скрыться за дверью своей каюты, механист все-таки залепил берсерку куда пришлось и насколько хватило силы. Тот смиренно, принял кару, пытаясь не улыбаться.       “Напьюсь,” — решил механист про себя, но затем резко отмел эту мысль, припомнив во что это вылилось на этот раз.       — Я тебя люблю, — послышалось сквозь дверь.       — А я тебя… тоже… — договорил он на выдохе, привалился спиной к двери, глупо улыбаясь, прислушиваясь к удаляющимся шагам.